4

Дороти позвонила на следующий день.

— Даже не думай отказать мне! — предупредила она, едва успев поздороваться.

— Неужели я это сделаю? — удивилась Доминик, открывая холодильник и разглядывая его содержимое в раздумье, что же приготовить на ужин.

— Это я так, на всякий случай, пояснила подруга.

— А, тогда понятно. — Ее взгляд остановился на лазанье, которую надо было просто поставить в микроволновую печь на несколько минут, что Доминик и сделала, продолжая разговор по телефону. — Что ж, я внимательно тебя слушаю.

— Короче так: меня пригласили на вечеринку, и я собираюсь взять тебя с собой.

— Но я что-то не помню, чтобы пригласили меня, — пробормотала Доминик, чувствуя, как ее одолевает чувство голода при одном взгляде в окошко микроволновки, где готовилась лазанья. — К тому же я там никого не знаю.

— Вот и познакомишься, — заверила подруга. — Я просто уверена, тебе там понравится. Да и мне не мешало бы потусоваться среди нужных людей, возможно, наметится положительный сдвиг в моей карьере.

— Дороти, — усмехнулась Доминик, — с тобой все понятно. Но зачем туда пойду я? Работа у меня есть. Тем более сейчас я занимаюсь очень серьезным материалом, и мне лучше не отвлекаться на развлечения. Неужели тебе больше некого взять с собой?

Дороти некоторое время молчала.

— Так и думала, что ты найдешь кучу причин, чтобы отказаться, — обиженно пробормотала она.

— На самом деле мне не нужно их искать, — мягко заметила Доминик, — у меня и правда полно дел.

— Значит, ты предпочитаешь бросить свою подругу на произвол судьбы в угоду своим личным интересам?

— Так уж и на произвол? — хмыкнула Доминик.

— Представь себе, да. — Чувствовалось, что Дороти настроена решительно и не собирается отступать.

— Ладно, — наконец сдалась Доминик. — Я схожу с тобой. Но только, если мне там не понравится, я сразу же уйду, так и знай.

— Само собой. — Дороти заметно повеселела и поспешила попрощаться, пока подруга не передумала.

Доминик вздохнула и улыбнулась. Похоже, в свой законный выходной ей придется играть роль эскорта Дороти, так как по какой-то неизвестной причине ее подруга не собиралась приглашать с собой никого другого. Придется с этим смириться.

Она достала лазанью, вдохнула аппетитный аромат, исходивший от нее, и уселась за стол. Хоть что-то хорошее должно же было ее порадовать? Так почему бы не вкусный ужин, пусть и приготовленный из полуфабрикатов?

Встав в субботу пораньше, Доминик засела за статью. Она сознавала, что текст получался злым, где-то даже оскорбительным, но ничего не могла с собой поделать.

Как только Доминик оказалась в больнице и увидела девятилетнюю девочку, которая, придя в себя после операции, теперь, похоже, на всю жизнь останется калекой, на глаза ее навернулись слезы. Доминик очень любила детей, и, если с теми что-то происходило, это заставляло ее сердце сжиматься от боли и несправедливости к этим крошкам, ни за что страдающим по вине обстоятельств.

Здесь же, похоже, налицо была вина врача, оказавшегося в нетрезвом виде за операционным столом и проведшего одну из самых неудачных операций в своей жизни. Нельзя было не признать прошлых заслуг доктора Нортона, но это не давало ему никакого права безответственно подходить к своей работе, ведь от него зависела жизнь людей.

Вот теперь эта кроха навсегда останется неполноценной. Возможно, она пока до конца не сознает весь ужас произошедшего, но, когда это произойдет, что с ней будет? Не сломит ли ее несчастье? Выдержит ли она тот груз, который судьба уготовила ей?

Эти мысли не давали Доминик покоя. Она никак не могла понять, как такой уважаемый врач мог допустить подобное дилетантство. Неужели был так уверен в собственных силах? Или играющий в его крови алкоголь заставил его поверить в то, что он все может?

Терри проводила дни и ночи у кроватки Серены. У Доминик сжималось сердце при взгляде на эту женщину, до того сломленную горем, что она постарела лет на десять. Ее волосы уже тронула седина, и Доминик совершенно случайно узнала, что произошло это после случившегося с Сереной несчастья.

Нет, она не собиралась оставлять эту женщину наедине с ее горем. Доминик была готова бороться. И, если доктор Нортон и сможет продолжить практику после этого вопиющего происшествия, во всяком случае, ему будет трудно найти пациентов, которые согласятся лечь к нему на стол.

Доминик разговаривала с медсестрами, которые сначала не хотели отвечать на ее вопросы, соблюдая корпоративную этику. Но Доминик удалось расшевелить в их душах жалость и сострадание к пострадавшей девочке, и она многое узнала.

Ее статья была практически готова. Доминик собиралась сдать ее в понедельник, как только придет на работу. Трэвис Мидлтон обещал поставить ее в ближайший выпуск — на решительный лад его настроил разговор с Доминик.

— Единственное, мне нужны гарантии того, что мы выстоим, — заметил он на прощание. — Ты же понимаешь, клиника это так не оставит.

— У меня куча свидетелей, готовых в любой момент подтвердить свои слова, — заверила его Доминик, — так что не беспокойтесь, мы найдем на них управу.

— Желаю удачи.

Теперь уже статья была практически закончена, и Доминик, засидевшись за компьютером, не заметила, как пролетело время.

Телефонный звонок вернул ее к действительности.

— Надеюсь, ты собираешься, — сказала Дороти, поздоровавшись.

— Да, — кивнула Доминик, словно подруга могла ее видеть, — уже укладываю волосы.

— Отлично, я заеду за тобой через два часа.

Доминик чуть было не запамятовала о вечеринке, на которую ее собиралась вытащить Дороти. Следовало поторопиться, чтобы действительно успеть.

Она и думать забыла, что с утра ничего не ела, удовольствовавшись только чашкой кофе. Поэтому, когда Дороти наконец позвонила и сообщила, что ждет ее внизу, Доминик неожиданно осознала, что ужасно голодна.

На ходу запихнув в рот печенье, она поспешила покинуть квартиру.

— Что это с тобой? — удивленно покосилась на нее Дороти, когда все еще жующая Доминик забралась в ее автомобиль.

— Забыла поесть, — пояснила та, проглотив последний кусочек печенья. — Только когда уходила, вспомнила.

— Вот бы мне так научиться, — вздохнула Дороти. — Я же, наоборот, как лиса хожу около холодильника, и, если там есть что-нибудь вкусненькое, до следующего дня оно не доживает.

— У, какая ты обжора, — улыбнулась Доминик.

— Не то слово. Мне надо сбросить несколько фунтов, тогда, быть может, на меня обратят внимание.

— На мой взгляд, ты отлично выглядишь.

— Увы. Для того чтобы красоваться на страницах модных журналов, надо похудеть.

— Ненавижу диеты! — с чувством сказала Доминик.

— Я тоже. Но другого выбора у меня нет.


Когда они подъехали к зданию, освещенному маленькими разноцветными огоньками гирлянд, пристроенных где только можно, вечеринка была в самом разгаре.

По дороге Дороти объяснила подруге, что они едут к одному ее старому знакомому, который когда-то помог ей пробиться в модельный бизнес. И теперь Дороти решила возобновить отношения, памятуя о прошлом, так как на данном этапе карьера ее не ладилась, и требовалась мощная рука, которая подтолкнула бы ее, нажала на кнопку «старт».

Имя хозяина столь величественного строения, которое располагалось в одном из престижных районов Сан-Диего, Доминик не запомнила. Дело в том, что в момент, когда Дороти назвала его, Доминик была занята поисками пилки, чтобы подправить форму одного из ногтей, а переспрашивать она не стала, так как разумно предположила, что их все равно представят друг другу.

Едва они вышли из машины, как со ступенек дома к ним спустился немолодой, но очень привлекательный мужчина.

— Дороти! — Его голос прогремел, словно канонада. — Ты выглядишь как всегда бесподобно. Рад тебя видеть!

Он крепко обнял ее, немного неуклюже, будто медведь. Затем отстранился, еще раз оглядел ее довольным взглядом.

— Красавица, просто красавица, — констатировал он, наконец выпуская девушку из своих объятий.

— Спасибо, Чак, — улыбнулась Дороти, довольная его комплиментом. — Ты, как и раньше, очень мил. Ничего не изменилось.

— С тобой я всегда прежний. — Он подмигнул ей, затем перевел взгляд на Доминик, стоявшую рядом.

— Познакомься, Чак, — спохватилась Дороти. — Это Доминик, моя лучшая подруга.

— И такая же красивая. — Чак галантно поцеловал гостье руку.

Доминик взглянула на подругу, на лице которой застыла недовольная гримаса. Догадавшись, в чем дело, Доминик высвободила свою руку из ладони мужчины и произнесла:

— Очень приятно с вами познакомиться, Чак.

— И мне, поверьте, тоже… очень приятно. Вы тоже модель, как и наша Дороти?

— Нет, — улыбнулась Доминик. — Я работаю в газете.

— Жаль, — вздохнул Чак. — Но если все же решите сменить профессию, не забудьте про Чака, который всегда сможет вам помочь.

— Обязательно, — пообещала Доминик, гадая, когда же он наконец обратит внимание на ее подругу, которая еще немного — и взорвется от негодования.

Чак предложил руку сначала Дороти, а потом Доминик.

— Пойдемте, дамы, — пригласил он. — Я познакомлю вас со своими гостями. Поверьте, вы не будете разочарованы. Вечеринка Чака запомнится вам надолго.

Девушки проследовали с ним в дом, а оттуда на задний двор, где были накрыты столы. В отдалении на небольшом возвышении играли музыканты.

— Садитесь, угощайтесь. Поверьте, здесь все очень вкусно. — Чак подвел их к одному из столиков.

Доминик с удовольствием воспользовалась приглашением, потому что была очень голодна.

Дороти же ухватилась за Чака и, по всей видимости, не собиралась так просто его отпускать. Вскоре они уже двигались в такт звучащей мелодии по деревянному настилу.

Доминик подумала, что, возможно, через час ей удастся улизнуть и Дороти не будет на нее за это в обиде.

— Лосось и правда восхитителен, — заметил рядом с ней слегка насмешливый мужской голос.

Повернув голову, Доминик увидела молодого человека, сидящего на соседнем стуле и с улыбкой наблюдающего за ней. У него были светло-русые волосы, прямой нос и веселые серые глаза.

— Возможно, — хмыкнула Доминик, — но я настолько голодна, что, скорее всего, осознаю это несколько позже.

— Вот как? Сидите на диете?

— Боже упаси! На такое я просто не способна.

— Что же тогда? Вы меня заинтриговали.

— Работала весь день и совсем забыла, что на свете существует холодильник и плита, — пожав плечами, пояснила она, возвращаясь к содержимому своей тарелки.

— Знаете, вы так аппетитно его едите, что я, пожалуй, к вам присоединюсь. Не возражаете?

— Напротив. — Доминик улыбнулась, с интересом взглянув на него. — Я люблю компанию.

Молодой человек щелкнул пальцами, и тут же появился официант, который почти сразу удалился, получив заказ.

— Вы не знаете, что по какому поводу эта вечеринка? — спросила Доминик.

— Неужели вас пригласили, но забыли известить о причине мероприятия? — удивился он.

— Дело в том, что я вообще здесь никого не знаю. Я приехала сюда с подругой, но она мне не сказала, по какому поводу собрались все эти люди.

— Понятно. — Молодой человек улыбнулся. — Что ж, с удовольствием поведаю вам, в чем дело. Чак, хозяин этого дома и во всех отношениях выдающийся человек, заключил выгодную сделку и теперь является владельцем модного женского журнала.

В этот момент подошел официант и принес заказ.

— Ну теперь я в курсе дела. — Доминик на мгновение задержала на нем взгляд. Увидела интерес, плескавшийся в его глазах, устремленных на нее, и отвела взгляд.

— Кстати, — спохватился молодой человек, — мы же с вами еще не познакомились. Меня зовут Пол Харли.

— Доминик Уэйн.

— Постойте-постойте… Вы работаете в «Сан-Диего ньюс»?

Доминик кивнула.

— Я читал вашу статью, — заявил Пол. Поверьте, это нечто потрясающее.

— Спасибо. Я старалась, чтобы то, что я написала, заставило людей задуматься над истинной причиной детской жестокости.

— Думаю, вам это удалось, — заверил он. — Поверить не могу, что познакомился с вами здесь. Даю гарантию, Чак не знает, кто вы такая, иначе, поверьте, он бы не отпустил вас от себя ни на шаг.

— Ну, значит, все к лучшему, — усмехнулась Доминик. — Честно говоря, за последние дни я настолько устала, что не в состоянии провести столько времени на ногах, тем более там, — она кивнула в сторону танцплощадки. — Странно, — пробормотала Доминик, — только недавно он был там.

— Наверняка увлекся какой-нибудь гостьей, — предположил Пол.

— Вероятно, вы правы, — согласилась Доминик, искренне надеясь, что это Дороти, которая мечтала возродить старые связи.

Судя по тому, что ее подруги нигде не было видно, она действительно составила компанию хозяину вечеринки.

Пол внимательно посмотрел на Доминик, заметил грусть, промелькнувшую в ее глазах.

— А знаете что, — предложил он, — давайте хоть ненадолго уйдем отсюда? Честно говоря, от этого шума у меня уже начинает болеть голова.

— Возможно, это неплохая идея, — воодушевилась Доминик. — Но мне надо предупредить подругу.

Она достала телефон, однако Дороти была недоступна. Тогда Доминик отправила ей сообщение. Уж его-то, она была уверена, подруга обязательно прочитает.


Они с Полом гуляли по пляжу, наслаждаясь относительной тишиной и покоем. Сюда практически не долетал шум вечеринки, и здесь чувствовалось очарование природы, такое хрупкое, что любой громкий звук мог его разрушить.

Пол рассказывал о себе, о своей работе. И Доминик внимательно слушала его. Оказалось, у молодого адвоката накопилась довольно обширная коллекция интересных случаев, которыми в разное время занималась его контора. Конечно, Пол опускал имена и, Доминик была уверена, рассказывал ей только то, что подлежало огласке. Но все же ей льстило его внимание и желание понравиться ей.

Солнце давно уже село. На пляже никого не было, и они наслаждались единением с природой, которое постепенно охватило их. Доминик зябко поежилась, так как прохладный ветерок, дующий с океана, заставил ее вспомнить о том, что она слишком легко одета. Но Пол, заметивший, что ей холодно, тут же снял с себя пиджак и накинул ей на плечи.

— Спасибо, — поблагодарила Доминик, останавливаясь и глядя ему в глаза.

Хотя было довольно темно, она увидела в его взгляде неприкрытый интерес.

— Теперь тебе теплее? — спросил он чуть хриплым голосом, от чего у нее по коже побежали мурашки.

— Да, намного, — подтвердила она.

Пол чуть придвинулся к ней, обнял за талию и притянул к себе. Губы его были настойчивыми и в то же время нежными, мягко борясь с ее слабым сопротивлением, покоряя ее, заставляя поддаться и доставить им обоим то удовольствие, которое они могли дать друг другу.

Кончик его языка пробежался по ее нижней губе, и от этой невинной ласки Доминик словно растаяла, забывая обо всем на свете, желая лишь одного: чтобы он не останавливался.

Чувствуя, что она поддается, Пол сбросил пиджак с ее плеч, расстегнул пуговицы на блузке. Шумно вздохнул, когда увидел грудь, спрятанную за кружевным бюстгальтером.

Доминик казалось, что неожиданно она попала в какую-то сказку, где не надо пытаться соблюдать определенные правила, а можно руководствоваться лишь чувствами, ощущениями, которые переполняли ее, которые Пол будил в ней. И в этот момент девушка даже не предполагала, насколько далеко заходит.

Пол уложил ее на пиджак, лег рядом, не переставая покрывать ее тело частыми поцелуями. Руки его были повсюду, и их прикосновения дарили Доминик невыразимое блаженство, которому она не могла противостоять и которое разжигало внутри нее пламя страсти, сметающее все на своем пути.

Он аккуратно расстегнул застежку ее бюстгальтера, которая находилась спереди, припадая губами к темнеющему на светлой коже соску, заставляя Доминик выгибаться ему навстречу.

Она слабо застонала, протягивая руки к его рубашке, расстегивая ее, желая прикоснуться к нему, заставить его мучиться точно так же, как и она. И движения эти, торопливые и слегка неуверенные, заставляли их обоих чувствовать практически невыносимое возбуждение, которое требовало немедленного удовлетворения.

— Расслабься, — прошептал Пол, наклонившись к самому ее уху.

И Доминик обмякла, чуть раздвинула ноги, пропуская его дальше, соглашаясь с ним. Потому что чувствовала, что больше не может сдерживаться, настолько велико было ее желание.

И когда оргазм потряс ее, такой яркий и удивительно прекрасный, словно небо вдруг озарилось фейерверками, от которых слепило глаза, Доминик застонала, и Пол поймал ее стон губами, припав к ним поцелуем.

Она чувствовала, что он хочет ее, протянула руку к его брюкам, но он мягко отвел ее ладонь.

— Не здесь, — прошептал он, с улыбкой наблюдая за тем, как на ее лице появляется разочарование. — Мы обязательно к этому вернемся. — Он чмокнул ее в кончик носа, погладил грудь.

— Но ты же… — растерянно пробормотала Доминик.

— Да, — кивнул он, — я очень тебя хочу. И я буду с тобой, чего бы мне это ни стоило. Поверь.

Его взгляд, устремленный на нее, был настолько красноречивым, настолько многообещающим, что Доминик почувствовала, как желание охватывает ее с новой силой.

— Поехали ко мне, — предложила она, беря его за руку.

— К сожалению, сегодня не могу, — прошептал он, поднося к губам ее ладонь и нежно целуя с тыльной стороны. — Мне уже пора. Но, поверь, с большим удовольствием я остался бы рядом с тобой, здесь, и никуда не уходил.

Он помог ей подняться и привести себя в порядок.

— Что со мной было? — Доминик поправила волосы, изумленно глядя на Пола. — Вообще-то я никогда так себя не веду.

— Тогда я очень рад, что это произошло именно со мной, — улыбнулся он, поднимая пиджак и отряхивая его. — Не оставишь мне номер своего сотового?

— Мне так стыдно… — Доминик приложила прохладные ладони к щекам, чтобы хоть как-то остудить их.

— Вот это зря, — заверил Пол. — Ты просто очаровательная девушка, Доминик. Пора бы тебе в это поверить.

И в этот момент раздался оглушительный грохот. Подняв головы вверх, они увидели, как темное небо осветилось яркими огнями фейерверка, запущенного, видимо, с крыши дома Чака.


— Ну как провела время? — спросила Дороти, когда они возвращались домой.

— Знаешь, вроде бы неплохо, — улыбнувшись, ответила Доминик.

— Познакомилась с кем-нибудь? А то я потеряла тебя из виду. — Дороти внимательно следила за дорогой.

— Да, я тоже тебя не видела, — усмехнулась Доминик, лукаво покосившись на подругу.

— Ну не могла же я так просто выпустить Чака из своих рук, когда он стал владельцем журнала!

— Уж не стала ли ты…

— Нет, упаси боже! — перебила ее Дороти. — Это у нас уже в прошлом. Хотя… — она довольно хмыкнула, — он явно был не прочь начать все сначала.

— Ну-ну. Поживем — увидим, — улыбнулась Доминик.

Загрузка...