После него

12. С бокалом шампанского

Я перевела ошалелый взгляд со своего телефона на лицо того, кто его держал.

— Тимур!

— Ты кое-что забыла в отеле, я решил догнать и отдать, — небрежно сообщил он, глядя мне прямо в глаза. — Вдруг тебе понадобится дать свой номер какому-нибудь красавчику. Не портить же такую прекрасную ночь.

Я потрясенно молчала. Его появление было шоком. Еще большим шоком — то, что я чувствовала прямо сейчас.

Меня тянуло к этому мужчине с такой бешеной силой, будто мы прожили лет двадцать вместе, вросли друг в друга, а потом надолго расстались. И вот — встретились, хотя и не чаяли.

Но мы были знакомы всего сутки и расстались только этим утром.

Мне хотелось расплакаться и броситься ему на шею, чтобы он обнял меня покрепче и больше никогда не отпускал. Но я держалась. Лишь смотрела на него во все глаза.

Тень щетины, подчеркивающая твердую линию челюсти стала темнее — он явно не успел побриться с утра. Волосы в беспорядке, словно причесаться времени тоже не было.

Зато белоснежная рубашка, расстегнутая на груди и строгие, идеально выглаженные брюки подчеркивали его собранность на фоне расслабленного Энрике.

Тимур так же жадно разглядывал меня — его взгляд скользил по бедрам, обрисованным легким платьем, по груди, по шее, где он явно пытался рассмотреть следы своих преступлений. Но я слишком хорошо замазала засосы тональником.

Рука Тимура с зажатым в ней телефоном все еще была протянута ко мне. Я осторожно забрала телефон из его пальцев. Но вместо того, чтобы отдать его, Тимур вдруг перехватил запястье и притянул меня к себе.

Ровно две секунды — тик-так! — я смотрела в его темные глаза.

А потом он меня поцеловал.

Хоровод звезд свернулся в вихрь и рванул к нам, закручиваясь вокруг тайфуном, ноги подкосились, в груди разверзлась черная дыра, в которую и всасывался сияющий вихрь. Я бы покорно упала в объятия Тимура, если бы не успела прислониться к борту корабля. Жесткие бедра вдавили меня в него, алчные пальцы скомкали ткань платья, задирая его и вжимаясь ровно в те места, где еще не успели пройти синяки.

Тимур атаковал мой рот так агрессивно, будто хотел уничтожить любое сопротивление. Он жадно всосал мой язык, сплетая его со своим, вынуждая подчиниться.

Он так мало целовался прошедшей ночью — и теперь я понимала, почему. Его поцелуи были запрещены всеми международными конвенциями, как слишком жестокое и опасное оружие.

Я не знаю, где нашла в себе невероятную силу воли, чтобы последняя работающая клетка мозга успела скомандовать оттолкнуть его.

Жадно хватая соленый воздух ртом, я спросила:

— Откуда ты опять появился?!

Я быстро огляделась — Энрике совершенно правильно понял ситуацию и куда-то успел испариться за те секунды, что мы целовались.

Если это были секунды…

Потому что я была совершенно не уверена.

— И снова спрошу, так ли это важно? — хмыкнул Тимур.

— Конечно, важно! — меня было не сбить. — Ты вообще понимаешь, насколько это странно? Сначала мы расстаемся в Стамбуле, и ты появляешься в Аргентине! Потом расстаемся в Аргентине — и вот ты на корабле! Ты меня преследуешь? Зачем? Ты хочешь меня убить?

— Убить. И съесть, — он кровожадно ухмыльнулся. — Угадай, откуда я начну?

Мое запястье все еще сжимали его сильные пальцы, и подчиниться ему было легче, чем сопротивляться.

Начал он с моих губ.

Раздвинул острым кончиком языка, вонзился внутрь, чувствительно прихватил зубами, вытянул весь воздух из легких…

— Нет, хватит! — я снова совершила невозможное. Оторвалась от него, вывернула руку и отскочила в сторону. — Тимур! Это уже не смешно! Почему ты меня преследуешь?

— Нужна причина, чтобы преследовать красивую женщину, которую хочешь?

Все равно я не чувствовала себя в безопасности. Его тело было напряжено и готово к атаке в любое мгновение. Но что хуже всего — я была готова окончательно сдаться. Тоже в любое мгновение.

— Нужна! Если эта женщина… — я запнулась. Медленно выдохнула и постаралась успокоиться. — Кстати, а как Максим объяснил, кто я такая? Кем он меня представил?

— Интересный вопрос… — Тимур потер пальцами щетину на подбородке. — Какая связь?

— Вряд ли ты всех, кто опоздал на рейс, забираешь в свой самолет и отвозишь в Стамбул!

Он выдержал паузу в несколько секунд, пристально глядя на меня.

Слишком пристально. Под этим взглядом хотелось поежиться и признаться во всем. Даже в том, чего не было.

— Не всех, — ответил он наконец. — Максим сказал, что ты его хорошая, но безалаберная знакомая. И что он чувствует за тебя ответственность. Если тебе не помочь — ты пропадешь.

— Вот как… — выдохнула я. — Как интересно… Такая бестолковая девочка, да?

Это уязвило. Максим сам признал, что при всей моей безалаберности, расплата настигла меня только сейчас! До сих пор я всегда везде успевала. Бегом, ценой нервов — иногда чужих! — но успевала.

— Да. — Тимур сощурил темные глаза. — Поэтому мне и приходится тебя преследовать. Вдруг попадешь в неприятности.

— Я так и поняла, — фыркнула я, складывая руки на груди.

— Так и кто же ты ему?

Он спросил это без улыбки, настолько серьезным тоном, что я не успела придумать, что соврать и надо ли вообще врать.

— Бывшая жена.

Тимур замер.

Его ладонь крепко сжала перила ограждения.

Он медленно смерил меня взглядом — тем самым, из самолета. Очень пристальным, очень внимательным, очень измеряющим. Я бы не удивилась, что теперь он легко мог бы сказать, какого объема у меня бедра и какой размер лифчика я ношу.

— Вот как… — уронил он тяжело.

Захотелось набрать побольше воздуха в легкие. Кислорода в том, что уже был, явно не хватало. Но это было больно — так глубоко вдохнуть.

— Поэтому ты понимаешь, что все что произошло… — я снова попыталась вдохнуть поглубже, и снова не вышло. — …происходит между нами — странно!

— Ты даже не представляешь — насколько, — мрачно отозвался Тимур.

— Ты его начальник, а я… И он еще просил за меня, то есть, должен… — продолжала оправдываться я, пока не осознала, что он сказал: — Что? В смысле — «насколько»?

— Неважно! — он отмел мой вопрос резким взмахом руки. — У меня есть к тебе предложение, Агата.

— Что?.. Какое?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Молчал Тимур недолго, но с каждым мгновением моя паника внутри разгоралась все сильнее, пока мне не показалось, что я сейчас закричу.

— Давай… — медленно сказал он, снова оглядывая меня с головы до ног, но так, будто знакомился заново. — Давай представим, что ты не знаешь, кто я. А я не знаю, кто ты. И мы незнакомцы, которые впервые встретились в этом круизе.

— Зачем?..

— Пойдем после ужина на дискотеку… — он продолжил, не ответив на вопрос. — Или послушать джаз? Ах, да, тебе не нравится джаз, в нем нет ритма. Тогда выйдем погулять с бокалами шампанского и случайно столкнемся в темноте. А дальше…

Он цокнул языком.

— И ты думаешь, я сразу запрыгну на тебя? Потому что ты такой неотразимый?

— Ну что ты… Мы же цивилизованные люди!

Что за чушь? Зачем мне играть в эту дурацкую игру, кто скажет?

Проще отказаться.

Но спустя час после ужина я в блестящем вечернем платье с разрезом до бедра иду по прогулочной палубе с бокалом шампанского в руке.

Пайетки переливаются волнами при каждом шаге, стеклярусная бахрома позвякивает легким хрустальным звоном.

На мне нет белья. Просто такое платье.

Ну, так совпало.

Тонкие каблуки туфель оставляют следы в ковролиновом покрытии палубы.

Я иду. И иду.

И иду.

Но почему-то ни с кем не сталкиваюсь.

Пока не прохожу всю палубу до самой кормы. Здесь шумно — слышен гудение моторов и плеск воды. И темно — подсветка осталась по боковым бортам.

…и кто-то вынимает у меня из руки бокал.

Кто-то обнимает за талию.

Кто-то открывает дверцу в ограждении с надписью «Вход воспрещен»

Кто-то утягивает меня за собой к спасательным шлюпкам, укрытым брезентом.

Кто-то задирает узкое платье, горячей ладонью властно скользит по коже, подхватывает под колено, вынуждая закинуть ногу на его бедро.

— Ну что, запрыгнешь на меня? — бархатно шепчет этот кто-то, и горячее дыхание касается того местечка на шее, где еще пульсирует след от его укуса. — Или мы цивилизованные люди?