Пустоцвет

Глава 17. Операция

***

Ничего больше не хотелось. Ни в этот день, ни вообще... когда-либо.

Пусто... слишком пусто стало на душе.

Набрала Сальникова: хотела передать через него Науменко, что на работу не явлюсь - "заболела" - впервые совру, дабы увильнуть от службы, от обязанностей.

Но... не дал...

Какие-то странные шутки, невероятный подъем настроения. Чушь какая-то про операцию, про Казанцева, про шлюх. Что мне все это очень понравится, так как Науменко выступит сутенером.

В общем, не слышал меня Виталя... и все мои попытки хоть как-то перебить его тираду, пробиться сквозь сумасбродную реку приторного веселья, свелись на нет.

- Так че, едешь? - наконец-то выпаливает это юмористическое "радио".

- Еду-еду, - грубо, обижено рыча.

***

- И что ты там мне втесывал? - гневно зарычала я, бросив свою сумку на стол Сальникову. Присесть на стул напротив него. Замученный, туманный взор обрушила негодяю в лицо.

Улыбается:

- А ты, по ходу, опять, что ли, бухала? - заржал.

- Ты меня для этого из дома вытащил? - гаркнула я озлобленно.

- В смысле? - оторопел, округлив очи. - Так-то рабочий день!

- Я же говорила: заболела! - вскрикнула в сердцах, и тут же поморщилась - башка реально раскалывалась, как после жестокой пьянки.

Захохотал язвительно:

- Слышишь, подруга, мы с Науменко так каждый понедельник больны. Да и не только мы. А некоторые - и того чаще. Так что выпей таблеточку и приди в себя. Тем более сегодня. Будешь со мной в карауле сидеть. Хотя бы посмотришь, как это...

- А Серега че, уже плохой "сосидетель"? - саркастически грызу.

- А Серега, я же тебе уже объяснял, еще по телефону, с Казанцевым будет! У Романа операция намечается. Дело то еще! И то, повезло просто, что его этот... Шушваль попал в столь "теплую" компанию. Если выгорит - те еще задницы поджарим.

- Ох, уж мне этот Роман! - слегка запаздывая, тормозя, гаркнула в сердцах я.

- Че это? - обомлел. Но тотчас серьезность смела улыбка. - Только не говори, что ты это с ним... квасила - нам он трезвый нужен!

- Не дождетесь! - рычу недовольно.

- Не дождемся трезвого, или вашей... - затыкал, замыкал пальцами, сдержано, но не без пошлого намека, пальцами, - состыковки.

- Слюни подотри, - гаркнула злобно. - И Казанцеву тоже!

- О-о-о, - взревел вдруг, скрививши недовольную, полную раздражения, мину. - Понятно... Мужики - козлы... и как земля нас, таких уродов, носит.

- Я такое не говорила, - язвлю.

- Да по роже видно! - невольно вскрикнул. - Небось, бросил какой - и началось. Потому вся такая... он уже сколько времени... помятая, разбитая... Была красавица, а стала... книга потрепанная.

- Да иди ты на хрен! - гневно, обиженно взвизгнула я и тотчас сорвалась с места.

Разворот - и помчала к двери.

- А че я такого сказал?! - гневное, отчаянное вдогонку.

Но не подался за мной...

Выскочить на улицу. Благо, ни с кем из начальников не столкнулась нос к носу.

Домой. Срочно домой!..

Не в бар же с утра? Может, и вправду, в пору уже взять... да хоть раз напиться? Вдруг... легче станет? Хоть на день - а все же... выброшу из своей головы... этого чертового Пахомова.

Обмерла на остановке. Уткнулась невольно бесцельным взглядом в одну точку - и стою, жду автобус.

И тут словно кольнуло что-то в голове. Встрепенулось.

А затем и вовсе навела фокус. Очертания кремовой, огромной сумки с красивой овальной золотистой застежкой-бляхой вмиг вырвало меня из прострации.

Твою ж... налево! А сумку-то свою я в кабинете оставила! И как теперь? Что теперь? Возвращаться?

Что самое обидное - даже домой не доехать, ведь все деньги там.

А пешком - только через несколько часов попаду в квартиру.

И надо бы пройтись, проветриться. Может, легче станет.

Но не сегодня. Не сейчас - в башке... сплошной маргарин. Столько ночей без сна. Одна мечта - забыться. Вырубиться и спать, спать... спать до упора: пока старость не сложит мои полномочия...

***

Ну, что ж. Выбор очевиден: злость в кулак - и опять тащиться по аллее в сторону отделения.

О, да. В этот раз всё по "феншую". Все, как на параде: Курасов, Науменко, Сальников... и даже Казанцев.

- Вернулась? - ржет ехидно Виталик.

- Показалось, - язвлю в ответ.

...

- И куда ты намылилась? - гаркнул мне в спину Серега, отчего тотчас покорно обмерла я на месте.

Полуоборот. Глаза в глаза:

- Домой. Заболела я.

- Да мне по***, поняла?! - бешено рявкнул на меня. - Таблеток сожри, водичкой запей - и сегодня, чтоб была как штык. Ясно?!

Обомлела я, округлив очи.

- Я же... безрукое, бесполезное... мерзкое существо, ошибка природы, которой лучше было бы вообще не появляться на свет, а не то, что бы втискиваться в счастливую, размеренную, хорошо продуманную, утопическую жизнь отделения! Зачем я вам там? - сама даже не поняла, как выдала подобное своему уже и так оторопевшему от заявленного, от столь смелой моей дерзости, Майору.

Долгие, жгучие мгновения перестрелки взглядов - и наконец-то находил силы, желание на слова:

- Или рапорт... об увольнении, или чтобы была на месте, там и в то время, в которое тебе прикажет Капитан Сальников. УЯСНИЛА? Барышня... голубых кровей.

Шаги на выход. Показательно лязгнул дверью.

***

И снова обреченно бросить сумку на стол и рухнуть на стул, напротив Виталия.

- Че? - неожиданно заржал, метнув на меня взор из-подо лба. - Кофейку? Чайку? Или рассольчика?

Уставила на него злобный взгляд:

- Пулю... в лоб.

- Самокритично, - ухмыльнулся.

- И практично, - скривилась я.

Шумный вздох. Взор около...

- Так что там? - решаюсь продолжить. Взгляд на товарища: - Что хоть за дело? В чем суть? И зачем мы, я нужна?

- Да, - скривился, - гад тут один: раньше наркотой занимался, потом перешел на сбыт краденного. И нет бы по чуть-чуть, без палева. Так бы ни наши, ни конкуренты не заметили и пыжиться не стали. А то в наглую: ордена, антиквариат... В общем, уникальные вещи... историю которых несложно, при желании, отследить. Отголосок за собой оставляющее. А дальше и вовсе рискнул выйти на рынок, - обмер, пристальный взгляд мне в глаза. Добавил, уточняя: - Черный рынок, оружия: от травмата до конкретного, боевого. Но так как он - шушваль, новичок-любитель, то за него беремся мы... Но встреча у него будет... в закрытом заведении: ресторан, клуб, вип-комнаты... по типу отеля. В общем, весь фарш. И даже сауна с бильярдом, если мне не изменяет память.

- Память? - ржу. - Бывал там?

- Да как-то раз, - невольно залился краской. - Друг мой мальчишник свой однажды закатил там. Ой, как наотмечались. Потом столько таблеток пришлось глотать, дабы все те последствия сладострастия устранить. А с виду - приличные девки были, да и дорогие... с*ки. Может, конечно, не все они там такие... "болезнетворные", - перекривил слово, изображая диктора из рекламы (узнала), - но парочка - точно попалась, и причем одна из них - мне. Но, да ладно! Перебила ты меня. В общем, этот наш кадр... будет встречаться с одним из своих поставщиков. И как раз примерно в это же время к ним подтянется еще один делец. Тоже новый - но возможности и размах его куда круче нашего "подопечного".

- Ну, и? - не выдерживаю.

- Что и? Девок своих подошлем. Шлюх.

- У вас есть свои шлюхи? - язвлю, хохоча (даже ожила немного после такой ядреной шутки-заявления).

Скривился недовольно, что я его перебила. Молчит, сверля взглядом.

- Всё-всё, молчу, - выставила, сдаваясь, руки вперед. - Продолжай.

- Да, есть, - резво, саркастически. - Помогают с некоторыми нашими делами, а мы в ответ закрываем глаза на их... - показательная жестикуляция, - романтик.

Тихо, коротко рассмеялась - но совладала с собой в итоге. Осеклась.

- У них свои методы... но главное то, что развяжут нашим кобелькам языки. А дальше мы сделаем запись - и вуаля. Начнем давить на одного: явно или показательно - и завертится клубочек, засучится ниточка.

- А я зачем? - бурчу недовольно, дуя губы.

- В засаде будем сидеть, - и снова морщится от раздражения. - Сколько можно уже говорить?

- А я прям такой... сверх крутой напарник? - иронизирую бесстыдно.

Скривился:

- А х**и ты тогда вообще здесь работаешь? За манатки - и обратно. Куда там? Школа? Садик? Дворы подметать.

- А что ты имеешь против дворника? - нахмурилась я.

- Ничего, - грубит. - Приводи себя в порядок, - вдруг махнул головой куда-то в сторону. - И берись уже за ум - а то тошно смотреть. Не баба - а размазня какая-то стала.

Раздраженно закатила я под лоб глаза.

Шумный вздох.

Ухватила сумку - и потащила на себя.

Рухнула, свалилась тотчас картонная папка на пол - посыпались из нее бумажки. Фото.

- О, е* твою ж меть! ЛИЗА! - в сердцах гаркнул на меня Сальников. Сорвался со стула. Мигом присел - и давай собирать.

Поддаюсь, опускаюсь на корточки рядом.

- Прости... - тихое, виноватое мое.

И вдруг еще гребок, движение - и обмираю я, ухватив в руки фотографию - Пахомов.

Мой... Константин Павлович... Пахомов.

Казалось, волосы... встали дыбом. По телу пробежала дрожь.

- Кто это? - испуганно вырывалось из моей груди. Тотчас я закусила губу, осознавая, что спалилась. Но отступать уже некуда - лишь попытка состроить нейтральный, холодный вид.

Нахмурился враз:

- А че, знаком? - кивнул на меня.

- Нет, - взволнованно замотала, закачала отрицательно я головой. - Красивый просто...

Попытка правдоподобно солгать, скрыть истину, но голос предательски дрогнул.

Хмыкнул ядовито Виталий.

Цыкнул зубом порицающее:

- Ох, уж бабы-бабы! И что только за дурь у вас в голове? Ты вообще слышала, что я тебе только что рассказывал?

- Ну? - обиженно нахмурилась я. Напор - и силой выдрал из моих рук заветную фотокарточку. Поддаюсь. Кисло, пристыжено улыбаюсь.

Выровнялись оба во весь рост.

- Че "ну"? Он один из этих... - кивнул куда-то в сторону головой, - что сегодня встречаться будут. Новый который, серьезный. И если удастся... то гнить ему на нарах, а не на свиданки с такими наивными курицами, как ты, ходить.

- Че? - и снова обличающее (глаза округлились, едва не вывалившись из орбит). Горечь с болью схлестнулись, порождая слепой страх вместо адекватности.

- Че слышала, - недовольное, озлобленное. - И чего вас на хулиганов все время тянет? Сколько нормальных мужиков! Я даже нас не беру, а так... Нет! Подавай богатеньких и красавчиков, а чем он занимается, чем на жизнь, на эти ваши цацки и шелка, зарабатывает - плевать. *опа в тепле - а остальное неважно, так?

Игнорирую. В голове давно уже бой иных "курантов".

Мысли шальным табуном, выискивая на задворках сознания толковые вопросы, решения, поведение.

- Я хочу участвовать в операции! - выпаливаю, будто камикадзе.

Шумный вздох Виталика. Скривился в негодовании:

- Ты и так... будешь участвовать. Вместе со мной. Будем сидеть в засаде. Выгорит - вызовем группу захвата. Нет - соберем крохи и будем думать, что делать дальше.

- Нет, - твердо, повелительно закачала я головой. - Как шлюха. Внутри хочу быть.

- Оба-на, - обомлел, не зная... ржать или сразу плакать от смеха.

- Я серьезно. Среди этих ваших... Если что - свидетелем и пойду. Поди... из этих "мормышек" ни одна в суд не пойдет. А мне - самый раз, с головой оправдания. Да и вы прикроете.

- У тебя совсем кукушка слетела, да? - внезапно, став серьезным, закрутил у виска рукой. - Ты хоть думаешь, что там будут за люди? Что там придется делать, как рисковать? Одно дело подсыпать им препарат и попытаться разговорить... а если что-то пойдет не так? Их завалят - грубо говоря, спишут на издержки операции. А тебя - и нам головняк, и ты уже не очухаешься... Науменко точно не одобрит затею.

- А Казанцев? Это же его операция?

Обомлел, удивленно выгнув брови:

- Ну, в сути... НЕТ, ЛИЗ! Даже я против!

- Ну... слава Богу, не тебе решать!

Резвый разворот - и помчала долой.