Последняя Золушка (СИ)

Глава 27

В коридоре тюремной башни пахло печёной картошкой, жареной рыбой и чесночной колбасой. Стража проводила Марию до камеры. Камера, надо сказать, была больше похожа на уютный гостиничный номер, состоящий из двух комнат и удобств. На диване у стены, сохраняя невозмутимую осанку, сидела леди Тремейн.

Старое, но по-прежнему выглядящее дорого платье было аккуратно подколото в двух местах, причёска была простая. По всей видимости, горничных здесь не было, и леди Тремейн приходилось делать причёску самой. Выражение лица такое же, как и всегда — высокомерное и ледяное, несмотря на положение.

— Мария? — Леди Тремейн приподняла бровь. — Пришла пожаловаться на Золушку?

— Нет, леди матушка. — Мария шагнула вперёд. — Я пришла за советом.

Леди Тремейн откинулась чуть назад, взгляд стал внимательнее.

— И в чём ты нуждаешься настолько, что решилась навестить свою несчастную мать и даже переступила порог тюремной камеры?

Мария повернулась, чтобы убедиться, что за спиной никого нет, и сказала, понизив голос:

— Я хочу, чтобы герцог Александр Берг поверил, что это я была на балу той прекрасной незнакомкой, за которой он бегал весь вечер.

Леди Тремейн даже дыхание затаила: неужели хоть одна из её дочерей оказалась с характером?

— Прекрасная незнакомка? — нарочито строго уточнила леди Тремейн. — Ты?

— Да, — уверенно ответила Мария.

Леди Тремейн молча встала. Прошлась по камере, как по бальному залу, и повернулась к дочери.

— Так, значит, всё ещё не безнадёжно. Хочешь, чтобы он сам поверил или чтобы все вокруг верили настолько громко, что ему не останется выбора?

— Второе, — ответила Мария, не мигая.

Леди Тремейн кивнула, села обратно и кивнула в сторону небольшого секретера:

— Подай мне перо и бумагу.

Мария принесла матери писчие принадлежности.

— Тогда слушай. Иди к леди Ивонн, старшей фрейлине королевы, отнеси ей эту записку и скажи ей, что я прощаю ей долг, если она расскажет то, что там написано.

И леди Тремейн передала записку Марии, которую та сразу же спрятала в карман.

— А если появится настоящая прекрасная незнакомка?

— К тому моменту тебе уже надо быть помолвленной с герцогом, — фыркнула Тремейн. — Действуй!

Мария чуть сжала губы, но кивнула.

— Как скажете, леди матушка.

— Не как скажу, а я советую — и ты действуешь. Не ошибись, Мария.

Мария побледнела, но кивнула ещё раз и, развернувшись, ушла, не оглядываясь.

А леди Тремейн усмехнулась:

— Умница. Всё же не зря ты моя дочь.

Когда Мария вышла из тюремной башни, то достала записку, чтобы прочитать, что там написано: «Одна из дочерей леди Тремейн — та самая прекрасная незнакомка из волшебного леса, что очаровала герцога Берга».

В тот же вечер леди Ивонн, главная сплетница двора, во время чаепития обсуждая с несколькими придворными дамами новости королевского двора, сообщила:

— А вы слышали? — Она наклонилась вперёд. — Говорят, одна из дочерей леди Тремейн, той самой леди Тремейн, что сейчас находится в тюремной башне… — Леди Ивонн понизила голос и еле слышно произнесла: — Так вот, говорят, что она и была той самой незнакомкой в серебряном платье, с которой не сводил взгляд наш знаменитый холостяк герцог Берг.

Одна из придворных дам воскликнула:

— Но мне казалось, что я видела двух дочерей леди Тремейн, и ни одна из них не была в серебряном платье.

Леди Ивонн пожала плечами:

— Вопрос в том, всех ли дочерей леди Тремейн вы видели.

И уже вечером герцог Берг раз пять услышал, что кто-то из дочерей леди Тремейн — да-да, той самой — и была прекрасной незнакомкой.

Всё это вместе с тем, что Александр Берг видел серебряное платье в доме леди Тремейн, ещё больше укрепило герцога в том, что Мария, вероятно, и есть та девушка. Но что-то мешало принять ему окончательное решение.

***

Герцог Берг решил удостовериться в том, что девушка, которая поразила его воображение на балу и черты лица которой от него ускользали, и есть Мария, дочь леди Тремейн.

И через несколько дней Александр снова пришёл в дом графини Селери, пришёл с цветами, и снова Дианы не было. Анна пряталась от герцога у себя в комнате, а встречала его Мария.

Потом он пришёл снова и принёс книги, которые просила Мария, поражённый тем, что ей нравятся те же книги, что и ему, и даже не подозревая, что Мария продала мамины драгоценности, чтобы узнать эту информацию.

И вот настал день, когда Александр пригласил леди Марию на прогулку. В кармане он носил потрёпанную туфельку, но почему-то так и не решился предложить Марии её примерить.

И в тот день Диана, возвращаясь из академии, увидела герцога и Марию и поняла, что она чего-то не знает и что-то происходит неприятное, то, что превратит её сказку в драму.

И она решила сходит к ведьме Агнессе, снова уточнить про заклятие, потому что она совершенно не успевает и учиться, и ловить герцога, чтобы тот её поцеловал.

Следующий день как раз был выходным, и занятий в академии у неё не было, и Диана, зайдя сначала на рынок за пирожками от мадам Маффин, пошла к ведьме Агнессе.

Дом ведьмы располагался в конце улицы, на которой располагалась кондитерская, в которую иногда захаживала Анна. Очень ей нравилось, как на витрине лежат красивые пирожные. А хозяйка кондитерской, заметив её интерес, предложила ей обучаться делать пирожные, и теперь Анна втайне от всех три раза в неделю ходила на обучение. И очень собой гордилась, особенно тем, как однажды скажет Золушке, что у неё есть настоящая профессия.

Анна как раз собиралась выходить из кондитерской, её обучение проходило строго с утра, как увидела Диану, направлявшуюся к дому ведьмы.

«Любопытно, — подумала Анна. — Зачем Диане идти к ведьме?»

И придя домой, она рассказала об этом Марии и спросила:

— Как думаешь, зачем Диана пошла к ведьме?

— Не знаю, — сказала Мария задумчиво, — но очень хочу узнать.

И быстро собравшись, она выскочила на улицу.