Лейла
Моего терпения хватило надолго. На целых десять минут.
Ну а мало ли? Вдруг Адриан там помирает, а я тут уютненько сижу в сумке?
Я осторожно приподняла лапой верх сумки, выглянула: тишина и пустота. Ну, как пустота? Какой-то лес, кустики, коряги, но ни одного человека я не видела! И даже не чувствовала, потому что все еще находилась в межпространственной сумке, которая блокировала мою магическую силу.
Я сглотнула. Нет-нет, это не могло быть правдой! Адриан же не выбросил сумку куда подальше? Не потерял ее? Я, конечно, подобно Сильвии глубоким топографическим кретинизмом, как выражался мой учитель, не страдала, но навряд ли так уж легко смогу добраться до нужного места.
Я вылезла из сумки и с облегчением вздохнула. Пространство не безлюдное, в нескольких сотнях метров были люди. Это хорошая новость. Плохая заключалось в том, что все они то ли находились без сознания, то ли очень глубоко спали. Я склонялась к первому пункту.
Выбравшись из сумки Адриана, я попыталась найти его, но безрезультатно: даже клочка ауры не обнаружила. Так, пора в разведку. Я пошла в сторону, где чувствовала ауру людей, пробираясь через кочки. А лесок забавный. Ядовитая темно-фиолетовая змея, длиной в полтора метра, двинулась в мою сторону, но стоило мне чуть показать свою ауру и зыркнуть глазами, как мигом изменила направление. Ага, распознала более ядовитую, чем она сама. Я с завистью проводила змейку, которая двигалась с поразительной скоростью. И пошла (даже поползла, через такие-то коряги!) к людям. Полечить или добить — все уже зависело от того, кто же там: магия была совершенно незнакомой.
Я вышла на небольшую полянку, которая определенно использовалась как временная стоянка: догоравший костер, разбросанные сумки, опрокинутая еда. Но никаких следов сражения. Даже люди, лежавшие на поляне кто как — бочком, ничком или прислонившись к дереву — не были ранены. И никаких потенциальных врагов рядом.
Люди, которых придется лечить, а не бить: если судить по форме, то это ребята Адриана. Что тут произошло? И где Адриан?!
Ладно, потом разберусь. Боюсь, Адриан расстроится, если потеряет кого-то из своих агентов, а я бы предпочла, чтобы он был бодр и весел. Я подошла к ближайшей девушке, которая лежала на спине. Залезла на нее и попробовала провести медицинскую диагностику. Хм, как странно! Словно она спит, но ни один воин не будет спать, когда на нем сидит нечто постороннее и неопознанное, вроде меня. Да и сон какой-то неправильный: тяжелый, глубокий, высасывающий силы.
Я помотала хвостом туда-сюда, пытаясь сосредоточиться. Ну и что мне делать? Как лечить, если я не знаю, что лечить?
У меня была лишь одна идея. И я тут же ее осуществила, бесцеремонно царапнув руку девушки. Ну а что делать? В эффективности своих царапок я не единожды убеждалась. Мало того, что полезно, так еще и удовольствие приносит. Моральное. Мне, а не тем, кого я царапаю.
Исцарапав практически всех, кроме мужчины, лежавшего прямо в центре лагеря, я с удовольствием отметила, что люди начинают медленно выходить из того самого «неправильного» сна, который мне не понравился. Я про себя довольно улыбнулась и прыгнула на спину последнего мужчины, который лежал ничком. Только я занесла над ним лапу, как услышала:
— Что тут происходит?