Прими как есть (СИ)

Глава 24

Кристина могла гордиться собой. Она в тот день вышла из его машины с высоко поднятой головой. Даже дверь оставила распахнутой, вынуждая Холодного потянуться, чтобы закрыть её самому. Это был её маленький подвиг: оставить манипулятора ни чем. Пожелать ему всего хорошего и уйти, убедив его в том, что он не сможет её прогнуть.

А кошелёк… она что-нибудь придумает. Почему-то была уверена, что Стас никуда его не денет. Хотя, он небрежно бросил угрозу, что эта дорогая ей сердцу вещица окажется на свалке. Кристина не поверила. Нет, он наверняка оставит её при себе, чтобы сделать ещё одну попытку. А если и выкинет… будет больно. Будет очень больно. Но она переживёт. Потому что он не может диктовать ей свои условия. Кто он такой? Кем возомнил себя? Да он без своего отца — полный ноль.

Она была в этом убеждена. Она хотела в это верить.

И, глядя Холодному в глаза, зажала свой страх, осевший на гландах, и выдавила:

— У тебя ничего не выйдет, Стас, — произнесла Кристина, и тут же перевела взгляд на лобовое окно. Снова начинался дождь. Ленивые капли неторопливо стекали по стеклу, оставляя кривые дорожки на гладкой поверхности. — Я не стану плясать под твою дудку, — слишком спокойно. Совершенно противоположное тому, что творилось внутри неё.

В ответ он молча ухмыльнулся. Провёл кончиками пальцев по рулю, перетянутому кожей, и тоже посмотрел впереди себя. Молчание длилось пару минут, не меньше. Всё это время девушка напряжённо мяла в руках ремешок от своей сумки и ждала от него хоть какой-то реакции. Но её так не последовала.

— Открой дверь, Стас, — попросила, чувствуя как пол её ногами превращается в зыбкую почву. Она проваливалась от страха быть пойманной на ложной смелости.

— Раз так, — наконец, заговорил, и Крис покосилась на него. Заметила, как уголки его губ скептически опустились, натягивая квадратный подбородок, — кошелёк я выкину. Сама найдёшь, если сильно нужен.

Она едва не задохнулась. Но вовремя взяла себя в руки. Только зубы сцепила крепче обычного.

Не ведись, Кристина. Не показывай, что тебя это цепляет… не смей.

Приглянулась? Самому не смешно?

— Без разницы, — бездушно проговорила, отворачивая голову, — и с фото делай что хочешь. Мне тоже без разницы…

Нет, ей было совсем НЕ без разницы! От одной мысли, что эти фотографии разлетятся по университету, и все будут тыкать в ней пальцами, у Кристины замирало дыхание. А если это дойдёт и до родителей…

Девушка закрыла глаза и поджала губы, прихватывая их острыми зубками.

— Как знаешь…

Стас до сих пор не понимал: почему она не потребовала доказательств? Почему не требует показать ей фотографии, которые он тогда сделал? Но сам он их показывать не станет. Иначе, как это будет выглядеть?

Посмотри, что у меня есть, Тина! Ну же, посмотри! Обрати на меня внимание! Я могу держать тебя за глотку, Тина! Ты что, не слышишь меня?

Пиздец. Это просто жалко…

Он покажет их только в том случае, если она попросит его об этом сама.

Стас невесомо коснулся кнопки, и Кристина услышала, как щёлкнули замки.

Вздохнула и дёрнула за рукоять.

Шаг… ноги были ватными. Она с трудом ощущала твёрдый асфальт под ногами. Одёрнула юбку и, закинув на плечо ремешок от сумки, отошла от машины. Зашагала, рассматривая впереди себя собственную тень, которая по мере её движения, сливалась с девушкой и неторопливо уползала ей за спину.

Иди ровно. Спину держи. Голову…

Не оглядывайся, Кристина. Просто иди.

Возвращаясь из пригорода, он совершенно не подумал о том, что встрянет в такую пробку! Стаса уже потряхивало от злости и, покосившись зеркало заднего обзора, он встретился с карими глазами своей "мачехи". У него даже мачехой назвать эту суку язык не поворачивался. Даже это надо заслужить.

А она… просто подстилка. Очередная отцовская подстилка, взявшая его за жабры чуть крепче, чем все предыдущие.

Какого хрена он вообще на это согласился? Почему только сейчас задумался о том, что мог просто отказаться? Почему не послал отца с его идиотской просьбой забрать Оксану? Если у неё руки и ноги из задницы — это только её проблемы.

Однако, они незаметно стали и его собственными.

Эта идиотка поймала несколько ям на дороге и стояла там, названивая Холодному старшему. Эвакуатор не ехал уже пару часов, а забрать её оттуда было некому. Кроме Стаса, конечно же…

— Закинешь меня по одному адресу, Стасик. Хорошо? — перехватив в зеркале его взгляд, Оксана тут же подала голос.

— Я тебе не такси, — отмахиваясь от неё, он опустил стекло, позволяя прохладе с улицы облизнуть его лицо, — высажу на въезде в город, а оттуда уже сама.

— В смысле: высадишь? — удивилась, сдвигаясь со своего места и фыркая, когда ремень не позволил её это сделать. Щёлкнула замком, отстёгиваясь, и приблизилась к парню. — То есть как: сама?

— Так, — он недовольно скривился и дёрнул головой, когда её пальцы, будто невзначай задели его шею, — у меня тоже есть дела. Мне некогда с тобой кататься. Вызовешь машину и поедешь по адресу самостоятельно…

— Насколько мне известно, отец просил тебя забрать меня и отвезти куда я попрошу, — ласково произнесла, убирая из своего голоса нотки претензии.

— Отец попросил забрать тебя. И всё. Просто, чтобы ты не тёрлась на трассе. Хотя, тебе не привыкать, наверное… — он не смог сдержаться. Ненависть к этой особе переходила дозволенные границы. Стас с трудом выносил её присутствие, не говоря уже о том, чтобы прийти ей на выручку.

Но последняя встреча с отцом, на удивление, закончилась дружеским рукопожатием. А это дорогого стоило. Впервые за долгое время они не выясняли отношений и не винили друг друга во всех проблемах. Они лишь обсудили предстоящую годовщину смерти матери и договорились вместе поехать к ней на кладбище. Стас взял на себя обязанность обновить оградку на её могиле, а так же привести в порядок слегка поехавшую плитку. И, возможно, только поэтому он сегодня согласился выручить отца. Точнее, его пассию. Жену, чёрт её возьми.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ну ты и паскуда, Стасик, — произнесла Оксана безжизненным голосом и, отодвинувшись, спиной вжалась в спинку сиденья.

— Угу, — кивнул, а затем потянулся в бардачок, вытаскивая оттуда сигареты и взглядом натыкаясь на несчастный кошелёк.

Зараза… не повелась. Отказалась от найдёныша, делая вид, что её это не заботит. Ну-ну…

Он, конечно же, не стал его выкидывать. Ещё пригодится.

А пока что он не терял надежды. И интереса. Даже наоборот: сама того не желая, рыжая подлила масла в огонь. Раздула угли. Допустила большую ошибку.

Не станет она плясать…

Ещё как станешь, Тина. Просто дай мне немного времени, и ты спляшешь любой танец по моему запросу.

С той их встречи прошло уже почти две недели. И он её не трогал. Даже не замечал. Почти.

Нет.

Просто дал ей время расслабиться. Позволил ей ненадолго утратить осторожность.

Залёг на дно. Чтобы хорошенько подумать, как действовать дальше. Да и самому понять, нужно ли ему это.

Оказалось, что нужно.

Потому что по истечении почти трёх недель, интерес не только не пропал. Он отнимал у него всё свободное время. Он довёл его до того, что при каждом перепихоне, Стас видел перед собой именно рыжую. Эту дрянь, посмевшую сказать, что у него не получится.

Усмехнувшись своим мыслям, парень покачал головой и засунул между губ сигарету. Опустил окно до самого конца и постарался не обращать внимание на то, как недовольно вздохнула на заднем сиденье Оксана.

Холодно.

И пусть.

Они добирались до города не меньше трёх часов. Он едва не озверел за это время. Учитывая тот факт, что компанию ему в эти часы составляла та, которую он на дух не переносит. И та, которую он считает виновной в смерти его матери. Считает. Просто доказать не может.

Как только они оказались в черте города, Стас высадил Оксану на ближайшей остановке. Пропустил мимо ушей её недовольство и надавил на газ. Наконец, избавил себя от паршивой компании, и расслабленно вздохнул. Сделал музыку погромче и отправился в кальянную, где его ждали Лёва и Никита.

— Ты там что, заблудился? — Спросил Никита, двигаясь по дивану и позволяя Стасу умаститься рядом.

— Местами, — бросил на низкий стол бумажник, пачку сигарет и телефон.

— Как оно? — Лёва протянул Стасу руку для приветствия, — долго ты…

— Не спрашивай, — на миг в башке повторился момент, когда Оксана якобы случайно задела его шею своими тонкими и холодными пальцами.

Это не впервые. Даже не так… это стало закономерностью. Стас уже не ведёт счёт её "случайным" прикосновениям, от которых ему блевать хотелось. И если по началу он не придавал этому значения, то со временем это изменилось. Подстилка.

— Так, а зачем она таскалась в ту дыру? — Никита подсунул Холодному стакан и кивнул на початую бутылку с вискарём.

Плевать… потом тачку заберёт.

— Понятия не имею. Это меня волнует в последнюю очередь.

Он и правда знать не хотел. Это не его дело. И не интересно. Всё, что касалось этой шкуры — было за пределами его интересов. Почти всё. Но сейчас не об этом.

— А Саня? — Стас плеснул в свой стакан виски. — Будет?

— Нет, — покачал головой Лёва. Казалось, что он чем-то озабочен. Задумчивый взгляд был устремлён в пустоту. А его зубы то и дело цепляли верхнюю губу.

— Всё нормально?

— М? — брови Лёвы дёрнулись, и он посмотрел на Холодного.

— В порядке всё, спрашиваю?

— В полном, — друг отсалютовал ему своим стаканом и выпил залпом всё, что в нём было.

Ну да… в полном. Оно и видно.

— Ты уже решил, что с днюхой делать будешь?

С днюхой?

Холодный подкатил глаза, замечая под потолком камеру, и ухмыльнулся, не сводя с неё глаз. В голове пронеслись мысли о предстоящем празднике, о котором он уже успел забыть. Почти через две недели.

— Нет пока, — покосившись на Лёву, заметил, что тот завис в своём телефоне.

А потом, бросив "я сейчас", захватил мобильный с собой и вышел из-за стола.

— Что с ним? — Холодный вопросительно уставился на Никиту.

— Да хер его… молчит как рыба. Ты ж знаешь его.

В том-то и дело.

Стас недовольно нахмурился. Что-то ему подсказывало, что Лёва может наломать дров, если напьётся сегодня по одному ему известным причинам. Хотя… кто ж его остановит. Если что-то требует выхода — лучше отпустить.

— Ну, так что? По днюхе? — Никита снова сбил его с мыслей.

— Да ничего, — отмахнулся, наблюдая за тем, как одна из официанток тащит нагромождённый грязной посудой поднос. Мгновенно вспомнил рыжую, и то, как она носится по залу с такими же подносами. Как вежливо улыбается гостям. Всем, кроме него.

Кстати о ней…

— Никитос, — Холодный слегка нагнулся над столом, чтобы взять в руки телефон, — помнишь, у Лёвы на днюхе девочка была?..

— Ага… — друг посмеялся, — какая именно?

— Сейчас покажу, — Стас полез в недра своего телефона, чтобы на просторах социальной сети найти подружку рыжей, — ты ещё яйца к ней пытался подкатить…

— Бля, вспомнишь тоже! — удивлённо выгнув брови, Никита заглянул в телефон Стаса, — я вчерашний день не всегда помню!

— Сейчас, — Стас зашёл в закладки, чтобы открыть страницу её соседки, — вот. Эта. Вспомнил?

— А-а-а… ну да. Была такая. Вспомнил… а что? — Протянул руку, и увеличил фото блондинки, чтобы получше рассмотреть.

— Ты с ней общаешься сейчас? — в голове у Стаса, наконец, созревал план. Ну, или хотя бы его очертания. Но пазл потихоньку складывался.

— Да нет, — друг пожал плечами, — так, пару раз видел в универе. Привет, пока… а что? Надо что-то?

— Сможешь с ней схлестнуться где-нибудь? В клубе, например?

— Ну, не думаю, что это проблема. Сделаем, — растянув губы в чеширской улыбке, Никита откинулся на спинку дивана и закинул руки за голову. — А зачем?

— Подружка её нужна. Пусть с собой её возьмёт. Не на днюху. А на этих выходных. Получится?

Он бы и сам мог постараться. Но это не тот случай.

— Получится, — уверенно пробасил Никита и, хмыкнув своим мыслям, покосился на Холодного.

Конечно, получится. По другому быть и не может…