Последний долг

ГЛАВА 10

Джетро

Я СКРЫЛ СВОЙ страх, взял Нилу за руку и повел через лагерь.

Ей не нужно знать, что я понятия не имею, как выполнить свое обещание. Ей не нужно слышать о моих тревогах и опасениях по поводу нового плана. Ей нужно было, чтобы я был сильным и вытащил ее из этой передряги.

И я это сделаю.

Стиснув зубы, потянул ее быстрее. Я сказал, что Кат подождет, пока Дэниель не насытится, но это неправда. Кат не преследует общих интересов, ему больше по душе — каждый сам за себя. Его терпение, должно быть, было на исходе.

Уверен, что он уже в пути, разозленный долгим ожиданием.

Пение птиц и пробуждающиеся животные возвещают о наступлении нового дня. От криков и щебетания моя кожа покрывается мурашками. Дэниель заслуживал, чтобы его сожрали. Природа позаботилась об этом. Но было нелегко наблюдать за этим.

Воспоминания о том, как он рос, гонялся за Кесом и мной, в моей голове прокручивались редкие моменты, когда мы ладили друг с другом, и тот момент, когда он был разорван на куски и поглощен львицами.

Чувство вины за то, что я не попытался понять или помочь ему, гноилось, и на мгновение мне захотелось стать лучшим братом для братьев и сестры.

Но я не мог изменить прошлое. Я едва ли имел власть над своим будущим.

Я должен был сосредоточиться на настоящем, чтобы спасти женщину, которую предпочел своей семье.

— Пригнись.

Я завел Нилу за грузовой контейнер, стараясь держаться в темноте и тени. Рабочие и охранники, валявшиеся без сознания после ночи разврата, исчезли. Запыленные следы отпечатков ног указывали на то, что в лагере по-прежнему тихо, но люди не спали, находились в своих домах, готовили завтрак, готовились к новому рабочему дню, который начнется через несколько минут.

Нам нужно поторопиться.

Нила бежала рядом со мной, ее дыхание было неглубоким. Не замечая, она подражала мне, пригибалась, когда пригибался я, ускорялась, когда ускорялся я.

Она не была глупой. Она знала, что поставлено на карту. И по какой-то чертовой причине доверила мне свою жизнь.

Из-за меня ее чуть не убили львы.

В сотый раз я ругал себя за то, что вывел ее на равнину с телом, сочащимся кровью. Я знал, что хищники появятся. В этом состоял мой план — они должны были уволочить Дэниеля и превратить его тело в дерьмо… но я не планировал, что они появятся так быстро.

— Не высовывайся.

Мой голос был едва слышен, я вел Нилу по небольшому переулку, обходя тропинки и делая все возможное, чтобы остаться незамеченным.

Однако я знал, что этого будет недостаточно.

В конце концов, нас заметят… это лишь вопрос времени.

Мы должны приблизиться к джипам, прежде чем это произойдет.

Нила потянула меня за руку, указывая на ту сторону, где огонь погас, а находящиеся у костра мужчины и женщины исчезли.

— Знаю. — Я сузил глаза. — Не шуми.

Она кивнула.

Бок заныл от боли, я развернулся и продолжил наше опасное путешествие. Лихорадка делала меня слабее, истощая резервы организма. Нила была права — мне необходим врач. Нам обоим.

Я не мог смотреть на ее синяки без желания отомстить. В мои ближайшие планы входило доставить ее на самолет, где смогу оценить, насколько сильно она пострадала и как много от меня скрывала. Следующим этапом было спрятать ее подальше, где никто не сможет ее трогать, а я тем временем вернусь в Хоксбридж и закончу то, что должен был закончить много лет назад.

Я не хотел оставлять Жасмин в лапах Бонни. Особенно сейчас, когда Бонни знала, что Жасмин обманывала ее. И мне нужно было увидеть Кестрела. Прикоснуться к нему и убедить его очнуться и вернуться к жизни.

Потомство Хоук сократилось с четырех до трех.

Я не хотел, чтобы кто-то из нас еще умер.

Нила споткнулась, шипя сквозь зубы. Я приподнял ее, отвечая на ее шипение своим. Я болезненно усмехнулся. Мы бежали из последних сил.

Мы бесшумно продвигались вперед. На первый взгляд, лагерь не был большим — в нем проживало не более тридцати-сорока человек. Но этим утром казалось, что мы пересекли Серенгети (прим. пер.: Серенгети — экорегион в Восточной Африке, простирающийся от севера Танзании до юга Кении. Серенгети славится большой популяцией львов) с преследующими нас гиенами.

Мы пригнулись, перебегая через открытое пространство к укрытию другого контейнера.

Мы уже близко.

Сжимая пальцы Нилы, подбородком указываю, что мы почти у цели. Парковка была совсем рядом.

Указав, чтобы она оставалась на месте, в безопасности, я расцепил наши пальцы и стал пробираться вперед к краю ограды. Я не оглядывался, но чувствовал, что она раздражена тем, что я оставил ее.

Это лишь на мгновение.

Никого.

Ни души.

Между мной и первым джипом только свободная территория.

Неужели все так просто? Неужели судьба наконец-то благоволит нам?

Мои глаза метались от одной будки охранника к другой будке охранника. Вчерашняя церемония была особым событием, правила безопасности были ослаблены. Однако там должен быть хотя бы один охранник.

Никого.

Это не было чем-то необычным, но от этого мне не стало легче

Мое внимание привлек единственный шкаф, находящийся посреди парковки, и прикрученный к земле болтами. В ящике хранились ключи от двадцати или около того джипов, на которых развозили рабочих на смену.

Шкаф открывался не ключом, а ПИН-кодом.

И я знал ПИН-код.

День рождения моей матери.

Махнув Ниле рукой, чтобы она шла следом, я перепрыгнул через лужу и стал возиться с тумблером.

Пожалуйста, пусть пароль будет прежним.

Это было бы гребаной удачей.

Спустя три долгих секунды, замок открылся.

Слава богу.

Руки дрожали, я схватил связку с номерным знаком ближайшего джипа.

Совсем близко.

Пожалуйста, позволь нам выбраться отсюда.

Мои мысли превратились в молитвы, прокладывающие путь к надежде на свободу.

Махнув Ниле, чтобы она выбегала из укрытия, толкнул ее к машине.

— Вперёд.

Она не стала колебаться.

Вместе мы обогнули машину, я разблокировал двери. Когда забрался на водительское сиденье, у меня перехватило дыхание от боли в боку. Нила запрыгнула на пассажирское сиденье, я вставил ключ в замок зажигания.

Ничего не произошло.

Я нажал на газ, поворачивая ключ.

И снова никаких изменений.

— Что за хуйня?

Мой взгляд метался между мертвой приборной панелью и быстро мерцающим солнечным светом.

Время на исходе.

Я попытался снова, вдавливая педаль в пол.

Заводись. Пожалуйста, блядь, заводись.

Двигатель внезапно оживает, со скрипом.

Затем раздался самый ужасный звук, какой только можно себе представить.

И это будет иметь неприятные последствия.

Громкий треск, словно эхо, раздался в тишине предрассветного утра, возвещая весь мир о нашем местонахождении.

— Блядь!

Я ударил кулаком по приборной панели. Сердце замерло.

Нила съежилась на своем сиденье, в ее глазах отражалась паника.

— Что нам делать?

Я хотел сказать ей, что это не конец. У нас еще есть шанс. Но мне не хватало кислорода, я задыхался.

Я взглянул на ворота.

Дерьмо.

Появился охранник, с замутненными глазами, не при исполнении. Он трусцой побежал к посту, вытащив оружие в поисках угрозы.

Я не стал дожидаться пули или приглашения к отъезду.

Это был единственный шанс.

— Держись!

Дернув рычаг переключения передач, я помчался вперед.

Нила взвизгнула, когда мы сорвались с места, под нами звенела калька.

Охранник прицелился.

— Вперёд! — закричала Нила, впиваясь пальцами в грязную ткань своего кресла. — Вперёд. Вперёд. Вперёд!

Я вжал педаль газа в пол. Машина рванула вперёд, поглощённая облаком пыли.

Охранник опустил руку, уворачиваясь от машины, мы преодолели половину пути, объезжая припаркованные автомобили.

Близко.

Близко.

Ну же. Давай.

Он сжимал рукой рацию, прикрепленную к жилету, на лице попеременно отражались шок и удивление.

Вывернув руль, направил машину прямо на него. Не позволю вызвать подмогу. Не сейчас. Не тогда, когда мы так близки к свободе.

Перед нами маячили ворота и мечты о свободе, обещая счастье в тот момент, когда мы преодолеем этот путь.

— У нас все получится. Все получится, — причитала Нила, впиваясь побелевшими пальцами в приборную панель.

Я сильнее надавил на газ, готовясь протаранить въезд.

— Все получится. Мы почти на месте.

Мое сердце заколотилось, наполняясь надеждой при мысли о том, что я наконец-то, наконец-то спасу Нилу и выполню свои обещания.

Только…

Судьба была не на нашей стороне.

Ворота распахнулись, и с обеих сторон появились мужчины, создающие барьер из тел, с оружием наизготовку.

— Нет! — закричала Нила, ее голос смешивался с ревом двигателя.

Что за?..

И тут на первый план вышел мужчина в белой рубашке, с козлиной бородкой и сверкающими бесцветными волосами. Он стоял, расставив ноги, посреди своих приспешников, пронизывая меня до глубины души.

Сукин сын.

Я был прав. Кат не стал ждать.

Вероятно, он перестал ждать в то же время, когда мы оставили Дэниеля на съедение хищникам.

Пока мы кормили львов завтраком, Кат начал контратаку.

— Блядь, блядь, блядь!

— Нет! — Нила заплакала, я сильнее надавил на газ. — Не останавливайся. Пожалуйста, Кайт. Не. Останавливайся. Мне плевать. Плевать, если они будут стрелять. Просто… не останавливайся!

Свирепая жестокость взорвалась в моих венах.

— Ни за что.

Они были у меня на пути. У меня была машина. У них нет.

— Пристегнись. Немедленно!

Я переключил передачу, мотор разъяренно заревел. Наша скорость из стремительной превратилась в летящую.

Я бы убил всех охранников, преграждающих мне путь. С радостью.

Нила выпучила глаза, но сделала так, как я ей сказал. Дрожащими руками она схватилась за ремень безопасности, пристегиваясь. Я сделал то же самое, одновременно пристегиваясь и управляя старым джипом.

Стиснул зубы от наплыва эмоций, выплескивающихся из стоящих передо мной мужчин. Их тела могли образовывать стену, но и эмоции тоже. Страх, долг, нежелание страдать, несмотря на угрозы Ката.

Мое сердце пропустило удар, когда самый младший из мужчин — совсем мальчик — вышел из толпы и поднял пистолет.

Он целился.

Я ускорился.

Он выстрелил.

От ударной волны у меня заложило уши, парень отшатнулся, его рука взлетела вверх от отдачи. Нила закричала, когда пуля отскочила от капота.

— Ложись!

Схватив ее за шею, я заставил ее наклониться к коленям.

— А как же ты?!

Она посмотрела в сторону, в ее глазах застыл безумный ужас.

— Не беспокойся обо мне.

Беспокойся о них.

Я свернул, подставляя свою сторону машины. Если кто-то и получит пулю, так это я. Я уже пережил одну пулю. Могу сделать это снова.

— Джетро! — Нила не послушалась приказа и посмотрела вверх. — Осторожно!

Мы смотрели в стволы пушек. Пулеметов. Дробовиков. Всех видов оружия. Взведенные и готовые…

Стрелять.

У нас не было шансов.

Колеса взорвались, металлический каркас превратился в выбоины и искореженные обломки.

Машина продолжала мчаться, но не по земле. Капот был искорёжен, ось прогнулась, мы кувыркались в небе.

Словно в замедленной съемке.

Оглушительный шум.

Беспредельная бойня.

Последнее, что помню, — это занос, столкновение с валуном и переворачивание с боку на бок.

Затем…

Ничего.