Развод. Искушение Ангела и Беса

16

— Знаешь, а давай пиццу закажем! — Сашка вышел из своей комнаты и подошел к маме, которая уже несколько минут в глубокой задумчивости стояла у окна. — Я бы перекусил чего-нибудь…

Вот черт! Ангелина беззвучно застонала, вспомнив о том, что купленное ею мясо для котлет осталось лежать в багажнике машины Бестужева.

Память быстро выстроила ассоциативную цепочку «котлеты — мясо — Шеф». В носу снова засвербело, а глаза налились слезами.

— Плакать можно, — говорила она, впитывая поддерживающие объятия сына. — Можно, если хочется. Нужно дать себе время на горевание, только после этого можно жить дальше.

Блондинка смахнула с ресниц слезинку, повернулась к сыну и открыла приложение на телефоне.

— Давай закажем пиццу или суши, я не против. Выбирай на свой вкус.

Мясо… М-м-м… оно напомнило о себе, спустя сутки.

— Я не пойму, ты в свободное от работы время трупы перевозишь, что ли? — Бестужев сделал шумный вдох и поморщился. — Что за вонь?

— Никак нет, Иван Сергеевич, машина используется только для рабочих поездок, а что касается запаха, тут ничем не могу помочь: у меня после перенесенного ковида обоняние напрочь атрофировалось. Недавно жена обиделась, что я не оценил ее новые духи, а я вообще ничего не чувствую, представляете? Ни запаха борща с чесночными гренками, ни запаха шашлыка, ничего! — тарахтел обычно молчаливый водитель. — Если говорите, что пахнет в салоне, значит я загоню машину на химчистку, нет проблем.

Борщ, шашлык… В памяти Беса мелькали обрывки воспоминаний, которые никак не хотели складываться в картинку. Озарение пришло внезапно.

— Остановись на ближайшей парковке, нужно кое-что сделать, — скомандовал мужчина и зажал переносицу пальцами, закрывая глаза.

Последние несколько дней дались непросто, и дело было не в количестве решенных проблем, а в хаосе, который творился в душе. Одна серая мышка пробралась туда без спроса, без усилий взломала все пароли и устроила форменный кавардак. Надо бы навести порядок, но сброшенные ею ценности, ранее стоявшие на полках в определенной последовательности, перемешались. Какая-то часть потеряла привлекательность, а что-то и вовсе вызывало недоумение из серии «а это как сюда затесалось?».

— Открой багажник, — распоряжался Бестужев, выйдя из машины и стоя поодаль. Водитель щелкнул кнопкой в салоне, черная крышка медленно поползла вверх. Его предположения оправдались: пакет, забытый Линой, щедро источал невыносимое амбре. — Выброси его в контейнер, — он махнул рукой в сторону ближайших зеленых баков и вернулся в салон, оставив дверь открытой.

Весенний ветерок принес запах разогретой земли и травы, щедро сдобрив его липким сладковатым ароматом плавящегося асфальта. Рыкнув, Иван захлопнул дверь, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

Деревянный. Парень назвал его деревянным Буратино.

— Оловянный, деревянный, стеклянный, — пропищал внутренний голос. — Слова-исключения, пишутся с двумя «н».

Информация была безумно неуместной. Раздражающей. Слово царапало, разъедало, раздражало, как соль, попавшая на открытую рану.

Он говорил, как чувствовал. Это всего лишь кот, лохматое мяукающее тело на четырех лапах. Зачем сидеть в коридоре и ждать, когда можно было уехать домой и отслеживать ситуацию по телефону? Поступок мышки и ее парня был глупым и нерациональным, да, а он — не Буратино, а человек, который всегда ценил свое время.

Он ценил время, а Наталья — его.

Иван Бестужев — джек-пот, который она умудрилась сорвать в этой жизни. Умный, харизматичный до безумия, красивый до потери пульса, состоятельный интеллектуал, от присутствия которого текли все самки в округе.

— Надо что-то делать, — Наталья сжимала телефон, вспоминая картинку, представшую перед глазами.

Взгляд ревнивой женщины отметил нюансы происходящего: мужская рука на спине старой серой мыши не давила, а грела и гладила, поддерживала, служила опорой. Синие глаза мужа потемнели от возбуждения, но было и то, что напугало Наталью до дрожи в коленях, до сорванного голоса. В глазах Ивана светилась нежность, а еще — любопытство и удивление. Шок. Адский коктейль, которому она ничего не могла противопоставить. Он, как большой кот, доверчиво подставил свое лицо под руки блондинки, довольно жмурился от прикосновений, непривычно мягко отвечал на поцелуй.

Тот, который предпочитал держать окружающих на расстоянии вытянутой руки, подпустил невзрачную блондинку слишком близко.

Ее семейная жизнь с Бестужевым была ровной и спокойной: муж пропадал на работе, она целыми днями сидела дома и страдала от безделья. Сын вырос и давно жил своей жизнью, шопинг и салоны красоты надоели Наталье слишком быстро: в гардеробной давно не хватало свободного места, а все части тела уже прошли через руки хирурга и косметолога.

Чтобы хоть как-то взбодриться, она периодически устраивала мужу сцены ревности, которые, — если верить гуру от психологии — освежали чувства супругов. Сцены были громкими, эмоциональными, на разрыв, а примиряющий секс — такой же головокружительный и жаркий.

Пока Наталья мучалась в поисках решения проблем, а ее муж возвращался домой после работы, семья Плотниковых ждала доставку пиццы и суши.

— Сань, ты чего завис? — Лина заглянула в комнату сына, который неподвижным сурикатом застыл перед монитором. — Чего интересного увидел? Не поделишься?

— Да тут это… гонки.

Хм… ее сын любил скорость, поэтому выбирая между хоккеем и футболом отдал предпочтение первому, стал нападающим. Зарплата психолога позволяла Ангелине покупать форму и оплачивать членство в хоккейной команде, но иногда возникали проблемы. Например, как сейчас, когда парни собирались на выездную игру в другой город. В этот раз ее выручило предложение Беса, а дальше… Да ладно, выкрутится как-нибудь.

Ангелина знала, какими глазами ее ребенок смотрел на спорт-байки, но эти игрушки семье Плотниковых были не по карману.

— Вот, смотри, ма, — Сашка ткнул пальцем в видео, на котором яркие стремительные байки входили в крутой поворот. — Я болею за одного из них. Его позывной — Кречет, классный парень. Он так чувствует трассу, у него офигенный байк! Он самый крутой! — взахлеб рассказывал сын, сверкая глазами. — Год назад я стал его фанатом, а сейчас возглавляю фан-клуб. Смотри, я сам создал группу в сети, и уже столько подписчиков!

Клацнула мышка, на закладке браузера открылась страничка, на аватаре которой была изображена пикирующая птица.

Ангелина внимательно просматривала содержимое постов. Тут все в порядке. Парни разбирали гонку, обсуждали новинки в экипировке команды и технические характеристики нового байка Кречета.

— А вот и он сам, — еще один клик, и на Плотникову смотрел недавний знакомый.

— Охренеть! — не сдержалась блондинка. — Так не бывает!

— Ма, ты что, ругаешься?! — восхищенно пискнул парень. — Первый раз от тебя такое слышу!

— Я… эм, — Лина на мгновение задумалась, но потом решилась. — Саш, дело в том, что Кречет — сын Буратино. Я хочу, чтобы ты это знал. Ну так, на всякий случай.

— Чего?!

— Да, Саш. Его зовут Артем, верно?

— Ага, Артем, — Сашка нервно поерзал на стуле и внимательно посмотрел на маму. — И что ты хочешь этим сказать? Думаешь, что Арт такой же деревянный, как его отец?

По позе ребенка, по упрямо выдвинутому подбородку и блеску глаз женщина понимала, что Саня готовился отстаивать честь кумира.

— Нет, Сань, я ничего не хочу сказать. Артем — сын своего отца, и этого никто не отменит, просто я хочу, чтобы ты это знал.

— Ну хорошо, — медленно протянул парень, ероша волосы. — Я учту. Кстати, у него скоро будет новый цикл гонок, мы с парнями планируем сходить на каждую. Ты ведь не против?

— Конечно не против, идите.

— Спасибо, ма! — Санька обнял женщину и засопел в макушку. — А что касается Кречета, то он совсем не похож на Буратино, я тебе честно говорю. Артем не любит понтоваться, он подал документы в несколько вузов и будет поступать на экономический, чтобы помогать отцу управлять семейным бизнесом.

В голосе мальчика черным крылом мелькнула зависть: у него не было отца, его заменяла мама. Он, конечно, классная, разделяет его увлечения, и они отлично ладят, но… все-таки чего-то не хватало.

В квартире Бестужева, расположенной в новом элитном небоскребе, было тихо. Кухарка приготовила ужин, забила холодильник едой и ушла. Клининг до зеркального блеска вылизал каждый квадратный сантиметр поверхностей.

— Сегодня не приеду, — бросил Иван, приняв вызов от Софии. — Занят.

Мужчина сидел в удобном кресле, доставленном из Италии и изготовленном по индивидуальному заказу. Хорошо, удобно, но…

После случая с котом прошло уже три дня. За все это время Ангелина ни разу не попалась ему на глаза. Ни малейшей попытки сближения, ни даже тени интереса. Исчезла, как отрезала.

— Как она говорила? Хочешь удержать — отпусти? — Иван помассировал виски, надеясь, что это поможет избавиться от головной боли. Не сработало. Память быстро подсуетилась и подкинула альтернативные воспоминания: Ангел прикасалась к его лицу, перебирала волосы. В тот момент казалось, что усталость и напряжение таяли под тонкими пальцами. Сейчас бы так… — Ты играешь в свою игру, мышка? Ну-ну, посмотрим, что будет дальше.

На следующий день Бес пришел в офис и сразу приступил к делу.

— Пригласи ко мне Плотникову, — бросил он, проходя мимо секретаря. — Пусть зайдет. Срочно.

— Хорошо, Иван Сергеевич.

Время шло. Минутная стрелка наматывала один круг за другим. Бестужев стоял у окна, глядя на утреннюю московскую суету.

— Иван Сергеевич…

— Да, в чем дело?

— Простите, Иван Сергеевич, но Плотникова не сможет подойти, — секретарша испуганно попятилась под острым взглядом босса и дернулась, желая выйти из-под жалящих синих клинков.

— Почему? В чем дело?