Рыцарь Золотого Сокола

19

Пока слуги грузили на повозки их сундуки, Джиллиана взобралась на ближайший холм, чтобы получше рассмотреть остров. Увидев, что Райен поднимается за ней, она обрадовалась: ей хотелось о многом его спросить.

Элинор всегда внушала ей, что без полей, мельниц и виноградников не может быть процветания, — здесь же в полях, сколько хватал глаз, царило полное запустение, а вместо винограда лишь редкие чахлые отростки цеплялись за прогнившие опоры. «Интересно, какова та деревня, что виднеется за лесом, окажется вблизи?» — подумала Джиллиана.

— Нравится? — спросил Райен.

— Мне здесь многое странно, — хмурясь, отвечала она. — До вечера еще далеко, а в полях ни души, виноградники брошены без ухода — отчего это, Райен?

Он с трудом сдержался, чтобы не ответить резкостью. Так ли уж необходимо указывать на изъяны, которые и без того бросаются в глаза?

— Спроси об этом у моей матери, — нехотя выговорил наконец он.

— А это что, солончаки? — спросила она, указывая на заболоченные берега, вдоль которых тянулась стена мертвых, поникших деревьев.

— Да, эта земля затоплена морской водой, в ней гибнет все живое. Вдобавок почти все время дует ветер с моря, да дожди идут чуть не каждый день — что ж удивительного, что деревья гниют на корню? Видишь, как их стволы наклонены на запад?

— Да.

— Это от океанских ветров. Порой они бывают опасны для рыбаков Бог весть сколько рыбацких лодок разбилось о прибрежные скалы.

— И все-таки здесь очень красиво, — оглядываясь, сказала Джиллиана. От луговых цветов земля у подножия холма казалась фиолетовой, вдали за лесом виднелись горы.

— Я рад, что ты это видишь, Джиллиана. К сожалению, природа не балует здешних жителей и без конца являет им свою суровость. Но, может быть, это только закаливает их дух. Поверь, ни один фалькон-бруинец не согласится по доброй воле покинуть свой остров. Они любят свою страну, хотя есть края и повольготней.

Заметив вдали за деревней башни королевского замка, Джиллиана невольно поежилась: казалось, они выступали прямо из темной тучи, клубившейся на краю неба.

К этому времени погрузка вещей была уже закончена и лошади оседланы. Райен взял Джиллиану за руку.

— Пора ехать. Ветер усиливается.

Он помог ей спуститься с холма и подсадил в седло. По тому, как он постоянно хмурился и избегал ее взгляда, Джиллиана догадалась, что на душе у него сейчас тревожно — вероятно, из-за матери. Впрочем, ее это уже не касалось. Если Нетта права и она все-таки забеременела, то скоро она покинет этот остров, такой же суровый и неприступный, как и его наследный принц.

— Мне кажется, принцесса Кассандра чего-то боится, — угрюмо сказал подошедший сэр Хэмфри. — Вы не знаете, в чем дело?

Джиллиана обернулась. Сестра Райена все еще стояла на берегу в странной нерешительности, словно готовясь сесть обратно в шлюпку.

— Не знаю, Хэмфри. Но я здесь многого не знаю и не понимаю. Пожалуйста, помогите ей сесть в седло, а я постараюсь все время держаться с нею рядом.

Вскоре они уже отъехали от берега и углубились в лес по извилистой дороге, ведущей мимо деревни в замок.

— Ах, Кассандра, — с преувеличенным оживлением заговорила Джиллиана, — ваш остров меня просто поразил. Он чудо как красив. Скажи, ты рада, что вы наконец-то вернулись?

Кассандра подняла на нее полные печали глаза.

— По мне, лучше бы мы вовсе сюда не возвращались. Я…

Голос принцессы дрогнул, и она неожиданно умолкла. Джиллиана решила больше ее не расспрашивать. Признаться, поведение девушки не просто озадачило ее, оно пугало.

Впереди между деревьями показался просвет, и скоро они въехали в деревню. Джиллиана озадаченно разглядывала разбитую дорогу, пустые деревенские улицы, запертые ставни. Доехав до главной деревенской площади, Райен, к ее удивлению, натянул поводья и остановился. Остальные последовали его примеру и молча ждали, что будет дальше.

Вскоре двери домов начали одна за другой приотворяться, и народ медленно, словно нехотя, потянулся на площадь. Женщины бросали на всадников недоверчивые взгляды из-под платков, мужчины угрюмо кривили губы. Больше всего Джиллиану поразили дети, цеплявшиеся за материнские юбки. Их было мало, у всех были вздутые животы и голодные глаза. Она в недоумении обернулась к Райену, но тут же поняла, что он не меньше ее удручен открывшейся им картиной убогости и нищеты.

Одна крестьянка неожиданно отделилась от толпы и бросилась к Райену. От этого его конь испуганно рванулся и встал на дыбы, и Райену лишь с трудом удалось его успокоить.

Вглядевшись, он узнал в подбежавшей женщине старую кормилицу Кассандры.

— Лорна, объясни мне наконец, что тут произошло в мое отсутствие?! — нетерпеливо воскликнул он.

Прежде чем ответить, Лорна почему-то пугливо огляделась.

— Это все кастильцы, Ваше Высочество. Их тут теперь все боятся.

Брови Райена сошлись на переносице.

— Какие кастильцы?

— Какие? — Лорна брезгливо плюнула себе под ноги. — Те самые, которые служат теперь у вашей матери вместо рыцарей. Их тут тьма-тьмущая, полезли невесть откуда, тешатся тем, что наводят на нас такой страх, что хоть из дому носа не высовывай. Слава Богу, что вы наконец-то вернулись. — Она окинула взглядом молчаливых талшамарцев. — Жаль только, что у вас маловато людей, чтобы сразиться с этими чужеземными бесстыдниками.

Мало-помалу остальные жители стали подвигаться ближе к Райену.

— Будьте нашим вождем, Ваше Высочество. Под вашим предводительством мы прогоним кастильцев с нашего острова! — громко воскликнул какой-то юноша с горящими глазами. Видно было, что все устали бояться, голодать и прятаться в собственной стране.

— Спаси нас, благородный принц! — взмолился отчаянный женский голос.

Джиллиана вдруг так остро ощутила стыд и тоску, разрывавшие сейчас душу Райена, что глаза у нее защипало от слез. Какая мука — взирать на страдания своих людей, сознавая при этом собственное бессилие.

Когда ропот в толпе стал нарастать, Райен поднял руку и дождался тишины.

— Не бойтесь, я вижу, что происходит, и не покину вас в эту тяжелую годину. Но сперва я должен во всем разобраться, и на это мне потребуется время.

— Корона по праву принадлежит принцу Райену! — кричали в толпе с разных сторон. — Не надо нам надменной чужестранки, пускай наш принц взойдет на престол!

Вскоре Джиллиана заметила, что она сама привлекает все больше любопытных взоров. Старая крестьянка с натруженными руками подошла к ней совсем близко и осторожно пощупала подол ее платья.

— Какое тонкое да гладкое, — с благоговением произнесла она. — Это, верно, и будет шелк?

— Да, миледи, это шелк, — отвечала Джиллиана.

Крестьянка подняла голову и посмотрела на прекрасную незнакомку в золотой короне снизу вверх, как смотрят на солнце.

— Кто ж ты такая, красавица? — спросила она попросту, как спросила бы молодую девушку, проходящую через деревню.

На помощь растерявшейся Джиллиане пришла принцесса Кассандра, знавшая крестьянку по имени.

— Мег, — сказала она, — это королева Талшамара Джиллиана, жена принца Райена.

Старая крестьянка изумленно ахнула.

— Слыхала я про маленькую девочку, которая исчезла из королевского замка, да так ее и не сыскали, но ведь она как будто умерла?

— Как видишь, нет, — улыбнулась Кассандра. — Вот она, прямо перед тобой, самая настоящая королева Талшамара.

Другим женщинам тоже захотелось взглянуть на настоящую королеву, и старую Мег на время оттеснили в сторону. Джиллиана улыбалась каждой из них, и любопытные крестьянки отвечали ей робкими улыбками.

От Мег, однако, не так-то просто было отделаться, и скоро она снова протиснулась вперед, расталкивая толпу локтями.

— Хотела бы я полюбоваться на леди Катарину, когда она вас увидит. Вы куда краше ее, это точно! — победно сообщила старуха, весьма довольная собой.

Джиллиана подняла голову и успела поймать недовольный взгляд Райена за миг до того, как он тронул поводья. Неужели ей и впрямь придется встречаться с его возлюбленной? Джиллиана очень надеялась, что этого не произойдет.

— Ваше Величество, — шепнул ей незаметно подъехавший сзади сэр Хэмфри. — Думаю, нелишне будет бросить несколько горстей золотых монет, как мы делали это в Англии. Пожалуй, им они даже нужнее, чем англичанам. Бедность здесь страшная.

— Распорядитесь, лорд Хэмфри. Возьмите это на себя. — Она размотала свой легкий шелковый шарф и вложила ему в руку. — А это подарите крестьянке по имени Мег.

Уезжая, она слышала за спиной звон золотых монет и радостные возгласы женщин, мужчин и детей. «Что ж, хоть чем-то удалось их порадовать», — подумала королева.

Начался длинный пологий подъем, и вскоре Джиллиана поняла, почему королевский замок был выстроен на вершине холма. Во-первых, при необходимости его легче будет защитить от любого вторжения, а во-вторых, из окон замка весь небольшой остров, вероятно, был виден как на ладони.

Подъезжая к серым стенам, Джиллиана тщетно пыталась заглушить в себе дурные предчувствия. Тяжелые деревянные ворота, с готовностью распахнутые стражниками, захлопнулись за ними с таким зловещим звуком, что у Джиллианы мурашки пробежали по спине.

Во дворе замка все было голо и серо, и даже в воздухе чудилось что-то угрожающее. Заметив слезы на ресницах Кассандры, Джиллиана подъехала ближе и ободряюще сжала тонкую руку девушки.

— Не волнуйся, все будет хорошо, ведь мы вместе.

Кассандра кивнула, глотая слезы.

— Ты видела наших людей? Они еле держатся на ногах от голода. Как могло такое случиться? Ведь прошло всего несколько месяцев.

Джиллиана сама мучилась тем же вопросом.

— Не знаю. Но я уверена, что твой брат сумеет им помочь.

У крыльца Райен поравнялся с ними и спешился. Его взгляд был устремлен на человека с застывшей на губах улыбкой, который появился перед ними так внезапно, словно вырос из каменных ступеней.

Человек поклонился, но не слишком низко.

— Добро пожаловать домой, принц Райен и принцесса Кассандра. Королева ждет вас, — сказал он без особой почтительности, почти небрежно.

Вглядевшись в черные глаза незнакомца, Джиллиана невольно содрогнулась: перед нею стоял человек без души.

— А вы, должно быть, прелестная королева Джиллиана? — продолжал он, оборачиваясь к ней. — Ну что ж, пожалуйте в замок королевы Мелесант. — Тон его не понравился королеве.

Райен пронзил говорившего гневным взглядом.

— Неужто этикет на Фалькон-Бруине умер вместе с моим отцом? Ни мне, ни моей жене не нужны твои приветствия. Похоже, ты разучился соблюдать приличия.

Джиллиана тревожно переглянулась с сэром Хэмфри. У обоих в глазах стоял немой вопрос: куда они попали и что будет дальше?

Улыбка Эскобара, а это был именно он, сделалась еще любезнее.

— Что вы хотите этим сказать, Ваше Высочество?

Оглядевшись, Райен заметил, что почти все стражники во дворе — кастильцы.

— Я хочу сказать, — сквозь зубы процедил он, — что ты не смеешь обращаться к моей жене, покуда я не соблаговолю тебя ей представить, — а я пока что не намерен этого делать.

Однако улыбка Эскобара оставалась абсолютно невозмутимой.

— Вы, возможно, не знаете, что я теперь сенешаль королевы Мелесант. Это она послала меня к вам, так что я приветствую вас от ее имени, — самодовольно сообщил он.

— Сенешаль, — страшно тихо произнес Райен и шагнул к крыльцу. — Вот так теперь у моей матери называются дамские угодники, ублажающие ее в постели?

Грубость Райена так покоробила Джиллиану, что она невольно придвинулась ближе к сэру Хэмфри.

Эскобар стиснул зубы от злости, но не посмел пока возражать наследному принцу — во всяком случае, открыто. Он хорошо помнил тот неудачный день, когда принц Райен, тогда еще восьмилетний мальчик, неожиданно вбежал в материнскую опочивальню и застал их с Мелесант в крайне недвусмысленных позах.

С того дня принц Райен откровенно презирал его и разговаривал исключительно сквозь зубы, что, впрочем, не очень удручало Эскобара.

— Ваша матушка велела передать, что она ждет вас в тронной зале.

Неожиданно для Джиллианы Райен шагнул к ней, снял ее с лошади и предложил руку.

— Угодно ли тебе встретиться с моей матерью? Она кивнула и оперлась на его руку.

— Да, но прежде нужно позаботиться о моих рыцарях.

Райен обернулся к первому попавшемуся стражнику и распорядился.

— Проводи талшамарских рыцарей в западное крыло и помоги им расположиться. — Направляясь вместе с Джиллианой и Кассандрой к крыльцу, он обратился к сэру Хэмфри и проговорил с неожиданной учтивостью — Милорд! Я полагаю, что вы захотите сопровождать свою королеву.

Когда они поднялись по лестнице, Джиллианой вдруг овладело сильнейшее желание немедленно броситься назад, стремглав вскочить в седло и скакать во весь опор назад, к морю, к своему кораблю, пока не поздно — если, конечно, еще не поздно. Она с усилием отогнала странные мысли.

Королеве не пристало выказывать свой страх. Она выше подняла голову, расправила плечи и решительно шагнула через порог.

Изнутри замок оказался таким же сумрачным и неприветливым, как снаружи. От стен веяло сыростью и холодом, из всех щелей нещадно дуло, и сквозняки привольно разгуливали по комнатам и коридорам. На стенах не было даже гобеленов, которые хоть отчасти сохраняли бы тепло, — словом, хозяйка замка явно не утруждала себя заботами об удобстве его обитателей.

Райен, видимо, почувствовал смятение Джиллианы и ободряюще улыбнулся.

— Ну же, выше голову! Ты не из таких переделок выходила победительницей. Разве не ты одержала верх над грозным Генрихом Плантагенетом?

— Ах, если бы я и впрямь одержала над ним верх, я была бы сейчас далеко отсюда, я была бы дома, — возразила она, чувствуя, что ее злоключения еще не кончены.

Райен ничего не сказал, но улыбка сошла с его лица.

В конце коридора была видна распахнутая дверь. Свет из нее наискось падал на пол. Джиллиана внутренне подобралась, готовясь к встрече с матерью Райена.