Последний разбойник

27

Кристина задумчиво смотрела на старые, покосившиеся, потемневшие от дождей и времени хижины. Дети с визгом гоняли по лужайке обруч, оглашая окрестности звонкими голосами. Увидев Кристину, они замолчали и сбились в тесную кучку перед незнакомкой. Сразу бросалось в глаза, как плохо, бедно они одеты. Впрочем, как и большинство детей, которых Кристина успела повидать здесь, в Ирландии.

Первый раз она обратила внимание на ребятишек в порту Холихед, ожидая свой рейс на Дублин. Несколько семейных пар возвращались домой после каникул, проведенных в Англии. Маленькие дьяволята с криком носились по причалу, то и дело тыкаясь в ноги Кристины. Родители при этом спокойно разговаривали друг с другом, лишь иногда прерывая беседу для того, чтобы словом одернуть самых неугомонных.

Сама Кристина тоже не отличалась кротким нравом с самого детства, но ей никогда не позволяли так вольно вести себя на глазах у посторонних.

Кристина продолжала стоять на причале и смотрела на веселых сорванцов со слезами на глазах. Она знала, что собственных детишек у нее не будет никогда!

Всю жизнь Кристина считала себя образцовой путешественницей, легко принимающей традиции и нравы новой для нее страны, быстро осваивающей чужой язык и чужую культуру. Но на сей раз все было иначе. Барьер между нею и ирландцами оставался прочным и нерушимым. Путешествие не доставляло Кристине ни малейшего удовольствия, особенно после одного случая.

Кристина сидела в каюте первого класса, когда со стороны лестницы до нее донеслось пение. Детские голоса выводили вовсе не детскую песню с весьма неприличным текстом. Кристина вышла на лестницу. При ее появлении маленькие сквернословы моментально исчезли. После них осталась целая гора мусора. От всего этого Кристине стало тошно. Она вышла на палубу, прислонилась к перилам и всерьез задумалась о том, стоило ли ей вообще отправляться в это путешествие.

Были, правда, и приятные впечатления. Ей очень понравился Дублин – очаровательный город, старый и загадочный, с потемневшими от времени домами. Остановившись на мосту через реку Лиффли, по берегам которой раскинулся город, Кристина любовалась нежным закатом. Она стояла и думала, что когда-то им точно так же мог любоваться Ричард. И в ее сердце вновь появилась надежда. Она найдет ответы на свои вопросы, несмотря на то, что она чужая в этой стране.

В первые же дни Кристина почувствовала, что ее английское происхождение является камнем преткновения в разговорах с ирландцами. Любой ее вопрос о графе Уайклиффе наталкивался на недоуменное молчание. Тогда она решила переодеться в обноски, купленные на рынке, и, прикинувшись немой, побродить по городу. Куда бы ни заходила Кристина, везде слышала негромкие разговоры о Ричарде Уайклиффе. Его имя не только знали все в Ирландии, но и считали национальным героем. Одним словом, здесь буквально молились на человека, признанного в Англии государственным преступником.

Однако, стоило Кристине возобновить свои расспросы, ответом было тяжелое молчание. Никто не доверял здесь английской леди. Более того, ее вопросы выглядели весьма подозрительно. В Ирландии хорошо заботились о безопасности своего национального героя.

Прошло две недели, и Кристина получила письмо от Оскара.

«Похоже, – писал он, – что мы искали ключ, который лежал у нас под самым носом. Я разговаривал с вашей матушкой и выяснил, что она была знакома с Бриджит Уайклифф в те годы, когда та жила в Лондоне. Их дружба продолжалась, пока о ней не прознал Эдвард и не разрушил ее. Бриджит чувствовала себя в Лондоне одиноко и не раз говорила о революции и о грядущей независимой ирландской республике. Из этих разговоров матушка сумела запомнить кое-что, связанное с семьей Бриджит. В том числе она дала мне имя и адрес некоего человека Патрика О'Дейла – не слыхала про такого? Он живет в Гэлуэе – там, где родилась в свое время Бриджит. Насколько он может быть тебе полезен, судить не берусь. Я просто сделал свое дело во имя нашей дружбы. Что же касается матушки, то боюсь, что ты можешь оказаться перед нею в неоплатном долгу».

Письмо Оскара вновь возродило надежду. После холодного недоверия, с которым она постоянно сталкивалась в последние дни, было особенно приятно прочитать письмо, написанное теплой дружеской рукой.

Кристина немедленно поспешила на вокзал и первым же поездом отправилась в Гэлуэй.

Она довольно быстро отыскала дом Патрика О'Дейла и теперь стояла перед его хижиной на изумрудно-зеленой лужайке. На локте Кристины висела большая корзина с едой. Не сводя глаз с окруживших ее ребятишек, Кристина вытащила большой апельсин и протянула его девчушке. Она смутилась и отошла в сторону. Кристина предложила апельсин другому ребенку. Результат был тот же.

Что-то останавливало их. Похоже, что страх.

– Возьми, пожалуйста, – обратилась она к мальчику, делая еще одну попытку. Мальчишка покраснел, но все же взял апельсин. Тогда и остальные протянули ручки. Наконец все получили по апельсину.

– Идите же, – сказала она. – Идите и съешьте их. Все в порядке.

Они переглянулись и дружно бросились прочь. Кристина видела, как они, отбежав поодаль, принялись чистить плоды, жадно набивая рты их сочной мякотью.

– Что это вы дали моим внучатам?

Кристина обернулась и увидела на пороге хижины старика – приземистого, морщинистого, с редкими седыми волосами на голове.

– Мистер О'Дейл?

Он кивнул.

– Я – Кристина Уэнтворт-Гиббонс. Я приехала из Лондона. Мне необходимо поговорить с вами.

Старик инстинктивно прикрыл дверь.

– Пожалуйста, не прогоняйте меня, – взмолилась Кристина. – Я приложила столько усилий, чтобы найти вас. Для меня это очень важно.

Дверь медленно отворилась, и Кристина вошла в дом. В убогой грязной комнате, кроме стола и нескольких стульев, ничего не было. У нее сжалось сердце от боли за этого старика и его внуков.

– Я купила немного еды. – Она поставила на стол свою корзину. – Немного мяса, хлеб, фрукты. И виски. Я подумала, что…

– Очевидно, вам и впрямь нужно узнать что-то важное, если вы не поленились приехать к старику, да еще прихватили для него бутылочку, – удивленно сказал старик.

– Мистер О'Дейл, вы родственник Бриджит Уайклифф?

Старик нахмурился и поставил бутылку на стол.

– Не теряйте времени понапрасну, мисс. В этом доме запрещено произносить имя Уайклиффа.

– Но Бриджит была вашей родственницей?

– Да, она была моей двоюродной сестрой. Это все, что я могу вам сказать. А теперь забирайте свою еду и виски, и…

– Прошу вас, мистер О'Дейл. Это очень важно. Я – подруга Ричарда. И я хочу кое-что узнать.

Он пристально посмотрел в лицо Кристине своими слезящимися глазами.

– Подруга Ричарда, говорите? Что ж, готов поверить. Ведь он никогда не пропускал ни одной юбки. Когда-то он появился здесь под видом благодетеля, как вы, с едой и новой одеждой. Хотите знать, как я ответил, услышав его высокие слова о всяких там идеях? Плюнул ему в лицо. Вот так.

– Но может быть, он действительно хотел помочь вам? Ведь вы не чужой человек ему, верно?

– Не чужой! Только будь оно проклято, это родство с Уайклиффами, – вот что я вам скажу.

Кристина коснулась руки старика.

– Прошу вас, мистер О'Дейл. Вы должны помочь мне. Я люблю Ричарда.

Он отдернул свою руку.

– Любите его? Тогда мне жаль вас. Уайклиффы всегда убивают тех, кто их любит. Его отец убил нашу Бриджит, а теперь Ричард убьет вас.

– Каким образом Эдвард убил Бриджит?

– Разбил ее сердце. И это еще не самое худшее из того, что он совершил. Он погубил всех нас. Он и его сын. Ваш ненаглядный Ричард.

Кристина глубоко вздохнула.

– Мистер О'Дейл, простите меня за то, что заставляю вас вспоминать неприятные вещи, но найдите в своем сердце хоть капельку сочувствия и помогите мне. Скажите всю правду.

Старик внимательно посмотрел на нее.

– Хорошо. Мне кажется, что вы говорите искренне. Может быть, для вас и в самом деле будет лучше узнать все. По крайней мере будете знать, как вести себя с Уайклиффами и чего от них ожидать.

Он достал пару стаканов и наполнил их виски из принесенной Кристиной бутылки.

– Скажите, это правда, что Ричард убил своего отца?

– Не знаю. Эдвард командовал войсками, а его сынок был его правой рукой. Бессердечные палачи. Началось с того, что Эдвард стал собирать информацию о повстанцах, прикрываясь именем Бриджит. Запугал бедную девочку, и она помогла ему узнать все, что ему было нужно. Черные тогда настали дни. Они устроили здесь такую кровавую баню, какой у нас отродясь не бывало. Ни к кому не знали жалости. Ричард ни в чем не отставал от отца. Сколько невинных людей они тогда истребили – не сосчитать.

– Но война… Обстоятельства… – попыталась возразить Кристина.

– Это была не война! Это было неприкрытое убийство! Половина жертв была в родстве с Ричардом – незаконные дети его отца, родственники его собственной матери, Бриджит…

– Я… Я не могу поверить!

– Я говорю правду, святую правду. До того, как жениться на Бриджит, Эдвард заполонил всю округу своими выродками. Не пропустил ни одной смазливой девчонки. И не думайте, что он ничего не знал о своих незаконнорожденных детках. Еще как знал! Ну и что с того? Вернулся сюда с солдатами и с помощью своего драгоценного сынка убил их всех. Одной из жертв Ричарда была девушка по имени Морин. Ей было пятнадцать лет, и она была ему сводной сестрой.

– Но он мог и не знать об этом.

– Знал. Об этом рассказал на смертном одре отец Морин. Приемный отец.

Кристине припомнились слова Ричарда: «Я научился убивать, еще сидя на коленях у отца».

– Бедный Ричард, – сказала она. – Уверена, что тогда он ничего не знал. Все открылось ему позже и привело к тому, что он убил своего отца.

Старик поставил на стол свой стакан и поднялся со стула.

– Графу Уайклиффу нет никаких оправданий. Ни в этом доме, ни в этой семье он не найдет сочувствия и прощения. Ричард – чужой человек для меня. И вот что я тебе скажу, милая девочка: если хочешь уцелеть, держись подальше от него.