Прикоснуться к звезде

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

По настоянию Лизбет в субботу вечером они с Джафом снова пошли в ресторанчик Мариам, чтобы поужинать, не опасаясь назойливого внимания со стороны прессы. И еще она очень надеялась, что он будет доволен тихим спокойным вечером.

Под конец ужина они остались наедине в маленькой комнатке наверху. Джафар обнял ее за плечи, не собираясь никуда отпускать, а другой рукой лениво отправлял в рот разные сладости. Перед ними стоял восхитительный десерт из орехов, специй и меда, и назывался он «Счастье». Внизу играли музыканты.

— Ммм! — воскликнула Лизбет, отправив в рот кусочек десерта. — Завтра устрою себе разгрузочный день. А сегодня просто невозможно удержаться.

Джаф подхватил ложечкой еще немного восхитительной сладости и стал слизывать мед языком, чтобы ни капли не пропало. Его глаза были прикрыты от удовольствия.

— Пахнет, как ты, — промурлыкал он ей на ухо. — И на вкус очень похоже.

— Джаф, — со смехом упрекнула его Лизбет.

Нет, не может она сопротивляться его комплиментам. Он способен растопить лед одним только словом, одной лаской.

Джафар прижал женщину к себе, пальцы сомкнулись на ее плече, напугав и восхитив одновременно. Никогда не знаешь, разозлится он в следующую минуту или поцелует.

Что, если Джаф не отпустит ее? У него тут власть, он в своей стране. Вдруг он не разрешит ей уехать? Хорошо иметь такого парня в друзьях и опасно — в противниках.

И вдруг, словно сама вселенная посмеялась над ее страхами, Джафар отпустил ее плечо и сверился с часами, сверкнувшими золотом на его запястье.

— Еще рано. Как насчет того, чтобы зайти в «Сады Шалимара»?

Сердце Лизбет упало. Выражение его лица не оставляло сомнений — Джафар сделает то, что задумал, и плевать ему на ее мнение. Возможно, он и сам не любит эту привязанность к игре, но все равно подчиняется ей.

— Нет, — тихо, но твердо сказала молодая женщина. — Я не хочу сегодня идти в казино, Джаф.

Он кивнул.

— Хорошо, тогда я завезу тебя к Гази. Или, может, останешься у меня сегодня? Я вернусь быстро.

— Джаф, — растерялась она.

— Лизбет, не надо!

— Пожалуйста, — попросила она точно так же, как ее мать когда-то молила отца не пить. — Пожалуйста, не ходи.

— Я ненадолго, — пообещал Джафар. Как и ее отец когда-то.

Лизбет закрыла глаза.

— Пожалуйста, останься со мной, Джаф. Пожалуйста, не ходи в казино.

Его глаза потемнели, и по их выражению нельзя было понять, о чем он думает.

— Не сегодня, — упрямо проговорил он. — Успокойся, Лизбет. Это не будет продолжаться вечно.

Следующий раз. Точно также говорил и отец. В следующий раз, клянусь. И соглашался, снимая кепку и садясь перед телевизором, а через полчаса все равно уходил. Ничто не могло удержать его. Даже когда не осталось денег. Он отбирал их у детей, чтобы купить выпивку.

И вот теперь Лизбет смотрела на Джафа и думала: почему люди вынуждены снова и снова повторять собственные ошибки?

— Ты обманываешь себя, если считаешь, что когда-либо любил меня, — заявила она порывисто.

Судорога гнева исказила его лицо. Он до боли сжал зубы и дрожащей рукой убрал ей за ухо прядь волос. Лизбет скрывала набежавшие слезы.

— Я любил тебя больше, чем ты могла себе представить, — сказал Джафар хрипло. — Ты просишь о том, что я не могу сейчас сделать, Лизбет. Поверь мне. Почему же ты не веришь?

— Вот именно так и говорил мой отец, — произнесла она. — Каждый вечер. Прости, но я лет с пятнадцати перестала слепо доверять словам. Ты можешь делать все, что тебе нравится, Джаф, но не дави на меня и не проси поверить, когда поступки твои говорят об обратном. Если бы ты бросил это занятие…

Джафар тяжело вздохнул. Потом посмотрел на нее мрачно и решительно.

— Лизбет, ты слишком строго и быстро судишь. Ты готова приписать мне все что угодно. А ты когда-нибудь спрашивала саму себя, правильно ли было терять веру в людей только потому, что один человек обманул тебя.

— Это был мой отец! — поправила она его.

— Да, твой отец! Даже если так, Лизбет. Но мир гораздо шире, в нем живет не только твой отец.

— Пойми, я знаю: человек, находящийся во власти пристрастия, едва ли способен освободиться от него.

Лизбет продолжала возражать ему, и ей казалось, что тем самым она выносит приговор их отношениям. Что толку пытаться продлевать то, чего давно нет. Горячие слезы потекли по ее щекам. Она мотнула головой, пытаясь их смахнуть.

— Однажды я уже был увлечен. Тобой. Но с этим мне удалось справиться, как видишь, — яростно бросил Джафар.

— Я имела в виду игру.

— Не одно ли это и то же! Какие глупости! У меня нет никакой зависимости! Я всего лишь плачу деньги, чтобы развлекаться. Как все. Просто плачу больше, чем могут позволить себе другие. Потому что у меня больше денег.

— Ну, это ненадолго.

— Ты боишься, что однажды я стану бедным? И ты не захочешь иметь со мной дело? Или придумаешь иную отговорку, когда тебе встретится другой?.. Ну, похоже, с нами все ясно. Но если ты не избавишься от своих страхов, Лизбет, у тебя не останется ничего, кроме пустоты.

Его слова заставили ее вздрогнуть. Впервые Джафар сказал это сам. Между ними все кончено.

— Ты просто придумываешь себе оправдания!

— А ты ищешь причину, чтобы ненавидеть меня. Что теперь? Ага, игра! Только не говори, что ты до сих пор не знала об этом.

Как же она страдала!

— Ты прекрасно понимаешь, — проговорила она, — что не это причина нашего разрыва.

— Тогда объясни мне.

— Ты был слишком… собственником. — Лизбет нетерпеливо поерзала. — Ты пытался завладеть мною.

— Завладеть! — взорвался Джафар. — Я любил тебя. Я хотел, чтобы ты стала моей женой. Мечтал провести всю жизнь рядом с тобой. Так делают все, кому посчастливится встретить свою вторую половинку, Лизбет.

— Но я этого не хотела, — твердила женщина. — Еще пятнадцатилетней девчонкой я решила, что никогда не выйду замуж и у меня не будет детей.

Он неистово помотал головой.

— Пятнадцать лет! Да что может соображать подросток?! Неудивительно, что ты сделала неправильные выводы из того, что видела в родительском доме. Но неужели ты и дальше решила руководствоваться этими выводами? Ты уже давно выросла и умеешь распоряжаться собственной жизнью. Когда-нибудь тебе исполнится восемьдесят. Неужели старая женщина навсегда сохранит юношеские взгляды на жизнь?

Он был, конечно, прав. И, возможно, Лизбет уже начинала это понимать. Но сдаваться ей не хотелось.

— Женщина восьмидесяти лет сказала бы, что я очень рискую, связывая свою жизнь с неисправимым игроком, — возразила она ровным голосом.

— Ты говоришь, как глупая девчонка.

Наконец она разозлилась.

— Когда я была подростком, мы часто оставались голодными, потому что отец забирал все деньги, чтобы купить себе пива. Я бы не хотела пройти через это еще раз.

Джаф рассмеялся, громко и фальшиво.

— Так вот почему! Ты боишься быть голодной! А как же твоя карьера, Лизбет? Как же твоя работа? Ты профессионал. Неужели не надеешься заработать себе на жизнь?

— Я другое имела в виду, и ты это знаешь! — гневно воскликнула молодая женщина. Ей не нравилось, когда ее вынуждали защищаться. От этого она чувствовала себя маленькой и беспомощной. — Просто когда у моего отца не было денег, он не стеснялся залезть в кошелек матери и выгрести оттуда всю мелочь. И я не могу забыть о предательстве! Мой отец променял меня на кружку пива! А знаешь, дети отлично все понимают. Конечно, при этом ты не прекращаешь любить отца, но рана на сердце саднит.

Неожиданно Джафар всхлипнул и посмотрел на нее глубоким взглядом, в котором отразилось сочувствие.

— Ясно, — сказал Джафар, погладив ее по щеке. — Да, теперь я понимаю тебя лучше. Лизбет. Но я не твой отец. Это не то, что ты думаешь. Если бы я мог тебе рассказать… — начал он, однако Лизбет, испуганная его тоном, замотала головой так истово, а глаза ее так крепко зажмурились, что мужчина замолчал.

— Если ты не игрок, — прошептала она, — все просто. Не ходи сегодня в казино.

— Лизбет, вряд ли ты поймешь… но мир не всегда таков, каким мы его себе представляем.

— Хорошо. Отвези меня к Гази.

Черное пламя вспыхнуло в его глазах, и он возвел глаза к потолку, словно молясь.

— Отлично, — бросил Джафар и встал.

На следующий день прибыли султан Багестана и его жена. Они приплыли в порт на восхитительной яхте. Весь город волновался. Гостей приветствовали радостными возгласами, их осыпали цветами, пока царственная чета следовала во дворец Халимах. Султана сопровождали три принца Бараката и их жены, все в открытых машинах, вместе с тридцатью шестью ближайшими советниками в качестве эскорта.

Это был настоящий праздник. Едва ли кто-нибудь мог вспомнить событие, которое радовало бы всех без исключения. И не только потому, что в соседней стране воцарился мир. Дело в том, что реставрация монархии в Багестане означала также и стабилизацию обстановки в Баракате. Ведь на протяжении многих лет диктатор Гасиб вмешивался в дела ближайшего соседа, пытаясь ослабить власть принцев.

Поэтому султан был счастлив видеть сияющие лица своих союзников, устроивших ему королевский прием. Сигналили машины на дорогах, развевались национальные флаги, со всех сторон сыпались благоухающие цветы и не прекращались восторженные приветствия народа.

Анна и Лизбет готовились к торжественному приему, не веря, что им так повезло. Кто бы мог подумать! Всего лишь год назад две подруги жили в Лондоне? Тогда они и представить себе не могли, что попадут на такое мероприятие.

— Ты уверена, что мы не спим? — спросила Анна. — Может быть, я до сих пор лежу без сознания в лондонской больнице и вижу сон?

— Возможно. Но тогда… где нахожусь я? — резонно заметила Лизбет. — Я же не попадала в аварию.

— Ты в этом уверена? Может быть, такси сбило нас обеих?

Лизбет улыбнулась:

— Теперь, когда ты сказала об этом… я уже начинаю сомневаться.

— В таком случае остается только одно.

— Продолжать наслаждаться до тех пор, пока сон не закончится, — подхватила Лизбет.

Сегодня они не хотели бы проснуться и оказаться в больнице в Лондоне.

— Это из коллекции Джамала? — воскликнула восхищенная Анна, когда Лизбет вынула из бархатной коробочки колье.

Естественно, молодая женщина выбрала «Слезы наложницы».

— Правда, оно чудесное? Это Джаф настоял. Он сказал, что подобная возможность может представиться только раз в жизни. И если на это не решиться, то больше такого не будет.

— Похоже, это взгляд настоящего игрока, — заметила Анна шутя.

— Да оно наверняка стоит миллионы. Буду дрожать весь вечер из страха потерять его.

Закончив одеваться, подруги встали рядом перед зеркалом и оглядели себя.

Их наряды, белый для Анны и зеленый для Лизбет, подходили им в совершенстве. Еще бы, портному пришлось повозиться, чтобы исправить все недочеты. Кожа дам светилась, как и платья и драгоценности.

Анна в восхищении покачала головой.

— Какая же ты красавица, Лизбет, — выдохнула она. — Ты всегда была красивой, но сейчас в тебе появилось что-то новое. Может быть, харизма. Поверить не могу, что Джаф тебя не любит. — (К ее удивлению, глаза Лизбет затуманились.) — Что случилось?

— Ничего. Джаф опять ездил вчера в казино. Я поняла, что он не собирается бросать игру, и очень разочарована.

Прошлым вечером Лизбет заперлась в своей спальне и попыталась заснуть. И хотя ей это удалось далеко не сразу, а где-то за полночь, она не услышала, когда он попытался открыть дверь.

— Ну что, рада была спать одна? — спросил утром Джафар голосом, от которого по ее коже побежали мурашки.

Она лишь пожала плечами. Ей придется набраться терпения.

— Все равно я осталась бы в одиночестве. Ведь тебе очень нравится проводить ночь у рулетки.

Немедленно после этого он уехал куда-то с Гази, и мужчины вернулись только к самому началу приема.

— Не скажу, что ты была не права, Лизбет. Но, знаешь, я спрашивала Гази об этом. И он утверждает, что с Джафом все будет хорошо. Он говорит, его брат не из тех. У Джафа точно нет зависимости от игры. Так что это всего лишь вопрос времени.

— И сколько мне ждать? — иронично поинтересовалась Лизбет.

— Ну да, я спросила о том же самом. А Гази ответил, что просто пока еще рано.

Жестокий смешок вырвался из груди Лизбет.

— Мужчины! Они вечно заодно.

— Так действительно может показаться, но… я не знаю, Лизбет. Вероятно, есть что-то, о чем мы и не догадываемся.

Лизбет с ухмылкой уставилась на подругу:

— Да, конечно. Наверное, в завещании его отца говорится, что он обязан играть и промотать половину состояния.

— Конечно, нет, но… Гази однажды сказал, что есть вещи, которые он никогда не будет обсуждать со мной. «Ты не должна забывать, что я один из советников принца и у нас есть тайны, которые мы никому не доверяем».

— Ну, пусть будет так. И одна из этих тайн — рулетка.

Анна поморщилась.

— Трудно сказать. Вряд ли мы сможем угадать. Наверное, Гази, объясняя это, хотел, чтобы я не слишком волновалась. Мне же нельзя.

Лизбет напряглась:

— А что такое?

Анна улыбнулась медленной ленивой улыбкой, которая словно, осветила ее изнутри.

— Да. Мне надо признаться тебе: я беременна.

— Анна! — бросилась к подруге Лизбет и обняла ее, осторожно, чтобы не испортить замысловатую прическу. — Вот замечательная новость!

Трудно представить, что еще год назад жизнь Анны неслась под откос. А сейчас — такое счастье!

Анна отчаянно заморгала, пытаясь сдержать слезы радости:

— Гази на седьмом небе. Поэтому мы мечтаем, чтобы и у вас все сложилось. Было бы так здорово вместе растить детишек!

Лизбет замолчала, прикусив язычок, поскольку с губ уже готово было сорваться старое возражение. Но вот она посмотрела на живот Анны, который скоро округлится. И паника охватила ее.

Все былые резоны не срабатывали. Но толку-то?

Она изменилась, а Джаф?..

Слишком поздно, Лизбет, слишком поздно!