Призрачная ночь

Глава семнадцатая

Я направилась вслед за Лукасом к жилищу миссис Бетани. И хотя я могла снова позвать его и попытаться остановить, я не стала этого делать.

Мы должны знать, сказала я себе. Если она в самом деле способна ему помочь, я мешать не стану.

Вдруг я и вправду сопротивляюсь из зависти, потому что миссис Бетани может дать ему то, чего не могу я? Как мелочно! Как низко! Ничего удивительного, что Лукас ей доверился, раз я по сравнению с ней оказалась такой слабой.

Я буду слушать и смотреть. Может быть, я услышу, что Лукас сумеет освободиться от жажды крови. Если так, обещаю, что больше никогда не скажу ни одного дурного слова о миссис Бетани.

Лукас постучался, а я осторожно заняла свое уже привычное место на подоконнике, обрадовавшись, что поблизости нет ловушек, и вдруг вздрогнула. Кто-то уже сидел перед ее письменным столом. Сэмюэль. Наверняка она позвала его, чтобы наказать за драку. Скорее всего, Лукасу не удастся серьезно поговорить с миссис Бетани, и я не могла решить, хорошо это или плохо.

Но когда она открыла дверь и увидела Лукаса, то сказала:

— Какое превосходное чувство времени, мистер Росс. Пожалуйста, заходите.

Лукас «обрадовался» Сэмюэлю точно так же, как тот «обрадовался» Лукасу.

— Это насчет нашей ссоры?

— Не совсем. — Миссис Бетани показала на стул в углу комнаты. — Я как раз беседовала с мистером Янгером о его многочисленных нарушениях дисциплины в этом году. Но есть и еще один вопрос. Я собиралась затронуть его чуть позже, мистер Росс, но по здравом размышлении решила, что сегодняшний день ничуть не хуже любого другого.

Мистер Янгер, известный как Сэмюэль, расправил плечи, явно оскорбившись:

— С каких это пор отребье из Черного Креста имеет отношение к управлению этой школой?

— Полномочиями здесь обладаю только я. — Миссис Бетани подошла к своему столу, качнув подолом длинной темно-лиловой юбки. Она положила руку на стол, и я снова увидела портрет в рамочке, который всегда там стоял. Кристофер. Она по-прежнему каждый день на него смотрит. Держит его рядом. Это заставило меня задуматься, и на какой-то миг мне показалось, что я неправильно судила о ней с самого начала. Миссис Бетани продолжала: — Как директор этой школы я знаю, что вы не раз получали замечания от преподавателей за разные проступки — начиная от болтовни в классе и заканчивая запугиванием учащихся.

Сэмюэль всегда производил на меня впечатление обычного туповатого ничтожества, но тут в его лице проступила жестокость, и я в первый раз увидела в юноше древнего монстра.

— В общем-то, это не совсем школа, или вы забыли? Мне не нужна ваша алгебра. Мне нужно понять, как сойти за человека, а все остальное — это пустая трата времени.

— То есть вы считаете, что приставать к людям — значит более достойно использовать ваше время? — Миссис Бетани приподняла бровь.

— Да зачем они вообще здесь? — огрызнулся Сэмюэль. — Если вы приняли их сюда не для того, чтобы подать нам на десерт, я не вижу в этом смысла.

Миссис Бетани улыбнулась — едва заметно, и взгляд ее метнулся в сторону Лукаса. Он растерялся не меньше меня.

— Вы многого не видите, мистер Янгер.

— Все, с меня хватит. — Сэмюэль встал, собираясь уходить, но испепеляющий взгляд миссис Бетани пригвоздил его к месту.

Она оперлась руками о стол и заговорила, медленно, тщательно подбирая слова.

— Я пригласила учеников-людей в эту школу, поскольку они необходимы для выполнения… моего небольшого проекта. У мистера Росса в этом деле тоже имеется свой интерес. — Миссис Бетани посмотрела на Лукаса и произнесла: — Устранение жажды крови у таких, как мы.

Сэмюэль фыркнул:

— Вот только меня не впутывайте. Я не желаю отказываться от жажды крови. Мне нравится жажда крови. Это самое лучшее в том, чем мы стали.

— Мне кажется, вам слишком нравится быть вампиром, — сказала она. — Вы забыли про альтернативу.

— А если и забыл? Насколько я помню, быть человеком довольно паршиво. Я был слаб, мне приходилось есть овощи, не забывать ходить в ванную тысячу раз в день. Пустая трата времени!

Миссис Бетани склонила набок голову, брезгливо разглядывая его, и одновременно вытащила что-то из ящика стола. Небольшой металлический контейнер. Ловушку. Однако я не ощущала никакого притяжения.

— Посмотрим.

— Что? — спросил Сэмюэль.

Но она больше не обращала на него никакого внимания, спросив Лукаса:

— Вы знаете, что это такое?

— Ловушка, — ответил Лукас, не отрывая взгляда от шкатулки. — Для призраков.

Тут я сообразила, что шкатулка покрыта слоем льда, а это значит, что привидение уже внутри. Вот почему она на меня не действует — ловушка занята.

— Очень хорошо, мистер Росс. — Миссис Бетани выпрямилась. — А теперь смотрите внимательно.

Она прошептала что-то на латыни и открыла шкатулку. Призрак вырвался наружу, как вспышка молнии, ударив Сэмюэля в грудь. Тот рухнул на пол и отчаянно задергался. Призрак словно обвил его, прилип к нему, клубящийся туман проникал в каждую конечность, обленил лицо, пытался отделиться, но не мог.

— Какого черта?

Лукас вскочил на ноги, явно пытаясь понять, как помочь Сэмюэлю, если это еще возможно, но миссис Бетани покачала головой: нет.

Я завороженно смотрела, как миссис Бетани вытаскивает длинный нож с черным лезвием, — обсидиановым, сообразила я. Несмотря на барьер в виде стен дома, обсидиан отталкивал меня.

И тут она ударила сверху вниз, сквозь призрака в Сэмюэля. Серебристая кровь смешалась с красной, оба пронзительно закричали.

Призрак внезапно погрузился в Сэмюэля, поглощенный им. Сэмюэль еще раз дернулся, сделал глубокий вдох. Еще один. Он приподнялся на локтях, глядя на рану на руке. Кровь толчками выплескивалась наружу…

Толчками…

«У него есть пульс, — осенило меня, — Сердцебиение».

Сэмюэль уставился на миссис Бетани, от шока потеряв дар речи. Взгляд его был диким и бессмысленным. Она выпрямилась, расправила плечи и улыбнулась так ослепительно, что показалась мне на много лет моложе. Красивая. Внушающая ужас. Лукас, спотыкаясь, шагнул назад и тяжело опустился на стул, как будто иначе он просто упал бы.

— Получается, — прошептала она.

— Я… — Сэмюэль ощупывал себя, не в силах поверить. — О боже, я человек!

Миссис Бетани начала смеяться.

— Вы живой!

— Мне показалось, что у меня выключился мозг, — там, где должны быть мысли, остались только белый свет и статические помехи. То, что я только что видела, было невозможно — и все-таки я это видела.

— Остановите. Остановите это! — Сэмюэль дергал свой форменный свитер, будто пытался разодрать собственную грудь и вырвать оттуда бьющееся сердце.

Лукас несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем сумел произнести:

— Что… что вы сделали?

— Призрак и вампир представляют собой две половины смерти, мистер Росс. — Миссис Бетани снова говорила скрипучим профессиональным голосом, но свет в ее глазах не угас. Она подошла ближе к Сэмюэлю, извивающемуся на полу, — видимо, живое тело причиняло ему страдания. — Но еще мы представляем две половины жизни. Плоть и дух. Объедините их снова — и результатом станет воскрешение.

— Я никогда не слышал ничего подобного, — признался Лукас. — В Черном Кресте нам об этом не рассказывали.

— Однако именно они и есть те немногие, кто об этом знал. Я обнаружила это среди документов, украденных в Черном Кресте. — Миссис Бетани наклонилась над Сэмюэлем. Его страдания ничуть не уменьшали ее восторга. — Почему они не делятся своими знаниями? Вроде бы пойдешь на все, лишь бы уменьшить численность вампиров, но нет. Черный Крест не просто хочет обеспечить людям безопасность. Он жаждет отмщения. А какое может быть отмщение, если они даруют вампирам новую жизнь?

— Прекратите это! — простонал Сэмюэль. Его голос звучал совсем слабо, сделавшись неузнаваемым. Казалось, что возвращение к жизни свело его с ума.

Лукас шагнул к Сэмюэлю, но он, как и я, понятия не имел, как ему помочь, и сказал только:

— Этого не может быть.

— Пощупайте ему пульс! — Миссис Бетани схватила Сэмюэля за запястье. Он захныкал, но сопротивляться не стал. Она отпустила его руку, заметно успокоившись. — Простите меня. Я знакома с теорией почти четыреста лет, но это моя первая успешная проба.

Тут Лукас поднял голову, и на лице его возникло озарение.

— Бьянка, — сказал он, и я вдруг решила, что он обращается ко мне. — Бьянка родилась, когда ее родители пошли на сделку с призраками…

— Еще один способ, при котором сочетание вампира и призрака создает жизнь, — кивнула миссис Бетани. — Хотя тут результатом является возникновение третьего, независимого существа. А здесь мы берем энергию призрака и объединяем ее с телом вампира. В идеале сознание призрака стирается, а энергия остается, воскресив вампира и сделав его тем человеком, каким он — или она — когда-то был.

Сознание призрака стирается? Когда ты призрак, ты весь состоишь только из сознания. Миссис Бетани не просто ловила привидения. Она намеревалась убить их, принести в жертву, чтобы вампиры снова могли жить.

А Лукас все еще не ушел от нее.

Он в шоке, напомнила я себе. Я и сама была в шоке. Но еще я знала, с какой ненавистью Лукас относится к себе-вампиру. И если у него появится шанс снова стать живым, полноценным человеком — на что он пойдет, чтобы это произошло?

Лукас снова перевел взгляд на Сэмюэля, который начал колотиться головой об иол. Это могло бы выглядеть забавно, если бы не его пугающие, беспорядочные движения.

— Что с ним такое?

Миссис Бетани вздохнула.

— Как я и боялась, в результате использования неуравновешенного духа появляется неуравновешенный человек. Мне казалось, что этот призрак был превосходным образцом, куда лучше, чем те, что мне до сих пор удавалось завлечь в ловушку. Однако, очевидно, и он оказался недостаточно стабильным.

— Пожалуйста, — прошептал Сэмюэль и заплакал.

Я увидела, что он сжимает в кулаках пряди собственных выдранных волос. Безумие призрака передалось ему и стало его частью, как кровь или кости. Миссис Бетани вернула его к жизни, уничтожив при этом.

— Вы просто, — Лукас посмотрел на нее, — провели эксперимент?

— Я не собиралась проводить его на себе, — пояснила миссис Бетани, — а у мистера Янгера имелись серьезные проблемы с поведением. Мне есть на что потратить время с большей пользой, чем назначать взыскания.

Лукас нахмурился, и я поняла, что в нем нарастает гнев. Хотя ему и доставалось от Сэмюэля, он никогда не желал ему подобной участи.

— Могли хотя бы предупредить парня.

— Я полагала, что у него есть вполне реальная возможность снова обрести жизнь и здоровье, — сказала миссис Бетани, открыв входную дверь. Сэмюэль с трудом поднялся на ноги и кинулся к ней. Он двигался неуверенно, спотыкаясь и пошел не в сторону школы, а к лесу. Я почему-то была уверена, что мы никогда больше его не увидим. Миссис Бетани подошла так близко к тому окну, в которое я заглядывала, что мне пришлось спрятаться среди веток ближайшего куста, и посмотрела ему вслед. — Кто знает? Возможно, лет через десять он приобретет некоторую стабильность.

— Надо его догнать! — воскликнул Лукас. — И если это лучшее, на что вы способны, не следовало проводить испытания на нем!

— Сердитесь, мистер Росс? — Судя по виду миссис Бетани, она от души забавлялась. — С чего бы это? Хотя у меня нет оснований сомневаться в ваших добрых намерениях, я не могу себе представить, что ваш гнев вызван исключительно жалостью к мистеру Янгеру.

— Вы просто… погубили его! Только для того, чтобы проверить свою теорию!

Чем сильнее он злился, тем теплее становилась улыбка миссис Бетани.

— Вы расстроены, потому что она не сработала, вернее, сработала не так, как вы хотели бы. Потому что думаете, будто у меня до сих пор нет обещанного вам ответа.

— Ничего подобного…

— Разве? — Она положила руки ему на плечи. Теперь они стояли лицом к лицу. — Мы можем восстать из мертвых. Я это доказала. Мы можем ловить призраков, это я тоже доказала. Теперь все дело за тем, чтобы найти подходящих призраков — особенно сильных, особенно стабильных. Связанных с миром осмысленно. И если мы сумеем найти таких призраков и поймать их в ловушку, мы с вами снова будем жить.

Лицо Лукаса превратилось в маску гнева, но ее последние слова — «снова жить» — заставили его зажмуриться.

Она заговорила тише, мягче, ласково:

— Я вижу, как вы смотрите на учеников-людей. Мне знаком ваш голод — это у нас с вами общее. Я обменяла свою человеческую жизнь на жизнь вампира ради любви и мести, но и двумя столетиями позже я остаюсь пленницей собственного трупа. Это так тяжело, правда? Везде таскать за собой собственное мертвое тело. Знать, что ты монстр, ненавидеть себя. Но это почти закончилось, Лукас. Мы почти свободны.

Он открыл глаза. Они долгую секунду пристально смотрели друг на друга, и я в отчаянии подумала, что потеряла его. На этот раз по-настоящему.

— Присоединяйся ко мне, — произнесла она, — и живи снова.

Лукас скинул ее руки со своих плеч.

— Нет.

Миссис Бетани отступила назад, схватившись за горло.

— Мистер Росс…

— Вы вышвырнули этого парня, как будто он ничто, — сказал Лукас. — Вы избавились от него, как от хлама, и даже глазом не моргнули. Вы собираетесь уничтожать призраков, как будто они ничто, даже… даже тех, кто является настоящими живыми существами, — и это тоже ровным счетом ничего для вас не значит. Я не могу на это пойти, никогда, даже ради… Знаете, мне плевать, какой магией вы воспользовались. Даже если у вас все получится, даже если ваше сердце снова начнет биться, внутри вы все равно останетесь мертвецом.

Молчание. Они стояли там и рассматривали друг друга, как незнакомцы. Миссис Бетани выглядела печальной. Подавленной. Наконец она негромко произнесла:

— Я надеялась, что вы станете частью этого.

— У меня была надежда, — ответил Лукас. — Но я никогда не стану частью этого.

Он кинулся к двери и выбежал из дома.

Как я могла в нем сомневаться, хотя бы на секунду? Лукас остался со мной. Он сохранил мою тайну. Даже столкнувшись с наивысшим соблазном, он ушел без колебаний. Я испытывала не только изумление и ужас, но еще и глубочайшую, сильнейшую радость. Я ветром помчалась за ним высоко над землей, по пути стряхивая с деревьев красные и золотые листья.

Лукас рванул в лес. Сначала я решила, что он хочет догнать Сэмюэля, хотя не представляла, как ему можно помочь. Но едва деревья скрыли Лукаса из виду — на небольшой полянке, той самой, где мы когда-то впервые встретились, — он рухнул на землю. Он прерывисто дышал, и я поняла, что он вот-вот разрыдается.

Я медленно обрела форму, дав ему время велеть мне уйти, если он хочет остаться один. Но Лукас порылся в кармане, вытащил мою брошь и протянул ее мне. Как только я прикоснулась к гагату, мое тело сделалось плотным. Лукас прижал меня к себе изо всех сил.

— Выход есть, — выдохнул он. — Выход есть, но я никогда не смогу им воспользоваться!

Я крепче обняла его. Почему до меня сразу не дошло, насколько ужасно все это для него? Ему пообещали освобождение от существования, которое он считал страшнее тюрьмы, — и это было правдой. Все обещания миссис Бетани были правдой. Есть дверь, которая ведет наружу, но Лукас никогда не сможет из нее выйти.

Я хорошенько подумала, и во мне зашевелился страх, но я не позволила ему взять над собой верх.

Я обнимала Лукаса, а он спрятал лицо у меня на плече, и все его тело дрожало от сдерживаемых эмоций. Я молчала, пока не обрела окончательную уверенность.

И тогда я сказала:

— Мы можем это сделать.

Он отодвинулся и посмотрел мне в лицо.

— Сделать что?

— Ритуал. То, что сделала миссис Бетани. — Я собралась с силами. — Я могу вернуть тебя к жизни.

— Нет. Ты отдашь свою жизнь и исчезнешь навсегда.

— Ты предложил мне то же самое, помнишь?

— А тебе хватило мужества, чтобы умереть. — Лукас провел большими пальцами по моим щекам и взял мое лицо в свои ладони. — Я тоже на меньшее не согласен.

Я снова его обняла, и он привалился ко мне, как будто лишился сил. Миссис Бетани больше никогда не будет обладать над ним властью, но его ноша сделалась тяжелее, чем раньше. И никогда не станет легче. Ни один из нас не умрет — и не начнет жизнь заново.