Распорядок агонии

Глава 12

В которой мы нашли сестру Карэн и Тахтуга…

Или наоборот

Очередной удар по психике опять переключил тумблер в башке. Странно, я удара не почувствовала, а психика вполне, словно живёт где-то сама по себе. И я о ней скорее знаю в теории, нежели имею честь обладать. Зачем просить подставить мне лестницу к облакам, раз у меня нет крыльев – недоумевала Зинаида Гиппиус. Зачем мне переживать, раз у меня нет психики? Но девчонки, судя по всему, вознамерились её отыскать и вернуть на место. Целый час – пока мужики готовились к отлёту – уговаривали меня не переживать. И всё колупали, колупали в мозгу лунку, чтобы посадить туда найденную меня, полить и удобрить. Ну, ладно Джен, а Эби, как-никак, врач. Чего ж позориться-то? Лучше бы Арнэра поскорей к рукам прибрала – он более перспективный пациент: у него все дома.

С изгаженного пляжа мы стартовали, как ошпаренные. Тутошнее государство Абуяртан в дружбе с Раутмаром, хотя пираты обеих сторон не слишком деликатничают на море. А Ордену, к сожалению, и вовсе невместно бандитствовать – мы не такие. Уничтожили целую эскадру и смылись, потому что «это совсем другое дело». А пусть не лезут – легко отбрехались мужики. Ещё и нартиям голову задурили, дескать, молодцы вы, а не психи. Те и уши развесили – рады радёшеньки. Не любят паразиты чувство вины, и всячески с ним борются. Правда, мы с девчонками тоже решили не принципиальничать, однако на заметку взяли: нужно воспитывать.

Сугардар сразу после инцидента с пиратами отправился дальше вдоль берега – у него как раз ветер в жилу. А нам предстоял затяжной перелёт: целый день в небе с тремя посадками. Нартии явно стремились убраться, как можно, дальше от места грехопадения и молотили крыльями, как заведённые.

Я, как ни странно, в спячку не ударилась, и жутко скучала. Арнэр пытался меня развлечь нудным повествованием о жизни в горах и всяких там животных особенностях добычи. А меня под эту радио лекцию даже размышлять не тянуло: размышлялку заклинило. Тупо пялилась на землю внизу и на тех нартий, что были в поле зрения. Даже взялась пересчитывать Гра-аровы шипы – тоже когда-нибудь пригодится. Не мне, так потомкам, которыми Вейтел непременно обзаведётся – Орден ему отлынивать не позволит.

Это была единственная мысль о сыне за несколько последних дней. Я тупо констатировала сей прискорбный факт и тотчас о нём забыла. В моей голове имелась единственная тема для размышлений: слизняки. Всё остальное умерло раньше меня.

На новом пляже было значительно теплей – даже жарковато. Пейзаж тот же: с одной стороны пальмы, с другой море, посередине белый песок. Нартии тотчас полезли купаться, постепенно наводя на мысли о пиве под солёных ящериц, которых, правда, пришлось бы сначала выковыривать из панцирей. И что? Крабов же колупаем, и этих бы научились.

Кстати, тут на южном побережье я впервые в жизни налопалась крабов до отрыжки и отрицания существования в природе деликатесов. Деликатес, это когда редко и дорого. Когда кроме этих деликатесов под ногами только песок, а сами деликатесы раза в три больше тех, что заработали твою любовь… Словом, когда любви так много, и кроме неё тебе больше ничего не предлагают, начинается обвальное обесценивание.

У Сугардара была сплошная везуха с ветрами, и он прибыл к месту стоянки через несколько часов после нашего приземления. А бросив якорь, тотчас примчался на берег, прихватив гостившего на его борту Тахтуга. Крагвол тоже не пренебрёг возможностью выпить с хорошими людьми и презентовал Внимающим кувшин вина. Бискират Иногвол отправлял капитана в Орден с твёрдым приказом передать его Ксейе подарочки. Ксейю – жуткую непоседу и вертихвостку – в Цитадели уже не застали, вот и пришлось отдать патронессе все мои съестные подарочки. Но вино и несколько украшений попали к адресату. Я быстренько распихала девчонкам дарёные цацки и приготовилась употребить последний презент.

Но тут Бешеный – этот психолог-экстремал – преподнёс сюрпризец. Он с какого-то перепуга проникся к Тахтугу всем, что имел за душой: взял и выложил наши планы разыскать давным-давно пропавшую сестру Ордена. А тот взял и объявил нашу затею дурацкой.

– Зачем, искать то, что у всех на виду? – с непробиваемым спокойствием осведомился аркатугарец.

– В смысле? – переспросил Алесар, вмиг догадавшись, что сестра Карэн, скорей всего, не бедствует.

– Тугарте Карэн – супруга великого тугара Айбатуга.

– Тугаром называют тана? – уточнила эта двоечница Джен.

– Значит, Карэн у нас жена правителя Аркатугара? – переспросила я, покосившись на опешившую Эби.

– И мать будущего тугара Ихкатуга, – добил нас этот гад.

– Эби, давай не станем выяснять, кому первому не пришло в голову порасспросить об этом ещё в Саяртане, – примирительно попросил Мейхалт, обнимая её за вставшие на дыбы плечи.

Наша красотка прошипела нечто невразумительное и содрала маску. Джен закатила, было, отповедь, но передумала и стянула свою. Я чуток поразмыслила, вспомнила, что здесь почти все любовались на мои драконьи глазки, и поддержала мирную революцию подруг. Крагвола моя красота сразила наповал, но капитана трудно выбить из седла видом какой-то мелкой нечисти. Тахтуг так и вовсе скользнул по мне взглядом и кивнул, дескать, так я и знал.

– А ты чего нам раньше-то не сказал?! – нашла выход из дурацкого положения Эби, набросившись на Тахтуга.

– А вы не спрашивали.

– Мог бы и догадаться, зачем сёстры Ордена Отражения сюда припёрлись, – не сдавалась Эби. – Раз одна из них правит твоей страной.

– Тугарте Карэн не правит Аркатугаром, – возразил южанин. – Она с давних лет великая жрица Кишагнин. Богини, которую мы чтим больше других. Карэн – великая провидица и пророчица.

– Ещё бы, – фыркнула Эби, раздражённая тем, что подходящий козёл отпущения пытается увильнуть и сорваться с крючка.

– Я понимаю, Сиятельная, что для вас магия Ордена привычна, ибо вы ею обладаете, – недобро сощурился Тахтуг, вперившись взглядом в океан. – Но для нас это великий дар богов, пославших нам великую жрицу. Она родила великого наследника величайшего из тугаров. Она родила новую великую жрицу, которая займёт место матери, когда ту призовёт к себе Кишагнин.

Джен подавилась чаем и жутко закашлялась. Эби снова фыркнула, мол, кто бы сомневался, что Карэн неплохо живётся и без Ордена. Цах зло тявкнула на Тахтуга, который имел наглость расстроить её драгоценную подругу. Чах хихикнула и спрятала мордочку подальше от гневных глаз Рах. А моя девочка облаяла Цах, дескать, не суй свой нос в чужие склоки.

– Что? – моментально напрягся Алесар, ощупывая взглядом каждую участницу нелепой пантомимы.

– Ничего, – пожала я плечами. – Когда она из нас выставляет себя дурой, остальные ей помогают. Ты же знаешь. Круговую поруку изобрели вместе с каменными топорами.

Мужики заржали, разряжая обстановку, в которой и заряжать-то было нечего. Велика важность: Карэн сбежала и вышла замуж за целого вождя папуасов. Да её целеустремлённостью можно буксировать материки. Эби и сама вечно носится по планете, вместо того, чтобы резать людей.

– Сестра Карэн процветает так, что дальше некуда, – оценил Мейхалт состояние выеденного яйца, пролежавшего в пустыне тысячу лет. – А мы продолжим заниматься своими делами.

– Ваши друзья надолго улетели? – вдруг спросил Тахтуг, в башке которого я разглядела серьёзную тревогу.

– Не знаем, – вновь насторожился Алесар.

– Почему?

– Потому, что они друзья, а не тягловая скотина, – пояснил, как само собой разумеющееся, Вутардар.

– Почему тебя беспокоит отлёт нартий? – не дал себя сбить с толку кадровый военный в отставке.

Тахтуг, наконец-то, отлип от горизонтов и посмотрел Алесару прямо в глаза:

– На чужой войне лучше держаться вместе.

– Ты о Катаяртане?

– О чём ещё, – хмыкнул Сугардар. – Он тут решил с вами податься. Просил, чтобы я замолвил словечко перед опекунами. Желает стать опекуном этих свиристелок. А то у вас рук не хватает, держать вечно ускользающие хвосты.

– Не опекуном, – поправил его Тахтуг. – Просто охранять сестёр тугарте Карэн.

– Да, не тушуйся! – хлопнул его по спине Бешеный. – Тут все их охраняют, когда это у нас выходит.

И мужики снова заржали, получая несказанное удовольствие от своего взаимопонимания на наш счёт. Вскоре меж пары костров забурлила студенческая вечеринка. Потом к весельчакам на огонёк заглянуло с полсотни свободных от вахты морячков. И у них с собой было. Причём, не только для себя любимых, но и для нартий. По пути сюда сердобольные северяне наловили кучу рыбы для соратников по борьбе. Три шаланды полные кефали выволокли на берег в предвкушении счастливого визга, когда нартии вернутся с охоты. Я представила себе Шаар-гара, запихивающегося у корыта с рыбой, хмыкнула и заснула, так и не отведав присланного Иногволом винца.

Девчонки выхлестали его без меня. Взамен Джен сварила уху, которой попотчевала обобранную засоню, едва та продрала глаза. Я сидела на остывшем песке в холодных сумерках, закутавшись в плащ, и лопала офигительную горячую уху – свекровушка знает в ней толк. Разобравшись со мной, она потащила Эби к морю, дабы привести в божеский вид. Врачиха хныкала и требовала к себе доброго отношения. Джен безжалостно полоскала её в холодной воде и обещала, какое угодно отношение, когда эта паршивка бросит пить. А особенно спаивать её детский организм.

– Ты чего, заснула?! – раздражился Алесар ещё на полпути ко мне. – Не доела, вещи не собрала. Корни пустила?!

Я молча влила в рот остатки холодной ухи. Поднялась, разминая затёкшие колени, и взялась за растерзанный мешок.

Пятое правило успешного брака: не обрывай мужика на полуслове. Затыкать фонтан на пике его вдохновения неразумно – выбьет пробку к чертям собачьим. И есть шанс, что прямо тебе в лоб. Мужчина – не мировой океан. Пусть истечёт тихо-мирно, сколько бы шума и брызг при этом не разлеталось во все стороны. И ему релакс, и тебе полезно браться невооружёнными руками за что-то выдохшееся и подобревшее.

Ковылявшая ко мне Гра-ара хихикнула совсем по-девчоночьи: изобразила грохот катящихся по деревянному настилу бочек. Наше взаимопонимание росло в той же прогрессии, что и мои мутации: ни по дням, а уже по часам. Я даже начала с ней мысленно болтать, как приловчилась это делать с Рах и прочими лайсаками.

– Никогда не женюсь, – ворчал Алесар, запихивая меня в куртку. – Достанется такая же дура! Башлык где?!

– Вон, – квакнула я, ткнув пальцем в жёваный комок, на котором так здорово сиделось моей попе. – Сейчас, песок вытряхну.

– Может не стоит? – съехидничал в ответ опекун, напяливая мне на руки перчатки, из которых вытекали пыльные ручейки. – Если песочек попадёт в твою башку, глядишь, надраит заржавевшие мозги.

Рах взобралась на его плечо. Аккуратненько перепрыгнула на моё и недовольно стряхнула с него всё тот же песок, который недолюбливала за вездесущность. Потом плюнула на бесполезный труд и полезла через ворот в свою сумку под курткой. Но и там её достал песок, отчего малышка не преминула поскандалить на безрукую горничную, халатно прибравшую её покои. Я не стала возражать. Просто взяла, да и расстегнула куртку.

Матёрая скандалистка вывалилась обратно на улицу с визгом, достойным хора монашек, под рясы которых запустили по крысе. Шех под курткой Алесара, было, тоненько захихикал. Но умывающаяся Цах так приласкала его львиным рыком, что самоубийца мгновенно припух. Я же спокойно сняла куртку, как следует, вытрясла, одела, застегнула. Затем подхватила Рах и хорошенько протрясла её, игнорируя визгливые клятвы свернуть мне кровь одним укусом. Гра-ара одобрительно заурчала, не потрудившись намекнуть, в чей адрес это одобрение. Так что мы с Рах остались каждая при своей микро победе.

А минут через десять я уже воткнула голову в импровизированную подушку на луке седла. И отключилась, убаюканная мерной бортовой качкой громадного тела. Нынче мне никто не мешал наслаждаться полётом в любой позе: Арнэр сбежал от меня на Героя к Мейхалту. Он что-то стал напрягаться в моём присутствии. В принципе, Харлат и раньше подозревал меня в причастности к богам, так что никаких новых религиозных потрясений с ним не стряслось. Наши панибратские отношениям с Тармени мужик принял к сведению и достойно пережил. В душу не лез и… Надеюсь, ему не взбрело в голову, будто я и есть та самая супруга могущественного бога, который меня удерживает? Только этого и не хватало: смерть по имени Ксейя.

В принципе, мужика можно понять. У всех в нашей тёплой компашке имеются иномастные приятели: либо нартия, либо лайсак, либо оба сразу. Но вся эта премудрая живность готова бросить прирученного ею человечка на произвол судьбы, будь на то мой произвол. Об этом не трубят на весь свет, но осознают все. Экспериментальный материал иновселенского ботаника был запрограммирован на меня всеохватно и непредсказуемо всеобъемлюще. И этот хвостатый материал начал действовать негативно на моих ребят. В головах Алесара, Мейхалта, Вутардара и даже Эби завелась какая-то пакостная тоска, олицетворяющая чувство грядущей потери меня. А ведь мужики ничегошеньки точно не знали. Ну и чуйка у них на потерю бойца!

Следующий привал я благополучно для всех проспала. И потому в очередной раз моим хлопающим спросонья глазкам предстала более живописная картинка: мы внедрились вглубь материка. Горизонт вспучился: нартии достигли западных гор южного континента. Они, конечно, чемпионы со своей бравадой мальчишки, точно знающего, что своим деревянным мечом он разгонит римские легионы. Но устали ребята здорово.

Шаар-гар нагавкал на меня, дескать, не разлагай мне дисциплину своими жалостливыми флюидами. Комэск ободрял сородичей, уставившихся на первую речонку, что вылезла нам навстречу. Этот заморыш сбежал из гор, прихватив по пути кучу какой-то дряни, окрасившей его воду во все оттенки поносного цвета. Гра-ара придирчиво рассмотрела поток во всех ракурсах и категорически воспротивилась идее устроить здесь водопой. Она приценилась к прыщавой полоске гор на горизонте, глянула на небо, на заходящее солнце и пошла на принцип: протрубила старт.

Ураган, Тайфун и Герой набычились, упрямо тыкаясь носами в ленивый тёплый поток. Мальчишки вели себя так, будто Гра-аре ничего не стоило колдануть, превратив эту сточную канаву в родниковое блаженство. Но она, якобы, кобенится едино по причине поганого нрава. Природе свойственно наделять детей этим оттенком характера, чтобы держать старших в тонусе. Можно подумать, без этого взрослые мигом забалуют и забьют на все труды по обеспечению подрастающего поколения.

Шаар-гар не стал устраивать молодняку очередную показательную трёпку, потому, что был занят: вытянул шею в небо, развернул морду к северу и что-то подслушивал. Гра-ара бросила шипеть на трёх охламонов и присоединилась к нему, приведя спину чуть ли не в вертикальное положение. Хорошо ещё, я не успела расстегнуть ремень!

– Что там? – досадливо проворчала, подтягиваясь к луке седла.

– Стадо овец, – услужливо подсказал Тармени, распускаясь в вечернем воздухе ободранной хризантемой. – Не слишком большое, но семи нартиям хватит.

– Слава Богу! – вырвался у меня старый призыв монотеистов.

– Да я тут ни при чём, – удивился Тармени и потёк левой половиной лица куда-то вбок.

– Гра-ара! – не стала я слушать этот бред. – Давай туда! Вам обязательно нужно поесть.

Она покосилась на меня, осведомившись нехорошим оскалом: ты имеешь в виду разбойное нападение с отчуждением чужого имущества? Я не имела. Верней, имела, но нечто другое. Мы почти не тратились в этом путешествии, так что золота на приличный обед хватало с избытком: банкетов на пять-шесть. Мальчики перестали топотать ножками у грязной лужи и мигом подорвались в направлении заправки.

Однако, первыми у кинувшегося в истерику стада, как и положено, приземлились старшие. Тармени – в кои-то веки – быстренько навёл порядок: не позволил овцам броситься наутёк, а трём пастухам помереть от разрыва сердца. Я не кардиолог, но в один присест вылечила три инфаркта десятком золотых монет Руфеса.

Могла бы и быстрей. Но эти простаки из замызганной южной глубинки не сразу поверили, что им заплатят за добро, отобрать которое таким налётчикам проще простого. Да ещё и переплатят вдвое – не спец я в товарно-рыночных отношениях местных. Стадо – если так можно назвать два десятка несчастных задохликов – исчезло с глаз в единый миг. Мы даже ног толком не размяли, успев, впрочем, выпотрошить котомки пастухов. За десять золотых мы были вправе забрать их самих. Но от такой скотины проку ни на грош, так что к концу драконьего обеда их и след простыл.

– Нельзя давать золото в руки женщин, – разворчался Тахтуг старым дедом.

Мужики всё-таки взяли его с собой, и Алесар принял на борт пассажира.

– За один золотой можно было купить всех этих овец. Эти оборванцы…

– Тоже люди, – соблазнилась нравоучениями Джен. – А Внимающие помогают всем, не разбирая, кто на что годен.

– Понятно, почему Сиятельным требуются опекуны, – нейтральнейшим тоном возвестил о своём открытии аркатугарец.

– Хочешь присоединиться? – усмехнулся Мейхалт.

– Я не бью женщин, – как смог, отшутился Тахтуг, заскрежетав точильным камнем по клинку.

– Да уж, – хмыкнул Вутардар, – тут мы частенько соблазняемся. А кое-кто просто мастер провоцировать тебя на каждом шагу.

Обедавшая на нём Рах презрительно фыркнула в мою поддержку. И демонстративно лязгнула ядовитыми зубками, выхватив очередной кусок у самых пальцев. Даранин даже не дёрнулся, возведя очи горе, дескать, эти бабы! Гра-ара, ворохнувшись урчащим брюхом, фыркнула ему прямо в лицо, мол, кто бы говорил? Её компетентное мнение о пагубном влиянии двух засранцев с Дар-бискира на хвостатую молодёжь было известно всем.

Как и характер. Торчавшие бельмом на глазу горы издразнили подругу, искушая нервы женщины, не желавшей переваривать обед в такой убогости. Редкие клочки облезлого кустарника у мутной воды раздражали её больше всех песков всех пустынь во вселенной. А если присовокупить к этому психоз Звёздочки, не сводящей взгляда с лакомых сахарных вершин, то Гра-ару можно поздравить: в этом походе она таки открыла для себя терпение.

Если бы она ещё и раскрыла секреты ровного полёта, я бы лично учредила для неё какую-нибудь умопомрачительную награду. А то и титул, заодно растолковав моей умнице, на кой дьявол он нужен.

Казалось бы, перекус состоялся, но отчего-то эту последнюю сотню километров нартии штурмовали, как муравьи океан. Каждая воздушная волна давалась им с трудом. И порой возникало ощущение, будто они вот-вот примутся грызть воздух, как смертельного врага. Я вознамерилась оказать подруге любую моральную поддержку, на какую хватит воображения… И бессовестно заснула, бросив её сражаться за наши жизни в одиночку.

Глаза продрала, когда солнце торчало над головой.

Целую ночь и ещё полдня!.. Ты не докучала мне – закончила мою мысль Гра-ара, развалившись неподалёку на каменистом берегу реки с настоящей водой. Не имея привычки вступать спросонья в пустопорожние дебаты, я выпуталась из плаща и юркнула в кустики. Обретя чувство счастливой опустошённости, огляделась и удивилась: кроме меня и солнца на ногах были только река и насекомые. Остальные беспечно дрыхли – в укор тем эгоистам, что занимались этим всю дорогу.

Я скоренько умылась и приняла решение реабилитироваться в глазах товарищей общественно-полезным трудом. Развела костер. Натаскала воды в коллективный котел, не рассчитанный на мой хребет, и отправилась… на охоту.