Порабощенная душа

— На этом счету было десять тысяч. Мне нужен доступ к нему прямо сейчас! — Сабель запустила пальцы в волосы. — Вам могут потребоваться недели, чтобы расследовать конфликт!

— Может быть. Но я боюсь, что это единственный способ снять блок.

— Она чиновник? Только чиновник имеет право в подземном мире заморозить счет.

— Вы хотите, чтобы я прислал вам форму или вы скачаете её с сайта?

Сабель щёлкнула телефоном, сжимая его и не желая ничего, кроме как швырнуть его о стену.

— Сука!

Она спрятала лицо в ладонях. Джевен всё ещё владел ею. Вероятно, выследит её, как только она покинет дом Гевина. У неё всё ещё были финансовые проблемы, и, кроме того, Денья нуждалась в деньгах, о которых Сабель и мечтать не могла собрать до начала следующего семестра.

Плакать, вероятно, было бы чертовски приятно, если бы она могла собраться с силами. Забавная штука со стрессом… иногда он управляет даже самыми низменными эмоциями, запутывая их в узлы абсолютного смятения. Её мозг хотел найти решение. Её сердце хотело передышку. Между ними Сабель просто оцепенела.

Какого черта Гевин мог желать от женщины, которая, казалось, была открытым каналом для бесконечного потока проблем? Господи, у этого человека были свои проблемы. Она скорее пострадает, чем попросит его о помощи.

Отведя руки от лица, она уловила мерцание белой карточки, торчащей из её сумочки на полу — карточки, которую ей дал незнакомец в переулке.

Голос мужчины эхом отдавался в её голове.

— Уходи.

Деньги. Свобода. Всё, чего она хотела, заключалось в том, чтобы уйти от Гевина — в любом случае, ей, вероятно, придётся это сделать. Её миссия в логове ликана была окончена, и она не могла держать его в рабстве вечно. Незнакомец в переулке заявил, что он один из сынов Гнева, один из сородичей Гевина. Конечно, Сабель никогда не сделала бы ничего, что могло бы навредить Гевину, но какой вред может быть от простого ухода? В конце концов, она не собиралась связываться с ним. Не смогла бы, даже если бы захотела. Уход позволил бы ему сосредоточиться на поиске пары. Возможно, они предоставят ему какой-то иммунитет, если он свяжется с женщиной. Он больше не будет подвергаться риску соблазнения другой связанной женщины. Даже принцам это не могло сойти с рук. Кроме того, не то чтобы она его обманывала или предавала. Просто уйдёт.

Вопрос Ксандра отогнал бурные мысли.

— Ты серьезна?

Серьезна ли она? Было ли что-нибудь по-настоящему? Серьёзен ли Гевин? Возможно, он играл с ней. Возможно, он использовал её, чтобы уберечь свою задницу от тюрьмы.

Тебе виднее, Сабель.

Но она была серьёзна? Она не могла возлагать все свои надежды на мужчину, который не был известен тем, что долго оставался в отношениях. Что, если она действительно хочет сблизиться? Возможно, она освоится, начнёт чувствовать себя уверенно, как только он решит обменять её на другую модель. Чёрт возьми, если его коллекция автомобилей и была каким-то показателем личности — а Гриффин мог бы утверждать, что так оно и было — Гевин, похоже, не был удовлетворён ничем. Его первородство как принца сделало его человеком своего вида. А его женщины. Ожидалось, что он рассеет своё семя по свету.

Сможет ли Сабель когда-нибудь разделить его с кем-то?

Она часто задавалась вопросом, как пары позволяют своим мужчинам выходить в мир и каждую ночь трахать другую женщину. Какая женщина сможет посмотреть на себя в зеркало и убедить себя, что её всё устраивает? Даже базильяжи, не отличавшиеся своей ревностью.

Но не Сабель.

Она всегда давала проблемы, которые ему нужно было разгребать. Гевину было бы лучше, если бы она ушла от него. Прежде чем что-то ещё сможет направить её на другой курс, ей необходимо уйти. Приезд Деньи может стать идеальным побегом.

Глава 21

Сабель толкнула дверь комнаты разрушений.

Логан сел на скамейке, заморозив её взглядом. На другом конце комнаты Каликс держал боксёрскую грушу, а Зейн стоял ближе всех к ней, качая массивные гири в своей руке. Трое устроили святилище мышечной качалки.

Все взгляды были прикованы к ней.

Она прочистила горло.

— Простите. Что прерываю. Я просто ищу своих детей. Я думала, они могли забежать сюда. — Попятившись назад, дверная ручка врезалась ей в задницу.

Класс.

Она вздрогнула, стараясь не привлекать внимания.

— Сабель, да? — Логан отпил воды из бутылки, выглядя и говоря гораздо более расслабленно, чем в последний раз, когда она видела его.

Тогда он был в ярости, гадая, что с его девушкой, которая попала в подземный мир. Сабель удалось успокоить его, когда она осмотрела женщину и установила, что та забеременела — воспоминание, которое освободило женщину от души, связывающей её горло.

— Верно. Как твоя… э-э… подруга?

Господи, она уже сталкивалась со всеми раньше ещё тогда, когда он лежал на кровати с пронзённой грудью, но по какой-то причине запах железа и очевидный тестостерон, настолько ощутимый, что она могла резать воздух, вызвал у неё внезапный нервный срыв.

— Все продвигается нормально. Ожидаем сына. — Его разговор, такой непринужденный, не соответствовал напряженным взглядам остальных.

— О, здорово. Серьёзно… поздравляю. — Уголок её губ изогнулся вверх, когда она попыталась улыбнуться.

— Ты женщина Гева, да? — Зейн потирал большим пальцем ладонь.

— Эм. Его женщина? Нет, я просто… остановилась здесь.

Он ухмыльнулся.

— Ага.

Она не могла проигнорировать водоворот в голубых глазах Зейна. Завораживающе. Так круто смотрится.

Хотя, ккого черта я сюда зашла? Ух ты. Действительно странно, как цвета двигались, словно бледно-голубые змеи, кружащиеся вокруг его радужных оболочек.

Эти глаза сфокусировались на ней.

— Ты кажешься милой женщиной. Так отличаешься от других представителей своего вида. Чистое сердце.

Словно в трансе, Сабель покачала головой.

Она что, пустила слюни?

Она промокнула губу, и всё внезапно онемело.

— Оставайся верной, Сабель. — Зейн резко кивнул и вернулся к своим гирям.

Когда все трое демонов вернулись к своим тренировкам, она глубоко вздохнула.

— Ладно, итак… я полагаю, что здесь мои дети не проходили

— Нет, — ответили все трое в унисон.

***

Сабель слетела вниз по лестнице, её сердце застряло в горле, когда она обнаружила, что Анна вытирает пыль, а детей не было до сих пор.

— Эй, Анна, ты знаешь, где…

— На улице, дорогая. — На её лице появилась понимающая улыбка. — С хозяином. — Она подмигнула и вернулась к вытиранию пыли. — Так приятно видеть его расслабленным. Счастливым. Похоже, последние пару лет он находился в состоянии постоянного смятения. — Она сделала паузу. — Я верю, что женщины от природы несут в себе определенную магию, Сабель. Чары, которые делают их неотразимыми. Но матери несут в себе нечто большее — верность, которая говорит мужчине, что ей можно доверять. И тепло. Как уютное одеяло предсказуемости, в котором так отчаянно нуждаются такие мужчины, как мастер Гевин. Если задуматься, то, что ты здесь, для него стало настоящим облегчением от всех сумятиц.

От этих слов у неё сжался желудок. Нет. Тебе нужны деньги. Свобода. Он причина того, что ты оказалась в центре бури.

— Хорошо… я просто собираюсь… взглянуть…

— Конечно. И… спасибо, что остались с нами. Наличие таких малышей приносит в это место такую радость. — Она вздохнула. — Дети — это дар вечной молодости.

Господи, Анна, ты не помогаешь.

Не говоря больше ни слова, Сабель пошла по длинному коридору в заднюю часть здания. Когда она дошла до конца коридора и толкнула дверь, от которой ей в лицо ударило тепло солнечного света. Сабель прикрыла глаза, и когда они наконец привыкли к свету, от зрелища, представшего им, у неё перехватило дыхание.

Ти Джей побежал через двор к приближающемуся животному, которое мчалось к нему, как локомотив, с оскалом зубов.

Её желудок свело при первом шаге к нему, и она открыла рот, чтобы закричать, в то же время, когда Гевин вышел из кустов, держа Джейни на руках. Огромная собака отклонилась от курса и обежала Ти Джея, мальчик остановился, когда зверь упал перед ним. Приник к земле.

Так сюрреалистично. Самые крупные и устрашающие собаки — адские гончие. Тем не менее, он лежал у ног её сына, словно кланяясь хозяину.

Сабель резко вздохнула.

Ти Джей протянул руку и погладил собаку, а затем обхватил её шею своими маленькими ручками.

— О, Ти Джей, будь осторожен, — пробормотала Сабель.

Гевин указал пальцем, и пёс поднялся на ноги и подошёл к нему, прежде чем сесть, гордый и царственный. Он положил ему на нос что-то похожее на небольшой кусочек сырого мяса и отступил назад, смеясь, когда Ти Джей и Джейни немного позабавились явным терпением собаки.

Сабель не смогла сдержать улыбку. Чёрт, одного только вида Джейни в объятиях Гевина было достаточно, чтобы яичники взорвались, но если добавить ещё их хихиканье, то Сабель могла бы раствориться в луже материнского счастья.

«Это всё ненастоящее» — заявил голос в её голове.

Щелчком пальцев Гевина, собака подбросила мясо в воздух и поймала его зубами во рту. Гораздо более пугающими, чем у любых собак, которых она видела в своей жизни.

Гевин поставил Джейни на землю и опустился на колени рядом с ней, а она погладила морду собаки. На мгновение тело Сабель потеплело. Когда она наблюдала за своими детьми рядом с одним из самых злобных и непредсказуемых животных подземного мира, ей пришел в голову один вопиющий факт: она чувствовала себя в полной безопасности.

Потому что они были с Гевином.

Не настоящее, не настоящее, не настоящее.

Голос практически вопил в её голове.

Сабель вышла во внутренний дворик, и сцена мгновенно изменилась. Гевин развернулся на подушечках ног, услышав рычание.

— Магнус. Тихо.

Собака затихла и откинулась на корточки, её челюсти кривились с каждым шагом Сабель, как будто инстинкты и команда боролись друг с другом в его голове.

— У тебя такие большие псы.

— Чем лучше тебя напугать, моя дорогая. — Гевин улыбнулся.

— М… м… моя мама не «напугается собак». О… о… она просто отбросит их, если они попытаются нас укусить. Щёки Сабелль покраснели от его слов, когда Ти Джей продемонстрировал удар кулаком.

Магнус пригнулся на корточках, словно опасаясь её приближения.

— Держу пари, что так и будет, — сказал Гевин. — Твоя мама очень храбрая.

— И… и сильная. И умная. Поэтому она обманет собак, а затем просто побьет их.

Гевин улыбнулся, и, души я проклята, зрелище было великолепным, словно крылатый пегас пролетел над радугой или что-то в этом роде.

— А… а… ты собираешься стать нашим папой? — спросил Ти Джей.

Даже резкий вдох не помог восполнить внезапную нехватку кислорода.

Сабель сделала шаг назад и отвела взгляд, когда глаза Гевина встретились с её глазами.

Зачем ему такое спрашивать? Обсуждал ли Гевин это с ними? Не поэтому ли он вывел их на улицу поиграть? Пытался ли он завоевать доверие детей, подумав, что так он завоюет её?

— Знаешь, Ти Джей. Любой мужчина, который назовёт тебя своим сыном, — станет счастливчиком.

— Ти Джей, не надо… он никогда не станет твоим папой. — Слова в панике вырвались из неё, ещё до того, как Сабель успела осознать, что она сказала.

Брови Гевина нахмурились.

— Я не имел в виду себя, Сабель.

— Конечно, нет. — Она схватила запястья Томаса и Джейни. — Мы уходим.

— Погоди. — Твёрдый голос Гевина мало повлиял на её решимость уйти от него как можно дальше. — Сабель.

Пройдя через коридоры в холл, она потащила их обоих дальше, пока не достигла лестницы, затем быстро подняла Джейни на руки и потянула за собой Томаса.

— Мама, мы куда идём?

— Мы уходим, сладкий.

— Но я не хочу уходить. Мне здесь нравится. Мистер Гевин и Анна хорошие. Я хочу остаться!

— Томас, пожалуйста, не продолжай.

— Я тоже хочу остаться, мамочка, — заскулила Джейни.

— Я сказала — нет.

— Сабель, пожалуйста, не принимай близко к сердцу то, что я сказал, — сказал Гевин, стоя у подножия лестницы.

— Я не принимаю близко к сердцу ничего из того, что ты говоришь, Гевин. Тебе не о чем беспокоиться.

Она продолжала идти, пока не добралась до детской комнаты, где Анна убирала игрушки, разбросанные по полу.

— Ох! Вы меня напугали, мисс!

— Прости, Анна. Можешь помочь им собрать одежду, пожалуйста?

— Вы покидаете нас?

— Да. Немедленно. — Сабель поставила Джейни рядом с кроватью.

— Мне… мне жаль это слышать.

— Точно. Ты не против помочь?

— Нисколько.

Сабель поспешила к двери и, дойдя до комнаты Гевина, остановилась. Без сомнения, он уже был внутри.

Приготовься. Будь тверда. Уходи. К свободе.

Боже, она съежилась при мысли о том, что придётся спорить из-за чего-то столь мелкого, но вызвать иррациональный гнев у Гевина — настолько, чтобы побудить его разорвать отношения — было бы почти невозможно для такого разумного мужчины. Не то чтобы он предъявил ей массу жалоб, которые могли бы оправдать уход от него.

У неё просто не было выбора. Чтобы помочь своей семье, Сабель придётся уйти от него.

Она толкнула дверь, и Гевин, естественно, стоял в центре своей комнаты, скрестив руки на груди и сведя брови.

— Разозлился.

— Я должен поверить в то, что наш разговор побудил тебя уйти?

— Поверь в это. — Она протиснулась мимо него и вытащила свой чемодан из-под кровати наверх. — Притворные игры в семью мне не подходят. Мне жаль.

— Что за притворное дерьмо?

Она почувствовала, как он подошёл ближе, и волосы на её шее встали дыбом.

— Ты не дала мне закончить. Если ты недовольна, я не буду заставлять тебя остаться. Ты можешь уйти. Но я хочу нас. Я хочу тебя.

— У мужчин есть желания. Хватит уже трахаться со мной. Скажи мне, какие желания у тебя. Что произойдёт, когда я освобожу тебя? А если нет?

— Я бы сказал, что у тебя в этом довольно большое преимущество. Если я освобожусь, мою задницу отправят обратно. Думаешь, я говорю это, чтобы не возвращаться к ним? Что ты для меня билет из ада?

— Если не это, то кто я?

— Ты всё. Красота, обаяние, сострадание, ум — абсолютна во всем. Весь пакет. — Он приподнял бровь. — Но такая реакция на пустом месте, заставляет меня усомниться в последнем.

— Неправда, Гевин. Ты здесь, потому что у тебя есть долг передо мной. И мне придётся слишком многим рискнуть, влюбляясь только для того, чтобы у меня всё отобрали.

Его губы изогнулись в невероятно сексуальной ухмылке, от которой у Сабелль перехватило дыхание, её тело задрожало, а сердце сжалось у рёбер.

— Тогда не влюбляйся в меня.

— Я не могу позволить себе роскошь проводить время с мужчиной, провались ты пропадом. — Она положила руки на бёдра. — У меня дети. Дети, которые… желают того, чего иногда просто невозможно получить. Дети, которые влюбляются легче, чем я. И вот что я тебе скажу, парень… — она указала на него пальцем. — Одно дело — разбить моё сердце. Но я убью любого, который разобьёт сердца моих детей.

— Нетрудно понять, почему ты боялась влюбиться, Сабель. Трудно понять, почему ты до сих пор боишься.

— Я признаю, что ты сделал гораздо больше, чем большинство мужчин в моей жизни. Но факт в том, что мужчины уходят. Они дают клятвы и нарушают их, как хрустальную нить. Если ты устроишься слишком удобно, то в конце концов тебя трахнут.

— Ты знаешь о чём я подумал? Я подумал о том, что тебе нужно разобраться, почему твой отец ушёл. Связь вечна, хочешь ты в это поверить или нет. Какого хера, ты думаешь, я избегал её столько столетий?

— Она не вечна. Он просто вышел за дверь и оставил нас. Оставил нас с ней. С ней, и со всеми мужиками, которых она захотела трахнуть.

— Запомни: я не он, а ты не она. — Он фыркнул. — Я не собираюсь тебя ни в чём убеждать. Кажется, в прошлом ты всё равно ничего не хотела понять. Мне придётся показать тебе. — Он согнул палец и кивнул головой.

— Иди сюда.

Каждая клеточка её тела хотела восстать против всего того беспорядка, который отягощал её мозг, удерживая её от того, чего она жаждала — броситься в его большие руки и зацеловать его до смерти.

— Боги, у тебя сейчас такая… Я просто с ума сошла! — Каждый образ абсолютного счастья, проносившийся у неё в голове — Гевин, играющий с её детьми, жизнь в особняке демонов, занятие с ним любовью каждую ночь и каждое утро пробуждение рядом с его прекрасным лицом — всё это покрывалось тревожным образом, в котором он выходит за дверь.

Гевин подошёл ближе, и её мышцы напряглись от его близости.

— Я не прошу тебя установить со мной связь, Сабель. Я прошу тебя остаться. По крайней мере на время.

— Зачем? В чём смысл? Вчера вечером ты сказал, что уже заявил на меня свои права.

— Я знаю. — Его губы сжались. — Я не собирался смущать тебя, признавшись в этом. Я полюбил нашу дружбу. Подшучивание. Смех. Даже если я не смогу принадлежать тебе, я не готов просто отпустить.

— Ты постоянно так делаешь с женщинами, Гевин.

— Да, я делал это с остальными. Я не могу так с тобой. Тьма — это отсутствие света. Столетия боли и одиночества были всего лишь отсутствием тебя, Сабель. Ты мне нужна здесь. Со мной.

— Почему я? — Барьер из слёз в глазах размывал его лицо, а её решимость рушилась с каждым словом, вылетавшим из его уст, как заклинание. — Что во мне такого особенного? Бессмыслица.

— Ты не можешь выбрать свою вторую половину. Ты просто точно понимаешь, когда находишь её. Я полагаю, это наш инстинкт.

Взглянув в сторону, она позволила себе выдохнуть воздух, застрявший в её горле.

Вторая половинка? Она вообще в них верила? Точно нет. По такому определению об узах связи, её родители должны были быть родственными душами, и всё же её отцу удалось разделить их на две отдельные половинки.

— Что думаешь?

— У меня голова горячая и… сердце сейчас пылает. — Она сморгнула навернувшиеся на глаза слёзы. — И, чёрт возьми, я чувствую, что… мне нужна такая боль. Хотя я не знаю, что с этим делать. Я не знаю, что делаю.

…Когда есть возможность сгореть в пламени и остаться пеплом. Яростное вытирание глаз, не помогло сдержать слез; они только ещё больше затуманили её взгляд.

— У меня всё было хорошо, пока ты не появился, и… теперь эта зияющая дыра. Я знаю, что когда уйду, мне будет очень не хватать тебя. Твоих прикосновений. Просто покажи мне. Покажи мне, что с этим делать. Покажи мне, как люди живут с шансом того, что всё может в миг исчезнуть. — Слёзы лились по её щекам. — Но покажи мне всё постепенно, потому что я убеждена, что всё это всего лишь сон и я скоро проснусь.

Он взял её лицо в свои ладони.

— Сегодня. Я покажу тебе. Если бы не было возможности, что кто-то из детей сейчас войдёт, я бы немедленно бросил тебя на постель и показал всё прямо сейчас.

Она хотела улыбнуться, но не смогла. Всегда что-то колет её в бок, протыкает дыры в её счастье.

— Я не могу связаться с тобой, Гевин. Тебе будет этого достаточно? Что происходит с мужчиной, который не связывается во время савидона?

— Я не уверен. Я никогда не испытывал такого раньше. Но я хочу это выяснить, если ты хочешь.

Она опустила взгляд в пол, не в силах смотреть на море успокаивающей синевы в его глазах. Пребывание в особняке не могло помочь решить другую проблему, с которой она столкнулась. Обучение Деньи и дом, который, вероятно, будет лишен права выкупа к концу месяца.

— Тебя беспокоит что-то ещё.

Как он, чёрт возьми, может всё понимать?

— Нет, — солгала она. — Ничего больше.

— Брехня. В чём дело?

Сабель облизнула губы, чувствуя себя отвратительно даже за то, что подумала о своих денежных проблемах.

— Денья?

Опять же… откуда он, чёрт возьми, узнал?

Её охватил момент отчаяния, и что-то глубоко внутри вытолкнуло слова прямо из её рта, прежде чем она смогла их остановить.

— Её выгонят из школы, если я не заплачу за её семестр к концу месяца. Мой счёт был арестован.

— Арестован? — Разочарование вызывало у неё тошноту, а его глаза, казалось, с любопытством сосредоточились на ней.

— Они не говорят мне, кто его заблокировал. Мой дом находится под залогом, так что я ничего не могу с этим поделать. — Некоторые люди прыгали через эстакады, признавая подобные вещи — стыд и унижение потери всего. Деньги останутся слабостью, пока у неё не появится возможность что-то с этим поделать. Сила, приходит из свободы. Свобода, которая ускользнула из её рук прошлой ночью.

— Сколько тебе нужно?

— Нисколько. Я не должна была говорить. — Она отвела взгляд, он всё ещё держал её лицо в своих ладонях. — Денья приедет. Просто не хотелось, чтобы она просила тебя об этом.

— Тогда я узнаю у Деньи. Деньги будут переведены сегодня. Дом останется твоим. Что-нибудь ещё?

На глазах у неё выступили слезы. Всё так просто? Проблемы, из-за которых она оставалась бы калекой и размышляла над идиотскими идеями, решены. Моментально.

— Я не могу. Я не могу их принять, Гевин. Это неправильно. Совсем не правильно.

— Прими их. Это всего лишь деньги, Сабель. Они не стоят твоего беспокойства.

Трепет в груди привел её к очередному срыву.

— Зачем ты всё это делаешь?

— Потому что я эгоист. — Его глаза закрылись, когда он наклонился поцеловать её. — У меня портится весь день, если я вижу тебя расстроенной, — сказал он ей в губы. — А я не люблю, когда мой день испорчен.

Она вздохнула с облегчением — облегчением, которого она не заслужила, — и её взгляд упал на карточку в сумочке. Как только Гевин уйдёт, она разорвёт того ублюдка на миллион кусочков и сожжёт его. Как она могла подумать о том, чтобы предать его из-за незнакомца? Хотя бы на минуту?

Из-за денег?

Эта мысль вызвала у неё желание замкнуться в себе, в то время как раскаяние и вина перекатывались в её груди, каждое из которых наносило удар по её сердцу. К черту метание между сердцем и головой!

Сабель, ты идиотка. Эгоистка и идиотка.

Она никогда больше не подумает о такой глупости. Гевин заслуживал большего.

— Перестань думать.

— Я не могу. Мои мысли о тебе, и я не хочу переставать думать о тебе.

Он поднял её подбородок.

— Добро пожаловать в мой мир.

Глава 22

Вытирая пот со лба, Зейн похлопал Бена по плечу, проходя мимо него по пути в особняк. Двадцать миль пробежки, и он всё ещё не мог избавиться от желания принять немного дрожи (прим: дрожь/эбиз — галлюцинагенный наркотик, из словаря падшего. Всё время терялась в этих описаниях, когда не было возможности залезть в словари прошлые) в своей комнате и потеряться в фантазиях о Шей. Прошло около года с тех пор, как скончалась его пара. Зейн дал обещание держаться подальше от наркотиков после того, как чуть не потерял своего брата Зика, когда его схватил инфорсер. Он поклялся вернуться к себе и попытаться восстановить связь со своим близнецом после нескольких месяцев разлуки.

Было не так просто, как он думал.

На обратном пути в свою спальню он шёл по коридору, резко остановившись на полпути при звуке смеха. Детский смех был ожидаемым.

Его внимание привлёк женский смех.

Подобно трели, он звучал почти мелодично. Он слышал смех Каллы и Айден. Милый. Но не совсем такой.

Зейн ускорил шаги в поисках источника и остановился в бильярдной, где стройные загорелые ноги поддерживали склонившуюся над столом женщину. Её длинные каштановые волосы ниспадали ей на плечи, и на долю секунды сердце Зейна подпрыгнуло, потому что эти локоны были очень похожи на те, которыми он дышал каждое утро.

Нет.

Кий щёлкнул о шарик, забросив его в лузу, и два маленьких херувима, стоявших позади неё, заплясали и захихикали.

Женщина выпрямилась и подпрыгнула вверх.

— Ага! У меня получилось!

Эта сцена вызвала улыбку на лице Зейна, и, наклонив голову и скрестив руки, он наблюдал, как все трое празднуют её победу. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз был чем-то одновременно увлечён и весел.

Надпись на её красной майке гласила: «Счастье в жизни», прочёл Зейн пока она крутилась, прежде чем затрясти бёдрами и руками в воздухе.

Как большой ребёнок.

Зейн потёр челюсть, чтобы скрыть ухмылку, глядя на её выходки, но все танцы резко прекратились, как только её взгляд упал на него.

Широко раскрытые глаза смотрели в ответ.

— Ой. Привет. Ух ты. Эм-м-м. Большой. Силач. — Она отпустила руки ребёнка и поправила шорты, шагнув к Зейну с протянутой рукой. — Я Деньялис. Денья. Сестра Сабеллы.

Зейн оттолкнулся от дверного косяка и протянул руку, глядя на их руки, соприкасающиеся друг с другом. Тёплая.

— Зейн.

— Он брат д-д-дяди Гевина.

Он не мог не ухмыльнуться, глядя на широко раскрытые глаза маленького блондина.

— Как тебя зовут, маленький мужчина?

— Томас. А эт… это Джейни.

— Привет, Джейни. Разве ты не точная копия своей мамы? (Прим. «a spitting image» — выражение, состоящее из слов «плёвая картинка/точная копия»)

— Плевать? — Томас отпрянул назад, нахмурившись. — Ч-что ты имеешь в виду?

Денья улыбнулась и посмотрела вниз.

— Это просто выражение, Ти Джей. — Её взгляд вернулся к Зейну. — Извини, мы просто… — она посмотрела через плечо на бильярдный стол. — Просто играли в бильярд. Если ты хочешь его использовать, мы можем пойти куда-нибудь ещё.

— Как насчет следующего. Я собираюсь принять душ, а когда вернусь, покажу тебе пару крутых трюков. — Он подмигнул мальчику, глаза которого загорелись.

— Круто!

— Ах, ты пытаешься меня раздеть до нитки, да? — Денья засмеялась и, о, боги, как солнечный свет.

— Думаю, тебе придётся смотреть и учиться.

— Или ты мог бы научить меня.

Зейн покачал головой.

— Мастер никогда не раскрывает своих секретов. — Он кивнул в сторону близнецов. — Скоро вернусь.

— Хорошо! — оба пели в унисон.

***

Разум Деньи отказывался выпускать видение массивной задницы демона даже через полчаса после того, как он вышел из комнаты. Чёрные спортивные штаны, скрывавшие её, совсем не уменьшили её воображения.

— Он брат дяди Гевина?

Томас и Джейни играли бильярдными шарами на столе.

— Да-да, — ответил её племянник.

— Итак, что о нём известно? Можешь дать тете Денье немного подробностей? Что происходит? Что за добавки к ужину у этого парня?

Томас нахмурился, хотя на его щеках появились ямочки.

— Т-ты странная.

— Хотя он довольно горячий, — сказала она себе под нос. Ох, эту задница в тех штанах. Она заставила её захотеть что-нибудь срочно покусать. — Не говори своей маме, что я это сказала. Думаешь, он просто покичился своими способностями и свалил?

— Даже не думал. — Глубокий голос пробрал до дрожи Денью, когда мужчина заходил в комнату.

Чёрная футболка, которую он надел, облегала каждую из его объёмных мышц, а его тёмные джинсы создавали впечатление, что его нижняя половина обладала такой же силой, как и верхняя. Татуировки покрывали его руки. Его уши, брови и губа блестели от пирсинга.

Чёрт. Денья не могла не задаться вопросом, сколько ещё было у него пирсинга. И где.

Если бы это был один из баров на территории кампуса, парень был бы завален девчонками, поправлявшими рубашки, чтобы показать область декольте.

К несчастью для Деньи, Сабель удалось заарканить целую семью. Хотя, чтобы компенсировать, Денья действительно обладала самыми сексуальными ногами Детройта. Серьёзно — фальшивый золотой трофей стоял на полке в её спальне, благодаря студенческому конкурсу, который она выиграла в начале первого года обучения.

Она поднялась с дивана и провела руками по бёдрам. Тонкий жест, но его взгляд, оторвавшийся от её взгляда, сказал ей, что он заметил, и она мысленно улыбнулась.

— Итак, давай посмотрим на твои крутые трюки.

— Я тут подумал. Ранее было грубо с моей стороны уйти. Возможно, я всё-таки покажу вам один фокус.

— Был груб. Как ты ушёл, я прорыдала все слёзы. — Она изобразила вздох. — Единственный способ искупить твою вину — пролить кровь. Но сначала давай посмотрим, стоишь ли ты вообще моего времени.

Он приподнял бровь и улыбнулся, проходя мимо неё к столу. Пять шаров были выложены по дуге в центре стола, а два шара были расположены рядом друг с другом на расстоянии примерно фута. Он ударил кием по белому шару в центре, и два шара с каждой стороны от белого пошли в боковые лузы, а два передних — в каждую угловую лузу.

— Ого! — Томас засмеялся, аплодируя и подпрыгивая, а Джейни последовала его примеру.

— Хмф. Так любой сможет.

Он протянул кий.

— Ещё! — Джейни вскрикнула.

Денья наклонила голову.

— Ты украл моих фанатов. — Она помахала предложенным кием. — Зачем сейчас останавливаться, раз похвастался мастерством?

Улыбаясь, он выстроил разноцветные шары в ряд и положил восьмерку возле угловой лузы. С дальней стороны он перебросил белый шар через линию и забил восьмерку в лузу.

— Ха! — Томас снова подпрыгнул. — Т-ты это видела, тётя Денья?

— Было довольно круто, да, Ти Джей? — Скрестив руки на груди, она снова переключила внимание на то место, где Зейн готовил стол к новому удару. — Так ты что, хастлер в свободное время?

— Ага.

— Я пошутила.

— Я нет.

Святые чертики, вот это голос. Не имело значения, что он говорил. Каждое слово, вылетавшее с его губ, превращалось в тающее мороженое скармелью и топпингом сложенном словами «трахни меня».

— Значит, ты специалист в мести? Как Гевин?

— Ага. — Он продолжал демонстрировать свои умения, каждый раз поражая Ти Джея и Джейни.

— Видимо это очень горячая тема для завлечения дам. — Она притворилась, что кокетничала, закусив губу и накручивая волосы. — Так чем ты занимаешься, красавчик? — Её лицо стало серьёзным, и она понизила голос на октаву. — Убиваешь людей ради мести?

Он усмехнулся.

— Полагаю, что так.

Она вскинула руки вверх.

— Ах, кого я обманываю? Суперубийцы, жаждущие мести, всегда были моим фетишем.

— Сомневаюсь. Кажется, ты наслаждаешься жизнью.

— Почему ты так решил?

— Из-за футболки.

— Ты говоришь по-французски?

— Для таких слоганов есть возможность гуглить перевод.

Не делай этого, Денья. Но как она могла отказаться? Это был вопрос номер один, который пришёл ей в голову с тех пор, как он впервые вошёл в комнату.

— Итак, миссис Зейн разозлится из-за того, что ты демонстрируешь свои навыки в бильярдной?

Он замер на месте. Нахмурившись, он выпрямился после удара, который собирался сделать. Его глаза казались погружёнными в свои мысли, как будто она попала в точку, и он только что понял, что делал последние полчаса. Он положил кий на стол.

— Мне жаль. Я должен идти.

Нет-нет-нет.

— Я… я не имела в виду… извини.

Он быстро вышел из комнаты, оставляя после себя слабый аромат одеколона.

Прекрасно, Денья. Просто прекрасно.

— П-почему он ушёл?

Денья разочарованно вздохнула и упала на диван.

— Потому что тётя Денья иногда может быть настоящей засранкой.

***

Сабель последовала за Деньей к главному входу в особняк, где Бен ждал, пока она выйдет за дверь. Она боялась того, что произойдёт в следующие пять минут, но в конечном итоге Сабель намеревалась выиграть спор не смотря ни на что.

Денье понадобится место, где можно затаиться на какое-то время — по крайней мере, пока не будет найдена книга Кэша. Обычно она просто оставалась с Гриффином, но ангел до сих пор не вернулся — беспокойство за него Сабель на время отбросила на задний план.

— Денья, можешь остаться здесь. Словно в ответ, подошёл Гевин в спортивных шортах и чёрной майке без рукавов, на шее у него было белое полотенце. Ранее он исчез в комнате крушения, чтобы поиграть в баскетбол с Логаном.

Почти невозможно было оторвать от него взгляд, но впереди были более важные дела. Например: разборки с сестрой.

— Спасибо, правда. — Денья улыбнулась, пристально глядя на Сабель. — Но мне нужно вернуться к Софи. А Зевс? Софи не очень любит кормить и выгуливать собаку, если это каким-либо образом мешает её собственным нуждам.

— Денья… — Не то чтобы Сабель не восхищалась преданностью сестры женщине, но, поскольку чёрная книга пропала, она не собиралась принимать «нет» за ответ. Тот факт, что Джевен знал, где она живёт, беспокоил Сабель. Если Кэш расскажет новость о миссии Сабель, Джевен сделает всё, что в его силах, чтобы разозлить её. Возможно, даже преследовать её сестру в качестве мести. Она сама бы не смогла предложить остаться в особняке, поэтому могла бы расцеловать Гевина за предложение. — Её сын может забрать её сегодня же вечером.

— На этой неделе Горди во Флориде. Он не вернётся до завтрашнего вечера.

— Послушай, одна ночь вдали от Соф не повредит. И мы пойдём проведать её завтра утром.

— У неё ужасные ночные кошмары и галлюцинации. И они были ужасными на прошлой неделе. Я не оставлю её одну. — Денья вскинула ладони вверх. — Не то чтобы я не ценила твою заботу, но… — она поджала губы и громко прошептала: — Иногда у тебя появляется склонность слишком остро реагировать. Просто информирую.

— Остро реагирую? Вчера вечером на нас напали.

— Да, чувак, которого ты пыталась убить.

— А что если Джевен появится в твоей квартире? — Сабель не собиралась рассказывать сестре, что в подземелье случайно оказалась книга, и Сабель вполне могла стать следующей целью, сыграв свою роль в убийстве альфа-ликана.

— Я тебя об этом предупреждала уже давно. Но если он и заявлялся, то не предпринимал никаких попыток поговорить со мной. Возможно, его интуиция ему подсказала, что я бы ударила по его яйцам, если бы мы встретились лицом к лицу. Так что, хотя я и рада, что дети остаются здесь на всякий случай, я не позволю твоему полоумному сутенёру запугать меня.

— Ты невозможна. Если бы ты видела избитое, изуродованное лицо Гриффина, мы бы не вели этот разговор.

— Гриффин — отличный мужик. Но давай посмотрим правде в глаза: он настоящий задира сорвиголова, за словом в карман не полезет.

Он ещё более крутой, чем ты думаешь.

Денья пожала плечами.

— Меня не удивляет, что кто-то захотел его немного помять.

— Да ладно, Денья, не будь так упряма! — Ещё две секунды. Ещё две секунды, и Сабель завяжет ей глаза и потащит сестру в катакомбы. Она бы даже рискнула, если бы Ксандр там не ошивался.

Гевин положил руку на плечо Сабель и нежно сжал её.

— А что, если Софи привезти сюда? Мы можем оборудовать две спальни, будет нетрудно.

— Классно конечно, но Софи никогда на это не согласится. — Качание головы Деньи вызвало у Сабель желание встряхнуть её со всех сил. — Она очень требовательна к месту сна.

Брови Гевина взлетели вверх.

— Могу тебя заверить, у нас есть очень убедительные способы заставить кого — то остаться на ночь. — Он прочистил горло. — Слово принца.

— Хах! — Денья рассмеялась. — Черт возьми, эта ночь стала бы чертовски приятной для неё — получить кайф от одного из вас, парни. Как будто заново прожила свой сумасшедший дебют в качестве стриптизерши.

— Софи стриптизерша? — Сабель не могла себе представить, чтобы восьмидесятилетняя женщина однажды сбрасывала с себя одежду перед жаждущей толпой.

— Софи делала много вещей, которые, вероятно, не были бы одобрены добродетельной Сабель.

— Итак, ты остаёшься? Даже если считаешь сестру перестраховщицей, лучше перебдеть. — Руки Гевина скользнули за спину — жест, который Сабель замечала каждый раз, когда он пытался кого-то запугать.

— Отлично. — Денья почесала большим пальцем лоб — жест, который Сабель замечала каждый раз, когда её сестра лгала. — Я вернусь примерно через час. Ей понадобится собрать вещи, так что меня ждёт адская ночка. — Её взгляд скользнул куда-то за Сабель, прежде чем быстро опустить его на пол, и Сабель обернулась в поисках её предмета интереса.

Зейн спустился по лестнице и направился прямо к Гевину.

— Зейн!

Сдерживая брови в прежнем положении, Сабель повернулась обратно к сестре, чьи щёки чуть сжались, словно в попытке подавить улыбку. Нетрудно было увидеть то, что она увидела в мужчине. Зейн оказался таким же большим и красивым, как и любой другой брат сынов Гнева, которого встречала Сабель, и носил пирсинг и множество татуировок — во вкусе Деньи. А ещё у него были тлеющие бледно-голубые глаза и такой задумчивый характер, что хотелось его обнять — идеальный тип для женщины, которая процветала в эпоху свободной любви.

— Как дела? — спросил он, спускаясь с последней ступеньки. Сабель не упустила из виду быстрый взгляд, который он бросил на Денью, пока говорил.

— Если ты не занят, я бы хотел, чтобы ты проводил Деньялис домой, — сказал Гевин. — Она собирается забрать кое — какие вещи из своей квартиры, в том числе свою соседку по комнате.

Подбородок Зейна слегка приподнялся, словно просьба Гевина застала его врасплох.

— Я смогу проводить.

— Будь начеку и позвони мне, если обнаружишь что-нибудь подозрительное, — добавил Гевин.

— Понял. — Голос Зейна, немного более глубокий, чем голос Гевина, излучал мужественность, которая придавала Сабель спокойствие, когда речь зашла об охране безопасности Деньи. Однако между ними возникла почти ощутимая химия, и это заставило Сабель занервничать.

Сабель положила руку на плечо Зейна.

— Спасибо за хлопоты.

— Всегда рад — Его взгляд снова упал на Денью, хотя Денья и не встретилась с ним взглядом.

Странно. Сабель никогда раньше не видела, чтобы Денья стеснялась мужчин.

Гевин кивнул.

— Денья, спасибо, что согласилась остаться у нас.

— Ничего сложного. & Денья обвила руками шею Сабель и поцеловала её в щёку. — Я не могу ожидать, что ты сможешь отключить сестринскую паранойю. Ты всегда защищала меня. Не думаю, что это изменится в ближайшее время. — Сделав шаг назад, она указала пальцем и сказала: — Скоро увидимся, — прежде чем последовать за Зейном к двери.

Сабель вздохнула с облегчением.

— Я слишком её опекаю?

— Будь я проклят, если б я сам знал. — Всё еще сжимая полотенце на шее, Гевин пожал плечами. — Я думаю, что мы с тобой оба подвержены этой слабости.

***

Запах одеколона разлился в воздухе, когда Денья последовала за Зейном к машине, припаркованной на кольцевой подъездной дороге. Раньше она уловила аромат Гевина, лёгкий, свежий бергамот. В Зейне было больше пряностей, очень тёмных, с нотками кедра и табака. Он проникал в её чувства и ударял по задней стенке горла. Вкусный.

Широкие плечи выглядывали из-под чёрной футболки, обнажая длинные изгибы татуированных мышц. Его плечи следовали буквой V до тонкой талии и упругой задницы, дополненные кожаными, которых он надел, и привлёк ими всё внимание Деньи.

Она сглотнула, думая о том, как его округлый зад вбивался бы в неё и доводил до крышесносного оргазма…

— Прошу прощения за произошедшее недавно. — Его слова проникли в её мысли тем глубоким, манящим тоном, которым он говорил. Он открыл для неё дверь, держась за ручку, позволяя ей устроиться внутри.

Денья откашлялась, отрываясь от образов, которые позже станут причиной некоторых довольно сладких снов. Чёрт, она даже не пожалела, что он заметил её взгляд. Такая задница просила, чтобы на неё пялились, шлёпали, кусали — чего бы ни потребовала ситуация.

— Ой. Да всё в порядке. Я не должна была спрашивать. Это было… совершенно грубо с моей стороны.

Хлопнув пассажирской дверью, он обогнул машину. Оказавшись внутри, он завёл мустанг, хотя Денья понятия не имела, какого года он выпуска. Гриффин был бы разочарован, узнав, что все эти часы наблюдения за тем, как он чинит машины, абсолютно не повлияли на её способность различать впечатляющие экземпляры от обычных.

— Милая машинка. — Забавно то, что в старых машинах двигатели были намного громче, но звучали намного сильнее, по сравнению с новыми.

Зейн увеличил скорость, и зверь прозвучал так, словно был готов сразиться с годзиллой или чем-то подобным.

— Спасибо. Мы с Гевом её недавно восстановили.

— Круто, что вы, ребята, не любите новое и модное. Знаешь, есть что-то особенное в том, чтобы вернуть к жизни поломанные вещи? Пристегнутая ремнем безопасности, она повернулась в сторону, чтобы посмотреть на него.

— Не все сломанное можно вернуть к жизни, — пробормотал Зейн, позволяя машине медленно ехать по подъездной аллее. Как только они добрались до открытых ворот, он нажал на газ, его губы растянулись в улыбке, когда колёса заскрипели по дороге.

Денья уже однажды спугнула его своим любопытством, она не собиралась делать это снова.

— Итак, что же делать с паранойей, которая наблюдается у моей сестры? У меня такое чувство, что она не всё мне рассказала.

Взгляд Зейна закончился тем, что он оглядел её бедра, вызвав улыбку на лице Деньи.

— И ты думаешь, что я всё выложу?

— Нет, но пытаться заставить тебя поговорить лучше, чем сидеть здесь молча всю поездку.

Его губы дернулись.

— Ты не сильно сдерживаешься.

— Жизнь коротка. Либо скажи, что думаешь, либо умри, так и не сказав ни слова.

— Ты напоминаешь мне… кое-кого.

— Ну, по крайней мере, этот кто-то запомнился. — Она посмотрела в окно. — Послушай, из этой машины нелегко убежать… особенно, когда она движется. Если тебе нужно сменить тему, я не буду задавать никаких вопросов. Мне не очень хочется, чтобы меня выбросили на дороге.

— Я бы тебя не бросил. — Его губы изогнулись вверх. — Хотя думаю, хороший пинок поможет.

— Умник. — Она покачала головой. — Неудивительно, что мы так хорошо поладили.

— Ты что-то вроде дикой карты, да?

От этого вопроса она почесала затылок. Конечно, Денья никогда не считалась нормальной.

— Да, полагаю, я не овладела магией сдержанности.

— Зачем сдерживаться?

— А я о чём. Мне бы ещё сестру убедить.

— Сабель кажется крутой.

— О, она просто офигительно крута, если не сказать… психотически чрезмерно опекающая, но, эй, это нормально.

— Я понимаю, почему. — Жар его взгляда почти излучался рядом с ней. — Честное слово, я бы сам держал подальше от тебя каждый вставший по стойке член.

— Я думаю, ты только что сделал мне странный комплимент, не совсем комплементарный. — Она указала. — Кстати, поверни направо на следующий проезд. Гевин тоже кажется хорошим парнем. Мне его как бы даже жаль.

— Почему это?

— Ну, кажется, ему нравится моя сестра. И Сабель, наверное, единственный суккуб, которую я знаю, что не мечтает поселиться с мужчиной. Я думаю, она своего рода изгой. — Она вздохнула, глядя в окно. — Мне просто хотелось бы, чтобы она когда-нибудь дала кому-нибудь шанс. Я бы хотела, чтобы она научилась доверять своим чувствам. И поняла, что любовь существует. Она настоящая. А не то, что нам втюхивают в фильмах Диснея.

— Ты была влюблена в когда-то? — в его голосе слышалось некоторое колебание.

— Нет. Я имею в виду, у меня были парни. Ничего серьёзного, скажем спасибо моей сестре. Но я не думаю, что тебе нужно что-то пережить, чтобы понять, что это то, чего ты хочешь получить от жизни. Как иметь детей, да? — Говоря это, она вскинула ладони вверх. — Я никогда не переживала боль от рождения ребёнка, но я знаю, что когда-нибудь захочу детей.

Зейн покачал головой.

— Странная ты цыпочка, Денья.

— Учитывая, что в тебе больше металла, чем в моём ящике для столового серебра, я приму это за комплимент.

Зейн припарковал мустанг на обочине и выбрался с водительского сиденья быстрее, чем она успела моргнуть. Прежде чем она успела расстегнуть ремень, он уже стоял у её двери и открывал для неё.

— Умение открывать дверь женщине — это особенность братьев Гнева или что-то такое, что делают все парни?

— Мудаки вряд ли такое умеют.

— Смотри, ты скоро доведешь меня до обморока. Тогда тебе придётся меня ловить. — Вложив свою руку в его, она заметила тепло, проникающее в её кожу, и силу его длинных пальцев — как они крепко сжимали её, пока он не отпустил её.

— Или буду наблюдать, как ты падаешь на задницу? — Он ухмыльнулся, и, сексуальные боги рока, этот парень мог бы сыграть барабанную дробь от моего учащенного сердцебиения.

— Ты бы не посмел. — Она протянула руку, чтобы пожать её. — Спасибо, что подвёз меня.

— Чего это?

— Я не собираюсь забирать собаку и восьмидесятилетнюю женщину и тащить её задницу через весь город в место, полное полуобнажённых мускулистых мужчин, от которых у неё, вероятно, случился бы сердечный приступ. Не то чтобы я не хотела попробовать, но всё же… — она фальшиво улыбнулась. — Просто скажи моей сестре, что я ударила тебя в челюсть и убежала.

Зейн приподнял бровь.

— Мне велели сопроводить тебя домой и вернуть целой и невредимой. Нравится тебе это или нет, но именно это я и собираюсь сделать.

— Вы, сыны Гнева, весьма настойчивы, да?

— Не заставляй меня демонстрировать эту черту.

— Отлично. — Она вскинула руки вверх и сошла с тротуара на улицу. — Расслабься. Тогда давай покончим с этим.

Зейн последовал за ней, его присутствие было огромным и пугающим, как небоскреб, крадущийся за ней — если в небоскребе было чертовски жарко. Быстрый взгляд на него, снова поймал взгляд Зейга на её ногах, и Денья закусила губу. Его взгляд не был хищным. Более… благодарным, судя по тому, как его голова склонилась набок. Даже если парень явно не собирался валить её в постель, она не могла отрицать удовольствия от его интереса. Поднимаясь по лестнице, она ещё немного покачала бёдрами и заулыбалась, когда он откашлялся, пока не остановилась у двери.

— Значит, у всех вас есть дар какой-то хрени, да? — Чтобы взломать код её квартиры, она даже не задумалась.

— Прости?

— Ну та волшебная хрень. Тебе, вероятно, придётся использовать её на Софи. — Ещё одно нажатие на кнопку, и дверь щёлкнула.

— Верно. Да, мы все одарены.

— Ты часто им пользуешься?

— Нет.

В каждом ответе, исходившем из его уст, казалось, не хватало ключевых ингредиентов разговора. Денья поняла намёк и замолчала, пока они поднимались по лестнице в её квартиру. Как ни странно, в комплексе оказалось тише, чем обычно. Она взглянула на часы. Десять часов не было поводом для такого молчания.

— В чём дело? — спросил он сзади.

— Я не знаю… Я просто привыкла к тому, что на каждом шагу меня сопровождал какой-нибудь шум.

Его брови нахмурились, как раз в тот момент, когда крик вырвался из одной из квартир на один уровень выше.

Софи? Денья пошатнулась, собираясь взбежать по лестнице, но была остановлена сильным нажатием на грудь, когда Зейн взял на себя инициативу, положив руку на кинжал.

Они дошли до коридора, и Денья указала ему на дверь, на три дальше и направо. Очередной крик, явно донёсшийся из одной из квартир на этаже, отскочил от стен, и мышцы Деньи напряглись. Это было похоже на ночной кошмар Софи, за исключением того, что у женщины был в планакэх просмотр «Человека дождя», после которого она ложилась спать в полночь. И так каждую ночь.

Зейн развернулся с мобильным телефоном в руке.

— Оставайся здесь. Позвони Гевину.

— Я иду с тобой!

— Нет. Что бы ни было по другую сторону двери, скорее всего, оно здесь за тобой. — Его голубые глаза смотрели в ответ, непреклонно.

— Что, чёрт возьми, мне тогда сказать Гевину?

— Сообщите ему, что мы прибыли, и здесь оказалось грязно.

Денья шагнула вперёд, но была остановлена за плечо рукой Зейна.

— Софи сойдёт с ума при виде тебя!

— Похоже, она сейчас уже чертовски напугана.

Туше.

Он указал на неё:

— Отойди и спрячься, — прежде чем развернуться и проследовать вдоль стены. Мужчина двигался с некоторой хитростью и смертоносной грацией. Как будто тёмный рыцарь прорезает тень.

Душераздирающий крик прорвался сквозь дверь, Зейн поднял ботинок, выбил дверь и проскользнул внутрь. Сквозь щели пробежала странная вспышка света, и крики прекратились.

Крипово. Раньше её уже будили ночные кошмары Софи. Но утихшие звуки напомнили ей что-то из фильма ужасов.

Денья нажала кнопку связи с сотовым Гевина.

— Зейн? — небрежный голос Гевина, когда он ответил, не совпадал с дрожью, сотрясающей её тело в тот момент.

— Нет, это Денья, — сказала она тихим голосом. — В квартире раздавались крики. Думаю, Софи могла быть ранена. Зейн зашёл внутрь, чтобы разобраться.

— Ты сейчас в доме?

— Да.

— Я уже в пути.

— Хорошо, — сказала она и выключила телефон, пробираясь глубже в тень под лестницей. Пожалуйста, поспеши.

Её внимание привлек шорох позади, и Денья развернулась на каблуках.

Господи…

***

В тот момент, когда Зейн вошёл в тёмную квартиру, он понял, что что-то не так.

Яркая вспышка света ударила ему в глаза. Он прикрылся руками, прежде чем позволить глазам привыкнуть и осмотреть окрестности.

Холодный порыв воздуха. Каменные стены. Узкий проход. Факелы вмонтированы в настенные бра. Все они сказали Зейну, что он стоит где-то в подвале.

Е*ать! Ловушка.

Его переместили в подземный мир, а это означало, что в квартире были демоны. Только выходцы из подземного мира могли вызвать портал где угодно и когда угодно. Если бы он потратил больше времени на вход, он, возможно, подготовился бы к тому, чтобы уловить знаки — очень лёгкое волнообразное движение пространства, которое сигнализировало о портале — но вместо этого он ворвался в херову дверь, словно ополоумевший. Но это не означало, что он должен оставаться на месте.

Он повернулся к выходу.

— Зейн?

Шёпот сзади заставил его помертветь до костей, заморозив на месте.

— Куда-то собрался?

Он побежал в противоположном направлении.

Ничего, кроме мерцающих свечей.

— Шей?

Нет. Иногда альтернативные миры могут испоганить твой разум. Если бы у кого — то были хоть малейшие амбиции, не потребовалось бы много усилий, чтобы построить альтернативный мир, отражающий его самые тёмные кошмары.

Он остановился и повернулся ко входу.

— Зейн. Пожалуйста, не оставляй меня снова. Мне здесь так холодно. Пожалуйста, помоги мне.

Зажмурив глаза, Зейн уговорил себя не углубл*дься в подвал.

Не делай этого. Это нереально. Это не она.

Громкий стук предшествовал крику и подействовал ему на нервы.

— Зейн! Помоги мне! Нет! Ты делаешь мне больно! Стой! Пожалуйста, не делай этого!

Словно стрелы, вгоняемые в череп, её слова пронзили его воспоминания, и он был отброшен в прошлое…

Зейн мчался по коридору.

— Зейн! О боже мой, он меня убьёт! Пожалуйста, Ферно! Не делай этого!

Его адреналин душил каждый вздох, когда он ногой распахнул дверь и обнаружил, что Ферно сжимает безжизненное тело Шей. Кровь покрыла большую часть его лица. Взгляд Зейна опустился на неё.

Большая часть её кожи, прекрасной, безупречной кожи, была сожжена. Расплавлена. Обуглена самым горячим пламенем, которое когда-либо существовало. Адский огонь.

Зейн не мог вдохнуть. Пронзительная боль пронзила его череп. Несмотря на слёзы, которые он никогда не видел, текущим по щекам Ферно, из глубины его живота поднялось желание.

Убей его.

Зейн упал на холодные камни, схватившись за уши.

Всё кончено. Она ушла. Это нереально.

Касание кончиков пальцев пробежало по его спине, и Зейн напрягся от знакомого ощущения её прикосновений.

— Останься со мной, Зейн. Тебе не обязательно возвращаться.

Зейн ударил себя по черепу.

— Ты ненастоящая! Ты ненастоящая!

— Откуда ты знаешь?

Он прижал ладони к стене, холод камней проникал в его кожу, когда он прижался к ней лбом.

— Потому что Шей никогда бы не попросила меня остаться.

Она рассмеялась тем же весёлым смехом, который он помнил.

— Тогда притворись. Что ещё тебе нужно? К чему возвращаться?

— К моим братьям.

— Ты имеешь в виду моего убийцу? — Тепло её дыхания коснулось его уха. — Здесь ты можешь иметь всё, что пожелаешь. Счастье. Одиночество. Богатство…. Меня.

— Ты не та Шей, которую я знал. — Он покачал головой. — Это всё иллюзия.

— Я могла бы ею стать. Ты мог бы изменить меня в неё. — Её влажный язык скользнул по раковине его уха. — Сделай меня лучшей любовницей, чем она когда-либо была. Обернись, малыш. Посмотри на меня.

— Нет.

— Пожалуйста. Посмотри на меня. Скажи мне, что ты меня не хочешь.

Он держал глаза закрытыми и лицом к стене, пока ступал вдоль камней обратно ко входу.

Пальцы сжались у него на плече, их холодная температура перехватила дыхание.

— Дело в том, Зейн, хочешь ты остаться или нет, я не позволю тебе оставить меня дважды.

Глава 23

В небольшом арсенале офиса, Гевин проверил патроны в своём глоке и засунул его в кобуру, прежде чем взять новое оружие.

— На всякий случай я возьму с собой Ферно.

Ксандр фыркнул, сидя в кресле напротив Гевина.

— Ты уверен, босс? Я всегда рад пробить несколько черепов. Здесь пиздец как скучно.

— Я знаю, мой друг, тебе всегда скучно. Но я чувствую, что поместье в большей безопасности, когда ты здесь. Что бы ни случилось с хранителем, Гриффин был грозным противником. Я бы предпочел усилить нашу безопасность во всём.

— Я пойду с тобой. — Слова донеслись из дверного проема, и Гевин поднял взгляд на Сабель.

Когда её взгляд, потемневший от решимости, остановился на нём, Гевин прижал ладони к столу и приготовился к невозможному — заставить её выполнить его просьбу.

— Будет безопаснее, если ты останешься здесь.

Наклонив голову к ней, Ксандр облизнул губы, и на мгновение ревность пронзила кости Гевина.

Она скрестила руки.

— Моя сестра в опасности. Нравится тебе это или нет, я иду с тобой.

На последних словах Ксандр обернулся с кривой ухмылкой.

— Просто любуюсь видом, вот и всё.

— Мы с тобой с давних пор, Ксандр. — Гевин поднял в воздух кинжал и засунул его в боковую кобуру. — Было бы жаль убить тебя.

Ангел рассмеялся и встал со стула.

— Я пойду трахнусь с Беном. Он всегда готов развлечься. — Он проскользнул мимо Сабель, сравнительно маленькой рядом с ним.

Как только он вышел из комнаты, Сабель направилась прямо к столу.

— Если ты думаешь, что я буду сидеть здесь и ничего не делать, ты ошибаешься. Если у неё проблемы, я в деле.

Гевин покачал головой.

— А как насчет близнецов? Что, если с тобой что-нибудь случится?

Она положила руки на его стол и наклонилась.

— Что, если с Деньей что-нибудь случится? Думаешь, я смогу с этим жить?

— У меня нет времени спорить, Сабель.

— Прекрасно. Идём.

Гевин застонал, обогнув стол и прикрепил ещё один кинжал с кобурой.

— Ты ужасно упряма, женщина. — Он провёл пальцем по её щеке, и его брови опустились. — Сабель, я серьёзно, если что-то пойдёт не так… — Он положил руки ей на плечи. — Если с тобой что-то случится, я никогда себе не прощу.

— Тогда постарайся не мешать мне. — Её челюсть напряглась, и она оттолкнула его руки. — Потому что, если что-то случится с моей сестрой, всё пойдёт не так.

— Ты не убедишь меня, что это хорошая идея.

Стиснув челюсти, она развернулась и вышла из его кабинета, оставив Гевина следовать за ней.

Ферно встретил их в холле. Его глаза метнулись к Сабель и обратно.

— Она с нами?

— Она прекрасный переговорщик на случай, если нам это понадобится. — Гевин закатил глаза. — Очень убедительна.

— Это хорошая идея?

— Точно нет. — Он оглянулся и увидел, что Сабель схватила один из его кинжалов и засунула его в свой ботинок. — Но я считаю, быть кем-то порабощенным — дерьмово.

***

Мустанг Зейна всё ещё стоял у обочины, и Гевин припарковал машину прямо за ним, прежде чем все вылезли и перешли улицу.

Кивнув Ферно, он прикрыл спину Сабель, а Гевин повел её к главному входу. Он подождал, пока Сабель наберёт код Деньи на домофоне, и, оказавшись внутри, пробежал три лестничных пролета, вздрогнув от музыки, которая чертовски близко забила сквозь стены.

Когда они добрались до квартиры Деньи, Гевин приложил ухо к двери и, заметив тишину, выбил её ногой. В тот момент, когда он сделал шаг внутрь, его тело дёрнуло назад.

Ферно отпустил рубашку и указал пальцем.

— Портал.

Там, где стена выходила в главную гостиную, края волновались, как волны жара, обрушивающиеся на вход.

— Давайте сначала проведём разведку, — сказал Гевин.

Они обошли практически невидимый вход и вошли в комнату Деньи. Зевс рванул к ним, виляя хвостом, как будто ничего не произошло. Странно.

Гевин медленно прошёл в следующую спальню. Он толкнул её и обнаружил комок тела.

— Софи, — прошептала Сабель, проскользнув мимо него в комнату.

— Разреши. Ты напугаешь её до смерти. — Она прошла мимо Гевина и осторожно подошла к старухе.

— Соф? — она позвала. Когда она положила руку на тело, крик отразился от стен, и глаза маленькой старушки почти вылезли из орбит, когда Софи перекатилась на спину.

— Шшш. Это Сабель.

Её дыхание успокоилось, и маленькая морщинистая рука сжала руку Сабелль.

— Ох… дитя. Тот кошмар… — она глубоко вздохнула. — Я думала, ты — это она.

— Кто?

Женщина подпрыгнула, когда Ферно и Гевин полностью вошли в комнату, и издала ещё один вопль.

— Все в порядке, Софи. Они со мной. Это Гевин и Ферно. Они здесь, чтобы помочь.

Дрожа, как хрупкий лист, женщина моргнула и тяжело вздохнула.

— О боже, если у меня не случится сердечный приступ и я не умру сегодня вечером, тогда каким-то образом я, должно быть, доказала Господу, что мне пока не место в аду.

Щека Сабель вздрогнула, словно раздражённая юмором женщины.

— Ты сказала, что думала, что я — это она. О ком ты говорила?

— Мой кошмар. Он приходил ко мне постоянно. — Софи покачала головой. — Не высплюсь никогда, проклятые твари.

— Но ты в порядке? Звонила Денья. Сказала, что слышала, как ты кричишь.

— Не думаю, что я кричала. Хотя возможно, да. — Софи пожала плечами.

Сабель выпрямилась и резким взмахом руки отвернулась от женщины, прежде чем схватиться за виски.

— Мне нужно пойти поискать её. Это ни к чему нас не приведёт.

Гевин указал пальцем на Ферно.

— Следи за ней. — Он выбежал из комнаты, как только вышла Сабель. — Сабель, остановись! — Ему удалось схватить её за руку прежде, чем она успела проскользнуть в портал. — Ты понятия не имеешь, что находится на другой стороне. Я отправлюсь. Вы с Ферно можете остаться здесь.

— Пойду я, — голос Ферно застал Гевина врасплох. — Проклятая старушенция там, — сказал он, указывая пальцем за плечо.

— Мы с тобой можем осмотреть здание. — Всё ещё держа её за руку, Гевин слегка сжал её. — Посмотрим, найдём ли мы что-нибудь.

Сабель кивнула.

— Хорошо. — Она вырвалась из рук Гевина и вышла из квартиры.

Гевин снова взглянул на Ферно.

— Будь там осторожен. Он может привести куда угодно. — Он посмотрел прямо в глаза брату. — Не заставляй меня отправляться за тобой, брат.

Ферно понимающе приподнял искривленную губу, в подобии полуулыбки. Парень любил использовать любую возможность, чтобы покончить с собой — самые опасные дела против самых смертоносных демонов, известных преступному миру. Каким-то образом ему удавалось сохранить свою задницу в живых, хотя почти все знали, что он с радостью встретит смерть лицом к лицу с грёбанной ухмылкой. Единственный демон в Оркосии, которого не судили за судеш — самоубийство в демоническом мире; самое наказуемое преступление.

Гевин ещё раз прошёлся по спальням, прежде чем выйти из квартиры, где обнаружил Сабелль, носящуюся по коридорам и стучащую в соседние двери.

Вспышка света привлекла внимание Гевина под лестницей, мимо которой она прошла. Мобильный телефон — Зейна, судя по футляру с черепом.

Он взял его, подтвердив, что его номер был набран последним, и перевернул его, стирая с пальцев липкую красную жидкость.

Кровь.

— Сабель. — Его губы сжались. — Я думаю, нам нужно узнать больше о кошмаре Софи.

— Почему?

Гевин поднёс руку к тусклому свету, и Сабель судорожно вдохнула, прикрыв рот руками.

Она забежала обратно в квартиру, Гевин шёл следом.

Сабель остановилась возле кровати Софи.

— Я хочу узнать побольше о твоём кошмаре. Расскажи мне всё.

Софи прекратила ласкать Зевса и села.

— Ко мне приходила женщина. Рыжая, такая же, как ты. Она и двое крупных мужчин. Они держали меня прикованной к кровати. А один из ублюдков будто бы держал Денью на плече. — Она вытерла лоб и нахмурилась. — А потом появился тот малыш. Белокурые волосы. Какие-то неряшливые. Подозрительно выглядящий, как мудак.

— Тот блондин. У него случайно не были золотые глаза?

— Да, да, золотые. Еще клыкастый. — Софи вздрогнула. — Тёмный.

— Мразь. — Сабель вскочила с кровати. — Денья!

— Ты знаешь, где его найти? — спросил Гевин.

— Да.

— Я пошлю кое-кого побыть с тобой, Софи. — Гевин взглянул на волны тепла, всё ещё танцующие по краям гостиной, прежде чем его взгляд вернулся к Сабель. — Пойдём. — Пока они шли, он выдернул из кармана телефон. — Бешеный пёс. Ты нужен мне в Вудворде и Уоррен. Квартира номер три-два-шесть. Код для входа… — Сабель передала код, прежде чем Гевин поднёс телефон обратно к уху. — Осторожно, когда будешь заходить. Тут портал в альтермир. Ферно внутри. Я понятия не имею, что находится на другой стороне.

— Понял, — сказал Мэддокс на другом конце провода. — Скоро буду.

***

— Не смотри на неё, — сказал себе Зейн, крепко прижавшись к каменной стене. Один взгляд изменил бы его. Даже если в глубине души он знал, что женщина, разговаривавшая с ним, не была Шей, она, чёрт возьми, пахла также, говорила также, даже смеялась совершенно как она.

Потому что никто больше не смеялся так, как Шей. Никто.

Его тело задрожало. Он дрожал при мысли, что один образ в его голове получит силу развернуть его и остаться в месте, где он наверняка умрёт. Хотя, он и умрёт счастливым? Может быть.

— Зейн, я скучала по тебе. Часы, дни, я ждала тебя здесь, в этой тьме. Знаешь ли ты, каково это ждать того, кто, возможно, никогда не придёт? Агония воспоминаний о прикосновениях. Одержимость попытками вспомнить лицо. Твои красивые глаза. — Она всхлипнула. — Я думала, что смерть — самая болезненная часть посмертия. Каждый день без тебя — словно новая смерть.

— Хватит. Ты не Шей.

— Тогда почему ты не смотришь на меня? — Её шепот коснулся его уха. — Из-за того, что он сделал с моим лицом, не так ли? Он сделал меня страшной уродиной. Возможно, хорошо, что я умерла. Чтобы тебе никогда не пришлось смотреть на что-то настолько отвратительное…

— Я бы любил тебя, несмотря ни на что. — Напряжение в его мышцах ослабло. — Если бы у меня была возможность.

— Докажи это сейчас.

Нет. Не слушай её. Борись. Помни, зачем ты здесь.

— Есть девушка, которой нужна моя помощь. Если я останусь здесь, с ней случится что-то… очень плохое.

— Что со мной будет? Найдешь ли ты когда-нибудь это место снова? Я даже не знаю, где я провожу ночь за ночью. — Ледяная рука легла ему на спину, её холодное прикосновение кусало его кости. — Эта тюрьма одиночества… вечная смерть. Я лучше упаду в холодный гроб, запертый в земле, чем буду бродить ночь за ночью, гадая, придёшь ли ты когда-нибудь за мной. Это наша единственная возможность быть вместе. Мы можем никогда больше не отыскать друг друга. Мы должны воспользоваться этой случайной встречей. Не уходи.

Что, если она права? Мог ли он по воле судьбы наткнуться на иной мир? В этом случае, как она сказала, у него может никогда не появится такого шанса.

— Я не хочу уходить.

— Зейн! — голос пронёсся по коридору, словно раскат грома, и мышцы Зейна снова напряглись.

— Он пришёл за мной, — тон Шей ускорился. — Он вернулся, чтобы добить меня. Пожалуйста, не позволяй ему причинить мне вред! Защити меня, Зейн! Du amec, всегда, помнишь?

Зейн всмотрелся сквозь тьму в приближающуюся огромную затененную фигуру. Ферно. Последний человек, которого он ожидал увидеть. Зачем ему приходить? Ему было на всё плевать. Ярость забурлила в его животе, подавляя то облегчение, которое он почувствовал при звуке голоса брата.

Была только одна причина, по которой он мог прийти.

— Я не позволю ему снова причинить тебе боль. — Зейн пошел навстречу к своему брату.

На этот раз он убьет его.

***

Монотонный гул завибрировал в ушах Деньи и грохотал в её груди, вырывая её из темноты. Как пушечное ядро, запущенное в череп, её затылок запульсировал, и ей хотелось прикоснуться к нему. Она удивилась возникшему сопротивлению, когда её рука не двинулась. Денья открыла глаза и увидела грязный ковёр, впервые заметив металлический привкус во рту.

Кровь.

Она издала низкий стон, когда пули боли пронзили её мозг, уловив бормотание голосов, когда она успокоилась.

— Сколько? — мужской голос.

— Твоя свобода, насколько я помню, — ответил женский голос.

— Знаешь, в какое дерьмо я ввязался с Кэшем? Бл*дь, да он меня за яйца подвесит, — сказал самец.

— И какое прекрасное зрелище нас ожидает.

Денья не узнала ни один из голосов. Могла только отличить женственный более мягкий тон от более глубокого скрежета.

— Я должен был догадаться, что ты шлюха и лживая сука! — отрезал он.

— А ты не более чем прославленная змея, так что мы отлично сработались.

— Я выполнил свою задачу. У тебя её сестра. Я хочу свою долю.

— Одна вещь, которой я научилась в этой жизни, — это держать врагов в покое и не платить долги. — Она фыркнула. — А теперь убирайся из моей машины.

— Ты… всё ещё за рулем.

— Да. Я. Либо ты выпрыгиваешь, либо я прикажу двум громила сзади оказать тебе честь.

— Ебанутая сука.

— Ты и понятия не имеешь насколько. — Раздалось что-то вроде щелчка пистолета, и дыхание Деньи участилось. — Интересно, сколько отбеливателя понадобится, чтобы очистить мою обивку от твоих мозгов? — Она усмехнулась. — Наверное, совсем чуть-чуть.

— Я первый, за кем придут ублюдки Гнева.

— Единственная причина, по которой я вообще оставила тебе жизнь.

— Надеюсь, вы все сгниёте в пылающих ямах ада.

— Подобное не убивает подобное, дорогой мой.

Холодок пробежал по телу Деньи, и беспорядочный гул сменился хрустом шин на асфальте и порывистым ветром. Приглушенный отзвук «Бля!» и последующий хлопок двери означал, что он выпрыгнул из движущейся машины.

Кончики пальцев коснулись её ноги, и Денья вскрикнула, отбрасывая её.

— Руки прочь, — огрызнулся женский голос. — Она будет стоить больше нетронутой. В конце концов, юная девственница-суккуб — это телятина подземного мира.

Глава 24

— Здесь? — спросил Гевин, глядя на полуразрушенный наркобар.

— Да, ты можешь поверить, что я жила в такой дыре? — Сабель взяла на себя инициативу и зашла через парадную дверь.

Из-за угла шагнули два ротвейлера, оскалив зубы и низко зарычав. Их рык был бы пугающим для любого человека, решившего проникнуть внутрь.

— Отвалите, придурки. — Она продолжила путь и уши собак прижались, хвосты завиляли, рычание прекратилось, хотя они старались обнюхать Гевина, когда он проходил, но они издали жалобный скулёж и ушли.

У большинства собак была такая же реакция на исходящий от него запах Магнуса. Адские гончие обладали непревзойдённым доминированием в собачьем мире. Даже ликаны съеживались в их присутствии.

Взгляд Гевина скользнул по разрушениям, окружавшим его. Стены в граффити. Подушки дивана уничтожены, вероятно, собаками. Одинокий телевизор, напоминающий восьмидесятые.

— Денья! — крикнула она, лихорадочно обыскивая комнаты, поднимаясь по скрипучей лестнице на второй этаж. — Денья!

Гевин обследовал комнаты, которые не осматривала она. В основном пусто, если не считать разбросанного мусора, гнилых досок и бутылок из-под спиртного. Неудивительно, что засранец заваливался ночью к Сабель.

— Я сомневаюсь, что он оставил бы её одну. Если его здесь нет, думаю, можно с уверенностью предположить, что и её тоже нет.

— Что теперь? — она спросила.

— Мы выберем место, где можно их подкараулить. Вопрос в том, где он с большей вероятностью появится здесь или у тебя?

— Он знает, что меня нет поблизости. Он не зайдёт ко мне, если меня там не будет.

— Отлично. Тогда мы будем сидеть здесь.

Сабель рухнула на пол. Как будто тяжесть наконец обрушилась на неё всем весом. Она спрятала голову в ладонях, но не нужно было быть гением, чтобы понять, что она заплакала.

— Моя жизнь стала ничем иным, как зеркальным домом. Каждый раз, когда я чувствую, что нахожусь на пути к тому, где всё закончится, я сталкиваюсь с проблемой и снова теряю нужное направление.

— В сложившихся обстоятельствах я воздержусь от комментариев.

— Вперёд, говори. — Её приглушённый голос донёсся из-под рук. — Твои слова не могут оказаться намного хуже, чем мысли, проносящиеся в моей голове.

— Мне кажется, что тебе пора начать разрушать свои стены, Сабель. — Она откинула руки от лица.

— И чем это мне поможет?

— Ну, во-первых, это откроет перед тобой некоторые возможности. Позволь себе более четко увидеть путь перед собой. Выход. А во-вторых, я смогу увидеть тебя настоящую.

— Во мне нет ничего впечатляющего. Расколи меня, и я стану ничем иным, как чёрной ямой бесконечных страданий. — Она обвила руками ноги. — Я удивлена, что ты не устал от шлейфа тьмы, который преследуют меня повсюду.

— Знаешь… — он прислонился к оконной раме и посмотрел на небо. — Даже в ночи нет ничего особенно впечатляющего. Она несёт в себе тьму, в которую лишь некоторым хватает смелости заглянуть. Но если ты осмелишься присмотреться, звёзды, скрывающиеся в её тени, поразят тебя.

Как и ожидалось, её брови нахмурились, когда Гевин оглянулся, и он ухмыльнулся её предсказуемости.

— Иногда я ожидаю, что из твоих уст вылетит самое худшее, Гевин, и часто твои слова захватывают меня врасплох.

— Ну, я бы сказал, что одна стена наконец разбита.

Смех привлёк их внимание обоих, и Гевин развернулся, низко присев и прополз по дерьму на полу, чтобы выглянуть за перила.

В парадную дверь вломился Джевен — по-видимому, пьяный — обвитый блондинкой, чья юбка уже упала на пол, а её черные стринги были скручены в пальцах сутенера.

Оба споткнулись и упали. Стоны и хлюпающие звуки поцелуев разнеслись по тёмному дому.

Раздался рвущийся звук, за которым последовал выдох.

— Нахера ты всё рвёшь? Что мне теперь надеть домой?

— Ты не пойдёшь домой. — Джевен зарычал.

Женщина хихикнула, а Гевин прокрался по коридору, стараясь не давить на доски слишком сильно.

— Ты хочешь, чтобы я жила здесь с тобой?

— Нет. После того, как я оттрахаю тебя, я планирую задушить тебя и выбросить твоё тело на берег реки.

Ещё один смешок пронзил воздух.

— Задушишь меня. Ага. — Она издала стон, когда он продолжил своё нападение. — Ты сейчас настолько облажался, что, наверное, не смог бы задушить собственный член.

Гевин спускался по лестнице, и дерево застонало.

Мгновенное молчание заставило его остановиться.

— Эй… где, черт подери, мои собаки? — голос Джевена прозвучал слегка невнятно.

— У тебя есть собаки? Оууу. Они милые, — сказала она детским голосом.

— Замолчи. Я серьёзно. Что-то не так.

— Да, моя киска становится сухой. Трахни меня, если ты собирался меня ёбнуть. — Женщина издала противный смех, отразившийся от стен.

Хлопающий звук пронзил воздух.

— Эй, мудила. Мне больно!

— Когда я говорю тебе заткнуться, заткнись, — предупредил Джевен.

— Ты что, думаешь, что ты мой сутенёр? Свали с меня.

Рвота и то, что звучало так, будто конечности бьются об пол, позволили Гевину продолжить спуск. Не теряя больше времени, он бросился к схватившимся телам, схватил блондина за горло, высвободил его из рук женщины и прижал к стене.

Гевин выругался.

— Где она?

Гевин усилил хватку и отдёрнул кулак.

— Говори!

Джевен попытался улыбнуться, но эта попытка тут же исчезла, когда Гевин ударил его в скулу.

— Подозреваю… ее уже давно нет. Может быть… на пути в Россию. — Его слова едва ли были услышаны из-за удушения.

— Я не буду задавать один и тот же вопрос дважды. — Ещё одна затрещина на его лице заставила золотой зуб вылететь изо рта сутенёра.

— Даже не думай об этом, сука.

Гевин бросил взгляд через плечо и увидел Сабель с кинжалом, подпертым под подбородком блондинки, сжимавшей телефон. Тяжелый металл упал на пол, и Гевин снова переключил своё внимание на Джевена.

— Я не знаю. — Усмешка Джевена появилась перед кулаком Гевина.

Ещё один удар, и второй золотой зуб отлетел.

— Ух, бл*! — Из Джевена хлестала кровь, которая стекала по его подбородку и вытекала из поврежденного носа. — Я не…

Гевин с раздражением снова замахнулся кулаком.

— Нет, погоди! — От булькающих звоков крови, просачивающейся сквозь разбитое лицо Джевена, когда он втянул воздух, у Гевина свело желудок. — У женщины… я не знаю… её имени. Она… все… называют её… Мадам.

Гевин уже слышал это имя раньше. Ликан говорил о ней. Та, кто якобы забрал книгу Кэша.

— Мадам. И где, чёрт возьми, мне найти эту Мадам?

— Я не знаю. — Он вздрогнул и поднял руки, чтобы прикрыть лицо.

— Лучше дай мне что-нибудь, с чем можно будет поработать, иначе я выбью из твоего рта все грёбанные зубы.

— Всё… всё, что я могу тебе сказать, это… у неё тёмно-рыжие волосы. Выглядят почти ржавыми, типа. И татуировка. На её запястье. Думаю, это рапторжус. Её сервос — важная персона в преступном мире.

Рыжие волосы. Татуировка. Сервос. Детали кружились внутри черепа Гевина, сталкиваясь друг с другом, пока он складывал их вместе.

Ебать. Все улики указывали на одного человека. Одна злющая сучка, которая, как надеялся Гевин, была заперта где-то глубоко в недрах обсидиуса.

— Что за дела вас связывают? — Гевин зарычал.

— Деньги. Многое повязано на них. — Взгляд Джевена скользнул мимо Гевина. — А ещё месть. За то, что меня… ударили ножом в… проклятую спину. — Он поднял подбородок. — Все эти… годы, Сабель, да? Бл*дина. — Его губы раздвинулись, обнажив две зияющие дыры на месте зубов. — Могу поспорить, Кэш… был рад… сделке, не так ли? Спорю, ты… не знала… он охотился за киской твоей… сестры… с тех пор, как я впервые заявил… что она моя.

— Она не принадлежит тебе. — Ярость пронизывала голос Сабель. — Никогда не была. Никогда не будет. И я тоже.

Гевин вытащил кинжал и держал его кончик на уровне глазного яблока Джевена.

Губы сутенёра задрожали, но он вызывающе поднял подбородок.

— Вперед, продолжай. Убей меня. Проткни… мои глаза… проклятым ножом. Я умру… и она попадёт… прямо в… руки Кэша. Или хуже. Она рассказала тебе… нашу тайну? — Он усмехнулся. — Её задница… может сгнить… в тюрьме.

Гевин перевернул лезвие тупой рукояткой и ударил ублюдка по щеке, чувствуя небольшое удовлетворение, когда он выпустил тело сутенёра и увидел, как оно соскользнуло на пол кучей дерьма… Будь он проклят.

Когда он повернулся, Сабель отпустила дрожащую женщину, которая немедленно перешла в режим атаки.

— Вы… вы двое держитесь от меня подальше. — Она на цыпочках пятилась назад, пока не добралась до двери, и побежала к ней, обнажённая до пояса, в ночь.

— Пойдём. — Гевин жестом пригласил Сабель следовать за ним.

— Ты знаешь, кто она?

Он вытащил свой телефон и открыл приложение, которое он открывал по крайней мере тысячу раз раньше.

— Что это такое? — Сабель встала рядом с ним.

— Приложение безопасности. Позволяет мне просматривать библиотеку видеозаписей в Святая святых.

Она смотрела поверх его руки, пока он просматривал старые записи.

— У вас и такое есть?

Он не мог ответить на её вопросы из-за тяжести в животе. Видео загрузилось, и он увидел, как высокие столы заполняются. Стройная женщина с тёмными волосами стояла рядом с крупным мужчиной, спина которого была удобно расположена к камере.

— Кто она?

— Джессика.

— Та, которая тебя…

— Ага.

Проведя пальцами по экрану телефона, Гевин увеличил изображение чёрной тату.

— Проклятые боги.

— Татуировка. — Гевин уловил проблеск осознания в глазах Сабель. — И… она оптевил?

— Казалось. Я смутно припоминаю, что видел её татуировку, но особо не задумывался об этом, пока не оказался в обсидиусе и не увидел такую же татуировку у другого заключенного. — Он нахмурился. — Они вымирающая порода, оптевилы.

— Затем она… вероятно, купила… Черную книгу. И… вот почему Гриффин был застигнут врасплох. — Она посмотрела на Гевина, её печаль перекрыл ужас. — Он, должно быть, сначала подумал, что это я. — Она провела рукой по волосам. — А теперь… Денья. — Её брови сошлись с гневным рыком. — Из-за тебя.

— Сабель… если бы я знал, что она за этим стоит… — Гевин потёр подбородок. — Я видел, как её увезли. Суд признал её виновной. Её отправили в обсидиус в тот же день, когда и меня отправили.

— Вот почему он хотел тебя. — Она схватила две пригоршни волос. — Он хотел, чтобы я освободила тебя. Для неё.

— Кто?

— Я не знаю его имени. Он предложил мне деньги. Миллион долларов. Свобода. Всё, что мне нужно было сделать, это уйти от тебя. — В её глазах заблестели слезы. — А что, если бы я это сделала? Сколько человек пострадало из-за… её одержимости тобой?

Гевин подался вперёд, схватив её за локоть.

— Как его зовут? Кто сделал предложение?

— Не трогай меня! — Она вырвала свою руку из его. — Я не знаю его имени. Он дал мне карточку. Сказал мне освободить тебя из рабства. Что он мог дать мне всё, что я хотела, без… последствий.

— И ты этого не сделала? Вместо этого ты пошла на свой план? Миллион долларов и свобода у тебя в руках, а ты… решила не выдавать меня?

— Не льсти себе. Не думай, что я не поставила бы своих детей выше тебя. Что я подвергла бы их такой опасности, рискнув жизнью моей сестры ради тебя. Это игра, Гевин. Мужчины — ничто иное, как фигуры в игре, и цель не в том, чтобы они на тебя напали. Он просто не дал мне повода довериться ему, вот и всё. — Он поверил её гневным словам, если бы не слеза, скатившаяся по её щеке.

— И всё же, по крайней мере, дюжина других женщин рискнули бы. Разыграли бы такую карту и ушли.

— Дюжина других женщин — это не я.

Гевин прижал её к стене.

— Посмотри на меня. — Он поднял её подбородок. — Посмотри мне в глаза и скажи мне. Ты бы взяла деньги? Ты бы меня сдала? При любых обстоятельствах?

— Сейчас есть более насущные проблемы.

— Просто ответь на вопрос.

Она вызывающе выдернула подбородок и сжала челюсти.

— Нет.

Гевин облизнул губы, желая поцеловать её. Жаждал поцеловать ее. Время было неудачным, и она, вероятно, стала бы с ним драться, но, чёрт возьми, голодающий мужчина не может просто так отказаться от подношения. Если Гевин и знал что-то о Сабель, так это то, что она жаждала свободы больше всего на свете. Мысль о том, что она могла так легко отказаться от неё, затронула очень тёмную часть его души. Его собственничество настолько опасно показалось по отношению к ней, что оно грозило украсть его хладнокровие и отключить разум.

— Отвези меня к моим детям. И потом я хочу, чтобы ты держался от меня подальше. Я не могу рисковать потерять больше, чем уже потеряла. Если пребывание с тобой означает, что все, кого я люблю, окажутся в опасности или исчезнут, тогда… именно здесь мы и расходимся.

Словно удар в грудь, её слова почти лишили его дыхания.

— А что насчет Деньи?

— Та женщина… — глаза Сабель забегали в отчаянии. — Возможно, если я уйду, если я уйду от тебя, она вернёт мою сестру.

— Я найду Денью. — Гевин схватил её за плечи. — Я верну её тебе.

— Нет. Ты — причина, по которой она пропала! — Она нанесла ему удар в грудь, и, хотя это не причинило физической боли, ярость, стоящая за этим ударом, разбила его сердце прямо в тот момент, когда её слова пронзили его душу, позволив кровоточить тому самому свету, который она там хранила. — Вот почему! Вот почему я держу свои стены в целости, Гевин! Меня трахали всю мою жизнь, а стены не пускают насилующих ублюдков, которые хотят ещё раз ёбнуть мою жизнь! — Она прижалась к нему. — Ты скажешь мне, где найти ту женщину, чтобы я могла вернуть свою сестру!

— Сабель… — Он говорил своим обычным спокойным тоном. При любых других обстоятельствах ему потребовалось бы успокоительное. Чёрт бы его побрал, если бы он мог заставить свой голос что-нибудь сделать в этот момент.

— Эта женщина опасна. Непредсказуема. Она также имеет связи с оркосианским двором. Ты не захочешь ввязываться в это. — Он сжал её руки. — Хотел бы я сказать тебе, что она примет твоё предложение и вернет Денью, но нельзя полагаться на психопатку. Она чего-то хочет от меня. Я понятия не имею, чего, но я узнаю. Я дам ей всё, что она захочет, лишь бы ты не ввязывалась. Послушай меня, я люблю тебя. — Он стиснул зубы. — Я пройду сквозь адский огонь, чтобы вернуть Денью. Ты меня слышишь? Лгать, обманывать, убивать. Всё, что нужно. Ради тебя. Позволь мне разобраться с её безумием.

— Ты сделаешь всё возможное, чтобы вернуть её?

— Что угодно.

Её опечаленные глаза встретились с его.

— Пожалуйста, отвези меня за детьми.

Руки упали, Гевин сделал шаг назад. — Как пожелаешь.

***

Странная вещь, иллюзии. Зейн не мог сказать, было ли то, что он увидел, реальным или воображаемым, но оно всё равно неслось к нему через тёмный коридор.

— Брат. Пойдём. — Слова Ферно, всегда краткие и лаконичные, не несли в себе никаких эмоций. Никаких угрызений совести перед Шей, стоящей где-то позади Зейна.

Зейн всё ещё не оглянулся на неё.

— Зачем ты здесь?

— Чтобы вытащить твою задницу отсюда и вернуть тебя обратно. — Он резко махнул рукой назад.

— Не ходи с ним, Зейн, — голос заставил Зейна зажмуриться.

— Я нокаутирую тебя и перенесу на плече, если придётся. — Ферно сделал ещё шаг к нему.

Открыв глаза, Зейн зарычал.

— Нет, если я первым убью тебя.

На изуродованном лице Ферно промелькнула вспышка замешательства.

— Что с тобой?

— О, я думаю, ты знаешь. — Зейн небрежно вытащил клинок из кобуры. — На самом деле, я думаю, ты самодоволен и гордишься осознанием, что украл у меня всё.

Глаза Ферно сузились.

— Ты под кайфом?

— Разве ты не видишь её?

— Кого?

— Шей.

Глаза Ферно смягчились и стали грустными, хотя Зейн прекрасно догадывался, что где-то внутри ублюдок улыбается.

— Она… ушла. — Шея Ферно резко качнулась.

— Из-за тебя.

— Ты хочешь убить меня? — Раскинув руки в стороны, Ферно сделал ещё шаг ближе. — Вперёд. Сделай это.

Зейн улыбнулся.

— Сражаться со мной будет не так легко, как с ней. Разница между мной и ею в том, что она никогда не хотела причинить тебе боль.

Его искривленная губа сжалась, ноздри раздулись.

— Тогда продолжай.

Движением запястья Зейн швырнул клинок через короткое пространство. Когда он пригвоздил Ферно к шее сбоку, кровь хлынула из недавно зажившего шрама, Зейн рванул вперёд и ударил кулаком в напряжённый живот брата. Ещё один удар согнул его пополам и заставил застонать. Схватив брата за шею, впиваясь пальцами в свежий порез, Зейн сжал его, его челюсть скрипела так сильно, что он мог бы выплюнуть зубы.

Ферно упал на колени, ни разу не сопротивляясь, но тем не менее ярость пылала в венах Зейна. Откуда она взялась, он не знал, но ему было приятно. Он чувствовал себя живым.

Зейн потряс брата, покрывая его ударами, а он почти ничего не делал.

— Я никогда тебе не говорил… — Водянистая плёнка размыла фигуру Ферно. — Она была беременна.

Слова были приятными, они пересекли священный порог добра и зла. Потому что если бы Ферно узнал эту правду, это убило бы его, и по причинам, которые он не мог понять, Зейн упивался его болью.

Веки Ферно опустились под нахмуренными бровями, и он наклонил голову, словно приветствуя смерть. Словно предлагая свежий участок кожи, чтобы разрезать лезвием поперёк.

Руки сомкнулись вокруг тела Зейна, и ему нанесли удар ногой. Зейн отлетел назад от Ферно упал на холодные каменные стены.

— Достаточно! — Мэддокс встал между ними, вытянув руки. — Как будто меня ударили ножом с обоих концов. Еб*ть! — Он закрыл глаза и выдохнул. — Зейн, чувак. Что бы с тобой ни происходило… сейчас не время и не место. Меня убивает то, что я узнал о Шей, брат. Убивает. Но его убийство не вернёт никого из них обратно. Я сочувствую тебе, Зейн. Мне больно каждый день за тебя. Но не больше, чем от ран Ферно. — Мэддокс потёр руками череп. — Пожалуйста, не делайте этого друг с другом.

— Черт побери. Вы двое были близки с тех пор, как это произошло. — Зейн огляделся вокруг. — А теперь? Она застряла здесь после своей смерти.

Брови Мэддокса сошлись вместе.

— Шей?

— Она ждала здесь. Ради меня. — Зейн сжал кулак, прижимая его к сердцу. — Я не позволю никому из вас снова причинить ей боль.

— Шей сейчас бегает по Елисейским полям, брат. — Мэддокс осторожно поднял руку, как человек, приближающийся к бешеному зверю. — Её здесь нет.

— Она там. — Он указал туда, где слышал её голос, но ничего не увидел. — Шей! — Зейн вскочил на ноги и бросился во тьму. — Шей!

— Это место… оно тебя сводит с ума, Зейн, — голос Мэддокса донёсся до него сзади.

— Нет! — Зейн потёр лицо. — Я слышал её голос. Я знаю, что она была здесь.

— Давай, брат. Пойдём. — Бешеный Пес протянул ему руку. — Помнишь девушку? Денью? Она пропала.

Зейн развернулся, как будто слова Мэддокса прорвались сквозь его галлюцинации, и он прижал кулаки к вискам.

— Пропала?

— Кто-то забрал её. Гевин и Сабель думают, что это может быть тот криворукий сутенёр. Джован, или как его, бл*дь, зовут.

Чем больше Мэддокс говорил, тем больше реальности, казалось, сгущалось над Зейном, и его взгляд наконец упал на то место, где сидел Ферно, сжимая свой череп. Потерялся в своем аду.

Твою мать. Что он сделал? Сказал? Словно он упал в чёрную пустоту, не подозревая о том, что произошло всего несколько минут назад.

Зейн упал на колени перед Ферно и протянул руку, прежде чем заколебаться.

— Брат… ничто из того, что я скажу, не убедит тебя в обратном, я знаю это. Ты мучил себя… так долго. И я сейчас был не в себе. Я сказал вещи… вещи, которые мне не следовало говорить.

— Ты говорил правду. — Голос Ферно оставался ровным, лишённым эмоций.

— Правду, которую не нужно было озвучивать. Прошу, прости меня.

Пальцы Ферно сжались в кулаки у его черепа.

— Почему ты просишь у меня прощения, я никогда этого не пойму.

— Я был неправ.

— Оставь меня.

Зейн оттолкнулся от брата. Ущерб бужет увеличиваться самым невообразимым образом, и он ничего не сможет сделать.

— Мне жаль. — Он не мог взять назад свои слова. То, в чём он признался. Он понятия не имел, какое значение его обидные слова будут значить для судьбы Ферно. Брат столько раз пытался покончить с собой, но узнав, что он забрал две жизни, возможно, окажется достаточно, чтобы вбить клинок.

Не осмеливаясь прикоснуться к своему брату — Ферно никогда не отличался привязанностью и любовью — Зейн зашагал прочь, оглядываясь назад ровно настолько, чтобы увидеть, как Ферно медленно покачивается шагая, а Мэддокс идёт перед ним.

Глава 25

Томас посмотрел на Сабель, сидящую рядом с ним на заднем сиденье мерседеса, пока Беннет вёз её и близнецов в сторону отеля в центре города.

— Мамочка, м-мистер Гевин злится на нас?

— Нет, дорогой. Мы просто собираемся остановиться где-нибудь ещё на пару дней.

Гевин предложил поселить её там, где она пожелает, на столько, сколько ей нужно, и как бы она ни ненавидела это, ей пришлось принять ситуацию. Ей нужны были ответы. Она не хотела полностью отрезать от себя Гевина, потому что он был единственным, кто был связан с её сестрой. Так что Сабель нужно было держать всё под контролем. Сохранять вежливость с Гевином, даже если небольшая часть её хотела закричать на него, ударить его так сильно, чтобы причинить ему боль. Пронзить его душу так же, как была ранена её душа. Ей нужно было дать женщине понять, что Гевина больше нет с ней, но при этом держать детей на безопасном расстоянии. Нейтральная земля может быть просто идеальным местом, и если Сабель сможет найти её первой, у неё будет гораздо больше шансов обеспечить безопасность своих детей, чем быть застигнутой врасплох.

— Мы возвращаемся домой? — спросила Джейни рядом с Ти Джеем.

— Нет, милая.

— Мне нравится дом мистера Гевина. Мне нравится Анна. И Беннет. И Магнус. И дядя Зик. Он смешной. А дядя Зейн действительно хорош в фокусах. Дядя Мэддокс научил меня считать по-итальянски. А дядя Логан научил меня бить хулиганов…

Джейни рассказала о множестве событий, которые она пережила всего за несколько коротких дней.

— Хорошо… э-э… — Сабель потерла виски. — Тебе не… обязательно называть их дядями, понимаешь? На самом деле они вам не дяди.

— Мы х-хотим. — Томас поёрзал на сиденье. — Мам? Можно мы будем называть их дядями?

— Да, дорогой. Всё хорошо.

Откинув голову на спинку сиденья, Сабель посмотрела в окно.

***

Сука!

Гевин закинулся шотом элизии и стукнул рюмкой по рабочему столу своего домашнего офиса, оставив очередную трещину от кулака. Для старшего брата его мебель стала напоминать ту, что принадлежала Логану.

Часть его хотела напиться и утопиться в страданиях от осознания того, что он причинил Сабель самую немыслимую боль. Из-за него. Из-за его ошибки. Ещё одно напоминание о том, почему ему просто нужно было покончить с женщинами. Собирать вещи и отправляться обратно в обсидиус.

Однако он не мог. Он дал Сабель обещание и, будь он проклят, сдержит его, несмотря ни на что. Ничто в его жизни не было более важным — даже откровенное, душераздирающее отчаяние от потери единственной женщины, которую он когда-либо любил.

Да, он любит её. Все его сомнения свелись к одной-единственной истине, которую он знал с самого начала. Он любит её. Даже если она не доверяла любви. Даже если ему придётся жить в агонии неразделённой любви. Он её любит.

Ему нужно всё исправить.

Подняться со стула оказалось труднее, чем он ожидал, и он споткнулся назад. Элизий. Всегда бьёт по мозгам. В наступающем опьянении он проковылял по коридору к лестнице, ведущей в катакомбы, и остановился у последней двери справа.

Гевин постучал, благодарный за отсутствие звуков секса, доносившихся из комнаты Ксандра. Без сомнения, там была связана женщина. Гевин мог только надеяться, что она была добровольной пленницей. По крайней мере, большинство из них были. В отличие от многих падших, Ксандр обладал определённым обаянием, и большинство женщин считали его физически привлекательным.

Ксандр распахнул дверь, поклонился и впустил Гевина внутрь.

Осторожно Гевин осмотрелся и не обнаружил никаких следов женщин. Только стопка книг и прикроватный фонарь.

— Нет женщин?

— Неа. — Ксандр упал на кровать, скрестив руки за головой. — Не чувствовал себя готовым к этому.

— Такое вообще возможно?

— Только когда ты жаждешь кого-то другого.

Гевин откашлялся, стараясь не слишком зацикливаться на этой мысли.

— Ты посещаешь множество теневых клубов города. Есть идеи, где может зависать «Оптевиль»?

— Пара мест. В Рапторе ты найдёшь хайроллеров. У Цыгана много головорезов.

— Раптор и Цыган. Понятно. Спасибо.

Ксандр сел.

— Кстати, ты выглядишь дерьмово. Я решил, что больше ни у кого не хватит смелости сказать тебе об этом.

— Я чувствую себя дерьмом.

Ангел покачал головой.

— Только одна вещь может заставить человека выглядеть и чувствовать себя дерьмом.

Гевин кивнул и вышел из комнаты. Не нужно было углубл*дься в психоанализ того, как он всё испоганил. Он поднялся по лестнице и пошёл по коридору к своему кабинету.

Мэддокс встретил его у двери.

— Мы столкнулись с проблемой.

— С Софи? Сабель позвонила её сыну Горди, и её должна была забрать медсестра.

— Хуже. Каким бы грёбанным альтернативным миром он ни был, что-то произошло с разумом Зейна. Он напал на Ферно. А также… — Бешеный Пес покачал головой. — Сказал ему, что Шей беременна.

— Она была беременна? — Гевин зажмурился, понимая, что эти слова, скорее всего, нанесут Ферно последний удар. После аварии парень был склонен к суициду, но осознание того, что он забрал две жизни, вероятно, доведёт его до крайности.

— Зейн ушёл. Понятия не имею, куда он делся. — Мэддокс почесал подбородок, должно быть, чесал его он уже много раз, если судить по красным полосам на его коже. — Я знаю, что он не хотел говорить то, что сказал, но, чёрт… происходит какая-то грустная херня. Этому дому действительно не помешало бы немного позитива, понимаешь, о чём я?

— У меня есть его мобильный телефон. Ебануться, бл*дь. — Гевин провёл рукой по волосам. — Следи за Ферно. Ненавижу заставлять тебя играть роль няньки, но я ему не доверяю. Хотел бы я знать, что нужно сделать, чтобы вернуть его из ада, который он себе сам устроил. Что касается Зейна… если я что-нибудь услышу, я буду держать тебя в курсе.

— Куда ты идёшь, бро?

— Мне нужно разобраться кое с чем. У меня есть наводка на Денью.

— Тебе нужно, чтобы кто-нибудь пошёл с тобой?

— Нет. Всё будет хорошо. — Гевин указал пальцем. — Если здесь что-нибудь случится, звони.

— Звякну. — Он похлопал Гевина по спине. — Надеюсь, мы найдём эту девушку. Жаль, что что-то случилось с младшей сестрой твоей женщины.

Челюсть Гевина дёрнулась, пытаясь не признаться открыто в своих чувствах, что это он подвёл Сабель.

— Я найду её.

***

Гевин припарковал мерседес перед адской дырой под названием «У Цыгана». Да, он будет выделяться, как деревяшка в глазу, на фоне всех мотоциклов, разбитых грузовиков и ржавых старых мотоциклов, находящихся на последнем издыхании. Он мысленно отметил, что нужно купить кусок дерьма, который будет работать как чемпион, только для таких ситуаций.

Он проверил своё оружие. Кинжалы висели на бёдрах и спрятаны в ботинках. Какой бы бой он ни планировал, он должен выйти на тет-а-тет, поскольку он не удосужился пристегнуть пистолет. Тем не менее, он решил добавить к своему наряду ещё несколько цепочек и выбрал чёрную рубашку на пуговицах в сочетании с кожаными брюками. Это не его обычный стиль, но это помогло бы ему выглядеть менее деловым, как какой-то отвергнутый рок-звезда — Зейн справился бы с этим гораздо лучше.

Зейн. Куда бы, чёрт возьми, ни пошёл его брат, он вызвал его беспокойство, с которым он пока не мог разобраться. Он должен был всё исправить. Найти Денью.

Выбравшись из мерседеса, Гевин глубоко вздохнул. Всё пойдёт по одному из двух путей.

У главного входа дежурил вышибала. Большой парень. Рост, наверное, шесть с половиной футов, слишком много татуировок и борода, делавшая его похожим на Topа.

Когда Гевин приблизился, он зарычал, вероятно, проклиная одежду Гевина. Чёрт, даже Гевин не мог с ним поспорить. Ему она не очень подходила.

Гевин продолжил путь в маленький обветшалый бар. Вонь ударила его по носу, пока он оглядывался вокруг, отмечая рокеров, байкеров и головорезов, заполнивших это место. Нигде в толпе он не нашёл рыжую. Возможно, она решила пойти в место высшего класса — и в этом случае это плохой знак для Гевина, — он зря потратил время в адской дыре.

Он подошёл к бару и подал знак бармену средних лет.

— Я ищу рыжую. Джессику.

После одного взгляда бармен вытаращил глаза из-под своих вьющихся волос.

— Только по предварительной записи, придурок.

Когда он повернулся, чтобы уйти, Гевин перегнулся через стойку и схватил его за затылок.

— Считай, что у меня есть бронь. Где она, чёрт возьми?

Широко раскрыв глаза и напрягши плечи, он посмотрел мимо Гевина, как будто ему нужно было одобрение, чтобы ответить.

— Она… не приходит сюда слишком часто. — Его взгляд снова остановился на Гевине. — Изложи, что нужно.

Гевин полез в карман и достал небольшой пузырёк с чистой чёрной жидкостью. Ноксерум. Доктор Дрехлер, давний врач братьев, специализирующийся на физиологии сынов Гнева, дал ему его для Зика, чтобы помочь ему уснуть.

— У меня есть на продажу ноксерум.

— Чистый? Или ты это дерьмо разбавил?

Гевин зарычал так, словно ему было наплевать, поскольку этот вопрос оскорбил бы любого настоящего торговца.

— Повтори?

Он фыркнул и, ещё раз взглянув на Гевина, кивнул. Быстрый взгляд через его плечо показал, что рядом стоят два вышибалы. Гевин ещё не определил, какой именно вид демонов, но определенно один из самых грозных. Конечно, чтобы добавить немного азарта в план побега.

— Вверх по лестнице. — Бармен кивнул и указал пальцем, направляя его через стойку. На его руке была татуировка рапторжуса. — Комната два-С. Сначала постучи, понял? Возможно, она с клиентом.

Клиент? Гевин, должно быть, плохо скрыл своё отвращение, судя по ухмылке, расползшийся по лицу парня.

Сквозь толпу Гевин направился к лестнице, подозрительные взгляды преследовали его. Он поднялся по ступенькам, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что двойня мудозвонов остались на месте. В какой-то момент ему придётся сразиться с ними, но сначала он хотел убедиться, что закончит дело с Джессикой.

Гевин нашёл дверь и слегка толкнул её. Открыто. И тихо. Слишком тихо. Тишина обычно предполагала смерть или ожидание. Он проскользнул мимо маленькой кухни к, как он догадался, единственной спальне в номере.

Лёжа на кровати в чёрном кружевном одеянии, Джессика выпустила в воздух клубы дыма, не показывая, что заметила своего посетителя.

— Оставь свою одежду у двери.

Или заметила.

Вытащив кинжал, Гевин полностью вошёл в комнату, а она поднялась на локтях и села, прислонившись к изголовью кровати.

Шок сменился улыбкой.

— Ой, я не могу сказать тебе, сколько раз я прибегала к такой фантазии. — Она облизнула губы, разглядывая одежду Гевина. — Немного хардкора на твой вкус, но мне нравится.

— Где она?

Ещё одна затяжка, и Джессика улыбнулась.

— С чего ты взял, что она у меня?

— Почему ты думаешь, что я поверю тебе, если ты скажешь мне, что это не так.

— На данный момент она уже закодирована и обработана. Она может быть на любом грузовом транзите, в любую страну мира.

Гевин выругался и рванул вперёд.

— А!

По её предупреждению он остановился.

— Понимаешь ты или нет, но камеры тщательно просчитывают каждый твой шаг. Каждый мужчина, которого ты видел внизу, обучен защищать меня. — Она сделала ещё одну затяжку, и блеск её бриллиантового обручального кольца отразился в тусклом свете сквозь шторы.

— Она не имеет к этому никакого отношения.

— Боюсь, имеет и гораздо больше, чем ты себе представлял, дорогой.

Лёгкость, с которой она оставалась лежать на кровати, как будто её жизни ничего не угрожало, трясла кости Гевина. — На самом деле, это всего лишь какая-то сумасшедшая маленькая одержимость в гуще мирового уничтожения.

— Какую роль я играю во всём этом?

Она глубоко вздохнула, закатила глаза и прикусила нижнюю губу.

— Какую роль ты играешь? — Её пальцы скользнули вниз между бёдер, где она рисовала круги на кружеве. — Ну, ты был для меня хорошим источником сексуального удовлетворения. На самом деле, если я не трахну тебя к концу этой встречи, кто-то внизу умрёт.

— Надеюсь, ты уже выбрала кто это будет.

— Разве ты не знаешь, что я люблю игры, в которые нельзя поиграть? Я промокаю насквозь. Просто. Адски. Возбуждаюсь. — Её пальцы задвигались быстрее, и из её рта вырвался стон.

— Так возбудилась, что решила проклясть мою душу?

— Классно? Хотя не ожидала, что твоя мелкая подружка с фетишем зоофилии. Почти думала, что мне придётся убить её своими руками. Пока я не узнала, что у неё есть сестра. Не просто сестра. А та, кого она любит всем сердцем.

— Сними проклятие.

— Я не могу. Ты не можешь повернуть вспять то, что приведено в движение. Даже если бы я захотела. Но я добавила небольшую подстраховку. Если проклятие разрушится, её сестра умрёт. — Её глаза загорелись возбуждением, а улыбка растянулась на её лице. — Как насчёт сестринской любви?

Бл*дь! Если он соединит связь с Сабель, Денья умрёт. Если он этого не сделает, его душа будет принадлежать Джессике.

— Подлая тварь!

— У тебя осталась неделя до твоего савидона. Скорее всего, твоя возлюбленная не будет соединяться с тобой. На самом деле, я могу заверить тебя, что она и не сможет. — Хитрая улыбка на её лице активировала его интуицию на дерьмо. — На мой взгляд, Гевин, всё, что тебе нужно сделать, это дать мне то, что я хочу. Я не думаю, что ты осознаёшь, в какой опасности ты находишься. Но я могу защитить тебя. Я могу оградить тебя от всего.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты стал моим рабом. Месяцами я трахала мужчин, женщин, испробовала фаллоимитаторы и даже грёбанного ликана, чтобы почувствовать то же, что ты заставил меня почувствовать той ночью. Я должна была убить тебя. Я приготовила препарат и приготовила его к использованию. — Её губа скользнула между зубами, когда она посмотрела на его промежность с другого конца комнаты. — А потом ты показал мне свой великолепный член, и я поняла… я поняла, что не смогу убить тебя. Я жаждала тебя и только тебя, к большому разочарованию моего сервокса. Вот почему я оказалась в тюрьме.

— Признаюсь… Если сравнить время, как сильно ты меня взволновала, то было похоже на то, как я сходил отлить.

Её челюсть выдвинулась.

— Ложь.

— Я удивлён, как легко тебя задеть. И, кстати, дерьмовые у тебя телохранители.

— Я никогда не давала им указаний не пускать тебя. Я просто никогда не думала, что ты войдёшь в эту дверь, вот и всё. — Она ещё раз затянулась сигаретой, прежде чем потушить её в пепельнице рядом с собой.

— Кто послал тебя убить меня?

— Конечно, мой сервокс.

— Почему?

— Я не задаю вопросов, когда мне ставят задачу.

— Ты киллер? — Гевин сохранял бесстрастный тон голоса.

— Скорее соблазнительница. У меня всегда была зависимость от секса. И от убийства. В конце концов я нашла карьеру, которая позволила мне совместить оба моих увлечения. Платное творчество.

— Ты пыталась убить Гриффина. Ангела.

— Если бы я попыталась, он был бы мёртв. Я просто вывела его из строя. Я не могу позволить, чтобы страж сунул нос в мои дела.

— Где чип?

— Извини. Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Думаю, поняла. Черная книга Кэша. Ты украла её у ликанов.

— Глупый мальчик, мне не нужно ничего воровать. Я обладаю непревзойдёнными способностями к ведению переговоров. Суккубы не собираются спариваться с ликанами. Как ни странно это звучит, но даже у этих сук есть свои стандарты. — Она наклонила голову. — Думаю, твоя девушка тоже была с этим проклятием. Сделала её силы бесполезными против Лахлана. Что такого в этой суке, что она полностью избегает возможности её убить?

Гевин про себя проклял Джессику, сохраняя своё лицо.

— Сабель больше нет в кадре. Что тебе нужно от чипа?

Лицо её осветилось, как будто новость о Сабель означала для неё что-то приятное.

— Я считаю себя рекрутером. Половина этих ублюдков-ликанов не умеет даже читать, не говоря уже о том, чтобы управлять чипом. Я ищу суккубов, обещаю всё, что заставит их трахать ликанов, а собаки уважают меня как старшую суку.

— Мадам.

— Или Мадам. — Она ухмыльнулась. — А почему ты вообще думаешь, что я отдам его тебе?

— Я не просил тебя отдавать его. Я спросил, где он. Помяни моё слово, он будет у меня, когда я уйду.

— Мне нравится твоё чувство уверенности и контроля. Ничто меня не возбуждает больше, чем мужчина, который умеет приказывать.

Гевин потёр рукой подбородок.

— Боги, есть ли какой-нибудь жест, который не делает тебя сексуальным?

— Ага. Тот самый, где я выдавливаю твои кишки через нос, как тюбик зубной пасты. Хватит выносить мне мозг. Мне нужна Денья. И чип. И если мне придётся убить всех придурков снизу, я это сделаю. Не думай, что ты в безопасности, потому что я держусь на расстоянии.

— Я говорила тебе. Я не знаю, где она.

— Но кто-то знает. Кто?

На её лице расплылась хитрая ухмылка.

— Хотел бы с ним встретиться?

— Да, конечно.

— Это очень эксклюзивный запрос. Очень дорогой.

— Я твой в конце концов. В любом случае, ты владеешь моей душой из-за проклятиея, так?

Её улыбка стала шире.

— Да. — Она наклонила голову. — Ты думаешь, что он позволит тебе жить.

— Я предполагаю, что если бы он хотел моей смерти, я был бы уже мёртв.

— Истинно так. И ещё раз… — она перекатилась вперёд и на четвереньках поползла к краю кровати. Села, широко расставив ноги на полу и оставив себя распростёртым орлом перед ним.

— Ты очень могущественный демон Гнева. Сын принца. Он может просто счесть тебя достаточно устрашающим, чтобы испугаться до усрачки.

— Тогда почему ты думаешь, что он позволит мне уйти с тобой после встречи с ним?

— Потому что… я обещала убить тебя сама. — Она поднялась с кровати и вытащила из-под матраса кинжал. — Что касается чипа, если он тебе нужен, тебе придётся прийти и забрать его. Только одно место достаточно безопасно для чего-то настолько ценного.

Глава 26

Сабель села в кровати в отеле и быстро осмотрелась, увидев, что Томас и Джейни всё ещё мирно спали, она вздохнула с облегчением.

После того, как она сама погрузилась в сон, она могла бы поклясться, что её разбудил стук. Убедившись, что не потревожит детей, она выскользнула из кровати, на цыпочках подошла к двери и заглянула в глазок.

Её плечи поникли при виде работника отеля. Какого черта он постучался так поздно?

Распахнув дверь, она увидела мужчину, одетого во что-то похожее на оркосианскую мантию. Она ахнула, когда адреналин вскипел по её венам.

— Кто ты, чёрт возьми? — Сабель загородила дверной проём своим телом, но комната расплылась, и воздух вылетел из её легких, когда она врезалась в стену.

Она закашлялась, согнулась пополам, пытаясь вдохнуть.

Они пришли.

— Убирайся!

Она нырнула мимо мужчины и помчалась в соседнюю комнату.

— Томас! Джейни!

Двое проснулись от её криков, но грохот в дверях напугал их ещё больше.

— Мама?

Она схватила их на руки и, прислонив их к стене спальни, повернулась и обнаружила в дверях троих мужчин. Её тело дрожало от их маленьких дрожащих тел.

Самый крупный зверь двинулся вперёд.

— За преступление зачатия со своим сутенёром вас забирают под стражу.

— Подождите. Пожалуйста, просто подождите. — Она подняла ладони. — Пожалуйста, одну минутку.

Двое других вошли в комнату, в их резких чертах не было ни грамма сочувствия.

Джевен проскользнул вперёд стражи, его раны от Гевина всё ещё были видны.

— Здравствуй, дорогая. Сколько раз я говорил тебе? Ты не сможешь убежать от меня. — Он наклонил голову вперёд, глядя на неё исподлобья. — Никогда.

— Ты! — Она указала на подлого сутенёра. — Как ты можешь считаться невиновным, если я виновна?

— Нужно искать правильные связи, детка. Мне предоставили иммунитет за то, что я тебя сдал.

Слеза скатилась по щеке Сабель.

— Сволочь. Надеюсь, ты сгниёшь в аду! — Крепко сжав запястья близнецов, она напрягла спину и приготовилась к бою. — Нет. Нет-нет-нет-нет-нет. Стойте! Стойте!

Первый самец толкнул её в плечи, но не смог сдвинуть с места.

— Послушай меня. Пожалуйста. Я люблю своих детей. Я забочусь о них. Пожалуйста, не делайте этого!

Одна маленькая рука выскользнула из её рук.

— Мама! — Паника в голосе Томаса достигла глубины её нутра, заставив ярость подняться из глубин её души.

— Нет! Чёрт возьми, отпустите его! — Она попыталась схватить кричащего Томаса, пока его тело тащили из-за её спины. — Томас! Нет! — Её хватка ослабла одним сильным рывком.

Рука Джейни выскользнула из-за её спины.

— Мама! Мама!

Сабель обернулась, левая рука всё ещё тщетно тянулась к сыну.

— Джейни! Не делайте этого! Не надо, бл*дь! Гнилые ублюдки! — Когда она потянулась к дочери, холодная хватка сжала её горло, а позвоночник ударился об стену.

Чёрные, безжизненные глаза впились в неё.

— Вы совершили преступление. Вас будут судить.

Горячие слёзы текли по её щекам, а грудь сотрясалась от рыданий.

— Они мои дети! Я люблю их! Пожалуйста, не делайте этого! Я сделаю что угодно. Что угодно!

— Как ты смеешь пытаться подкупить лорда своим телом! — Холодный удар обжег её щеку и отбросил лицо в сторону.

Инстинктивно, врезавшись в стену, Сабель нанесла ему удар в живот. Когда мужчина наклонился вперёд, ещё один удар сбил его с ног ровно настолько, чтобы она смогла проскользнуть мимо.

Она бросилась к двери, через которую крики Томаса и Джейни эхом разносились по коридору.

Она носом ударилась о твёрдый пол, её ноги вылетели из-под неё. Ледяные руки схватили её за икры, дёрнули назад, и она вонзила ногти в дерево.

— Нет! — От заноз дерева у неё онемели кончики пальцев, когда Сабель попыталась найти хоть что-нибудь, за что зацепиться.

Её тело перевернулось, и мужчина оседлал её, прижав её руки к бокам. Острая боль пронзила её щеку и с треском отбросила голову в сторону. Она открыла рот, чтобы сжать челюсть, но ещё одна стена боли пронзила её щеку.

— Может быть, я приму твою взятку, сука. Только детей ты этим не вернёшь. — От него пахло смертью, когда он шептал ей на ухо. Черная змея с кроваво-красными глазами смотрела на неё из татуировки на шее.

Когда пальцы коснулись места между её бедрами, Сабель заизвивалась под ним.

— Нет! — она не сдвинула его с места.

Зубы впились ей в челюсть, а руки шарили внизу, как будто он торопился поднять свой халат.

— Отойди от неё! Убери от неё свою задницу, ублюдок!

Нола! Облегчение пробежало по её окаменевшим мышцам.

Мужчина встал, поправил халат и собрался с силами.

— Заключенный пытался сбежать.

— И ты пытался ей присунуть! — Нола пролетела через комнату, пока не оказалась перед мужчиной. — За это я пришью твои орехи к стене, мальчишка!

Его челюсть дёрнулась, но мужчина ничего не сказал.

Тепло ладоней Нолы пробежало по щеке Сабель, и она разразилась потоком рыданий.

— Помоги мне, Нола. Томас. Джейни. Она едва могла говорить; её рот, казалось, был набит ватой. Онемевший. Раздутый.

— Всё в порядке, детка. — Она погладила Сабель по волосам. — Я собираюсь посмотреть, что я могу сделать. А пока не сражайся с ними. Всё станет только хуже.