Рикошет

Глава 18

Судья Лэрд мерил шагами небольшой офис отдела особых преступлений, вполголоса убеждая себя, что его жена жива. На уродливом коричневом ковре была заметна протоптанная им дорожка. Время от времени он возмущался тем, как вопиюще медленно и бестолково ведется расследование.

Он требовал немедленного ответа на вопросы, на которые ответа ни у кого не было. И не желал слушать честное: «Мы не знаем, но делаем все, чтобы узнать».

К несчастью, заботиться о нем поручили Диди.

Огородив большой участок моста, включавший в себя лестницу и люльку, Диди вместе с Биллом Жераром и судьей вернулась в полицию. Дункан с Уорли остались руководить расследованием, к которому должны были подключиться другие органы охраны правопорядка.

Диди пыталась возразить, что роль сиделки ей никогда не подходила, но капитан Жерар отдал приказ и не был намерен его обсуждать.

Не будь судья таким скотиной, она бы даже пожалела его. Он редко обращался к ней с вопросами. Игнорировал ее замечания и предложения. Он терпел ее, но и это только потому, что другого выхода не было.

Такие вот Като Лэрды, старые добрые ребята, которых узнаешь в любом костюме, пусть он даже пошит на заказ, развили комплекс, заложенный в Диди ее родителями, особенно отцом. Высокомерие судьи превратило ее в посредственность, свело на нет ее заслуги. В его присутствии она чувствовала себя так же, как с отцом, — вроде звездочки из фольги, которая пытается заменить собой золото высшей пробы, которым был ее старший брат.

Она должна была допросить судью о том, что он делал до того, как ему сообщили о найденном в машине его жены трупе Наполи, и что он знает о местонахождении жены в тот же период времени.

Более дерьмовое занятие придумать было сложно.

На судью напала какая-то маниакальная подвижность. Он мог усидеть на месте не дольше пары минут. Он отвлекался на каждого, кто входил или выходил из отдела. Если звонил телефон — а случалось это довольно часто, — он подпрыгивал чуть не до потолка.

Когда ей удавалось все-таки привлечь его внимание, он либо отвечал с демонстративной неохотой, либо начинал оскорбляться по любому поводу, хотя она из кожи вон лезла, чтобы не задеть его.

— Когда вы последний раз видели миссис Лэрд?

— Около девяти тридцати. Мы поужинали. Элиза хотела пораньше лечь спать. Тогда я решил поехать в загородный клуб, спросил, не возражает ли она. Вчера там должны были играть в покер мои друзья.

— Но ведь миссис Лэрд страдает бессонницей и спать ложится поздно?

— Она купила снотворное, которое, как она надеялась, Должно было ей помочь.

— Кстати, вы часто играете в покер накануне рабочей недели?

— Нет. Мы оба были расстроены и хотели отвлечься от того, что ждало нас на следующий день.

— Что же такого печального вас ожидало?

— Детектив Хэтчер посоветовал нам захватить с собой адвоката. Как будто Элиза преступница.

— Мы хотели задать еще несколько вопросов про ее отношения с Коулманом Гриэром.

— Элиза подробно вам все объяснила.

Диди решила пропустить это замечание мимо ушей и продолжила:

— Вы говорили с миссис Лэрд по телефону после того, как уехали из дома вчера вечером?

— Нет. Я надеялся, что снотворное подействует, и не хотел беспокоить ее звонками.

— Судья, я сомневаюсь, что она принимала снотворное. Мы знаем, что спать она не ложилась. — И прежде чем судья начал метать громы и молнии, продолжила: — Во что была одета ваша жена, когда вы ее видели в последний раз?

— Юбка и топ без рукавов. Вам, детектив Боуэн, это уже известно. Я опознал кусок ткани, который ваш напарник нашел в люльке. Это был кусок юбки Элизы.

— Вы уверены? Большинство мужей не заметили бы или не запомнили…

— Я не из их числа, — ледяным тоном сказал судья. — Юбка была новой. Это был мой подарок, я купил ее накануне. Она примерила ее для меня.

— И на ней были босоножки с бирюзой?

— Она была босиком.

— За ужином?

— Мы ужинали в спальне.

— Ясно. Вам подала его миссис Берри? — Он кивнул. — Во сколько она ушла?

— Капитану Жерару она сказала, что в половине одиннадцатого.

— Значит, после вас.

— Да. Хотела убедиться, что не понадобится Элизе.

— Через некоторое время после ухода миссис Берри ваша жена надела босоножки и уехала на машине.

— Мы не знаем, при каких обстоятельствах ей пришлось уехать, — сказал он. — Возможно, ее заставили.

— Возможно. Но капитан Жерар побывал в вашем доме и не заметил никаких следов борьбы или вторжения, ничего. Ограбление можно сразу исключить — по его словам, все драгоценности: обручальное кольцо и серьги с крупными бриллиантами — вы нашли на ее туалетном столике.

— Да.

— Похоже, она очень торопилась, когда уходила из дома. Даже обручального кольца не надела. Такое забудешь, только если бежишь куда-то сломя голову.

Судья хранил каменное молчание. Диди барабанила карандашом по блокноту, в который записывала показания.

— Судья, у вас есть предположения насчет того, куда могла поехать ваша жена?

— Если бы они были, неужели я бы не поехал туда за ней?

— У нее есть семья или друзья?

— Нет.

— К которым она могла заглянуть в гости, пусть даже под влиянием момента?

Он покачал головой:

— Она бы меня предупредила.

А вот о своих свиданиях с Коулманом Гриэром черта с два она тебя предупреждала, мстительно подумала Диди. Ей вдруг надоели все эти пируэты вокруг да около, и она решила рубануть напрямую:

— У них с Наполи могла быть назначена встреча? Он наклонился к ней, черты его лица исказил гнев.

— Значит, вот как вы ведете дела, детектив Боуэн? Терроризируете близких жертвы дурацкими вопросами, а потом выводите безмозглые умозаключения?

Ответа он, скорее всего, не ждал. Но Диди ответила:

— Иногда. Вы бы удивились, сколько свидетели знают, о чем даже не догадываются. Я верчу предположениями так и сяк, вдруг что-нибудь получится? И нередко получается, и дело решает незаметная на первый взгляд деталь.

Он нетерпеливо оглянулся, как бы надеясь отыскать кого-то, кто его спасет. Жерар исчез. Ушел к себе в кабинет, решила Диди. Несколько детективов толкались поблизости, делая вид, что они страшно заняты. На самом деле их привлек сюда запах «жареного».

— Детектив Боуэн, я знаю, как важно быть скрупулезным и точным, — сказал судья. — Долгие годы, проведенные в кресле судьи, научили меня тому, что память свидетелей подчас скрывает ценнейшие сведения. Но я знаю только то, что уже рассказал вам. Неоднократно, — он подчеркнул последнее слово.

Она перелистнула страницу блокнота, чтобы начать с чистого листа.

— Я могу продолжать?

Так тянулось еще часа полтора. Наконец она поверила, что больше судье нечего ей сказать — по крайней мере, по доброй воле, — и отпустила его и дальше протаптывать ковер, произнося прочувствованные речи.

Из другого отдела она позвонила менеджеру загородного клуба «Серебряная волна». Разбудила его жену, а та разбудила его, после того как Диди представилась и сказала, что звонок срочный. Он дал ей телефоны швейцара, который ставил машину судьи на парковку, и бармена субботней смены.

Потом позвонила обоим. Они мало обрадовались раннему звонку, тем более что всю ночь работали. Оба подтвердили, что судья приехал в клуб незадолго до десяти и присоединился к жаркой партии в покер. Он никуда не выходил до сообщения полиции о том, что машину миссис Лэрд нашли на обочине моста Талмадж, а внутри — труп мужчины.

— Когда он услышал, что никаких следов жены нет, то впал в истерику, — рассказал бармен Диди.

— Могу себе представить.

Она записала имена тех, с кем судья весь вечер играл в покер. Длинный список, и все сплошь влиятельные люди, в том числе и окружной прокурор.

Если выяснится, что, пока судья развлекался покером и скотчем, его жена встречалась с Мейером Наполи по сомнительному делу, судье не поздоровится. Он выставит себя окончательно потерявшим голову от любви болваном. И политические соперники, а с ними, возможно, и преданные союзники, начнут сомневаться, достоин ли этот болван занимать пост председателя суда высшей инстанции.

Возможно, странность его поведения можно было частично объяснить вырисовывающейся перед ним профессиональной перспективой.

Зашел Жерар — проверить, как держится судья. Он также попросил Диди позвонить секретарше Наполи, сообщить о кончине босса и заодно узнать телефоны его ближайших родственников.

Услышав новость, секретарша разрыдалась. Это сильно удивило Диди. Ей сложно было представить себе, что Наполи способен вызвать в другом человеке какие-нибудь сильные чувства, кроме сильного отвращения и ярости. Никаких родственников она не знает, объяснила секретарша, успокоившись, и согласилась прийти завтра в морг на опознание.

Она также спросила, что делается, чтобы поймать «чудовище», стрелявшее в ее босса. Наши детективы делают все возможное, заверила ее Диди.

Небо стало светлеть — приближался рассвет. Когда Диди налила себе шестую порцию диетической колы, вернулись Дункан с Уорли. Последний был мрачным и усталым. Дункан выглядел так, словно его только что откопали на Колониальном кладбище по соседству.

Не успели они открыть дверь, судья рванулся к ним:

— Ну?

— Принеси-ка нам кофе.

Диди хотела было напомнить Уорли, что в ее контракте «чай-кофе» не указаны. Но, взглянув еще раз на измученное лицо Дункана, поняла, что тому нужен допинг, и срочно. Она пошла наливать кофе, не забывая прислушиваться к тому, что они рассказывали.

— Руководство порта штата Джорджия и отдел транспорта разрешили нам еще некоторое время поработать на мосту, — сказал Уорли. — У них по этому поводу траур. Утром все поедут на работу, и там получится огромная пробка. Но мы можем не снимать ленты до тех пор, пока нам нужен этот участок. Вдруг утром, при свете, найдем то, чего ночью не заметили.

Он с благодарностью взял из рук Диди пластмассовый стаканчик с кофе. Дункан не замечал протянутый ему кофе до тех пор, пока Диди не толкнула его в плечо. Несколько секунд он смотрел на стаканчик непонимающим взглядом, потом взял и сделал глоток.

— Плевать на пробку, — сказал судья. — Что вы делаете, чтобы найти Элизу? — обратился он к Дункану.

— Поисковый отряд с собаками прочесывает оба берега реки и остров Хатчинсон.

— Но ведь это капля в море. А другие острова на пути к океану? — спросил судья. — Там ищут?

Никто не хотел говорить ему, что вряд ли человеку под силу уплыть дальше устья. Из всех случайно упавших или бросившихся с моста Диди знала только про одного выжившего. Обычно тело всплывало через несколько дней, в зависимости от времени года и температуры. Где-то в районе Инженерного дока на острове Хатчинсон, разделявшем реку на два канала.

— Судья, мы расширим наземные поиски, — дипломатично заверил Жерар. — Что еще, Дунк?

— Разослали приметы миссис Лэрд. Значит, будут задействованы все патрульные штата, этот отдел, отдел шерифа. Морской патруль проверяет все каналы на реке. Линия береговой охраны уже подняла вертолет, — сказал он. — Они следят за берегом океана, но…

Но опять же, тело ни разу не уплывало так далеко, прежде чем появиться, подумала Диди. Если оно уплывало так далеко, обнаружить его было практически невозможно.

— Береговая охрана обещала посадить на вертолеты команды спасателей, — сказал Дункан. — Пока мы разговаривали, они как раз собирались. Полицейские вертолеты поднялись в воздух почти сразу после того, как вы поехали сюда.

Этот доклад, казалось, выжал из Дункан последние силы. Он замолчал и отхлебнул кофе.

— Я слышал, центральный коммутатор чуть не взорвался от телефонных звонков, — сказал Жерар. — Люди видели прожекторы вертолета над рекой и хотят знать, что случилось.

— Плевать я хотел, если это кому-то мешает, — сказал судья. — Все вертолеты должны быть в воздухе.

— Конечно, — устало и слегка раздраженно согласился Жерар. Имперские замашки судьи уже начинали утомлять. — Я говорю об этом только потому, что горожане, а в особенности пресса, хотят знать, что происходит. Рано или поздно мне придется как-то объяснить происходящее собравшимся внизу журналистам.

— Мы сквозь них еле прорвались, — прибавил Уорли. — Молча, конечно.

— Я сам получил полдюжины звонков под предлогом сообщить информацию о миссис Лэрд, — продолжил Жерар. — Прессе известно, что застрелили Мейера Наполи.

Им также известно, что в этом замешана миссис Лэрд, они не знают только, как именно. Судья, подумайте над тем, как будете разбираться со всем этим.

Лэрд разом поник и грузно опустился на ближайший стул. Властность слетела с него в один миг, и он превратился в потерянную, ранимую, сломленную жертву. Он наклонился вперед и уставился в пол.

Они не мешали ему. Никто ничего не сказал. Даже Уор-ли придержал свой острый язык.

Наконец судья поднял голову и посмотрел на Дункана.

— Вы нашли хоть что-нибудь? Хоть какой-нибудь намек на то, где она может быть?

— Тот клочок ткани, — Дункан прочистил горло и взлохматил пальцами волосы. Судя по состоянию его прически, делал он это далеко не в первый раз. — Вам… кхм… вам показалось, что это часть юбки миссис Лэрд.

— Мне не показалось. Я знаю.

— Мы это обсуждали, — пояснила Диди. — Юбка была совсем новой. Подарок судьи.

К недоумению Диди, это заставил лицо Дункана перекоситься от боли. Он прямо содрогнулся.

— Не знаю, как он мог туда попасть. Полицейские проверили перекладины лестницы на отпечатки пальцев, но до этого там побывало столько рабочих… — Он не договорил, словно опять выбился из сил.

— А вторая босоножка? Дункан покачал головой:

— Ничего, что бы принадлежало миссис Лэрд. Как только рассветет, водолазы начнут… начнут поиски.

Судья издал звук, очень похожий на рыдание.

Диди заметила, что Дункан смотрит на Уорли. Тот увлеченно вьщавливал ногтем рисунок на своем стаканчике с кофе, таким образом предоставив Дункану самому довести до конца свой мучительный доклад.

— Еще мы обратили внимание вот на что, — продолжал Дункан. — Босоножку, видимо, не сняли, а сорвали. Ремешок застегнут.

— Ее можно надеть и снять, не расстегивая пряжки, — сказала Диди. — Я почти уверена.

Он кивнул.

— Но ремешок возле пятки оторван.

— Как такое могло случиться, Дунк? — спросил Жерар. Тот повел плечами, словно они болели.

— Думаю, нужно было приложить силу.

Ответ оказался далеко не полным, но достаточным. Вдаваться в подробности никто не хотел.

Казалось, каждое слово давалось Дункану с трудом. Такого Диди за ним раньше не замечала. Даже когда приходилось сообщать родственникам жертвы об ужасной судьбе, постигшей близкого им человека.

— Мы сверяем вмятины на тротуаре с каблуками ботинок Наполи, — сказал он. — Похоже, что они с миссис Лэрд боролись друг с другом у края моста. — Он смотрел прямо на судью. — Возможно, он наступил на ремешок ее босоножки, и тот оторвался. Если я нашел кусок от юбки в люльке, это не значит, что его там же и оторвали. Возможно, он оторвался, пока они боролись, и улетел туда с моста.

— Наверное, из-за револьвера, — подал наконец-то голос Уорли. Все посмотрели на него. — Мы не нашли револьвер Наполи, но проверяем версию, что его застрелили именно из него. Хотя, судья, вы окажете нам большую услугу, если проверите хранящееся у вас оружие, когда вернетесь домой.

— Хотите сказать, что Элиза уехала из дома, вооружившись пистолетом, чтобы встретиться с Мейером Наполи? — ощетинился судья.

— Она знала, как обращаться с оружием, — напомнила Диди. Кажется, из всех собравшихся в комнате у нее одной хватило смелости про это напомнить. — Вы же сами нам сказали.

Судья повернулся к ней, гневно сверкая глазами.

— Да, я вам так сказал. И еще сказал, что сам настоял на том, чтобы она научилась этому. Она не любила оружие. И не стала бы увозить пистолет из дома.

— Если вы проверите все свое оружие, — сказал Дункан, — готов поспорить, вы легко можете это сделать, мы отбросим версию, что Наполи застрелили из принадлежавшего вам пистолета. В данный момент мы полагаем, что Наполи был убит из своего пистолета.

— Во время потасовки из-за него на краю моста?

— Это одна из версий, — ответил Уорли на вопрос Же-рара. — Предположение, и не более того.

— Предположение, — начал кипятиться судья. — А что произошло на самом деле, вы, конечно, понятия не имеете.

— Зато нам точно известно, — тем же тоном ответил Уорли, — что некоторое время они провели вместе на заднем сиденье.

— Заднем сиденье?

Уорли был слишком доволен эффектом, произведенным его словами, так что отвечать пришлось Дункану.

— Ребята Бейкера собрали с ковриков на полу салона частицы вещества. Водительское сиденье, пассажирское, заднее.

— Что вы несете? Какое еще вещество?

— Мы скажем точно, когда лаборатория сделает анализ. Похоже на сперму, — сказал Уорли, потирая руки. — Высохшую до пылеобразного состояния. Мы позвонили в морг, попросили осмотреть ботинки Наполи. Они сказали, на них есть какой-то серый налет. Похоже на порошок, а в нем кусочки покрупнее. На подошвах миссис Лэрд оказался тот же налет, — продолжал он. — Значит, один из них или оба побывали как на заднем сиденье, так и на переднем. Если лаборатория определит, что это за пыль, мы сможем сказать, что миссис Лэрд и Наполи вышли на связь.

Заметив устремленный на него пристальный взгляд Ди-ди, Дункан закрыл лицо рукой. Она никогда не видела его настолько потрясенным, даже когда они уезжали с места самого чудовищного из всех чудовищных преступлений. И она снова задумалась, насколько глубоко запала в его сердце Элиза Лэрд.

Он не был похож на непредвзятого детектива, расследующего дело. Естественно, он бы в любом случае тревожился за судьбу любого пропавшего с места преступления гражданина, тем более что на месте преступления остался труп. Но он, казалось, раздавлен самим существованием этого места преступления.

Она смотрела на Дункана так долго, что он это почувствовал и поднял голову. Она сказала одними губами «Ты в порядке?». Он прошептал в ответ: «Просто устал» — и продолжал слушать Уорли. Тот отбивался от нападок судьи, прицепившегося к его терминологии.

— Когда я сказал «вышли на связь», я ни на что не намекал, судья. Это просто оборот речи.

— Элиза ни за что не стала бы встречаться с таким человеком. Особенно наедине. Уверен, он проник в ее машину силой.

— Возможно, — кашлянул Уорли. — Машина в прекрасном состоянии. Все покрышки целы и прочее. Так что я не знаю, почему они вдруг остановились посреди моста, когда вокруг полно запрещающих знаков. Машина направлялась в город. Тогда куда они ездили вместе? Есть мнения?

— Нет.

Уорли продолжил, хотя молчание судьи его озадачило:

— Мы опросим всех возможных свидетелей, какие найдутся. Всех, кто проезжал по мосту в это время. Может, патрульный на шоссе что-нибудь заметил. Неизвестно, каков будет урожай. Обычно бывает негусто. Может, на этот раз повезет.

— Мы с детективом Уорли, — продолжил Дункан, — думаем, что в какой-то момент они вышли из машины. Но почему, сказать не можем.

— Он сидел на своей визитке, — сказала Диди. Она объяснила судье Лэрду и Жерару, что на водительском сиденье под телом Наполи нашли визитку. — Просто так он на нее вряд ли сел бы. Значит, он выходил из машины, а потом вернулся.

Дункан кивнул.

— Мы не знаем, зачем они выходили, но если все разгадано верно, на краю моста возникла ссора. На это указывают оторванный ремешок, кусок ткани от юбки и следы на тротуаре.

— Думаете, Наполи угрожал ей пистолетом? — уточнил Жерар.

— Билл, это, опять же, предположение. Но вполне правдоподобное, — сказал Дункан. — А если бы мы отыскали револьвер Наполи и установили, что смертельный выстрел сделали из него, то оно стало бы еще правдоподобнее.

— Каким образом?

— Все указывает на то, что стреляли с очень близкого расстояния. Скорее всего, они с убийцей были лицом к лицу. Но его нашли за рулем. Позиция неудобная ни для того, кто стоит рядом возле открытой дверцы, ни для того, кто сидит на соседнем сиденье. Поэтому мы решили: предположительно — подчеркиваю, только предположительно — его застрелили вне машины.

— Выходное отверстие есть? — спросил Жерар.

— Нет. Когда достали тело, Дотан искал в первую очередь именно его. Поэтому на руках почти не было крови. — Он помолчал, потом подвел итог: — Мы с Уорли считаем: револьвер мог выстрелить, пока они за него боролись. Наполи зажал рану рукой и сумел вернуться в машину, где и умер.

— Но это не объясняет нам, куда пропала Элиза, — вмешался судья, дико озираясь. — Если… если все было так, как вы говорите, значит, она пыталась защитить себя, боролась за свою жизнь. Верно? Неужели он пробовал столкнуть ее…

Уорли снова кашлянул, прикрыв рот рукой.

— Возможно.

— О господи, — застонал судья, теряя все свое величие. — Где она? Что он с ней сделал?

Учитывая его эмоциональное состояние, от предположений воздержались. Через некоторое время Жерар подошел к нему и утешающе погладил по плечу.

— Судья, вы должны вернуться домой. Я настаиваю. Ждите известий дома.

— Я не могу уйти. Новости могут прийти в любую минуту.

— Да, и вас немедленно известят. Сейчас здесь вам делать нечего. С этой минуты детективам предстоит много однообразной работы. Мы сделаем все от нас зависящее, но, в целом, нам самим предстоит ждать известий. Задействованы все органы правопорядка в штате. Как только мы найдем…

— Нечего мне врать, Билл! — воскликнул судья, в порыве гнева сбрасывая его руку со своего плеча. — Вы думаете, он сбросил ее с моста. Вы думаете, она мертва, так ведь?

Лицо Жерара осталось бесстрастным.

— Я действую на основании того, что я знаю, а не того, что думаю. А на данный момент нам известно очень мало. Я не стану считать ее мертвой до тех пор, пока не увижу ее труп. Возможно, миссис Лэрд была сильно напугана случившимся на мосту. Возможно, она бродит по городу, в оцепенении. Учитывая все, что ей пришлось пережить на этой неделе, начиная с Троттера, это вполне правдоподобно. Когда ее найдут, или же когда она придет в себя, она вернется домой. И если это случится, вы должны быть там и ее встретить.

Этот аргумент, кажется, подействовал на судью. Лэрд рассеянно кивнул и медленно встал со стула. Позволил вывести себя из отдела.

— Я провожу вас вниз и прикажу офицеру отвезти вас домой и остаться с вами, — сказал Жерар.

— Не нужно.

— Не возражайте. У Наполи было много врагов, так что о нем немногие заплачут. Но возможно, что друзья у него тоже были. При данных обстоятельствах ни я, ни шеф Тэй-лор не хотим рисковать. Пока в деле не будет поставлена точка, вы будете находиться под охраной полиции.

Он помялся, потом добавил:

— Разумеется, если миссис Лэрд позвонит вам, сообщите нам немедленно.

Судья обернулся; лицо его было искажено.

— Я бы жизни не пожалел, лишь бы защитить Элизу, — сказал он. По очереди посмотрел каждому из детективов в глаза. — Но я уважаю закон.