Ректор моей мечты. Дилогия (СИ)

Глава 12

— К концу первого полугодия вас станет вполовину меньше. Около двухсот пятидесяти. На второй курс перейдёт самая сильная сотня. — Ректор на миг запнулся, заметив меня у входа. Ладошки вспотели от его острого взгляда, а в горле прокрутился горячий комок. Мужчина продолжил чуть тише и с лёгкой хрипотцой: — Пять групп по двадцать человек. Это будут самые сильные маги Имана и Криты. Элементалисты, — зал взорвался аплодисментами, заставив меня дрогнуть. — Бытовики, — чуть тише произнёс ректор, всё ещё глядя мне в глаза. Студенты стучали ногами, хлопали, высоко подняв руки, поддерживали речь главного резкими возгласами.

Все сиденья были заняты. Вокруг зрительного зала плотной стеной стояли те, кто пришёл позже и не поместился. Такие, как я. Духота казалась непреодолимой, поэтому я нашла единственный свободный пятачок и постаралась встать так, чтобы ни с кем не соприкасаться телом и можно было свободно дышать.

— Боевые маги! — продолжал ректор, скупо жестикулируя.

Он стоял идеально ровно, словно в него штырь вставили, глядя перед собой и буквально пропахивая взглядом ряды юношей и девушек, щекоча мои щёки, бесцеремонно разглядывая лицо и плечи. Или это ощущение из-за приподнятой сцены, будто он смотрит только на меня? Может, его взгляд держится на одной точке по центру?

— Лекари! — У него сильная грудная клетка, голос получался мощным и сокрушающим.

Новый шквал аплодисментов ударил по ушам, я зажмурилась.

— И…

Шум стоял такой, что можно было оглохнуть, но в этот миг все вдруг затихли, словно задержали дыхание, отчего я осторожно приоткрыла веки и посмотрела ректору в глаза. Не уводит взгляд!

— И… — протянул, сделал вдох. — Менталисты! — твёрдо озвучил ректор, взорвав тишину, будто магической бомбой. За его словом полетели свисты, крики восхищения, перемешанные с хлопками и топотом.

Да, инквизиторов почитают в обеих странах, Иман не сильно отличался от Криты. Я как-то попала на городское собрание к отцу, мне лет пятнадцать было. Обсуждали постройку новых школ для ан-тэ, людей без магии, и выбирали места для строительства магических гимназий. Тогда кто-то выдвинул предложение создать отдельные классы с ментальными магами. Их выпускники в будущем должны были стать инквизиторами, и вся палата согласилась единогласно. Никто не задумался, что оборотни — тоже люди, просто с возможностью принимать другую форму. Отец не смог ничего сделать, подписал документы на постройку.

Шум в зале нарастал, ректор смотрел вперёд и немного в сторону от меня, держал руки за спиной и довольно ухмылялся, но после снова перевёл взгляд и ковырнул меня дикой зеленью глаз. Хотелось вжаться в стену и закрыть уши, но взгляд, что пролетел через толпу и обжёг моё лицо, не дал это сделать.

Гад патлатый! Опять смотрит. Глаза сломаешь, красавчик-ректор!

Я всё-таки скрылась за чьей-то широкой спиной и задержала дыхание. Хватит на меня глазеть! У меня жених есть. Благодатный Шэйс, уведи его взор от меня, убереги от кританца проклятого!

Я не набожная, но в такие моменты хотелось хоть во что-то верить и просить помощи. Наверное, это бабушкины наставления, чтобы я не разуверилась в удаче — всегда просить поддержки Шэйса, ведь он наш Создатель и не оставит в беде. Оборотни считали Шэйса своим покровителем, именно он помогал справляться с несправедливостью и избегать встреч с инквизиторами — сколько счастливых историй накопилось, не сосчитать. Только простые иманцы утратили веру в божество, и я причисляла себя к ним, если честно.

Вера, законы и традиции выгодны властям. Чтобы нас можно было держать в страхе, контролировать наши поступки. Только чем мы, перевёртыши, им не угодили, пока для меня тайна. И это «что-то» случилось пятьсот лет назад.

— Иди сюда, — яростным шёпотом позвала Эри, появившись из ниоткуда. Подруга потянула меня за рукав в толпу. Зал погрузился в тишину, и её слова оказались слишком громкими: — Чего от тебя хотела эта дылда?

— Тише! — шикнул кто-то справа, и подруга застенчиво закусила губу. Я буквально чувствовала, как по голове и лицу скользят чужие взгляды.

Среди плотных тел было не по себе, словно любой мог меня коснуться и понять, прочитать, что я оборотень. Держалась на ногах только потому, что было слишком тесно. Ректор расхаживал по высокой и длинной сцене и холодно рассказывал, придерживая голосовой артефакт у рта:

— Первый год — можно сказать, вступительный. Многие получат минимальные магические знания, которые позволят устроиться в будущем на неплохие рабочие места. Не сильно престижные, но всё же лучше, чем у простых людей. Главное — ваше желание. За эти месяцы вы разберётесь с кафедрой, определитесь с магическим потоком, пройдёте практику в конце года, изучите историю мира, научитесь применять стандартные заклинания и увидите монстров Полога…

— А оборотней нам тоже покажут? — выкрикнул кто-то с заднего ряда.

Я стиснула зубы и медленно повернула голову, чтобы запомнить ненавистника перевёртышей и держаться от него подальше. Рыжая, как подсолнух, кудрявая голова, выдающийся рост и плечи больше, чем у нашего ректора. Да он на тролля похож, такого точно не забуду.

— Не нужно глупых вопросов. Живых оборотней в нашей стране нет! — строго выдал ректор и призвал гудящий зал к тишине. — Ведите себя прилично! А сейчас…

Последние слова ректора звучали в голове приговором. Живых нет. А призраки есть?

Стигма больно царапнула, и я еле удержалась на ногах. Отвернулась от сцены и уставилась куда-то в темноту угла, чтобы прийти в себя. Как там бабушка учила? Ничего не помню… И ещё забыла выпить чай сегодня утром.

Кто-то настойчиво дёрнул меня за рукав. Я едва не отмахнулась, ставя защитный блок, но вовремя присмотрелась и сжала кулаки.

— Вызывают! — прокричали в лицо.

— Что?

— Ты же староста? — Тёмные глаза вперились в мою переносицу, некрасивые губы недовольно изогнулись.

— Я?

Пришлось повернуться к студентке, пухленькой магичке с короткими тёмными волосами и крупными губами, и переспросить:

— Староста?

— Твой браслет, — она показала взглядом на мою руку. — Украшение светится перламутром. Ректор приказал выйти на сцену.

— Где пятая староста? — раздражённо прогремело над всеми.

— Вот она, — подсказала девушка и приподняла мою руку, отчего в плечо под метку ввинтилась знакомая боль. Я дёрнулась.

— Мэй? — удивлённо пискнула Эри.

— Потом объясню, — пришлось быстро собрать себя до кучи, потому что пристальное внимание многолюдной толпы — не самое приятное, и если я потеряю контроль, меня казнят.

— Пройдите сюда, ис-тэ Согу, — жутко низко сказал ректор. По бледному лицу мужчины растекалось недовольство.

Пробираясь сквозь гудящую толпу, я чувствовала себя нехорошо от очевидно завистливых взглядов женской половины зала и недоумения мужской. Удружила с должностью «верхушка», только теперь загадка, кто именно это сделал, ведь ректор явно не ожидал увидеть меня в пятёрке счастливчиков.

— Когда ты успела пролезть в старосты? — шепнул он, подавая руку, чтобы я поднялась по ступенькам. Наклонился ко мне слишком близко, китель натянулся на мощной груди, золотые заклёпки засверкали. Я заметила родинку и шрам на шее мужчины с правой стороны. Именно там пряталась татушка, я помню, хотя сейчас её не было видно. Часть светлых волос ректора плотно прилегала к коже.

Сначала я замялась, потому что всё тело сковало невидимыми обручами. На нас все смотрят, ждут, что я буду покорной! Лишних прикосновений только не хватает, чтобы раскрыться и пасть смертью настоящего оборотня.

Порывисто выдохнув, я всё-таки вложила пальцы в большую ладонь и сжала руку. Ректор вдруг побелел, но не отпустил меня, лишь испустил сквозь зубы странный свист.

Меня ещё никогда не волновало чужое тепло, настолько сильно, чтобы щёки наливались краснотой за несколько мгновений. Его запах, лёгкий мускат с корицей, тревожил до головокружения. Он влетел в нос и заполнил лёгкие, на языке появился солоноватый привкус. С трудом расцепив зубы, я подтянула юбку, чтобы не запутаться в ней туфельками, и сдержанно-спокойно ответила, глядя в зелёные глаза:

— Ли-тэй Ренц спросите, что я здесь делаю. Она втянула меня в это без моего согласия.

Ректор сухо улыбнулся. Придерживая за локоть, помог выйти на сцену и добавил тихо, чтобы никто не услышал:

— Это ничего не меняет. Проверка состоится, пусть и не сейчас. Или ты сама признаешься, откуда у маленькой неопытной магички столько сил, или я всё узнаю.

Столкновение наших взглядов совсем выбило из равновесия. Пальцы в ладони ректора сжались, он заулыбался шире, а глубокие, как ночь, зрачки расширились. Оставалось только заполошно моргнуть и покорно склонить голову. Сдерживать наплыв ужаса, что сковал плечи, получалось с трудом, но этот мужчина не сломит меня так легко. Я дочь альфы и никому не позволю пугать или подчинять себя. Пусть проверяет, раз такой подозрительный! Но я обязательно что-то придумаю, чтобы этот ритуал пошёл не по плану.

— Как вам будет угодно, ли-тэ, — уверенно проговорила я и осторожно приподняла голову. Мне хотелось сжечь мужчину одним взглядом за то, что он продлевает мою агонию, не добивает.

Если инквизитор подозревает в маге оборотня, он никогда не тянет, достаёт кинжал и вонзает в сердце, потому что промедление для него — смерть. Перевёртыши не будут ждать несправедливости, инквизиторы по праву мести наши враги.

— Не признаёшься, значит? — ещё тише, около уха шепнул ректор.

Свидетели нашего короткого диалога — полтысячи студентов. Разве он не понимает? Они не разберут, о чём мы говорим, но слухи пустят, мол, ректор на первокурсницу глаз положил. Чего он добивается таким вниманием?! Это ведь запрещено!

— Проверка так проверка, — добавила я одними губами, чтобы не быть случайно услышанной и, учтиво поклонившись, отошла к другим старостам.

Среди них оказалась Алисия. Она вздёрнула подбородок и отвернулась. Я на неё тоже смотреть особо не желала, так что пусть кривится для кого-нибудь другого.

Ректор вернулся на своё место, сжал рукоять усиливающего голос артефакта, повернул немного голову в нашу сторону и изучил каждого. Скользил взглядом, будто видел всех насквозь. По мне лишь мазнул и перевёл глаза на другую старосту.

Я, пользуясь моментом, тоже разглядывала «коллег».

Рядом со мной стояла невысокая толстая девчонка с длинной русой косой, а чуть дальше, за мрачной Алисией, оказались два парня. Один с длинными золотистыми кудрями, что прикрывали багровые щёки, тот самый ненавистник перевёртышей, а второй стриженый, с выбритым виском и нанесённым на него узором — так обычно делают боевики.

— Вас прошу остаться, — сказал в итоге ректор и быстро отвернулся. — Остальные могут выйти на перемену и проследовать в аудитории по расписанию. Удачи вам в новом учебном году!

Пока студенты высыпа́ли из актового зала, моё сердце билось в тревожной перекличке с разумом. Я знала, что ректор сейчас мне не угроза, чувствовала, но с другой стороны не могла понять, что ему нужно.

— Раз в неделю будем собираться, чтобы обсудить новости, — не поворачиваясь к нам, начал он. — Если произойдёт что-то критическое, вы можете всё передать через переписку старост на кафедру.

Ректор говорил, глядя вслед последним выходящим ученикам. Он немного вздрогнул, когда дверь за ними закрылась.

— Разве мы можем уследить за сотней студентов? — возмутилась Алисия. Сложила руки на груди и окинула меня злобным взглядом. Её чёрный наряд сильно оттенял бледное лицо, отчего она казалась жутко болезненной.

— Выкручивайтесь, — бросил ректор. Завёл руки за спину и медленно повернулся к нам. Его взгляд коснулся моего лица, будто пёрышко, но быстро слетел и застыл на шикарной фигуре соседки.

— Предлагаете собрать команду? — ехидно оскалилась ведьма.

— Ваше право. Мы не ограничиваем.

— Но что мы должны отслеживать? — сказал кто-то около плеча. Я повернулась и наткнулась на шикарную улыбку рыжеволосого.

Ректор перевёл взгляд на юношу, тонкие губы главного неприятно искривились.

— Вы знаете, почему наша академия называется элитной?

Алисия фыркнула.

— Только не говорите, что звание «ис» позволит этой слабачке пройти на второй курс автоматом! — и показала на меня.

— Влиятельная… — восторженно прошептал кто-то в стороне.

Рыжий присвистнул на реплику, а девочка-толстушка, что пряталась за ним, осторожно выглянула и показала свой щедрый румянец.

— Нет, — отчеканил ректор. — Звания в академии не имеют значения. Не справится — вылетит, как любой из вас.

— А что тогда значимо для академии? — это уже я вмешалась в разговор. Вперилась в лицо ректора, желая услышать ответ.

— Сила. — Когда он поворачивался, я думала, что меня сметёт со сцены — таким мощным был удар его глаз. Пришлось опустить взгляд в пол и откашляться в дрожащий кулачок. Несколько глухих шагов рядом со мной, знакомый стук каблуков, и ректор завершил мысль: — Нам нужны только самые сильные маги. Вы докладываете и отмечаете все промахи, пропуски и слабости ваших однокурсников. Кто немощен, пуст или не желает развиваться — вылетает.

— Но это же неправильно — доносить на своих, — снова сказала я, зыркнув из-под сетки упавших на лицо волос.

— А ты у нас правильная, значит? — Боевик, что до этого не участвовал в диалоге, присел на край сцены и вольготно положил ногу на ногу.

— Остальное вам пояснит курс старосты, — пресёк дальнейший спор ректор. — Он вшит в ваши браслеты. К статусу добавляется свободное посещение библиотеки и отдельный стол в столовой. У вас будет куратор. Перечить ему — перечить мне. Напоминаю, что вы все теперь в одной связке.

— Шикарно! — скривилась Алисия, бросив на меня многозначительный взгляд.

— И не советую друг с другом ссориться, — заметил ректор. Подошёл к краю сцены и показал вниз. — Можете быть свободны. Ис-тэ Согу, задержись на минутку.

Опять? Что ему от меня нужно?

Старосты быстро покинули зал, дверь плавно закрылась, но в последний момент в щель долетел мужской голос:

— А ректор-то на чернявую глаз положил.

Я сжала сумочку холодными пальцами и ещё глубже втянула шею в высокий воротник, чтобы учитель не заметил узор стигмы. Справляясь с новой порцией эмоций, я смотрела вниз и считала доски пола. Это внимание ректора и впрямь смотрелось подозрительно. Нелепо было надеяться, что наши перестрелки взглядами никто не заметит.

— Мэйлисса. — Ректор встал совсем рядом, в поле зрения появились лаковые носки его чёрных туфель. — Ты дочь влиятельного человека, с тебя и спрашивать много будут.

— Особенно вы? — Я всё-таки подняла голову и посмотрела ему в глаза.

Мужчина нахмурился, отступил на шаг, ноздри его затрепетали, а зрачки расширились.

— И я тоже.

Мне хотелось о многом спросить, но было не по себе. Этот человек странно действовал на меня. Кожа будто напитывалась магией, покалывала, а стоило вспомнить тепло, что разливалось из его губ, когда он меня лечил, я вся покрывалась пупырышками.

— Как твой нос и плечо? — отойдя к высокому окну, спросил ректор. — Я хочу проверить, всё ли правильно срослось и зажило, но только если ты позволишь.

— А если нет? — Меня немного качнуло. Вблизи оказалась стена, я прижалась к ней и уставилась на широкую спину учителя.

— Придётся передать тебя другому лекарю, — сухо и тихо ответил он, будто готовился это сказать.

— Я могу подумать?

Ректор покачал головой, а потом повернулся.

— У нас несколько минут на это, после чего пойдём на урок.

— Но со мной всё в порядке. — Ладонь коснулась холодной стены, другая рука до сильного хруста сжала кожу сумочки.

— Вот и проверим.

Я кивнула, соглашаясь. А что мне оставалось? Было страшно, но идти к другому лекарю, который поймёт, что это не тату, а стигма — ещё хуже.

Маг вдруг показал мне ладони, развёл руки в стороны и накрыл нас беззвучным и незримым куполом. Это было неожиданно, отчего я выронила сумочку из рук и не сразу поняла, как мы близко стоим.

— Закон об отношениях с учениками — избыток прошлого, Мэй. — Мягкий голос не сразу донёс до меня смысл сказанного.

— Что?