Развод. Я его так любила (СИ)

Глава 27

Виктор

Я дёрнулся, хотел обогнуть врача, но он меня перехватил, положил ладони на плечи:

— Так, мужчина, давайте по порядку, фамилия вашей жены?

— Боллард. Зоя Марковна Боллард.

Я тяжело дышал, и мне казалось, что сердце работает в утроенном режиме, разгоняет кровь, настолько, что мне становилось жарко и дышать было трудно.

— Нет у нас этой пациентки, оставьте свои почки при себе, — медленно выдохнул врач, заставляя меня похолодеть.

— Как это нет? Мне сказали, она в урологии.

— У нас сегодня не поступали пациентки с такой фамилией. Такую фамилию я бы запомнил. Так давайте пройдём в ординаторскую.

Врач развернул меня, мы успели сделать несколько шагов, прежде чем я дёрнулся и хрипло выдохнул:

— Я в регистратуру.

Врач не стал ничего мне говорить, а я снова пошёл к лифтам, вызвал, дождался, когда спущусь на первый этаж, и точно также с разбегу опять подлетел к стойке регистрации.

— Девушка, Зоя Марковна Боллард где?

Девица подняла на меня глаза, к счастью, это была не та самая женщина, у которой я первый раз что-то уточнял.

— Секундочку, сейчас, — заикнувшись, произнесла девушка и стала что-то быстро вбивать на компе. — В приёмном покое кардиологии, пятый этаж.

— Да твою ж ты мать, а зачем меня отправили в урологию?

— Может быть, не поняли.

Я выдохнул, выматерился, пошёл обратно к лифтам.

Пятый этаж.

Оказавшись в нужном мне отделении я медленно пошёл к посту медсестёр.

— Где у вас приёмная палата приёмного покоя? У меня жену привезли.

— Фамилия?

Я снова произнёс полное имя, отчество жены, и девушка, встав из-за стола, осмотрелась и заметила:

— Идите в пятьсот одиннадцатую.

Тяжёлым шагом, как будто подозревая все самое ужасное, я направился в левую часть коридора.

Палата была приоткрыта, я резко качнулся внутрь и застыл, увидев Зою, которая медленно разговаривала и что-то объясняла лечащему врачу.

— Зоя, — выдохнул я, и мне под руку попалась Роза.

— Пап, ты тихо, тихо.

— Что случилось? — Схватив дочь за плечи, я постарался войти, но дочь придержала меня.

— Подожди, подожди.

Я не понимал, зачем она меня задерживает, а у самого все нутро тряслось.

— Выдохни.

Роза все-таки вывела меня из палаты и приложила ладонь ко лбу.

— Выдохни сейчас, подожди, мама и так переживает, и так нервничает. А тут ещё новая порция вопросов. Ей сейчас вообще не на руку.

— Что случилось? Почему ты так?

— Ну, потому что все очень, очень странно и непонятно. Мама с трудом пока разговаривает, но врачи не ставят ни сердце, ничего. То есть экг было относительно неплохим. Там аритмия, но ничего фатального, ничего ужасного.

— А что с ребёнком?

— Ничего… — Роза покачала головой и шмыгнула носом. — Сейчас вообще врач склоняется к тому, что это был приступ кардионевроза…

— Как можно перепутать сердечный приступ с кардионеврозом, что это вообще за дерьмо такое?

— Ну, это обычно вызвано там либо гормональным сбоем, что, кстати, может быть, либо каким очень сильным стрессом, что тоже опять-таки, может быть. — Роза вздохнула, опёрлась плечом о стену, а я, зашипев, медленно произнёс:

— В смысле, что случилось?

— Мама сейчас рассказывала о том, что перед тем, как ей стало плохо, в дверь позвонил какой-то мужчина в форме, представился каким-то генералом полиции и сказал, что он по поводу заведённого на неё уголовного дела о нападении.

— Что за ересь? — выдохнул я, отшатываясь от дочери. Роза сдавила пальцы на перекинутой через плечо сумки ремешки. И я понял, что руки у неё дрожали.

— Вот, и я так думаю, что это какая-то ересь, что-то ненормальное, понимаешь? Вот мама сказала, что ей сразу стало плохо, она просила вызвать скорую, но мужик, ну полицейский, он, то есть вообще просто свалил и уже она когда упала в обморок, я приехала.

Что за нападение, я так и не поняла. Может быть, это он вообще ошибся квартирой, домом, я не знаю. Ну, быть такого не могло. Мама вообще никуда последнюю неделю не выходила.

Я только сглотнул: нападение, синяк на руке Ольги. Что-то мне не нравится эта история, что-то мне подсказывает, что все это веточки одного события.

— Вот, и получается, маме стало плохо. Когда я приехала, я не знала, я думала, это реально сердечный приступ, потому что она, ну, почти не дышала, она сама говорила в скорой, что у неё не получается глубоко вдохнуть. Ну то есть вообще фельдшер, он сказал, что, как бы это, вероятнее всего, сердечный приступ. А оказывается, у нас, напротив живёт сосед. Вот он то как раз зашёл и типа сказал, ну дайте нашатырь или ещё что-то. А мне фельдшер потом рассказал, что они вообще не вправе пользоваться наштырем, поэтому, как бы там одна реакция, это именно везти в больницу, но мама пришла в себя, и я не знаю, что у нас за сосед такой, который на глаз, типа, сказал, это не сердечный приступ, а потом сделали экг, и там тоже ничего фельдшер не заметил. Но вот сейчас врач говорит, что да, там есть аритмия и то есть по всем признакам, по описаниям, которые мама даёт, врач ставит кардионевроз, потому что на сердечный приступ это не тянет. Если бы это был сердечный приступ, мама бы сейчас, ну, маловероятно, что пришла в себя. А кардионевроз, он как раз распространяется и создаёт чувство, как будто бы это сердце, потому что он бьёт в лопатку, там в грудь, рука отнимается, он бьёт в поясницу, по-женски бьёт. Ну то есть на фоне лютого какого-то стресса. Вот. Но сейчас как бы все равно собирают там полный анамнез и взяли уже анализы. Вот. Но по экг вообще никаких нареканий нету. А по гинекологии ещё ничего не смотрели, но это явно не выкидыш, потому что никаких следов, ничего такого нету.

Я тяжело задышал, стараясь собрать все мысли в кучу.

— Дай я с ней поговорю.

— Пап, ну подожди, подожди. Она только успокоилась. Она только стала нормально все объяснять.

— Я понимаю. Я просто могу постоять в коридоре, приоткрой дверь, хотя бы. Ты же не хочешь, чтобы я находился рядом, потому что боишься, что ей станет ещё хуже.

Роза отвела от меня глаза и спрятала взгляд. Да, она именно этого и боялась. Она не хотела лишний раз травмировать мать.

Я вздохнул и покачал головой.

— И вообще можно как-то более достоверные данные? Давай я схожу к заведующему.

Роза глубоко вздохнула и кивнула:

— Хорошо, сходи к заведующему, может быть, я не знаю, там будет отдельная палата или ещё что-то, если вообще врачи решат, что ей нужно остаться, а если не нужно остаться, то давай поедем в нашу клинику, где мы наблюдаемся у Натальи Сергеевны.

Я кивнул, вытащил мобильник.

— Роза, — тихо позвал я, и дочь подняла на меня глаза. А мне хотелось понять, почему она себя так ведёт, и я задал закономерный вопрос. — Ты же считаешь, что это все из-за меня?

Дочь прикусила нижнюю губу, нахмурилась, потом тихо произнесла:

— Ну, не из-за меня же, папа.