Сбежавшая от бога

Глава 4. Дети цитриновых песков

Если вы путешествуете по миру за потерянной границей впервые, то можете сделать массу неверных выводов. Например, что этот мир полностью состоит из песков и населён всякими подозрительными личностями. Если со вторым утверждением я соглашусь почти сразу, то с первым всё же можно поспорить. Многое здесь самому видеть не доводилось, однако мне показывали карты и схемы этого мира. И, честно говоря, после этой демонстрации у меня надолго исчезло желание вести дискуссии на тему флоры, фауны и ландшафтов мира Саламрад.

Турунды любезно проводили меня до границы антрацитовых песков и начала цитриново-жёлтых. Здесь песчинки были куда мельче, чем те, что покрывали территории возле замка королевы. Если не присматриваться, то можно было бы вполне посчитать, что вы находитесь в африканской пустыне. Или же на Тагеллане. Правда, для этого пришлось бы попасть в специальный заповедник Ртагонкоя. Если уж на то пошло, то больше всего распространен в наших пустынях песок красного, как киноварь, цвета.

Гаутара оставил мне кратала для путешествия к кхаарам. Всё-таки пешком идти было слишком далеко, а теневой зверь не знал, что такое усталость. К тому же кратал сумел бы найти дорогу домой в мгновение ока, стоило мне только сказать ему, что он свободен. Не знаю, каким образом, но эти ребята прекрасно понимали человеческий язык. Впрочем, как и турундийский.

Кхаары — кочевой народ, который жил в Цитриновой пустыне уже Эреб знает сколько веков и прекрасно себя чувствовал. Они многочисленны, миролюбивы и гостеприимны. Питались, в основном, теми животными и птицами, которых могли подстрелить из своих длинных изогнутых луков. В качестве ездовых животных у них использовались миоры — большие, вечно что-то утробно порыкивающие зверюги, которые всегда очень хорошо относились к людям. К слову, миоры — хищники, но ещё не было ни одного случая, чтобы их нападение на людей закончилось большим несчастьем, чем полностью вылизанное лицо.

Ещё у кхааров есть удивительные поверья и сказания. Чего только стоит легенда о Кхааранте — призрачной столице, в которой якобы жили кхаары до того, как уйти в пески. Говорят, Кхаарант был большим и богатым городом, однако случилось что-то необъяснимое, и древняя столица была стёрта с лица Цитриновой пустыни в один миг.

Однако не нужно думать, что она исчезла вовсе. Некоторые рассказывали, что если забрести в Долину поющих песков на окраине пустыни, то можно увидеть призрачные очертания древнего города и убедиться, что он существует до сих пор. Кстати, касаемо самой долины. Премерзкое местечко, должен вам сказать. Песок, когда ступаешь на него, издаёт ужасающие звуки, будто там заключена не одна сотня томящихся в оковах пленников, оставленных на произвол судьбы, а вы бессердечно ходите по их головам. Ощущение не из приятных. Хотя на самом деле никаких пленников там нет. Просто своеобразные шуточки ветров, а также скал, которые плотным кольцом окружают эту долину.

Совет на будущее — никогда не беритесь судить о чём-то в чужом мире на основе собственных знаний. Ибо это заранее обречено на провал. Я искренне надеялся, что кхаары не пожелают покочевать по своим памятным местам и прихватить меня в качестве туриста.

Я пока ещё не совсем представлял, как мы с девчонкой доберёмся домой. Как отправить себя, я знал прекрасно. Хотя опять же... И тут была загвоздка. Скажем так, в каждом из миров есть своя специфика. В мире за потерянной границей она проявлялась в том, что нужно было дождаться момента, когда прыжок в собственный мир будет возможен. Перекошенный пространственно-временной континуум, если вам угодно.

На горизонте показались шатры кочевников, и я мысленно сделал пометку, что начальную часть своего путешествия благополучно завершил. Про остальные части пока думать не хотелось. Откуда, спросите, такой пессимистический взгляд на события? Есть причины. И главная из них та, которая называется: «Шагадар всегда найдет приключения на свой царственный зад».

Стоило мне приблизиться к небольшому «поселению», как тут же навстречу выехал всадник на миоре, видимо, желая узнать, что я тут забыл. Когда он приблизился… В общем, я несколько озадачился увиденным. Это была та самая девчонка, которую показывала Саламрад.

Однако если она так ценна, что меня попросила проводить Алиайту сама королева, то почему так безответственно отправляется встречать всяких путников? Вдруг я разбойник? Или же… может, она вовсе и не нежная фиалка, и Саламрад попросила меня об услуге с переправлением на Тагеллан вполне с определённой целью?

— Здравствуй, Алиайта, — произнёс я, внимательно глядя на девушку и отмечая, как удивлённо расширился бездонно-чёрный зрачок, на мгновение скрыв огненно-медную радужку.

Она тут же натянула пониже песочно-жёлтый капюшон, расшитый кхаарскими символами-оберегами, старательно пряча скрытую золотистой полосой часть лица.

Хм, прячет какой-то изъян? Ну-ну. Я все равно успел разглядеть и симпатичное личико, и пухлые губы, и изящный носик. Если судить по увиденному, то лицо у девушки очень даже ничего.

— Вы Шагадар? — тихо уточнила Алиайта, чуть опустив голову, словно не решаясь смотреть на меня.

«Мы — Шагадар», — чуть не брякнул я. Знаете, это ужасно, но даже в свою добрую тысячу лет я никак не могу привыкнуть, что ко мне могут обращаться слишком официально. Ну не люблю я этого! Не люблю совершенно. Странный я тип, да?

— Он самый, — кивнул я, подъезжая на своём кратале, который тут же презрительно зафыркал при виде огромного, похожего на ленивую кошку миора. — Ну, тише-тише.

Алиайта негромко засмеялась:

— Они не очень жалуют друг друга.

— Знаешь, моя домработница тоже не очень жалует меня, — поделился я информацией, — но это не мешает нам достаточно продуктивно сосуществовать.

— А почему? — удивлённо посмотрела на меня Алиайта, что-то шикнув своему миору, который гортанно заурчал в ответ.

— Потому что она считает, что я стар, ленив, оскорбительно самовлюблён, божественно прекрасен и вообще извращенец, — сообщил я с каменным выражением лица.

Алиайта сначала изумленно посмотрела на меня, а потом тихо рассмеялась. Правда, тут же словно опомнилась и виновато посмотрела, будто извиняясь.

А мне-то что? Я юмор никогда не отвергал. Уж лучше пусть смеётся, чем склоняет голову, отводит взгляд и всё такое прочее. Да и про домработницу я сказал чистую правду. То-то она порадуется, когда из очередного путешествия я привезу с собой полуликую красотку. Ну… я надеюсь, что красотку.

— Мы сразу отправимся в путь? — спросила Алиайта, внимательно глядя на меня, словно пытаясь запомнить каждую черточку лица.

— Это будет не слишком правильно, — отметил я. — К тому же ты меня как можно быстрее отведешь прямо к вождю кхааров.

— Ну…— Алиайта смутилась. — Я, конечно, хотела попрощаться с ним, сказать спасибо. — И вдруг быстро спросила: — Ты устал?

Я невольно залюбовался румянцем, вспыхнувшим на её скулах. Сейчас она показалась совсем юной и, если б не повязка и одежда кочевников, выглядела — вылитая Кассия — одна из моих учениц на Тагеллане.

«Так, хватит пялиться на хорошеньких девочек, извращенец старый, — осёк меня внутренний голос. — Даже не думай в эту сторону, иначе пополнишь коллекцию каменных изваяний Саламрад».

Тем временем мы подъехали к огромному пестрому шатру, который явно не был обиталищем простого кхаара. Алиайта быстро и ловко спрыгнула с миора и ласково потрепала зверя по холке, при этом что-то шепнув ему. После чего отправила к четвероногим родичам, которые, выставив полосатые животы и поджав лапы, беспардонно валялись на солнышке.

Из шатра вышел статный седовласый мужчина в серебристой одежде, скреплённой металлическими плоскими пластинами. Глаза цвета стали внимательно осмотрели меня, и в какой-то момент я ощутил себя таким же ребенком, как и стоящая рядом Алиайта.

В этом человеке чувствовалась небывалая сила и создавалось стойкое впечатление, что это он и есть — идеальный правитель. Учитывая, что я по-прежнему восседал на кратале, а вождь стоял внизу, как ему удалось достигнуть такого эффекта, оставалось загадкой. Осознав, что я сейчас как минимум невежлив, я быстро спешился и, шепнув пару слов краталу, сообщил ему, что он может следовать к своим хозяевам.

— Приветствую вас, вождь.

Я чуть склонил голову и приложил руку к груди в знак того, что пришёл с открытой душой и честными намерениями.

Мужчина кивнул в ответ:

— Меня зовут Инсах, — произнёс он низким приятным голосом. — Рад тебя видеть здесь, Худхуранд.

Так, судя по всему, тут, опередив меня, проскакала делегация с рекламными транспарантами: «Сюда едет Шагадар, приготовьте поесть, попить и девочек в шляпках».

— Саламрад сообщила о твоём приезде, — улыбнулся вождь, увидев моё выражение лица. — Друг королевы — всегда для нас дорогой гость.

— Приятно слышать, — пробормотал я, прекрасно понимая, что против этой женщины здесь не пойдёт никто.

— Прошу в мой дом. — Инсах чуть посторонился, делая приглашающий жест рукой и указывая на вход в шатёр. — После пути нужен отдых.

Он был прав, я бы не отказался поспать… недельки две, а ещё перед этим неплохо было бы забраться в ванную. Чем горячее, тем лучше.

Словно угадав мои желания, вождь кивнул одной из юрких закутанных с ног до головы девушек, крутившихся возле миоров, и подозвал её к себе.

— Вот твоя помощница, Худхуранд, — мягко сообщил Инсах, и девчонка тут же стрельнула в меня лукавыми ониксово-чёрными глазами. — Её зовут Тарэ.

— Очень приятно, — пробормотал я, совершенно не противясь тому, что за мной поухаживает женщина, и, даже уходя за девушкой в шатёр, не заметил, каким потерянным и отчуждённым взглядом смотрит мне вслед Алиайта.