Призрачная тень

Глава 3

Встреча в банке не состоялась.

Лиам позвонил ей еще до восьми.

Кейти поставила будильник, но не собиралась выходить еще полчаса. Она жила всего в нескольких кварталах от банка и могла принять душ и одеться менее чем за пятнадцать минут — весьма полезное качество, если вам приходится работать по ночам и вы хотите поддерживать форму днем.

Кейти держала сотовый телефон на столике у кровати и, естественно, уронила его на пол, когда хотела ответить на звонок. Пошарив на полу, она подобрала трубку и сонно ответила:

— Да?

Это был Лиам.

— Лиам! Я видела твоего кузена прошлой ночью. Он был в музее. И он сказал, что…

— Кейти, я очень сожалею.

— О чем?

— Он не хочет продавать музей.

— Но… но я думала, душеприказчик — ты!

— Содушепрказчик.

— Но он поручил тебе принимать решения!

— Я действовал в одиночку, когда мы все пытались добраться до Дэвида. Он был глубоко в джунглях. Он написал мне, что я могу действовать, как считаю нужным. Но, как видишь, он дал задний ход. Кейти, это моя вина. Я думал, что Дэвид будет согласен с моим решением. Я не знал, каковы его чувства к музею. Я ведь принял уже дюжину решений, и он ни разу не возражал, но… Кейти, мне очень жаль.

— Но сегодня мы должны были только подписать последние бумаги, — с отчаянием сказала она.

— Знаю. Повторяю: мне очень жаль.

— Нет-нет, Лиам, ты не виноват.

— Я не виноват, что Дэвид не соглашается продавать дом, но я втравил тебя в это. Пожалуйста, Кейти, рассердись на меня.

Она засмеялась.

— О’кей, я вне себя от гнева. Но твой кузен болван и осел.

Лиам молчал. Кейти забыла, что это была очень дружная семья, но теперь понимала это, она и сама защищала бы своего брата, пока звезды не прекратят сиять.

— Прости, Лиам, — сказал она.

— Нет-нет, Кейти, все в порядке. Я знаю, как ты разочарована, и чувствую себя ужасно. Конечно, я постараюсь переубедить его, но думаю отложить это на некоторое время. Дадим ему осознать, что ты не собираешься насмехаться над происшедшим, создавать сенсации или зарабатывать на убийстве…

— А он так считает? — удивленно спросила Кейти.

— Думаю, он вначале этого боялся. Я знаю, что Дэвид встретил тебя прошлой ночью — он объяснил это сегодня утром, когда сказал, что мы должны остановить продажу и не тратить ничье время. По-моему, Кейти, он боится, что это может произойти снова.

— Так он сказал, — пробормотала она. — Но… каждый музей здесь имеет экспонат, посвященный Элене и графу фон Козелю. Это могло случиться где угодно. Не знаю, как заставить его понять… Прошло десять лет. Убийца мертв, живет в другом штате или сидит в тюрьме за другое преступление. Ты знаешь, что я любила твоего деда. Он пробудил во мне эту мечту, Лиам. Как объяснить все твоему кузену?

— Понятия не имею. Но сейчас…

— Сейчас все откладывается, — закончила за него Кейти.

— Пожалуйста, прости меня, хоть я того не стою.

Кейти улыбнулась, пригладив волосы. Она знала, что Лиам сожалеет искренне, что он хотел видеть музей открытым.

— Я прощаю тебя при одном условии. Пока Дэвид здесь, ты поможешь мне. Потихоньку. Может, он поймет, что у меня самые лучшие намерения и… Почему это обязательно должно повториться? Вероятно, Таня была случайной жертвой, а если кто-нибудь затаил злобу против Беккетов, у Дэвида здесь больше нет бывшей невесты. Ты должен мне помочь. Мы подождем. Но ты на моей стороне, правда?

— Да. Я люблю старый музей. Просто я не хочу сам заниматься им. Ты казалась мне безупречной покупательницей. Посмотрим, ладно?

Он попрощался и положил трубку.

Дэвид Беккет шел в полицейский участок, поминутно отвечая на приветствия соседей и бывших соучеников. Они, казалось, искренне рады видеть его, хотя он наверняка станет темой их разговоров за ужином. Ведь он вернулся.

Дэвид тепло благодарил тех, кто хвалил его опубликованные за прошлые годы фотографии дикой природы. Его удивляло, что они знают, чем он занимался — фотографы редко дожидаются похвалы. Друзья спрашивали, где он находил безопасные места, чтобы фотографировать диких животных. Дэвид объяснял, что для поисков таких мест необходим опыт. «Как и для всего прочего», — добавил он. В участке он обнаружил вначале не Лиама, а Пита Драйера, который был новичком-патрульным, когда Дэвид много лет назад отправился в путешествие.

— Дэвид! — Пит сидел за столом. Лейтенант уголовного розыска, он рыскал по улицам, когда совершалось серьезное преступление. Ки-Уэст имел низкий рейтинг убийств, по статистике — два в год. Но он был привлекателен для наркоторговцев, и в прошедшие несколько лет полицейский департамент предпринял против них жесткие действия. Большинство преступлений на Кис было связано с наркотиками, на кону стояли большие деньги, и многие смерти были вызваны этой проблемой.

Дэвид долго отсутствовал, но был в курсе дела. Подсознательно он ожидал услышать о еще одном загадочном убийстве или о том, что происшедшее с Таней, наконец, объяснено.

Пит сильно потолстел, и его светлые волосы заметно побелели. Он улыбнулся Дэвиду, обнял его и указал на стул перед столом.

Дэвид послушно сел.

— Вау! Ты действительно вернулся, — сказал Пит. — Есть шанс, что ты останешься?

Дэвид покачал головой:

— Боюсь, что нет. Но у меня на ближайшее будущее нет никаких проектов, поэтому я пробуду здесь некоторое время.

— Превосходно! Мы чертовски рады видеть тебя здесь. Ты знаешь, что это твой дом.

— Да, это мой дом. Я еще нигде не обосновался, Пит, и не думаю, что смогу это сделать. Смерть моего деда заставила меня вспомнить о Тане.

Пит печально покачал головой:

— Я искренне хотел бы, Дэвид, что-нибудь сообщить тебе. Мы вели расследование по всем направлениям.

— В том числе по моему, — сказал Дэвид.

— И зря. У тебя железное алиби. Крейг Беккет никогда не был лжецом, поэтому мы не сомневаемся, что ты был с ним…

— После закрытия музея, — сухо добавил Дэвид.

— Я верю коронеру и дюжинам людей, которые говорили, что у тебя не было времени покинуть музей между экскурсиями. Мы знаем, что Таню убили не в музее, и знаем, что ты просто не способен на такое. Но нам было некуда двигаться. Я не участвовал в следствии, но все помню. Мы ходили от дома к дому. Никто никого не видел. Нигде не было взлома. Не было никаких указаний на то, где задушили девушку. Если бы была кровь, мы могли бы отследить что-нибудь… — Он сделал паузу, глядя на Дэвида. — Я не имею в виду, что было бы лучше, если бы девушку зарезали или пытали, но… удушение. Он не оставил никаких улик.

— Пит, я хочу, чтобы ты помог мне. Мне нужно вспомнить все подробности.

Пит уставился на него и простонал:

— Это произошло десять лет назад, Дэвид.

— Послушай, Лиам — коп, теперь детектив, руководящий командой следствия. Позволь ему проделать бумажную работу. Поручи ему составить досье. Черт возьми, я завоевал себе имя в мире. У меня отличная карьера. Но это преследует меня каждый день, Пит.

Услышав звук позади, Дэвид обернулся и увидал Лиама. Его кузен был на два года моложе, у него были русые волосы, но глаза — того же цвета, и большинство людей быстро догадывались об их родстве. Дэвид никогда не знал своих родителей — они погибли в автомобильной катастрофе, когда ему был год. Он жил с дедушкой и бабушкой, но мать и отец Лиама относились к нему как к сыну.

— Я могу заняться этим, — сказал Лиам. — Знаешь, Пит, найти время открыть расследование заново не проблема. Я смогу заниматься своими делами и одновременно расследовать старое нераскрытое дело.

— Пустая трата сил, — проворчал Пит.

— Нет. Если меня постигнет неудача, ты прикроешь это. Кому это может повредить, Пит? — осведомился Лиам.

— Ты можешь вызвать волну негодования в городе, — сказал Пит.

— Почему? — возразил Дэвид. — Мы ищем правду. Кому правда может повредить?

— Дело в том, что этот тип давно убрался отсюда. Ведь с тех пор не произошло ничего, хотя бы отдаленно напоминающего случившееся тогда.

— Какой вред этот может принести? Позволь Лиаму открыть дело — он будет заниматься им только в свободное время. Мы все сделаем потихоньку. Другим полисменам незачем знать.

— Ладно, парни, раз это ваше время, можете его тратить. — Пит погрозил пальцем Лиаму: — Но не смей пренебрегать текущей работой, слышишь?

— Согласен, — ответил Лиам.

— А ты не делай ничего незаконного! — предупредил Пит Дэвида.

— Никогда, — улыбнулся Дэвид.

— Я займусь досье, — сказал Лиам и удалился.

— Спасибо, Пит, — поблагодарил Дэвид.

Он поднялся и вышел из кабинета. Дэвид намеревался добраться до истины тем или иным способом. Но было надежнее получить благословение местных копов.

Проходя по коридору, он столкнулся с Лиамом. Его кузен начал говорить, но Дэвид покачал головой и указал на дверь.

Лиам нахмурился. Выйдя из участка, он протянул Дэвиду досье.

— Что все это значит?

— Я не хочу, чтобы нас слышали, — ответил Дэвид.

— Почему? Если ты хочешь раскрыть убийство в прошлом, тебе понадобится помощь, и нам предстоит расспросить многих людей.

— Лиам, ты коп, и я тебе благодарен. Но я хочу действовать без шума. Никаких объявлений о новом открытии дела.

— О’кей. Но ты даже не предупредил меня, что хочешь это сделать. Я бы помог тебе в разговоре с Питом. Ты штатский и знаешь, что он не может выдавать тебе досье.

— Знаю. К счастью, ты тоже коп и как раз в нужном отделе.

Лиам кивнул и отвернулся.

— Я знаю тебя. Ты хочешь расследовать это сам. Это охота за тенью, и ты не желаешь втягивать в нее копов. Почему?

— Потому что кто-то из этого города убил Таню. Я уверен в этом. Копы считают, что они знают всех и сами могут во всем разобраться. Люди со стороны им не нужны. Я не уверен, что здешняя команда будет счастлива узнать, что я охочусь за одним из них.

Кейти спускалась по лестнице, пытаясь справиться с разочарованием.

Она годами мечтала приобрести музей. После разговора с Лиамом ее было охватила печаль, но теперь она готова снова идти в бой.

Кейти удивилась, почувствовав запах кофе.

Бартоломью встретил ее у подножия лестницы. Он выглядел серьезным, но казалось, сдерживает улыбку.

— Мне очень жаль, Кейти. Я слышал твой разговор. И встреча в банке отменяется — мы оба знали, что так будет. Но…

— Но что?

— Я сделал это! — с гордостью заявил он.

— Что ты сделал?

— Разве ты не чувствуешь запах? Кофе! Я смог нажать кнопку на кофеварке. Кейти, я сдвинул нечто твердое!

Она искренне порадовалась за него.

Он всего лишь нажал кнопку на кофеварке — но это было начало.

— Это замечательно. Спасибо. Кофе — как раз то, что мне сейчас нужно.

— Думаю, хороший грог подошел бы мне больше, но для тебя лучше кофе. И он готов.

Кейти продолжала поздравлять его, направляясь в большую кухню позади дома. Когда-то это была спальня, а кухней служило небольшое помещение. Но теперь они располагали отличной, просторной кухней. Ее мать любила готовить.

Она увидела свое отражение в одной из сковородок, висевших под старой полкой.

Уф!

На ней была мятая ночная рубашка, а пышные волосы растрепались и спутались. Слава богу, Бартоломью никогда не комментировал ее внешность по утрам. Она накинула халат.

— А теперь нам надо подумать, как мне попасть в газеты, — серьезно сказал он. — Напугаем соседей как следует!

— Эй! Я только что подумала, как ты добр и как много в тебе от джентльмена — для пирата.

— Капера!

— Какая разница.

Кейти открыла парадную дверь и выглянула наружу с чашкой кофе в руке. Она увидела лежащую на земле газету и шагнула к ней.

Но только Кейти нагнулась, чтобы поднять ее, как чья-то рука ее опередила.

— Позвольте мне.

Она выпрямилась и уставилась на мужчину, стоящего в ее дворе.

Тот, кто отравил ее существование, — Дэвид Беккет!

Кейти смотрела на него, не уверенная, чувствует ли она себя больной, сердитой или просто удивленной. Он только что разрушил ее жизнь. Ну, это преувеличение, но Дэвид Беккет погубил ее планы на будущее и мечту, которую она лелеяла годами. А теперь он стоял в ее дворе.

— Могу я вам помочь? — спросила она наконец.

— Ваша газета.

— Да, вижу.

— Не беспокойтесь. Я просто гулял ночью и смотрел, что изменилось, а что нет. Ваш дом точно такой, каким я его помню.

— Я рада показать вам нечто знакомое и помочь ощущать себя на родине, — резко сказала Кейти.

Дэвид усмехнулся. Она с удивлением заметила, какое у него красивое лицо. Когда он улыбался, напряжение исчезало, а глаза светлели. Дэвид был высоким, хорошо сложенным, гибким, с бронзовой кожей и играющими мускулами.

Она не должна им восхищаться, решила Кейти. Он разрушил ее жизнь и помнил ее маленьким ребенком — младшей сестренкой Шона.

— Я хочу, чтобы вы поняли мои чувства насчет музея, — сказал Дэвид. — Я не собираюсь разрушать чью-то мечту.

— Тем не менее вам это удалось, — отозвалась Кейти. Она подумала о том, что не одета и выглядит как лев с растрепанной гривой.

Оба держали газету. Кейти потянула ее к себе.

— Спасибо за мою газету, — сказала она.

Он сразу же отпустил ее.

Позади Кейти ощутила присутствие Бартоломью.

— Он пытается быть приятным, — заметил призрак.

— Не болтай вздор, — фыркнула она, не оборачиваясь.

Дэвид Беккет поднял темные брови:

— Прошу прощения?

— Извините, — пробормотала Кейти. Она прочистила горло и огляделась. День обещал быть прекрасным — жарким, но с освежающим ветерком. — Я только что сварила кофе. Если хотите, можете войти.

Дэвид колебался.

— Входите, — повторила Кейти. — Если не возражаете побыть один, пока я сбегаю наверх.

— Вы собираетесь убедить меня продать музей? — предположил он.

— Ну, я не смогу этого сделать, если вы твердо приняли решение, не так ли?

— Вообще-то я направлялся в «Старбакс» в «Ла Конча»… Впрочем, не откажусь от чашки кофе, — улыбнулся Дэвид.

— Тогда, пожалуйста… — Кейти указала на ступеньки и направилась прямо к лестнице. — Входите и располагайтесь. Я сейчас спущусь.

Она приняла душ, оделась, причесалась со скоростью света и быстро сбежала по ступенькам. Подойдя к кухне, она остановилась. Дэвид Беккет сидел за столом в углу, читая газету и потягивая кофе.

Бартоломью сидел против него, небрежно закинув ногу на ногу и внимательно наблюдая за Дэвидом, который, разумеется, не замечал его.

— До сих пор он не совершил никаких злых деяний, — обратился Бартоломью к Кейти.

Но она научилась игнорировать его замечания.

Кейти налила себе чашку кофе и подошла к столу. Бартоломью тут же встал, освободив для нее место. Она не была уверена, что чувствуют призраки, когда люди или неодушевленные предметы проникают сквозь них, но знала, что Бартоломью не любит, когда на него садятся. Однажды в баре крепкий парень плюхнулся ему на колени, и лицо Бартоломью скривила такая гримаса отвращения, что Кейти быстро опустила голову, дабы скрыть смех.

— Вот. — Держа чашку обеими руками, она сделала глоток. — Прекрасный день.

— Такие дни я помню, — отозвался Дэвид.

— Чем вы занимаетесь, пока вы здесь? — полюбопытствовала Кейти.

Он пожал плечами:

— Не люблю думать о чем-то постоянном. В данный момент я не строю никаких планов. Проведу какое-то время с Лиамом и моими двоюродными бабушками Элис и Эстер. Думаю, вы знаете их. Кажется, здесь все их знают.

Кейти кивнула:

— Конечно. Хотя они нечасто бывают в городе.

— Ха, в возрасте восьмидесяти лет они все еще соревнуются, у кого лучше цветы. И обе любят посещать музеи. Но вы вряд ли увидите их выпивающими пару пинт в «Слоппи Джо».

— У этого человека, кажется, несколько суховатое, но приятное чувство юмора, — заметил Бартоломью.

Кейти не смотрела на него.

— Значит, общение с родственниками? — осведомилась она.

Дэвид кивнул.

— И демонтаж музея?

Он поставил чашку.

— Займусь этим через месяц-другой.

— А до тех пор? Будете пропускать пару пинт в «Слоппи Джо»?

Дэвид засмеялся:

— Может быть. Но это не моя основная цель.

— А какая основная?

— Я хочу выяснить, кто убил Таню.

Кейти нахмурилась и несколько секунд удивленно смотрела на него.

— Не понимаю, что вы можете обнаружить теперь. Это произошло десять лет назад. Полиция вовсю старалась найти убийцу. Как вы сможете спустя десять лет узнать что-то, если они ничего не обнаружили? И почему убийца должен околачиваться здесь?

— Случайный убийца не стал бы приносить труп Тани в наш семейный музей, — сказал Дэвид.

— Возможно, это никак не связано с тем, что музей принадлежит вашей семье. Может быть, он просто увидел сцену с Эленой и Карлом Танцлером и решил, что это подходящее место, чтобы оставить труп. Он даже мог рассчитывать, что тело никогда не обнаружат.

— У меня есть досье. Лиам теперь детектив. Он согласился заново открыть дело. Время пришло.

— У них даже никогда не было другого подозреваемого. — Кейти закусила губу, видя, как напряглось его лицо. — Я имела в виду, у них не было подозреваемых вовсе…

— Кроме меня.

— Вы никогда не были подозреваемым! — Она покраснела, зная, что лжет.

— Только «вызывающей сомнения персоной», — отозвался Дэвид. — Но вы правы — другого подозреваемого не было. И для этого была причина. Либо полиция продолжала верить, что это сделал я, либо она защищала кого-то еще.

— Например? — спросила Кейти.

— Не знаю. Но собираюсь узнать. Таня заслуживает правосудия.

— Вы ведь знаете, что ее семья давно уехала.

Дэвид кивнул, отведя взгляд.

— Знаю. Ее мать так и не оправилась от случившегося, но пришла ко мне сказать, что знает, что я не мог сделать такое. Я никогда не видел ее отца — только на похоронах, — и он увез мать Тани на следующий день. Они переехали в Сент-Огастин, и через месяц он умер от сердечного приступа. Мать попала под наблюдение психиатров и скончалась спустя лет пять. У Тани был старший брат Сэм — насколько мне известно, он все еще занимается фрахтованием судов из Ки-Ларго.

— О! — удивленно воскликнула Кейти. — Я думала, он покинул штат.

— Всего лишь переехал.

Какой-то момент оба молчали. К удивлению Кейти, молчание было не неловким, а печальным. И она понимала, почему он не хочет открывать музей заново.

Кейти протянула руку через стол, чтобы коснуться Дэвида. Казалось, внутри нее пробежали искры, давшие ей понять, что в нем куда больше напряжения и жизненной силы, чем она думала.

— Мне очень жаль, — сказала она.

— Понимаете, их жизни были уничтожены, а наша семья понесла урон — я не мог оставаться здесь. Возможно, я убежал, но мне так не кажется. Я просто не мог оставаться. Уничтожение жизней и семей — это чересчур. Но теперь я знаю, что никогда не буду в гармонии с собой, если не узнаю правду, что бы она собой ни представляла.

— Звучит зловеще, — заметила Кейти.

— Нет, я не намерен держать людей под дулом пистолета или делать что-то подобное. Но я собираюсь искать, пока не найду что-нибудь стоящее. Была убита молодая женщина. Она должна была защищаться — Таня любила жизнь, поверьте мне.

Кейти нахмурилась. Все это произошло много лет назад. Конечно, тогда все говорили об этом. Сообщество было маленьким — многие родившиеся и выросшие на Ки-Уэст уехали. Даже тех, кто прожил на острове последние семь лет, было немного. Естественно, убийство одного из членов старейших семей города дало повод для бесконечных сплетен.

— К сожалению, я плохо помню эту историю. Честно говоря, мы все перешептывались об этом, но наши родители затыкали нам рот. Конечно, мой брат был расстроен, и мы, как и все в городе, были на похоронах. Но я мало знаю о том, что было обнаружено. Тело нашли почти в нетронутом состоянии — оно совсем не разложилось… Разумеется, полиция должна была обнаружить какие-то факты. — Кейти покраснела, понимая, что эти подробности болезненны для него, так как он хорошо знал и любил Таню.

Какое-то время Дэвид молча смотрел на нее. Она почувствовала, что затаила дыхание. Но он вздохнул, и Кейти с облегчением поняла, что ее слова не восприняты как бестактность.

— Наши отношения закончились, — сказал Дэвид. — Я не был зол — скорее опечален. Я долго отсутствовал — военная служба казалась подходящим выходом. Тогда моя семья беспокоилась по поводу финансов, так как нас решили отправить в колледж, и я подумал… что это будет для них легче. Я получал стипендию, правительство оплачивало учебу. Но меня не было слишком долго для молодой женщины, которой здесь было нечем заняться — разве что нежиться на солнце. Мы расстались — Таня написала мне, прежде чем я вернулся домой, что помешала разлука и что расстояние слишком велико… Словом, мы должны разорвать помолвку. Мы даже ни разу не поссорились. Я не видел Таню после возвращения домой — я избегал ее, — хотя слышал, что она собиралась поговорить со мной в тот вечер, встретиться со мной лицом к лицу, чтобы извиниться за свое поведение. В письме Таня не упоминала о другом парне, но я слышал о нем от других и не был удивлен. Предполагалось, что Таня переедет через несколько дней в Огайо, но вроде бы она могла передумать. В тот вечер что-то изменилось. Она пыталась набраться смелости, чтобы пойти повидаться со мной. Не знаю, что тут правда, а что нет. Я думал, что между нами все кончено. Я помогал в музее, а осенью собирался продолжить учебу. Мне нравилось работать там — особенно нравилась история Карла Танцлера. Она была слишком причудливой даже для Ки-Уэст! Я с удовольствием рассказывал ее. А потом Таня оказалась там, где должна была покоиться Элена де Ойос.

— А как насчет парня из Огайо, в которого она влюбилась? — спросила Кейти. — Полиция допрашивала его?

— Его звали Майк Сандерсон. Он был в Огайо или по дороге туда, — ответил Дэвид. — Уехал на несколько дней раньше. Таня осталась, чтобы собраться с духом. Она говорила людям, что хочет увидеть меня снова — без Майка поблизости. Мне тяжело, что я помню ее мертвой куда лучше, чем живой.

— Значит, новый парень покинул штат… — пробормотала Кейти.

— Легко понять, почему я оказался идеальным подозреваемым, — продолжал Дэвид. — В особенности потому, что я в тот вечер время от времени оставался один в музее. Между экскурсиями. Мы нашли Таню только следующим утром, и я благодарю Бога за позицию коронера. Он настаивал, что ее убили до девяти вечера, и несколько человек поклялись, что я не мог покинуть музей столь надолго, чтобы убить Таню.

— Потому что ее убили не в музее?

Он кивнул.

— Она пролежала где-то достаточно долго, судя по цвету кожи и состоянию крови, причем на боку. — Дэвид поморщился. — Вы считаете, что я не должен говорить о ней таким образом?

Кейти посмотрела на него:

— Нет! Я вообще об этом не думала. Меня интересовало, как вы нашли в себе силы вернуться, чтобы разобраться в происшедшем.

Он поднялся.

— Ну, с моей стороны это вызов. Я могу потерпеть неудачу, но должен постараться.

Кейти тоже встала. Было очевидно, что Дэвид уходит.

— Что, если вы узнаете правду? — спросила она.

Он нахмурился:

— О чем вы?

— Допустим, вы сможете изгнать всех призраков. Вы уедете снова?

— Вероятно.

— Тогда вы бы иначе воспринимали ситуацию с музеем.

Кейти не следовало это говорить — она увидела вспышку гнева в его глазах.

— Я вижу, чем вызвано ваше сочувствие к моему положению, мисс О’Хара, — с усмешкой заключил Дэвид.

— Я не имела в виду…

— Имели.

— Если вы так думаете, я ничего не могу сделать, — сказала Кейти, пожав плечами.

Дэвид двинулся к двери, но остановился и повернулся:

— Спасибо за кофе. — Он колебался. — Вы умудряетесь вытягивать из всех интересующие вас факты, раздражая людей сверх меры?

— Вовсе нет! Я ничего из вас не вытягивала. Я слушала. И я была бы очень рада, если бы убийство раскрыли. Это было несправедливо. Убийца вышел сухим из воды. Жизнь двух семей разрушена. Я уверена, каждый хотел бы, чтобы все выяснилось. Я бы с удовольствием чем-нибудь помогла вам, только не знаю как.

Дэвид снова подошел к ней. Он был гораздо выше Кейти, и она почувствовала легкую дрожь, но это не был страх. Просто Дэвид был харизматичным мужчиной — молчал он, говорил или грозил ей пальцем, как сейчас.

— Нет! Не помогайте мне, не лезьте в это и не задавайте никому никаких вопросов. Понятно?

— Понятно! — сердито отозвалась Кейти. — У вас возникает такая проблема с каждым, кто пытается быть дружелюбным с вами?

Дэвид продолжал смотреть на нее своими голубыми глазами, но теперь в них светилась другая эмоция.

— Нет. Я просто не хочу никого в это втягивать.

Кейти подняла руки:

— Воля ваша. Не хочу вам мешать. Даже не стану больше говорить об этом.

Дэвид кивнул, направился к двери и снова повернулся:

— Серьезно, спасибо за кофе.

Кейти увидела на его лице ностальгическую улыбку.

— В чем дело?

— Не знаю. Вспоминаю прежние времена. Вы, наверное, не помните. Однажды я пришел сюда повидать вашего брата, а вы были злы на него и захлопнули дверь у меня перед носом.

— Нет!

— Да.

Она покраснела.

— Он был значительно старше и иногда бывал очень высокомерным.

— Я постучал снова, и тогда Шон спустился. Он угрожал запереть вас в вашем кукольном доме.

— У меня никогда не было кукольного дома.

— Значит, он придумал что-нибудь еще.

Дэвид шагнул наружу, и дверь закрылась за ним.

— Ну и ну! — воскликнул Бартоломью. — Как трогательно.

— Не будь болваном! — огрызнулась Кейти.

— Прошу прощения, но я не болван, — с негодованием произнес Бартоломью. — Это было необычайно трогательно. Думаю, мне нравится этот парень.

— Если бы он смог узнать правду… — задумчиво промолвила Кейти.

— Стоп! — предупредил Бартоломью.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты слышала его? Он не хочет тебя втягивать. И хотя никогда не было доказано, что он виновен, не было доказано и противоположное.

Кейти серьезно посмотрела на Бартоломью.

— Я не намерена ничего предпринимать. Хочу только надеяться на лучшее для него. Но если он узнает правду, то может передумать, и я сумею получить музей.

Бартоломью, казалось, вздрогнул.

— Кейти, если он прав, ситуация опасная. Сегодня можно обнаружить куда больше, чем когда я бороздил воды вдоль берега. ДНК и прочие штучки… Клетки кожи, отпечатки пальцев, прочие следы… генетические указатели. Все, что угодно. Все дело в том, что убийцу таки не поймали. Дэвид Беккет думает, что это не было случайным преступлением или действием психа, который тут же смылся. Если это кто-то, все еще живущий здесь, он не захочет, чтобы правда была открыта.

— Мы не всегда получаем, что хотим. Убийце пора предстать перед правосудием, — сказала Кейти.

— Великие слова, — согласился Бартоломью. — Но этот тип уже убил однажды, причем весьма ловко. Если ему будет грозить опасность, он, несомненно, убьет снова. Как сказал Беккет, держись подальше от этого. Вы ведь не желаете сами стать экспонатом в музее, мисс Кэтрин О’Хара?