Развод и девичья фамилия (СИ)

16

Первым делом поехал в ресторан и уже с порога заметил что-то неладное. Зарина бросилась за мной в кабинет, только вошли, сразу выпалила:

— Ваша жена приходила!

— Ада? — странный вопрос, как будто у меня есть ещё одна жена. — Она не сказала, куда поедет? Хотя… наверное, не сказала…

Идиот. В последнее время я несу чушь независимо от того, о чём в этот момент думаю.

— Не сказала, но она была очень расстроенная, и я решительно подозреваю, что сразу после визита сюда, она собралась действовать радикально, — испуганно моргает глазёнками управляющая.

— Что вы ей здесь наговорили? — я строго нахмурился.

— Да ничего такого.

Подозреваю, эти дуры могли сморозить что-то такое, отчего Ада точно пойдёт подавать заявление на развод.

Точно! Это же логично! Она поехала заявление подавать!

Я быстро подошёл к шкафу, достал вещи, которые у меня здесь лежат на всякий случай, если придётся переодеться. Снял то, что мне принёс Андреевич и переоделся в свою одежду.

Да, я отчётливо понял, куда сейчас поедет Ада.

Если я её не опережу, то хотя бы догоню.

Не обращая внимания на испуганных сотрудниц, я выскочил из ресторана и снова сел в машину. Дальше буквально дело техники.

На стоянке возле здания суда я сразу заметил ярко-красный Хундай моей жены.

Я припарковался, вышел из машины, собрался уже идти внутрь, когда заметил сквозь стеклянную дверь, выходящую из здания Аду. Наблюдаю, как гордо она выходит, придерживая ворот пальто и алый шарф. Невероятно красивая. Я знал это раньше, но сейчас будто увидел её впервые.

Это — моя жена! И я не собираюсь её терять.

Лёгкой походкой Ада спускается по ступеням.

Весь её вид говорит — заявление подано.

Встал у машины, поджидаю, пока Ада подойдёт. Только тогда обнаружу себя, когда ей некуда будет спрятаться или сбежать.

Подходит ближе… ещё ближе… почти у машины. Я выхожу.

Ада заметила меня, замедлила шаг.

Ада

Чёрт!

Прохор!

Сейчас это почти одно и то же.

Пришлось немного укоротить шаг по направлению к моей машине, но встреча с мужем неизбежна. Некуда бежать.

Да я и не побегу.

Стоит. Красавец. Гад. Скотина. Но, чёрт побери, моя родная, любимая скотина. Мой ненаглядный гад. Ненавижу. И люблю. Развожусь и не хочу.

— Изменщик, изменщик, изменщик, — шепчу себе, чтобы ни на секунду не потерять бдительность. — Не-на-вижу…

— Привет, — его лицо настолько спокойное, что даже обидно.

— Привет, — тоже спокойно выдаю.

Сегодня я вообще одно сплошное спокойствие.

— Заявление подала?

— Да, — кинула, подходя к машине, нажимая кнопку сигнализации.

— Я не соглашусь, — Прохор моргает чёрными ресничками, мой тёмный герой… теперь уже бывший герой.

— Всё равно разведут, можешь не соглашаться. Главное, что я этого хочу, — натянуто улыбаюсь.

Смешно чего-то стало. Неуправляемая для него сегодня.

Всё, кончилась его власть надо мной. И это меня почему-то смешит.

Нервы.

— И как это предотвратить? — Прохор чувствует мою неуправляемость.

— Никак, — говорю, улыбаясь, — нужно было думать, прежде чем что-то куда-то совать. Теперь уже поздно, — повернулась, дёрнула дверь машины.

Вдогонку слышу.

— Я тебя люблю.

Пришлось снова обернуться.

— Разве? Любовь не такая, Прохор.

Любое его словно смешит.

Чётко понимаю, чтобы он теперь не сказал, чего бы ни сделал, между нами всегда будет стоять «тот» момент… назад дороги нет.

— Ада, я тебя прошу…

— Не надо меня просить, это бесполезно, — поставила ногу на ступеньку и остановилась.

Нет, так просто я не уеду. Снова обернулась, посмотрела на Прохора, сурово смотрящего на то, как я сажусь в машину.

Большого, сильного, тёмного, опасного Прохора. Беспомощного и даже несчастного. Захотелось утешить его, сказать что-то типа — не грусти, всё ещё у тебя наладится… только без меня.

Развернулась, сделала шаг к мужу…

Прохор

Она вдруг остановилась. Повернулась. Неужели…

Сделала ко мне два коротких шага. Я завис, отдался на волю Ады, согласен на всё, лишь бы эта идиотская ситуация поскорее рассосалась. Чтобы мы улыбнулись друг другу, обнялись и поехали домой, или куда-нибудь в гостиницу отрабатывать стресс…

Нет, в гостиницу пока не хочу… ещё свежи воспоминания сегодняшней голой ночи на холодной лавке в обезьяннике.

Ада подошла вплотную.

Слава богу, она простила.

Положила ладонь мне на шею и потянула меня к себе. Я поддался. Я не против. Я на всё готов. Не думал, что получится вот так быстро. Но я рад.

Склоняюсь над женой, обхватываю за талию, тяну к себе. Губы мои касаются губ Ады. Нежно, трепетно, невыносимо хорошо, как-то по-особенному вкусно. Я накрываю её губы, сильнее прижимаю тело. Руки словно сводит судорога. Хочется стянуть объятья, закрепить хомутом или верёвкой и вот так остаться на долгое время, до тех пор, пока всё, что случилось не выветрится у нас из голов, и мы не начнём всё сначала.

Целую в губы, сладко и счастливо. Боже, я давно её так не целовал. И она меня. Её ласковые, тёплые ладони на моих щеках. Не думал, что это будет самый счастливый момент за последние… даже не знаю сколько. Сильнее давлю на губы Ады, плотнее прижимаю. Страстно дышу.

Наваждение? Нет. Реальность.

Она обнадёживает настолько, что я почти уверен — закончилось плохое, начинается хорошее.

Охренительное ощущение. Блаженство. Держать в объятьях свою жену, женщину, когда-то посланную мне судьбой…

Ада начала высвобождаться. Я слегка отпустил.

Она положила ладони мне на грудь. Затихла. Глянула в глаза. Вижу, как она счастлива рядом со мной. Не уйдёт. Она никуда от меня не уйдёт.

— Тебе понравилось? — спрашивает.

— Очень понравилось, — отвечаю совершенно искренне.

— Запомни этот момент. Он будет последним. Больше такого никогда не повторится, — говорит, улыбаясь.

Шутит.

— Почему? — я тоже улыбнулся.

— Вот почему…

Она дёрнула коленкой и я, выпучив глаза, схватился за пах… хватаю ртом воздух, на глаза набежали слёзы. Острая боль охватила и взорвала мои яйца.

— Твою мать-ь, — проскрипел сквозь слёзы, наблюдая, как Ада садится в свою машину.

Хлопнула дверью. Повернулась и надменно глянула на то, как я корчусь от боли.

— Сучка ты… — попытался выдавить, но каждый новый звук из моего горла доставляет новые потоки боли, известно куда.

Я согнулся в три погибели, пытаясь помочь боли остановиться.

Ничего не получается, она электрическими разрядами всё новыми и новыми молниями пронизывает моё тело. Я глубоко вздохнул, набрал полный рот воздуха. Раздувая щёки, стою нагнувшись, и пытаясь дышать, а красный Хундай давно скрылся за поворотом.

Ещё несколько невыносимо долгих минут я втыкал в ожидании, когда боль рассеется до такой степени, чтобы я был способен идти к машине и садиться за руль.

— Ладно… ты хочешь по по-плохому, будет тебе по-плохому, — просипел напоследок.

Встряхнул ещё раз головой и медленно, осторожно выровнялся.

Ада

Неужели я это сделала?

Нервный паралитический смех бьёт меня в припадке.

Бедный Прохор.

Его выпученные глаза я запомню надолго.

Как и он, запомнит этот удар по яйцам, сразу после поцелуя.

Идиот.

Он что думал, я вот так просто, уже на следующий день, буду его целовать и прощать?

Нет, милый, всё только начинается. Я только вхожу во вкус.

Я только-только начинаю чувствовать свою силу и власть над тобой.

И мне это нравится, чёрт возьми!

Мне нравится!