Русалка Отборная в пряном посоле [СИ]

18.5

Дело произошло, когда нас со Скумбриной и Марсом припахали помогать с банкетом. Украшать торжественный зал, чтобы Альберт Безумный довольным остался. Ну и я носилась колбасой туда-сюда то с цветными гирляндами из водорослей, то с морскими звездами на ниточках… Через пару часов подобной программы мне начало казаться, что я превращаюсь в такое странное рыбное желе… А эти двое… Шушукались себе и ничего не делали! А на мой вопрос «Не хотят ли они помочь», Марс огрызнулся, намекнув на то, что я им немного мешаю. Нет, это нормально?!

— Мешаю?! — вспыхнула я, словно спичка. — Мы с Посейдоном вообще-то тебе помогаем, чтобы твою шкуру спасти от Имперской тюрьмы!

Марс усмехнулся, скрестив руки на груди.

— Майя! Ну хватит быть занудой, а? Если у тебя не клеится в личной жизни, то не порть все другим, а?

Я хотела было что-то ответить, что-то совсем жалкое, как почувствовала чью-то руку на своем плече.

— Не клеится? По-моему у нас с Амфитритой все в порядке, да, милая?

Я обернулась и увидела Посейдона. Тот стоял (вернее, плавал) рядом со мной, насмешливо изучая мое лицо. Так тщательно, словно стараясь его нарисовать.

В другой ситуации я, может быть, ответила бы и по-другому, но сейчас очень уж хотелось утереть нос Марсу. И этой селедке драной — Скумбрине. Тоже мне! Передо мной строила училку, а как симпатичного парня увидела — так все, растаяла как шоколад на плите.

— Дон, милый… — я потянулась к мужчине, целуя того в щеку. — Я так и не поняла со свадебным платьем… Я ведь могу выбрать любой фасон?

Мужчина широко улыбнулся.

— Разумеется, нереида. Здесь все твое. И да, я не понимаю, почему ты до сих пор занимаешься украшением зала. Мне кажется, или я просил об этом Скумбрину? — на последнем слове Морской Владыка сделал такой нажим, что даже у меня по спине невольно побежали мурашки.

Селедка смутилась, отплыла от Марса на метр и виновато потупила глаза.

— Морской Владыка, я…

Но Посейдон не дал ей ответить.

— Вы отстранены от обучения моей невесты. Я сам займусь этим.

Скумбрина поджала губы. Было видно, что ей обидно, а у меня, как назло, проснулось повышенное чувство жалости.

— А мне она нравилась… — сказала я, ругая себя за собственный мазохизм. — Прекрасная учительница!

Глаза русалки загорелись огнем, словно она во мне разглядела кудесницу.

Посейдон усмехнулся.

— Я это учту, Амфитрита. Но все же решения своего не отменю. Скумбрине же найду другую работу, не переживай…