Последний разбойник

50

Измученная бурными событиями утра, Кристина сидела на вокзале Виктория, дожидаясь поезда на Сассекс. С нею был Оскар. Он заявил, что не желает возвращаться в город, где его ждут бесконечные расспросы о том, как из тюрьмы мог сбежать опаснейший преступник и что это вдруг понадобилось Оскару в Ньюгейте?

– Кроме того, если ты, больная и бледная, будешь ехать одна, это вызовет подозрение, – сказал он Кристине. – А когда рядом с тобой будет мужчина…

– И какой мужчина, – она нежно взяла его за руку. – Как мне отплатить тебе за все, что ты для меня сделал?

– Дай мне немного времени, дорогая, и я что-нибудь придумаю.

На нужной станции они высадились уже после полудня. Оттуда в наемной карете добирались еще не меньше часа по раскисшей от дождя дороге до маленькой гостиницы. К концу путешествия Кристина почувствовала себя совсем больной. Мысли путались у нее в голове, пока она тряслась по кочкам, прижавшись к плечу Оскара.

Они решили, что остановятся в гостинице недалеко от лагеря Капитана. Там Кристина сможет взять лошадь и отправиться в лагерь. Оскар поначалу настаивал на том, чтобы поехать вместе с ней, но она не согласилась. Ждать возвращения Ричарда она твердо решила одна.

Комнатка им с Оскаром досталась маленькая, тесная, но чистая, и даже с двумя креслами, стоящими возле холодного камина. Оскар немедленно потребовал принести вина, чтобы согреться. Кристина составила ему компанию, но Оскар видел, как ей хочется поскорее уехать в лагерь.

– Я чувствую, мое общество становится тебе в тягость. Пойду вниз, распоряжусь насчет лошади для тебя, а ты тем временем можешь переодеться. Надеюсь, ты способна ехать верхом?

Кристина кивнула. Она была очень слаба, но старалась не обращать на это внимания. Скорее, скорее в лагерь!

Словно прочитав ее мысли, Оскар тихо спросил:

– А что ты будешь делать, если он не вернется?

– Не знаю, Оскар, – грустно ответила она.

Оскар спустился вниз, а Кристина стала переодеваться. Она не думала сейчас о будущем, не строила никаких планов. У нее просто не было сил. Она старалась сохранить рассудок, отчаянно цеплялась за любую, пусть маленькую надежду.

Погруженная в свои невеселые мысли, она очнулась лишь тогда, когда внизу застучали тяжелые сапоги и раздались грубые, громкие голоса. «Еще какие-то постояльцы приехали», – безразлично подумала она.

Но тут в комнату вернулся Оскар и осторожно прикрыл за собою дверь. Лицо его было белым как мел, а в больших круглых глазах застыла тревога.

– Что случилось?

– Там, внизу… Эти люди… Окрестные крестьяне. Они привезли новости.

– Какие новости?

– Они говорят, что Капитан мертв.

Кристина ничего не сказала, лишь впилась пальцами в ткань своего платья.

– Они рассказывают, что полиция нашла мертвую лошадь с переломанным хребтом – ту самую, на которой Ричард скрылся из Ньюгейтской тюрьмы. Она лежит у подножия скалы. Они предполагают, что Капитан скакал ночью по плохо знакомой дороге. Был сильный туман. Он не увидел, и…

– Нет!

– Лошадь лежит на самом краю пляжа. Прилив был высоким, сильным, тело Капитана не нашли. Полиция решила, что его смыло волнами. Говорят, нашли его плащ.

– Нет!

– Полиция закончила поиски и сейчас направляется сюда. Они уверены, что он мертв.

– Не верю!

Полиция появилась примерно через час. Кристина провела его словно в лихорадке, меряя комнату шагами и повторяя про себя как заклинание только одно: «Это неправда. Это неправда. Это не может быть правдой!»

Оскар спустился вниз к прибывшим полицейским и через несколько минут вернулся с убитым видом.

– Это его плащ, – сказал он. – Я узнал его. Он был на нем в то утро.

– Нет!

Кристина ринулась к двери, но Оскар успел схватить ее за руку.

– Не ходи, прошу тебя. Полиция может заподозрить неладное, когда увидит твой интерес к происходящему. Я не хочу увидеть тебя за решеткой. Достаточно того, что он…

Кристина не дала ему договорить. Она вырвалась и бросилась к лестнице.

Полицейские толпились возле стойки, с наслаждением прикладываясь к большим кружкам с элем. Похоже, они отмечали окончание долгого и трудного дела и поминали грешную душу одного из знаменитейших преступников своего века.

Забыв предупреждения Оскара, Кристина совершенно спокойным тоном попросила показать ей плащ. Полицейские обменялись удивленными взглядами. Затем один из них достал плащ и протянул его Кристине.

– Никогда не доводилось прежде дотрагиваться до бандитских тряпок, верно, леди? – хрипло спросил он.

Кристина взяла плащ, прижала к своей груди и грустно улыбнулась.

– Верно, – ответила она, вернула плащ и молча вышла из комнаты.

– Его плащ? – спросил Оскар, когда Кристина вернулась.

Она кивнула.

– Мне очень жаль, – сказал он.

– Я все равно не верю.

– Но, дорогая…

– Не думай, что я сошла с ума, Оскар. Я просто думаю, что Ричард сбросил со скалы лошадь и плащ, чтобы они подумали, будто он погиб.

– Н-ну… Пожалуй, такое возможно, – неуверенно отозвался Оскар.

– Более чем возможно. Великолепный план. В нем чувствуется его мысль, его рука. Теперь полиция уверится в том, что Ричарда нет в живых, и успокоится, а он тем временем достанет лодку и завтра приплывет ко мне…

Оскар окинул Кристину сочувственным взглядом.

– Не смотри на меня так, – сказала она. – Ты же не знаешь его так, как знаю я. Я верю, что все именно так. Как ты сам этого не понимаешь, Оскар?

Кристина покачнулась, Оскар успел шагнуть навстречу, поддержать.

– Да, девочка. Я понимаю.

– Тогда вели седлать мою лошадь!

В лагерь Кристина добралась уже в сумерках. Здесь мало что изменилось. Разве что не стало полевых колокольчиков. Да мельничное колесо вновь заработало и теперь мерно шлепало по воде своими деревянными лопастями.

Она привязала лошадь возле кузницы, приспособленной под конюшню. Здесь холодной весенней ночью, которая была, казалось, тысячу лет назад, Капитан Уайклифф приставил к горлу Кристины нож и прошептал: «Я никогда не насиловал женщин. Не собираюсь этого делать и сейчас». Кристина вспыхнула, вспомнив продолжение той сцены. Их первая ночь любви!

Она медленно побрела в лес по знакомой тропинке, которая вывела ее к шалашу. Здесь они с Ричардом тоже любили друг друга – прямо под бездонным ночным звездным небом. Здесь же строили планы. Здесь читали в газетах репортажи о своих подвигах и смеялись над беспомощностью властей. Тогда им и в голову не приходило, что все может закончиться именно так. Если Ричард действительно мертв, она…

Нет, нельзя даже думать об этом! Надо подождать. Подождать еще одну ночь – и тогда она узнает правду.

Кристина не могла дольше оставаться в шалаше. С этим местом было связано слишком много воспоминаний. Если она и дальше будет думать о том, что никогда больше не увидит Ричарда, не прикоснется к нему, не поцелует его, не будет любить, – ей не дожить до утра. Нужно собраться. Нужно найти в себе силы прожить оставшиеся до рассвета часы. Необходимо чем-то занять себя.

Кристина пошла назад, к мельнице. Вошла внутрь. Жернова все так же торчали посреди помещения. Разные мелочи напоминали о том, что здесь недавно жили люди. Забытая на камине чья-то трубка. Сапог в углу. Оставленный Капитаном на столе нож. Нож разбойника. С ним связано столько воспоминаний! Эта сталь прижималась к ее горлу в ту ночь, когда Капитан поймал ее возле кузницы. Этим ножом он учил ее чистить рыбу. Она невольно улыбнулась.

Неужели все это безвозвратно ушло?

В подвале Кристина нашла небольшую стопку книг. Это были те самые книги, которые Капитан давал читать Кристине еще в те времена, когда не решался брать ее с собой в ночные рейды. Она подняла их с пола, взглянула на яркие обложки. Ей показалось, что книги до сих пор хранят тепло его рук. Кристина почувствовала какую-то необъяснимую, мистическую близость с Ричардом. Воспоминания снова нахлынули на Кристину.

Она поднялась с книгами наверх, разожгла в камине огонь и уселась в кресло.

Грошовые книжечки в ярких обложках. Как странно, что именно они так точно отражают характер человека, которого она любит, думала Кристина. А еще она думала о том, что придет день, и такая же книжка в такой же яркой обложке будет написана ее рукой. «Последний разбойник» – так она назовет ее.

Во сне Кристине чудилось, что Ричард рядом. Она попыталась открыть глаза, но чей-то голос предупредил, чтобы она не делала этого, а насладилась своей иллюзией до конца. И Кристина не открывала глаз и продолжала спать с улыбкой на губах, зная, что когда-нибудь она поднимет веки и увидит Ричарда, сидящего рядом с нею.

Она проснулась, открыла глаза и, разумеется, никого не увидела. Но из головы не выходила мысль, что Ричард где-то здесь. Или скоро будет здесь. Ей даже привиделся парус. Он должен показаться на горизонте.

Кристина упаковала в сумочку книги и пошла на утес. Стояла предрассветная тишина. Добравшись до вершины, Кристина уселась, поджав под себя ноги, и вспомнила, как сидела здесь в той же позе, когда узнала, что родители отказались платить за нее выкуп. Тогда Ричард нашел слова утешения и пообещал взять Кристину с собой в очередное приключение.

В тот день для Кристины началась новая жизнь.

И вот она снова сидит на этом утесе.

Кристина окинула взглядом морскую гладь. До самого горизонта расстилалась серая, отливающая металлом пустыня. Неважно. Она будет ждать, и у нее есть время – целая вечность.

Кристина задумчиво наблюдала за тем, как на востоке появилась розовая полоска зари. Утренний ветерок налетел с моря, шевельнул ее ло-коны.

«Прекрасная погода для того, чтобы идти под парусом! – невольно подумала она. – Какой денек мы могли бы провести сегодня на море, вдвоем!»

Чем выше над морем поднимался пылающий солнечный шар, тем глубже погружалась Кристина в пучину горя. Надежда покидала ее, лишая последних сил. Она не знала, что ей делать. Куда идти. А главное – она не представляла, как и зачем жить без Ричарда.

Было тихое, солнечное, прозрачное утро. Оно могло стать неповторимым, если бы на горизонте появился белый парус. Маленький белый парус. А под ним, на палубе, Кристина рассмотрела бы Ричарда. Сначала только его силуэт. А позже, когда парус приблизится, его лицо. И его незабываемую, неповторимую, родную улыбку.

Ах, если бы все это случилось!

Тогда Кристина бросилась бы вниз, к подножию утеса, а оттуда – в прибой, в волны. Плыть, плыть ему навстречу, чтобы обнять поскорей друг друга, почувствовать прикосновение любимых рук, ощутить на губах соленый от морской воды поцелуй…

Если бы только… Если бы только…

Кристина подняла голову. Перед ней было пустынное серое море.