Просто неотразим!

Глава 14

На матери Теда были черные леггинсы и ярко-розовый корсет. В блестящих каштановых волосах не проблескивало ни единой седой пряди. Либо ей повезло, либо у нее был прекрасный стилист. Бриллианты сверкали в ушах, на шее, на пальцах, но, как ни странно, это не казалось вульгарным. Она казалась образцом элегантности селфмейд-вумен, наделенной красотой, властью и прекрасным вкусом. Не заметив Мег, она бросилась на голую грудь любимого сына.

— Я так соскучилась!

Франческа выглядела на удивление миниатюрной в объятиях высокого отпрыска. Трудно поверить, что когда-то она родила такого верзилу!

— Я, честное слово, звонила, но у тебя что-то со звонком.

— Он отключен. Я работаю над входным замком, способным считывать отпечатки пальцев.

Он, в свою очередь, обнял мать и отстранился.

— Как прошло интервью с героями-копами?

— Они были изумительны! Все мои ток-шоу удачны, если не считать это животное — актера, чье имя я отказываюсь упоминать. — Она театрально воздела руки к небу, но тут же заметила Мег.

Франческа, должно быть, видела припаркованную у дома развалюху, но потрясение, плеснувшееся в зеленых кошачьих глазах, было неподдельным. Очевидно, она предположила, что машина либо принадлежала кому-то из обслуги, либо одному из приятелей Теда.

— Ма, уверен, что ты помнишь Мег.

Будь Франческа животным, мех на ее холке встал бы дыбом.

— О да!

Ее враждебность показалась бы комичной, если бы Мег не тошнило так сильно.

— Миссис Бодин, здравствуйте.

Франческа отвернулась от Мег и сосредоточилась на любимом сыночке. Мег привыкла видеть гневные родительские глаза, но на этот раз объектом был Тед, а это вынести невозможно. Поэтому она поспешила вмешаться:

— Я навязалась ему, как сделала бы любая женщина на моем месте. Он не смог устоять. Уверена, вы сто раз видели нечто подобное.

Франческа и Тед дружно воззрились на нее. Франческа — с неподдельной злобой, Тед — с явным неверием. Мег попыталась натянуть подол футболки.

— Прости, Тед. Это… больше не повторится. Я… я ухожу.

Вот только ей нужны ключи от машины, лежащие в кармане шорт, а единственный способ их найти — вернуться в спальню.

— Ты никуда не уйдешь, Мег, — спокойно объявил Тед. — Ма, Мег мне не навязывалась. Она едва меня выносит. И кроме того, это не твое дело.

Мег резко вскинула руку:

— Послушай, Тед, с матерью нельзя говорить в таком тоне.

— Даже не пытайся к ней подлизаться! — отрезал он. — Ни к чему хорошему это не приведет.

Но она попыталась в последний раз:

— Это я во всем виновата. Дурно влияю на Теда.

— Заткнись. — Он показал на контейнеры с едой на столе. — Мы собирались обедать, ма. Хочешь с нами?

Но этому не суждено было случиться.

— Нет, спасибо.

Резкий британский акцент еще сильнее подчеркивал звеневший в словах лед. Приподнявшись на цыпочки, она глянула на своего сына.

— Мы поговорим позже! — отчеканила она и, повернувшись, вылетела из кухни. Высокие каблуки отбивали яростный ритм.

Входная дверь захлопнулась, но запах ее духов остался. Мег мрачно нахмурилась.

— Хорошо еще, ты слишком взрослый, чтобы матушка могла тебя подмять.

— Что не останавливает ее от постоянных попыток. — Улыбнувшись, он поднял пивную бутылку. — До чего же тяжко иметь дело с самой непопулярной в городе женщиной!

— Он с ней спит! — восклицала Франческа. — Эмма, ты знала? Знала, что он с ней спит?

Франческа вскочила с кресла.

— Она с самого начала это задумала! Именно это я и твердила Далли! Сначала она избавилась от Люси, а потом принялась за Тедди. Но он так хорошо разбирается в людях… в жизни не думала, что он попадется на удочку! Как можно быть таким слепым! Он просто не оправился от шока, иначе сразу увидел бы ее насквозь. Она хитра и порочна, Эмма. Она все сделает, чтобы заполучить его! А Далли пальцем о палец ударить не хочет! Заявил, что Тед уже взрослый и мне не следует совать нос в его дела, но неужели я бы отстранилась, будь Тед серьезно болен? Нет, конечно! И сейчас я не стану сидеть сложа руки. — Она подняла валявшуюся на полу детскую книжку и ткнула ею в Эмму. — Ты должна была знать! Почему не позвонила?

— Понятия не имела, что все зашло так далеко. Позволь принести тебе булочку, Франческа. Не хочешь чаю?

Франческа швырнула книгу на кресло.

— Кто-то должен был знать!

— Тебя здесь не было, так что не можешь представить, как усложнилась ситуация со Скипджеками. Спенс одержим Мег. А Санни хочет Теда. Мы почти уверены, что Спенсер именно поэтому выбрал Уайнет, когда свадьба расстроилась.

Франческа небрежно отмахнулась:

— Тори рассказала о Санни. Тед вполне может с ней управиться. — В зеленых глазах стыла обида. — Понять не могу, почему Тори мне не позвонила.

— Все так запуталось. Мег говорила, что влюблена в Теда, это чистая правда. Но нам показалось, что это предлог, чтобы отпугнуть Спенса.

Франческа изумленно воззрилась на нее:

— Почему ты не поверила, что она в него влюблена?

— Потому что непохоже было! Вела она себя не как влюбленная, — терпеливо объяснила Эмма. — До сих пор только Тори его донимала. Мег не вешается ему на шею, не смотрит с обожанием, не ловит каждое слово. Она вечно с ним спорит и никогда не соглашается.

— Значит, еще умнее, чем я думала! До сих пор ни одна женщина ему не противилась. Его привлекает новизна. — Франческа опустилась на диван. — Надеюсь, она не на игле. Я бы не удивилась. В Голливуде так много наркоманов!

— Не думаю, что она употребляет наркотики. И мы пытались убедить ее уехать из города! Знали, что у нее нет денег, и предложили чек. Уверяю, не слишком приятная была сцена. Но она отказалась. Санни Скипджек не желает видеть соперниц, а Спенс носит дочь на руках. Все это слишком запуталось. Так что посуди сама…

— Еще бы не отказалась! Зачем ей ваши жалкие деньги, когда она нацелилась на Теда и его миллионы?!

— Ты ошибаешься. Мег не так меркантильна!

— Это ты ошибаешься! — взорвалась Франческа. — Недаром родные от нее отреклись и выставили из дома!

Эмма поняла, что ступает по тонкому льду.

— Знаю, это трудно, но если бы ты попробовала узнать ее получше…

Франческа схватила фигурку из «Звездных войн», коловшую ей бедро, и швырнула на пол.

— Если кто-то, включая моего мужа, думает, что я буду стоять в стороне, пока эта женщина пытается опутать моего сына… — Она вдруг осеклась и бессильно опустила плечи. — Почему это происходит именно сейчас? — тихо пробормотала она.

Эмма уселась рядом с ней и обняла.

— Все еще надеешься, что Люси передумает?

Франческа вытерла глаза. Судя по синим кругам под глазами, она плохо спала.

— Люси не вернулась в Вашингтон после побега, — вздохнула она.

— Неужели?!

— Я говорила с Нили. Мы обе считали, что это к лучшему. Вдали от дома, работы и друзей она может лучше понять себя и осознать, чего лишилась. Ты видела ее с Тедом. Они любили друг друга. Любили! Но он отказывается говорить о Люси. Это что-то значит, не так ли?

— Прошло два месяца, — осторожно напомнила Эмма. — Ужасно долгий срок.

Франческа и слышать ничего не хотела. Она снова вскочила и принялась метаться по крыльцу.

— Можешь представить, что когда-нибудь Люси вернется в Уайнет и узнает, что у Теда роман с ее лучшей подругой? Сама мысль об этом невыносима! — Она решительно тряхнула головой. — И я этого не допущу!

Эмма попыталась еще раз:

— Тед вполне способен позаботиться о себе. Ты не должна, повторяю, не должна действовать поспешно.

Бросив на подругу встревоженный взгляд, она направилась на кухню, чтобы заварить чай.

Мег лучше поберечься.

На следующий день после встречи с Франческой Бодин Мег вызвали в офис. Когда она провозила тележку мимо магазина принадлежностей для гольфа, оттуда вышли Тед и Санни. На Санни была короткая пестрая юбка и рубашка поло без рукавов. На открытой шее висел бриллиантовый кулон — четырехлистник. Мег невольно заметила, как непринужденно Тед чувствовал себя с этой женщиной, которая удерживала его в заложниках в обмен на строительство гольф-курорта и комплекса кондоминиумов.

Мег оставила тележку у дверей и направилась в офис заместителя директора. Через две минуты она стремительно перегнулась через его стол, стараясь не завопить.

— Как вы можете меня уволить?! Две недели назад вы предложили мне повышение! Хотели назначить менеджером снек-магазина!

Заместитель нервно дернул за дурацкий розовый галстук.

— Вы занимались левым бизнесом! Торговали в клубе!

— Я с самого начала поставила вас в известность. Сделала браслет для вашей матери!

— Это против политики клуба.

— Это было даже не на прошлой неделе. Что случилось с тех пор?

Заместитель отвел глаза.

— Простите, Мег. У меня связаны руки. Приказ пришел с самого верха.

Мысли Мег заметались. Она хотела спросить, кто скажет Спенсу, что ее уволили. Или Теду. А как насчет пенсионеров, которые играли каждый вторник и привыкли к тому, что она приносит им кофе? Или игроков в гольф, уже успевших заметить, что она никогда не путает их заказы?

Но она ни слова не сказала.

Вернувшись к машине, Мег увидела, что кто-то пытался оторвать дворники. Когда она уселась за руль, раскаленные сиденья обожгли ей бедра. Благодаря проданным украшениям у нее достаточно денег, чтобы вернуться в Лос-Анджелесе. Почему же ее так заботит эта дерьмовая работа?

Потому что она любит эту дерьмовую работу и любит церковь с дерьмовой мебелью. И любит этот дерьмовый город с его огромными проблемами и странными жителями. Тед прав, потому что больше всего на свете ей нравится жить своим умом и тяжким трудом.

Она приехала домой, приняла душ, натянула джинсы и белый топ, вдела ноги в розовые парусиновые босоножки. И уже через пятнадцать минут проехала через ворота поместья Бодинов. Но направилась не к дому Теда, а остановила машину перед огромным домом из песчаника и штукатурки, в котором жили его родители.

Дверь открыл Далли.

— Мег!..

— Ваша жена дома?

— У себя в офисе.

Он не слишком удивился, увидев ее, и отступил, чтобы дать ей пройти.

— Самый легкий способ найти офис — идти по коридору до конца, выйти из двери и пересечь двор. Ряд арок в правом крыле.

— Спасибо.

Дом отличался грубо оштукатуренными стенами, сводчатыми потолками и холодными изразцовыми полами. Арочный портик охранял офис Франчески. Дверь была открыта, и Мег увидела, что она сидит за письменным столом и читает газету. На маленьком носу — очки. Мег постучала.

Франческа подняла глаза. Увидев, кто пришел, она откинулась на спинку кресла, пытаясь обдумать происходящее.

Франческа наконец поднялась и, переступая ногами в шлепанцах с узором всех цветов радуги, направилась к гостье. Она откинула волосы с лица и закрепила маленькими серебряными заколками, контрастирующими с более тяжелыми очками. Облегающая майка возвещала о преданности техасским студентам сельскохозяйственного колледжа, джинсовые шорты открывали все еще стройные ноги. Но даже такой повседневный костюм не заставил ее отказаться от бриллиантов, по-прежнему сверкающих в ушах, на тонком запястье и пальцах.

— Вам что надо?

— Я понимаю, почему вы это сделали, — начала Мег, — но прошу вас все переиграть.

Франческа сняла очки для чтения, но не двинулась с места. Мег вдруг пришло в голову что это Санни виновата во всем. Нет, это эмоциональное действие. Не рассчитанное. Не в характере Санни.

— У меня полно работы, — бросила Франческа.

— А у меня благодаря вам ее больше нет.

Она спокойно выдержала зеленые льдинки, летевшие из глаз Франчески.

— Я люблю свою работу. Стыдно признаваться, поскольку такую карьеру не назовешь фантастической, но я хорошо выполняю свое дело.

— Интересно, но, как уже было сказано, я занята.

Мег отказывалась уходить.

— Дело в том, что мне нужна моя работа. Обещаю за это не наябедничать на вас вашему сыну.

Впервые за все время разговора Франческа насторожилась и после короткой паузы отступила в сторону.

— Хотите поторговаться? Хорошо, поторгуемся.

Стены были увешаны семейными фото. На одном молодой Далли Бодин праздновал победу на турнире, подкидывая Франческу в воздух. Она висела над ним: темный локон падает на щеку, серебряная сережка свисает до подбородка, красная, очень женственная босоножка касается его плеча.

Здесь были также снимки Франчески с первой женой Далли, актрисой Холли Грейс Джефф. Но на большинстве снимков был юный Тед, тощий, некрасивый мальчишка, с огромными очками, штанами, подтянутыми едва не до подмышек, и серьезным, умным лицом. В руках то модели ракет, то книги, то какие-то макеты. Иногда рядом стоит отец.

— Люси любила эти снимки, — пояснила Франческа, усаживаясь за стол.

— Кто бы спорил. — Мег решила провести небольшую шоковую терапию. — Прежде чем переспать с вашим сыном, я получила ее разрешение. И благословение. Она моя лучшая подруга. Я никогда не сделала бы что-то подобное у нее за спиной.

Такого Франческа не ожидала. На секунду ее лицо словно смялось, но она тут же вскинула подбородок. Однако Мег уже несло.

— Я не стану рассуждать о подробностях сексуальной жизни вашего сына, если только не считать того, что со мной он в полной безопасности. Я не питаю иллюзий относительно замужества, детей и вечного пребывания в Уайнете.

Франческа помрачнела.

— Еще бы! Вы из тех, кто живет одним мгновением. Не так ли?

— В чем-то — да. Не знаю. Сейчас что-то изменилось.

— Теду и без того пришлось немало вытерпеть. Не хватало еще, чтобы вы вторгались в его жизнь!

— Я заметила, что в этом городе куча людей имеют вполне ясное представление о том, что нужно и чего не нужно Теду.

— Я его мать. И знаю своего сына.

Это самый опасный отрезок пути… Не то чтобы до сих пор все шло гладко…

— Полагаю, что чужак, не имеющий предвзятого мнения, видит человека в несколько ином свете, чем те, которые давно его знали.

Мег подняла фото маленького Теда на фоне статуи Свободы.

— У Теда блестящий ум. Все это знают. И еще он хитер. Это тоже всем известно. У него чрезмерно развито чувство долга. Он ничего не может с этим поделать. Но это то, чего большинство людей, особенно влюбленные в него женщины, похоже, не замечают.

— Представления не имею, о чем вы говорите.

Она положила фото.

— Он не позволяет себе, подобно окружающим, вступать в романтические отношения. Он сводит баланс «про» и «контра» в некоем мысленном гроссбухе и действует соответственно итогу. Так было с Люси. Они уравновешивали друг друга в его гроссбухе.

Возмущенная Франческа вскочила:

— Хотите сказать, что Тед не любил Люси? Что он не может испытывать глубоких чувств?

— Он может испытывать глубокие чувства. Несправедливость. Преданность. Ответственность. Ваш сын — один из самых умнейших и высокоморальных людей, которых я когда-либо знала. Но в эмоциональных отношениях он абсолютно практичен. — Чем больше она говорила, тем тяжелее наваливалась на нее депрессия. — Именно этого женщины не понимают. Они хотят поразить его. Хотят, чтобы он потерял от них голову. Но этого не происходит. Решение Люси расстроило вас куда сильнее, чем Теда.

Франческа метнулась к ней:

— Вам просто нравится в это верить! Но вы жестоко ошибаетесь!

— Я не представляю для вас угрозы, миссис Бодин, — уже спокойнее объяснила Мег. — Не собираюсь разбить его сердце или завлечь в сети брака. Не собираюсь за него цепляться. Я вполне безопасный сейф, куда можно запрятать вашего сыночка до появления достойной женщины.

Это ранило ее куда сильнее, чем она предполагала, но Мег каким-то образом сумела беспечно пожать плечами.

— Я девушка вашей мечты. И хочу получить назад свою работу.

Франческа снова овладела собой.

— Но какое будущее вы можете видеть в низкооплачиваемой работе в загородном клубе маленького городка?

— Мне она нравится. Кто знает, что ждет впереди… верно?

Франческа подняла со стола блокнот.

— Я найду вам работу в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Сан-Франциско. Где только пожелаете. Хорошую работу. Только скажите, чем хотите заняться.

— Спасибо, но я привыкла сама заботиться о себе.

Франческа отложила блокнот и нервно покрутила обручальное кольцо. Она была явно не в своей тарелке. Прошло несколько секунд.

— Почему вы сразу не пожаловались на меня Теду?

— Я, как правило, сама веду свои битвы.

Короткий момент нерешительности пролетел, и Франческа выпрямилась.

— Он достаточно вынес. Не хочу, чтобы его снова ранили.

— Поверьте, я не настолько ему дорога, чтобы это случилось.

Еще один болезненный укол.

— Я — его лекарство от разочарований. И также единственная, кроме Тори, с кем он может быть собой. Ему это полезно. Что же до меня… он приятное разнообразие после всех лузеров, с которыми я обычно связываюсь.

— Вы определенно прагматичны.

— Как уже было сказано, я девушка вашей мечты.

Она даже изобразила победную улыбку, но стоило выйти из офиса, как вся бравада куда-то испарилась. Ей осточертело чувствовать себя никчемной.

Когда на следующий день она пришла на работу, никто и не вспомнил про ее увольнение. Тед остановился у ее тележки, но верная слову Мег не упомянула о роли его матери во вчерашнем происшествии.

День выдался нестерпимо жарким, и, вернувшись домой, она только и мечтала что о душе.

Мег сбросила кроссовки и открыла дверь ванной. Кровь отлила от ее лица при виде кроваво-красных букв, начертанных помадой на зеркале: «Убирайся!»