Путь Ледяного Источника

Глава 9

Они появились в замке одновременно. Две женщины. Лина, забывшая, что в этом мире маги могут быть обоих полов, опешила, даже в глубине души возмутилась. Это что ж, с ее мужем другие бабы будут связываться?! Но, конечно, промолчала. Хотя их появление внесло сумятицу в жизнь всего замка. Одна из ведьм назвалась Айной. Чужестранка с оливковым оттенком кожи и курчавыми темными волосами держалась поистине, как царица. Да и выглядела так же. Тонкое, расшитое магической нитью платье, облегавшее красивую фигуру. Богатый, отороченный мехом плащ. Сапожки из тонкой кожи и украшения. Наверное, все магические. Хотя Лина сомневалась. Тонкий золотистый шнурок, опоясывавший ее голову посреди высокого лба, придерживал курчавые, взбитые в мягкое облако, волосы. По вискам и сзади изящно свисали нити, унизанные зелеными самоцветами, в тон ее будто углем очерченным глазам. Искусно сплетенное ожерелье с почти такими же зелеными камнями, чуть прикрывало не в меру глубокий вырез, браслеты на запястьях, кольца на пальцах.

Лина смотрела на нее и чувствовала себя раздетой. Хорошо еще, что деревенские мастерицы красивое шерстяное платье уже прислали. Если бы пришлось рядом с этой штучкой в своих дорожных обносках стоять, Лина бы сквозь землю провалилась. Добавляли изящества этой ведьмочке мягкие, плавные жесты, улыбка, почти не сходящая с всегда алых губ, и нежный, женственный смех, который слышался неуместно часто.

Маги замирали при ее появлении, умолкали и, кажется, даже задерживали дыхание. Ским, никогда не показывавший своих чувств, этот самый Ским подолгу и внимательно ее рассматривал. Слушал ее речи, всматривался в глаза.

На Лину, хлопотавшую по хозяйству, ведьмочка смотрела с удивлением и жалостью. Так смотрят на насекомых или безнадежно больных, проявляющих удивительную стойкость. Впрочем, виделись они нечасто — в общем обеденном зале колдунья не появлялась. Просила подать еду себе в комнату. Горсинт, чаще других относивший поднос, говорил, что при виде Лининой стряпни она морщилась, но посуду возвращала всегда пустой.

Вторая, представившаяся Деей, напротив, была тиха и молчалива. Маленькая, худенькая, незаметная. Пожалуй, именно это слово характеризовало ее лучше всего. Она незаметно одевалась, незаметно передвигалась по замку, незаметно ела, пила, говорила. Не глядя на нее, было трудно описать ее внешность. Лина, несколько раз пытавшаяся вспомнить ее цвет волос, решила, что это какая-то особая магия. Ведьма поистине сливалась с окружающим миром. Нередко хозяйка Горхольда вздрагивала, обнаруживая вдруг, что эта особа стоит совсем рядом и рассматривает ее. Интерес этой ведьмы был совсем другим — чувствовалось, что она внимательно изучает чужемирку. Наблюдает за ее движениями, вслушивается в голос, рассматривает манеру двигаться.

Как-то утром Лина особенно плохо себя чувствовала. Ее дико мутило, и она не могла ни готовить что-либо, ни есть. Если с последним вопрос еще можно было решить, то завтрак вроде как был обязанностью кнессы. Добровольной, но обязанностью. От мысли, что сейчас замок проснется, а она им подаст только кипяток, ее накрывало то злорадство, то отчаяние. Она уже хотела уходить с кухни, как вдруг в дверях столкнулась с Деей. Та как-то по собачьи рассматривала ее, чуть склонив голову набок. Во взгляде чувствовались интерес и недоумение. Лина не знала, что сказать.

— Простите, — всплеснула руками кнесса. — Похоже, сегодня завтрака не будет.

— Вы здесь хозяйка. Почему вы извиняетесь? — Тон был ровным, голос тихим.

Лина недоуменно пожала плечами.

— Вроде как, — она оглянулась, словно искала ответа у кастрюль, — вроде как обычно это делаю я.

На глаза попалась миска, в которой она обычно замешивала тесто на оладьи. Живо вспомнила их сливочный жирный вкус, и на нее накатил новый приступ тошноты. Лина сморщилась, зажмурилась, тряхнула головой:

— Но сегодня не могу!

Дея опять пристально посмотрела в лицо кнессе.

— Я помогу. — Это не было предложением или вопросом. Это было утверждение.

Лина ошарашенно на нее уставилась.

— Простите, но … — Она не была уверена, что посторонней ведьме стоит говорить о своем положении. Хотя, возможно, та и без разговоров все знала о Лине. Некоторые из них так могут. — Я не могу готовить. Меня тошнит от запахов.

— Значит, будем готовить то, что не пахнет. — Низенькая ведьма бесшумно проскользнула мимо Лины в чулан и вышла с корзиной яиц, — Моя сестра недавно родила. Я понимаю, каково вам. — Она поставила корзину на стол и принялась вытирать яйца, складывая их в кастрюлю. — Да и, если честно, я устала слоняться по замку без дела.

Лина улыбнулась. Это она могла понять. Ожидание может превратиться в пытку.

Ну что ж. Хоть с кем-то из обитателей замка они могут понять друг друга. Она присела на лавку, соглашаясь принять помощь.

— Мы их сварим, — Дея опять слишком долго посмотрела на Лину, будто ждала от нее возражений или предложений, — в скорлупе. Яйца, когда варятся, не пахнут.

Лина облегченно улыбнулась.

— Да, конечно! — И как она сама об этом не подумала? — Я просто… Просто устала немного.

— Я понимаю. — Бесцветная женщина тепло улыбнулась и снова развернулась к плите.

Кажется, в то утро больше ни о чем и не говорили. Лина нарезала вчерашний хлеб, Дея достала из холодной комнаты масло и сыр, собрала травы для взвара, но бросила их в котелок в необычной пропорции. Лина, которая все же почувствовала запах сыра, прикрыла нос и принялась накрывать на стол. Ведьма тихонько тронула ее за руку.

— Держи. — Она протягивала ей стакан с напитком.

— Что это?

— Обычная кислица и много патоки. Тебе будет легче.

Лина секунду поколебалась. Дея-то со Скимом еще не связана. Мало ли что задумала. Но этот кисло-сладкий аромат вызвал, как ни странно, не приступ тошноты, а обильное слюноотделение. Лина выдохнула и выпила питье. Ей действительно полегчало.

— Похоже на клюкву в сахаре. — Лина улыбнулась своей помощнице.

Та недоуменно вскинула брови. Конечно, она не знала, что такое клюква. И сахар. И вообще. Как истинная женщина, которая чего-то не понимает, попросту улыбнулась в ответ.

С того утра Дея часто заходила на кухню. Она возилась с Линой у плиты, расставляла посуду. Чаще молча, иногда обсуждали еду или погоду. Иногда магов.

— Ты видела, как ходит этот долговязый? — Лина чуть сгибала ноги и широко шагала, дергая плечами.

— Ой, не смеши меня, — молила ее Дея, заливаясь хохотом. — Он же с Берьяты! Наверное, много времени проводил на палубе корабля!

— Смешной он. — Лина села, с хрустом откусив морковки.

— Но сильный маг, — протянула Дея. — Боевой. Будет полезен.

— Да, наверное, — вздохнула Лина и сразу помрачнела.

— Не грусти, — Дея положила свою ладонь сверху руки Лины, — такова жизнь. Таков его путь, — ведьма хитро посмотрела на Лину, — и твой.

— Эх, Да! — Лина поднялась, подошла к очагу, помешать кашу.

— Все будет хорошо. — Дея заговорчески посмотрела на чужемирку. — По крайней мере, с кашей!

Лина улыбнулась.

Появление женщин задержало выход маленького магического войска: почему-то Источник не спешил принимать их присягу, хотя обе ведьмы явились именно за этим. Все планы уже были составлены: Ским собирался идти в Горхольдские болота. По всем донесениям выходило, что больше всего нечисти лезет оттуда. Прибывшие купец и кнест Деймур подтверждали это. Все были уже в нетерпении, не понимали, почему кнест Левиан медлит. Лина, чтобы немного унять беспокойство, потихоньку продумывала, что и как брать с собой.

Она как раз возилась с коробами и корзинами, прикидывала, как упаковывать кухонный скарб. Стояла, приложив пальцы к губам, и думала о том, брать кастрюли или обойдутся двумя большими котлами, поэтому вздрогнула от неожиданности, когда ее окликнул муж:

— Привет.

Лина обернулась. Ским показался ей каким-то чужим, отстраненным. Он стоял в дверях, подперев плечом косяк, и смотрел на Лину. Ну или в ее направлении. Она могла бы поклясться, что мыслями он где-то очень далеко.

— Привет, — она неловко обвела рукой кухню, — я вот тут… думаю, что можно взять в поход.

Ским молча смотрел на жену и о чем-то напряженно думал.

— Я вот о чем хотел попросить. Ты сегодня ужин готовить будешь, можешь сделать запеченное мясо? Синт тебе принесет трав. Много. Пожалуйста, все, что он принесет, уложи к мясу. Я не знаю, как ты это сделаешь. В соус или прямо в жаркое, но чтобы все, что он притащит, было потом на столе. — Ским помедлил. — И чтобы их было не видно. Это очень важно. — Он собрался уходить, но тут же обернулся. — И да, должно быть вкусно! Ты же это умеешь. Чтобы и все эти травы там были, и вкусно.

Лина стояла с открытым ртом, не понимая, что вообще происходит. Кажется, за то время, что они знают друг друга, это первый раз, когда Ским обсуждает с ней еду. Все, на что ее сейчас хватило, — кивнуть с открытым ртом. Ским, удовлетворенный ее реакцией, кивнул в ответ и ушел.

Лина так и села на топчан. Специальные травы к мясу. Да чтобы было вкусно. Это для кого же? На кухню зашел Волгин.

— Что с вами, лапушка? На вас лица нет!

К Лине с трудом возвращался дар речи:

— Афанасий Сергеевич, а что, сегодня какой-то особенный ужин будет?

— Вроде он ужинает с колдуньей, — Волгин махнул рукой, — собрался ей что-то объяснить или объявить. Я не уверен, что правильно понял, эти их магические дела он обсуждает, скорее, с Партом, а не со мной. Я же, — Сюртук горько усмехнулся, — чужемирец.

— И я чужемирка, — тихо отозвалась Лина.

— Да не берите вы в голову, — спохватился Волгин. — Я так… От досады.

— Он с этими ведьмами проводит значительно больше времени, чем со мной. — Голос Лины звучал глухо, даже надтреснуто. — Он со всеми проводит времени больше, чем со мной.

Предательские слезы выступили на глазах. Лина утерла лицо передником, отвернулась.

— Да полно вам, лапушка! Его Ясность и интересуется-то только одной из них. Что-то непонятно ему в этой расфуфыренной. — Волгин тараторил, пытаясь скрыть свой промах, но получалось только хуже.

— Так, значит, он одной очень интересуется?

Волгин понял, к чему Лина ведет, и замер как вкопанный. Кнесса натянуто улыбнулась.

— А она хороша, да? Эта ведьма. — Лина растянула окончание слова то ли издеваясь, то ли восхищаясь приезжей колдуньей. — Вы видели, как у нее вплетены изумруды в волосы? Как это сделано? Мне даже интересно!

— Да, — Волгин приглушенно хмыкнул, — эта дама умеет себя подать.

— Мне кажется или вы что-то от меня скрываете? — Лина подошла к Волгину вплотную.

— Да нет, что вы! — Серый Сюртук, так умело лавировавший между правителями, купцами и прочими заговорщиками, не смог сдержать лицо перед простой девушкой. Он побледнел, губы дрогнули.

— Полно вам, Афанасий Сергеевич, мы же с вами в одной лодке! Мы тут оба чужемирцы. — Последнее Лина произнесла глухим голосом, почти шепотом.

— Даже если вам кажется, что ваш муж проводит с этой колдуньей слишком много времени, — отрезал старый революционер, — я уверен: он не допустит измены. — Волгин, казалось, сильно смущался, произнося эти слова, отчего те комкались у него во рту, как горячая картошка.

— Не допустит? А что ему помешает? — Горечь звучала сейчас в ее словах.

— Ну технически, — Волгин то ли икнул, то ли хмыкнул, — это возможно. Вы, конечно, все почувствуете, — тут он перешел на скороговорку. — Но все возможно.

Лина, онемев от осознания происходящего, уставилась на своего друга немигающим взглядом. Красавица колдунья, привнесшая в их устоявшийся быт смущение и сумятицу, будет ужинать с ее мужем, и он просил приготовить для этого нечто особенное… Ее мужу? Он ей муж, а она для него кто? Инкубатор? Правая рука сама собой легла на низ живота, на глаза навернулись слезы.

— Ну-ну, лапушка, — Волгин неуверенно пожал ее плечо, излишне ободряюще улыбнулся и повторил: — Ну-ну, не стоит расстраиваться. Я уверен, Величайший этого не допустит.

Лина пулей вылетела из кухни. Коридор, холл, анфилада. Он ворвалась в библиотеку, хлопнув дверьми. Скима там не было. Забежала в кабинет. И тут пусто. Она рванула на себя дверь и почти столкнулась с мужем. Он смотрел на нее с удивлением и беспокойством:

— Что случилось?

За эти недели отчуждения Лина успела позабыть, каково это — чувствовать друг друга. Получается, он шел навстречу ей. Искал ее. В глазах Скима читалось неподдельное волнение. Еще бы. Она бежала, как на пожар.

— Я… — Дыхание у Лины сбилось, то ли от бега, то ли от волнения. Она глубоко вздохнула и снова начала: — Я хотела попросить… — Черт, не то слово. Они же женаты, почему просить! Она поправилась: — Предложить. Давай поужинаем сегодня вместе.

— Лина, я же тебе говорил, сегодня будет не совсем обычный ужин. — Ским нахмурился, но говорил с Линой не резко. Скорее, пытался ее успокоить. — Давай вместе пообедаем. Ну или позавтракаем! Завтра.

— Ским, а если ужин особенный, не должна ли твоя супруга присутствовать рядом? — Она попросту пропустила все сказанное мимо ушей.

— Лина, это не то, что ты думаешь! — Ах, лучше бы он этого не говорил! Лина задышала чаще, сглотнула, как сглатывают слезы, переступила с ноги на ногу, будто собиралась убежать.

— А что это тогда? — В ее голосе слышался вызов. И боль.

Ским закрыл лицо ладонями, шумно выдохнул, выругался.

— Лина, возможно, это будет небезопасно для тебя!

— Ужин с ведьмой?

— С двумя…

— Ах, с двумя! — Лина уже совсем не понимала, что говорила. Ским глухо выругался.

— Хорошо, если для тебя это так важно, можешь приходить.

— Ну да, — кнесса криво улыбнулась, — где две, там пусть и три!

— Да о чем ты? — Он еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. Выдохнул, взял ее руки в свои.

— Это твой дом, и ты готовишь этот ужин. Разве я имею право тебя приглашать или не приглашать? Но пожалуйста, — Ским сделал паузу, будто подбирая слова, — не встревай в разговор.

Лина отдернула руки, будто обожглась, и, задыхаясь, убежала в библиотеку.

Платью в этот вечер она уделила внимания ничуть не меньше, чем мясу. Даже, наверное, больше. Мясо-то что: порезал, обжарил, соусом залил и в духовку на час. Тут рука у Лины была набита. Немного сложно оказалось с травами, что вручил ей Синт. Она попробовала их на вкус. С ее точки зрения, они были попросту несовместимы. В букете было пять или шесть веток. Одна была горькая, одна кислая, еще две напоминали мяту, остальные… как трава. Сначала Лина хотела бахнуть побольше перца и чеснока, чтобы попросту забить все эти несовместимые вкусы. Она даже натерла уже мясо, когда ее взгляд упал на темный глиняный горшок, который притащил Синт. Он разболтал его содержимое с горячей водой, и оттуда доносился очень интересный аромат.

— А ну-ка дай!

— Эй, — парнишка попытался спрятать свое лакомство, — чего это ты?

— Дай, говорю!

— Я его не стащил! Это мое!

— Да отдам я тебе твое! Дай попробовать!

Синт недоверчиво протянул Лине горшок. В нем плавали ягоды. Вкус у них оказался яркий, как у терна или голубики! Сладкий, немного с кислинкой, чуть вяжущий на языке.

— А кто тебе это дал?

Синта насупился.

— А, — догадалась Лина, — понятно. Так. Дуй к ним и притащи мне этих ягод. Минимум горшок. Срочно!

— Где она тебе их возьмет? Она последнюю банку мне всучила!

— Ну, значит, найди у деревенских такое же! Лучше так же, в патоке. Но хоть и просто ягод. Только принеси, миленький!

Горсинт тяжело вздохнул, отодвинул свое лакомство и направился в деревню.

— Быстрее! — рявкнула Лина. И, подумав, добавила: — Пожалуйста…

Острота перца прекрасно сочеталась с кислинкой трав и сладостью ягод. Все, что Скиму было надо, Лина в соусе использовала. Патока удивительным образом размягчила мясо, и оно получилось нежное, просто тающее на языке. Те травы, которые имели мятный вкус, Лина покрошила и добавила в соус не проваривая. Аромат в кухне стоял непередаваемый. Туда то и дело заглядывали все маги по совершенно надуманным причинам. В конце концов, Лина поставила котелок томиться, а сама решила, что настало время привести себя в порядок.

Из деревни ей прислали два наряда. Оба мастерицы считали повседневными. Но один был темным, а второй — светлым. Конечно, работая на кухне, Лина носила темное платье. Ей, если честно, и его было жалко, но в свое дорожное она уже не влезала, несмотря ни на какие завязки.

Светлое платье было скроено из ткани двух видов — по центру нежно-молочное тонкое полотно, обрамленное, будто халатом, светло-рыжей, почти персиковой шерстяной тканью. Мастерицы постарались на славу — платье сидело как влитое, отлично маскируя складками пока еще не очень объемный Линин живот. К этому платью очень хотелось надеть колье, браслеты… Лина покосилась на один из уцелевших женских портретов — то ли бабка, то ли тетка Скима, — вспомнила расфуфыренную ведьмочку и тяжело вздохнула. Распустила убранные в пучок волосы. Потом подвязала их лентой. Снова распустила, собрала на макушке. Без шпилек и резинок ничего не держалось. Лина отшвырнула от себя расческу! Да что же это такое! Это ей в этом мире всему учиться и учиться! Ничего не выходит. Она достала из седельной сумки глубоко спрятанную кталь. Ну что ж. Значит, так! Сегодня она будет с распущенными волосами. В конце концов, она тут кнесса или кто? Повыше задрать подбородок и гордо смотреть на этих ведьм. Как там говорил Волгин? «Вы им не ровня!»

Ужинали в большой столовой. Зал из светлого камня, ничем не примечательный днем, при свете кристаллов казался припорошенным золотой пылью. Уходившие ввысь стены блестели и переливались, причудливо отражая свечение синих и розоватых камней.

Теперь Лина поняла, почему тут нет гобеленов — только начищенные до блеска доспехи и зеркала.

В противовес воздушным мерцающим стенам посреди зала стоял темный деревянный стол. Лине казалось, что его принесли откуда-то с задворок. Здесь было место чему-то резному, изысканному. Но выбирать не приходилось — мебели в замке уцелело совсем мало. Скатерти не было, по центру расстелили тонкую полотняную дорожку, что принес кто-то из деревенских. Посуда так же была собрана по разным домам. Единственным украшением помимо световых кристаллов были два почти одинаковых букета, разместившихся на разных краях стола и призванные не столько украсить его, сколько замаскировать скудность сервировки. Лина огляделась и с горькой усмешкой подумала, что она в своем простом платье тут гораздо уместнее, чем наряженная и украшенная ведьма.

Ужинали вчетвером. Ским помог сесть сначала своей супруге, потом каждой из дам. Лина чуть нахмурилась, замешкалась. Она была уверена, что тут будет кто-то еще, но не было даже Парта. Кнесса недоуменно посмотрела на мужа — тот не удостоил ее взглядом. Казалось, он был всецело поглощен своими гостьями.

— Какой потрясающий аромат, — та, что назвала себя Айной, изящно покрутила носом, — ваш повар просто волшебник!

Она послала Скиму очаровательнейшую из улыбок. Тот же остался серьезным:

— Вы прекрасно знаете, что мы живем очень просто. У нас нет повара, готовит моя жена. Вы можете лично выразить ей свое восхищение. — Он указал рукой на Лину. Она отчего-то смутилась и покраснела.

Ведьма обернулась, посмотрела на просто одетую кнессу и изобразила что-то вроде улыбки или ужимки. Очаровывать Лину не входило в планы колдуньи.

Дея кивком поблагодарила Скима за предложенное ей жаркое, украдкой послала Лине улыбающийся взгляд и молча склонилась над тарелкой. Разлили вино. Лина обратила внимание, что обе ведьмы медлят. Ни одна не начинала есть. Дея так вообще напряженно принюхивалась. Ским, не обращая на это внимания, отрезал себе большой кусок и отправил в рот. Ведьмы не могли не последовать его примеру. Дея съела крохотный ломтик. Айна, натянуто улыбаясь, тоже принялась жевать.

Лине казалось, что надо бы завести какой-то светский разговор, но она хорошо помнила просьбу Скима не встревать. А он молчал. Молчал и вглядывался в жующих ведьм.

— Потрясающе вкусно! — Айна снова повернулась к Лине. — Скажите, откуда рецепт?

— Из другого мира, — просто отозвалась кнесса.

Айна удивленно вскинула бровь, а Дея оторвала взгляд от тарелки и ошарашенно посмотрела на Лину. Впрочем, поймать взгляд незаметной колдуньи Лина не успела — та снова принялась внимательно разглядывать еду. Ским по-прежнему молчал. «Действительно, необычный ужин», — подумала про себя Лина. Она-то была уверена, что тут будут заигрывания, пассы и реверансы. Не к месту ей вспомнилась фраза, что тут может быть небезопасно. Она нахмурилась, посмотрела на мужа, но тот лишь внимательно наблюдал за тем, как ведьмы едят.

Лина отправила в рот еще один кусок мяса, отпила еще один глоток воды, ведьмы сделали то же самое, и тут Ским удовлетворенно и, кажется, с облегчением, откинулся на спинку стула:

— А теперь давайте поговорим. Кто вы?

В зал вошло несколько магов и простых солдат. Встали вдоль стен. Высокие, крепкие, физически сильные. Ведьмы недоуменно уставились на Источник. Ским повторил вопрос.

— Кто вы?

— Не знаю, как моя… спутница, — Айна взмахнула рукой в сторону Деи, — но я же вам представлялась! Меня зовут … — И тут ведьма запнулась, ошарашенно уставившись на Скима. Тот вскинул бровь.

— Так как же вас зовут? — Тон у Скима был ровный, но Лина чувствовала те самые нотки, за которые в прошлой жизни его звали Ледяным.

Ведьма ошарашенно молчала. Ским повернулся к другой.

— А вы?

— Я по-прежнему кнесса Дея, — еле слышно, но с достоинством ответила колдунья.

Ским улыбнулся.

— Давайте я вам поясню, — он отложил нож с вилкой и оперся локтями о стол, — вы обе здесь уже почти неделю. Вы пришли присягнуть Источнику. — Ведьмы кивнули. Ским продолжил: — Вы крайне смелые дамы! Обе, — улыбка сошла с его лица, и он обвел женщин колючим, холодным взглядом, — пробовать обмануть того, к кому пришли на магическую присягу.

— Но мы не обманывали! — Айна даже вскочила. — Я не имела возможности назваться своим именем, но … — Ским остановил ее движением руки. Та снова села.

— Как вы, наверное, догадались, соус к мясу был непростым. — Ским кивнул Лине. — Спасибо моей супруге, которая замаскировала все добавленные травы. — Лина потупила взгляд и промолчала. — Помимо ретника, заставляющего вас говорить только правду, вы обе съели бряс, морош и крыжник. — На этих словах Дея побледнела, а вот Айна ни капли не смутилась. Ским победоносно улыбнулся.

— Вижу, уважаемая кнесса, эти названия вам ни о чем не говорят. Я поражен вашей смелостью. Или глупостью. Вы не верили, что я Источник? Или на что вы рассчитывали? Вы же не маг!

— Что? — Платье тонкой ткани взметнулось вверх следом за хозяйкой. — Да как вы…

— Как я что? — Ским смотрел на нее не отрываясь, а она возмущенно тяжело дышала, но молчала. — Признайтесь, вы даже не знали, что этот набор трав блокирует магическую силу, — тут Ским подался вперед, — но ваш магический след никуда не пропал!

— Это потому что я маг! — Айна гордо вскинула голову.

— Это потому что магия не ваша. — Ским тоже встал. — Будьте добры, снимите с себя украшения.

Айна презрительно усмехнулась.

— Я слышала, что вы крайне ограничены в средствах, но не думала, что настолько!

Ским не выдержал, прикрикнул:

— Снимайте!

Женщина медленно стала разоблачаться. Вытянула вперед руки и стала поочередно снимать кольца, браслеты… Она сопровождала это томным взглядом, обещающим в конце нечто незабываемое. Кто-то из стоявших в зале магов нервно кашлянул, но Ским в лице не переменился. За браслетами на стол упало ожерелье. Высокомерно улыбаясь, та, что назвалась Айной отколола с платья брошь, что придерживала ткань у плеча. Тонкая материя сползла по нежной коже оголяя грудь ведьмы, но Ским смотрел ей только в глаза. Медленно, очень медленно ведьма сняла серьги и отступила от стола назад.

— Камни в волосах. — Ским требовал снять все. Ведьма побледнела и нервно дернула плечом.

— Их так просто не снимешь!

Ским недоверчиво покачал головой.

— Не спешите, Ваша Ясность. — Амар Парт сделал шаг вперед. — Подозреваю, что их и правда так просто не снимешь. — Маг повернулся к кнессе Айне. — Подозреваю, что некоторые из них заговорены на убийство носящего при попытке снять.

Айна промолчала, но побледнела еще больше. Ским почти с отвращением посмотрел на стоявшую перед ним женщину:

— Он угадал?

Красотка с оливковой кожей еще выше вздернула подбородок. Она сделала неясное движение вперед, желая то ли что-то сделать, то ли просто сказать колкость, но тут же двинулись и маги от стены, поднимая руки со сплетенными в них нитями заклинаний.

— Ничего не выйдет. — Ским был спокоен, тогда как женщина, напротив, нервно и прерывисто дышала. — Думаю, вам надо немного подумать, прежде чем вы расскажете мне правду. — Ским перевел взгляд на Парта. Тот кивнул. Видимо, все шло по их заранее оговоренному плану.

Маг подал той, что назвалась Айной, руку и, соблюдая некоторую церемонность, увел ее из зала. Еще двое из присутствовавших отделились от стены и последовали за ними.

Ским сел на свое место, задумчиво посмотрел на лежавшие на столе украшения, потому перевел взгляд на Лину. Вздохнул, повернулся к кнессе Дее:

— А теперь давайте поговорим с вами. Кто вы? Амулетов на вас я не вижу, но ведь ваша магия тоже никуда не пропала.

Дея долго смотрела перед собой. Руки она сложила на коленях, голову опустила, взгляд был направлен в тарелку с таким коварным, вкусным мясом. Ским терпеливо ждал. Наконец ведьма подняла взгляд. Сначала взволнованно посмотрела на Лину, потом уже тверже на Источник, вздохнула и заговорила:

— Мою магию этими травами действительно не блокировать. — Она расправила плечи, будто шла на эшафот. Лина совсем не к месту вспомнила, как Дея помогала ей с завтраком, и ей стало очень жаль подругу. Она попробовала поймать взгляд мужа, но тот был недосягаем. Дея, между тем, сглотнула и продолжила: — Вы что-нибудь знаете о химерах?

В представлении Лины химеры — это каменные чудища на готических соборах. Ну, она готова была предположить, что это могла бы быть чудом ожившая смесь собаки и крокодила. Но никак не миловидная незаметная девушка. Судя по тому, как вскочил Ским, для него химеры были кем-то другим. Он поднялся, уперся руками в стол, нависая над женщиной. Еще трое магов подскочили к столу, окружая ведьму. Сама же она не шевелилась.

— Стойте. — Лина все же встряла в разговор, несмотря на обещание. — Подождите! Что происходит?

Кнессу Айну вели по коридору в сопровождении четырех солдат. Обычных солдат, не магов. Она шла широко, расправив плечи, слегка подняв подбородок, с легкой полуулыбкой на губах. Она знала себе цену и не собиралась размениваться по мелочам. Допрашивать ее будет сам Источник. Никому другому она ничего не скажет. Увлеченная этими мыслями, кнесса почти упустила из виду, что ее провели мимо лестницы в верхние покои. Она чуть напряглась. Условия здесь, конечно, были так себе, но ей нравилась маленькая комнатка с сиявшими в рассветных лучах стенами. Да и кровать там была удобная.

Ее провели мимо двери в кухню, мимо выхода на задний двор. Кнесса Айна запаниковала. Она уже почти собралась спросить, куда ее ведут, как ее охранники остановились. Один из них постучал в тяжелую дверь, ведущую в боковое крыло замка. Показалось или эти парни старались держаться подальше от двери?

Открыл им тощий и изогнутый, как стручок фасоли, маг. Он смерил кнессу бесцветным взглядом рыбьих глаз, кивнул охранникам и нацепил на шею Айны магический повод. Дверь захлопнулась, и теперь уже совершенно точно женщина услышала вздох облегчения за закрывшийся дверью. Улыбка исчезла с ее лица, по спине поползли мурашки. Скрюченный маг с рыбьими глазами потянул поводок, чем заставил Айну чуть ли не согнуться пополам. Спотыкаясь, чтобы не упасть, кнесса поспешила за своим поводырем.

Ее привели в темную каморку, едва освещенную магическим огнем. Привязали к стулу. Маг ушел. Айна сидела долго. Как ей показалось — очень долго. Затекла спина, занемели запястья. Захотелось в туалет. Она не видела ничего вокруг себя, но явно слышала фырканье и хрипы где-то недалеко. Айна тут явно была не одна.

— Эй… — Кнесса попробовала придать голосу немного кокетства. — Мне неплохо бы пи-пи.

Ей никто не ответил. Тот же глухой хрип в углу.

— Эй, — позвала она уже без кокетства, — эй, кто-нибудь…

Прошло, наверное, несколько часов. Или ночь. Или… Кнесса потеряла счет времени. Ей показалось, что веревки стали теснее. В горле пересохло, к естественному позыву добавилась тошнота, на висках выступил пот. Ей стало не хватать воздуха.

— Эй! — она уже кричала. — Эй, развяжите меня!

Она стала раскачивать стул, стуча его ножками об пол, кричать, почти визжать.

— На вашем месте я бы не стал так шуметь. — Спокойный голос Источника заставил ее остановиться. — Поверьте, это не в ваших интересах. Никогда не знаешь, кто может откликнуться на зов.

Зажегся световой кристалл, и женщина увидела его лицо, не выражавшее никаких эмоций.

— Развяжите меня!

Кнест Левиан сделал вид, что не услышал ее просьбы.

— Извините, что заставил вас ждать — Он отвернулся, зажигая свет. Айна увидела, что он тут не один. Двое или трое магов стояли чуть позади Источника.

— Позвольте вас познакомить с вашим, — Ским сделал паузу, — соседом по комнате.

Зажегся еще один кристалл и кнесса разглядела клеть у противоположной стены. Там сидел человек. Или кто-то, на него похожий. Именно оттуда исходили хрип и фырканье. Женщина прищурилась, всматриваясь. Кто-то из магов добавил света. Существо дернулось и рывком подскочило к решетке. Сероватая кожа, выдранные волосы, а главное, отсутствующая нижняя челюсть не оставили сомнений, кто перед ней. Женщина дико завизжала.

Ским медленно подошел почти вплотную к клетке:

— Он был дровосеком. Здоровенный детина!

— З-зачем он здесь? — Кнесса Айна не могла унять дрожь, она уже забыла и о тошноте, и о связанных руках, все, чего она хотела теперь, — это выйти из этой комнаты.

— Ну вы же умная женщина. Подумайте сами.

— Вы… вы хотите подчинить их себе! У вас ничего не выйдет. Величайший сожжет и их, и вас. Вы не сможете победить, вы уже проиграли! — Ее голос нервно дрожал, но фразы звучали четко. То ли она сама себе их много раз повторяла, то ли действительно верила в то, что говорила.

Ским попросту пропустил мимо ушей все, что она сказала. Повернулся к ней спиной, посмотрел на зомби, помолчал.

— Кто вы такая? — Он обернулся к ней, как ни в чем ни бывало.

— Я барроканская принцесса!

— Да? И Баррока уже высылает войска вам на помощь?

Женщина сморщилась, будто собиралась плюнуть, но, конечно же, не сделала этого.

— Поставьте ограду.

Он обратился к магам, стоявшим за ее спиной. Маги принялись рассыпать какой-то порошок аккурат за спинкой стула, ставить амулеты. Это все заняло буквально полминуты — видно было, что методика уже отработана. Закончив, маги как по команде сделали шаг назад, уходя за ограду. Стул с женщиной защищен не был.

— Я повторяю свой вопрос. — Ским медленно подошел к клетке и потянулся к одному из замков. — Кто вы?

Замок со щелчком открылся. Чудовище, до того уныло топтавшееся у края клети, оживилось, вцепилось руками в прутья, захрипело с новой силой.

— Не надо! Нет! Этого не может быть! Нет! Это неправда!

— Что неправда? — Ским потянулся ко второму замку.

— Эта нежить! Ее нет! Это все выдумки! Это … Это чтобы жечь! Чтобы селения, в которых видели его… Тебя…

Ским обернулся. Долгим взглядом смерил женщину.

— Кто вас прислал!

— Тот, кто сильнее тебя! — Женщина кричала почти в истерике. — Сильнее, умнее, и, Святая Эрида, он победит!

Желваки заиграли на лице Скима, он стоял спиной к женщине и, казалось, внимательно рассматривал живого мертвеца.

— А вы думаете, вы ему нужны? Он вас спасет?

— Конечно, спасет! Я нужна ему! Он любит меня!

— Любит… Вас… И поэтому послал в логово врага.

— Он спасет меня!

— Давайте порассуждаем. Вас сюда прислали, — его тон изменился, — чтобы опорочить меня. Вы делили со мной кров, стол… И после этого я никогда и никому не докажу, что между нами не было связи. — Он сморщился, выплевывая слова ей в лицо. — Теперь для всех я барроканский агент. Что бы я ни сделал, как бы ни поступил, это все будет оплевано и осуждено! — Он склонился прямо к ее лицу. — От вас нужно было только присутствие. И все. — Он наклонился почти вплотную к ее лицу. — И зачем вы ему теперь живая?

Женщина отстранилась, насколько ей позволяла спинка стула. Стиснула зубы. Ским выпрямился, смерил ее изучающим взглядом.

— Ну что, ж. Не хотите со мной говорить — не надо. По большому счету, я все и так знаю.

Он повернулся к магам:

— Выходим.

Рывком переставил стул с сидевшей на нем женщиной аккурат на границу магической черты, открыл последний замок клети и прыжком выскочил в коридор.

— Ирека! Меня зовут Ирека! — донеслось из-за захлопнутой двери.

— Надо будет запомнить, — тихо сказал Ским и направился прочь по коридору.