Прекрасное безумие

Глава 26

Несколько минут спустя, после того, как отступил оргазм, мир кажется немного менее сюрреалистичным. Красиво с озером вокруг нас, но еще менее сюрреалистично. Мы не единственные люди в мире, но в течение нескольких мгновений, это было так.

— Мне нужно позаботиться о некоторых делах. Ты будешь в порядке сама по себе? — Келлан говорит и отрывается от наших объятий. Я не смотрю, как он одевается, когда втискиваюсь в собственную одежду.

— Конечно, — говорю я, вливая столько непринуждённости в мой голос, сколько я могу собрать. — Когда ты вернешься?

— Наверное, после выходных.

Мое сердце падает.

Сегодня пятница. Он вернется в понедельник, а я уезжаю завтра. Наш маленький романчик ничего не значил. Он ясно дал это понять с самого начала. Хотя я не ожидала, что он захочет уйти так внезапно.

Небольшое предупреждение было бы неплохо.

— Так что… я не увижу тебя снова, не так ли? — Я задыхаюсь.

Он ничего не говорит, но он и не обязан.

Что тут можно сказать?

Волна разочарования — быстрого и всепоглощающего — проносится через меня, и странная боль оседает в моей груди.

Вот и все.

Конец моего отпуска.

Конец нашей жизни.

Мы не собираемся провести последнюю ночь вместе. Ни на следующий день.

Я уйду и вернусь к своей скучной, старой жизни, и он останется тайной, какой он есть. Мы оба будем двигаться дальше. Я не ожидала, что это закончится так скоро, и все же это так.

— Не стесняйся оставаться так долго, как вы хотите. Когда вы будете готовы уйти, просто оставьте ключи под цветочным горшком на крыльце, — продолжает Келлан, не обращая внимания на мою задумчивость. Это кажется ему таким легким, как будто он говорит о короткой поездке, а не о том, что он больше никогда меня не увидит. — Механик закончил все ремонтные работы с твоим автомобилем рано утром. У тебя есть новые фары, двигатель работает, и он даже сделал некоторые лакокрасочные работы. Вы вернетесь домой благополучно.

Он расплачивается со мной.

Я не могу в это поверить.

То, что он сделал, намного хуже, чем бросил тогда жалкий чек в меня.

Я глотаю комок в горле.

— Ты не должен был, — говорю я, мой голос странно глух.

Он пожимает плечами.

— Я хотел этого. Это меньшее, что я могу сделать после удара по твоей машине.

Боже.

Кажется, это было вечность назад.

— Мэнди должна вернуться завтра, верно? — спрашивает Келлан, нарушая неловкое молчание.

— Да. Я буду занята сегодня вечером упаковыванием. — Я издала вынужденный смех, усилие, заставляющее мою грудь болеть. Все причиняет мне боль. Все мое тело чувствуется так, словно в него врезался грузовик. — У нее так много вещей, и поскольку ее чемодан был слишком мал, она напихала все это в мой.

Он кладет руки мне на талию и возникает неловкое молчание.

— Мне очень понравилось проводить с тобой время.

Его слова звучат так окончательно, отстраненно и решительно. Он мог бы также сказать: «мне нравилось трахать тебя», и это не имело бы никакого значения.

— Так же, как и мне, — шепчу я и смотрю вверх, чтобы встретить его допрашивающий взгляд. Я знаю, что не должна спрашивать, и все же я должна знать. — Ты навестишь меня в Нью-Йорке?

Он нерешительно отвечает:

— Я не думаю, что уеду из Монтаны в ближайшее время, но, когда я это сделаю, я удостоверюсь, что ты первая в моем списке.

Его список.

Да, глупый список женщин, которых он трахал и не возражал бы против второй помощи.

У меня влажные глаза. Я разрываю его объятия и отвожу взгляд, чтобы он не видел разочарования, я уверена, что это написано на моем лице.

Я всегда ненавидела прощаться. Это кажется слишком окончательным, слишком тяжелым. Но я знала, что этот день все-таки настанет. Келлан никогда не скрывал этого. Я просто не ожидала. Я просто никогда не ожидала, что мне так понравится проводить с ним время.

Губы Келлана ласкают мне шею, и когда он целует меня, он шепчет мне в кожу:

— Скоро увидимся.

Я хочу верить ему, но не могу, потому что я не глупая. Все мужчины говорят одно и то же, чтобы облегчить уход. Может быть, они верят, что это смягчит удар, что все кончено.

Или, может быть, они просто лжецы и скорее питают надежду женщины, чем имеют дело с драмой, которая часто сопровождает честность.

Ну, никакой драмы не будет.

— Да. — Мое тело становится жестким, когда я выдавливаю холодную улыбку. — Мы будем оставаться на связи.

Я закрываю глаза. Он целует меня в щеку, прежде чем поворачивается и уходит. Я не слежу за ним до самого дома. Вместо этого я ложусь и закрываю глаза, едва сдерживая слезы, которые не могу позволить себе пролить.

Когда я возвращаюсь внутрь, в доме удручающе пусто и тихо.

Келлан ушел.

Ушел из моей жизни, не намереваясь возвращаться.

Оставив воспоминания, которые я знаю, будет причинять боль в течение длительного времени.

— Ава!

Крик Мэнди достигает меня через туман внутри моего мозга. Я поднимаю голову от мытья посуды и вздрагиваю от боли в спине. Я так не привыкла работать на ферме. Мои руки болят, а ноги как будто вот-вот отвалятся.

Келлан ушел прошлой ночью.

Я была настолько погружена в свою работу и темные мысли, что совершенно забыла про время.

— Сюда! — кричу я.

Дверь распахивается и появляется голова Мэнди, огромная улыбка на ее губах.

— Привет! — Одетая в синюю рубашку и коричневые ковбойские сапоги, она выглядит так, как будто она только что вышла из фильма про дикий Запад. Ее волосы завиты волнами, что может означать только одно: она нашла парикмахера и магазины.

— Что ты здесь делаешь? — Я вытираю влажные руки о полотенце, прежде чем Мэнди поглотит меня в объятии.

— Это именно тот вопрос, который я хотела услышать. — Мэнди смеется и отпускает меня. — Я могу сказать, что вы, ребята, отлично провели время и ни капли не скучая по мне.

— Нет, я просто удивлена. Я не ожидала, что ты вернешься так рано. Что случилось?

— Планы меняются, — говорит она, и ее щеки розовеют.

Определенно есть причина добиваться от нее подробностей, но у меня нет шанса, потому что ее взгляд падает на посуду в раковине.

— Что ты делаешь?

— Домашние дела.

— Ты почти никогда не занимаешься домашними делами. — Она говорит так, будто я только что совершила серьезное преступление. — Ты, должно быть, действительно любишь этого парня.

Я глубоко, прерывисто вздохнула.

— Я не знаю.

— Хм. — Как будто она мне не верит, но она отстраняет меня и машет рукой. — Давай, давай оденем тебя.

Я смотрю на себя свысока. Последний раз, когда я проверяла, я не была голой. Может быть, мой мозг отключился, и я забыла надеть штаны?

— Я имею в виду что-то приятное и сексуальное, — говорит Мэнди, как будто читая мои мысли. — И поторопись. Нам нужно уехать отсюда.

— Почему? — Я смотрю на нее, забавляясь. — Что происходит? Тебя кто-то преследует?

— Нет. — Она закатывает глаза, ухмыляясь. — У меня хорошие новости и очень хорошие новости. Что ты хочешь услышать первым?

Я закрываю глаза и внутренне стону.

— Пожалуйста, не говори мне о концерте.

— Это так. — Мэнди испускает возбужденный визг. — «Mile High» выступит сегодня вечером. — Она прыгает вверх и вниз, как ребенок. — Бог мой. Я так взволнована.

— Это очевидно. Какие еще хорошие новости?

— Я думала, ты никогда не спросишь. — Она делает паузу для эффекта. — Получить это. У нас билеты первого класса. Лучший из лучших вид.

— Охренеть. — Я борюсь с желанием провалиться сквозь землю. — Откуда ты знаешь?

— Как только Джош отвез меня в Хелену, я позвонила на концертную площадку. Джош познакомил меня с кем-то, кто встретил кого-то, кто знает кого-то, кто с кем-то дружит.

— Перейдем к делу, — одёрнула я ее.

— И что кто-то знает, где они остановились. — Она шевелит бровями на меня.

Я хмурюсь, потому что не могу уследить за ее мыслью.

— Который?

— «Mile High».

Боже.

— Пожалуйста, не говори мне, что ты планируешь преследовать их, — говорю я. — Ради Бога, ты же адвокат.

— Нет, — говорит она своим защитным тоном, который говорит мне, что она виновна по обвинению. — Я говорю о том, чтобы постучаться в их дверь и попросить автограф после концерта. Что плохого в этом?

Я пялюсь на нее.

— В чем заключается вред? Мэнди, ты говоришь, как чертова поклонница.

Она пожимает плечами.

— Ну и что? Они потрясающие. Получение их номера телефона является важным достижением, которое я намерена выполнить.

— Боже. — Я качаю головой. По крайней мере, она не одержима тем, чтобы встречаться с ними. Но я могу ошибаться на этот раз.

— По-видимому, они были здесь все это время. — Она наклоняется ближе и понижает заговорщически понижает голос. — Они держат низкий профиль, вы знаете, небольшое место и все такое.

— Ах. — Теперь это имеет смысл. В какой-то момент даже величайший эгоист заболеет и устанет от того, что камеры будут пихаться им в лицо и кричащие поклонницы, бегут до двери их гостиничного номера. И группа еще не встретила Мэнди. Она настолько одержима, насколько это возможно. Я бы не удивилась, если бы вечер закончился судебным запретом.

— Я до сих пор понятия не имею, почему ты хочешь их увидеть, — говорю я с энтузиазмом сварливой черепахи. — Они даже не поют вживую. Все это знают.

— Потому что это моя возможность встретиться с ними, — говорит Мэнди. — Привет? Ты слышала, что я сказала? Хорошие билеты. Небольшое место. Я знаю, где они остановились. Эта возможность дается раз в жизни, и ты идешь со мной. Я хочу узнать о них все.

Я смотрю на нее.

Видимо, все, что касается этих ребят является огромным секретом, начиная с их удостоверений и тяжелого макияжа глаз, что делает их похожими на недобросовестную копию «Дня зеленого».

— Но сначала тебе действительно нужно измениться. — Мэнди делает глубокий вдох и выпускает его медленно, ее раздражение мной очевидно. — Они никогда не пригласят нас за кулисы, если меня будут сопровождать…

— Не очень-то горячий друг? — Я поднимаю брови, забавляясь.

— Нет. Я бы никогда так не сказала. — Она выглядит потрясенной. — Я собиралась сказать «старомодный».

— Старомодный? Как, скучно, по-домашнему? — Я смеюсь вслух и почти давлюсь своим смехом над униженным выражением на ее лице.

— Я не имела в виду…

О, я собираюсь припоминать это ей до конца жизни. Она всегда преуспевала в том, чтобы положить ногу в рот.

— Я знаю. Просто перестань.

— Ты собираешься приложить усилия? — Она умоляюще сжимает мою руку. — Пожалуйста. Всего один раз в жизни прояви немного энтузиазма к «Mile High», даже если это подделка. Пожалуйста.

— Боже, я не понимала, что это так много значит для тебя. — Я преувеличенно вздыхаю. — Посмотрим, что я смогу сделать.

— И ты будешь притворяться, что ты фанат?

— Теперь ты настаиваешь на этом.

— Благодарю. — Она игнорирует мой раздраженный взгляд, когда направляется к двери, а затем останавливается, как только она доходит до нее. — Кстати, где наш горячий хозяин?

— Который?

— Гм. Парень, которого ты трахала всю неделю.

Откуда она вообще это знает?

— Если ты говоришь о Келлане, то он ушел, — сухо замечаю я. — Он сказал что-то о бизнесе.

— О. — Она поджимает губы и на мгновение смотрит на меня. — Тебе придется рассказать мне все… после концерта, конечно.

— Конечно, — бормочу я.