Серебряный развод

2

Утро растворилось в бесконечных уточнениях, пробежках между столами с декором и вымученных улыбках. Репетиция свадьбы — всегда стресс, но сегодня я ловила себя на том, что забываю слова, теряю нить разговора. Мысли упрямо возвращались ко вчерашнему звонку, к тому, как Костин голос сливался с пьяным гомоном.

Муж явился под утро, пахнущий чужим парфюмом и дешевым коньяком. «Дядя из Германии так разошёлся!» — смеялся он, целуя меня в щеку. Губы холодные, скользкие, как у резиновой куклы. Раньше я верила его «рабочим ужинам», «внезапным совещаниям». Теперь каждый его вздох казался ложью.

Впереди — встреча с Вадимом.

Двери зала захлопнулись за спиной с глухим стуком. Июньский зной обрушился на меня, как удар. Воздух густой, обжигающий, ветра нет.

Осматриваю парковку — где же его машина?

Солнце стояло в зените, безжалостное, слепящее. Я зажмурилась.

— Нина?

Голос не Вадима. Женский, нарочито сладкий, с лёгкой хрипотцой от сигарет. Поворачиваюсь — девушка в цветастом сарафане. Стройная, с небрежными локонами. Ничего общего с грузным, вечно хрипящим Вадимом.

— Простите, задумалась, — автоматически растягиваю губы в улыбке.

Будущие невесты часто узнают меня — соцсети делают свое дело.

— Нам нужно поговорить.

— Разумеется, — глазами ищу Вадима. Его нет.

Значит, есть время разобраться с этой… Волосы у неё — не просто рыжие. Ядовито-медные, как предупреждающая окраска ядовитой лягушки.

По спине пробежал холодок. «Рыжая… с пирсингом на брови» — всплыло в памяти. Всматриваюсь в ее лицо, но огромные солнцезащитные очки скрывают все, кроме моего искаженного отражения.

— У вас отличная укладка. Каждое утро делаете?

— Да… — странный комплимент.

— И как, рога не мешают? — ехидно усмехается.

Тишина. Кровь стучит в висках. Но я не шелохнусь.

— Не понимаю, о чем вы. Пытаюсь уйти, отмахнуться, как от назойливой осы.

Но она не отстает.

— Организатор свадеб — и без мужа! — смеётся. Голос — как скрежет стекла. — Сапожник без сапог! — чеканит девица.

Может, это все розыгрыш? Конкуренты подстроили?

— Вы не ошиблись? — внешне сохраняю ледяное спокойствие, но внутри всё сжалось в комок.

— Ошиблась? Давайте проверим, — загибает пальцы: — Блондинка, стрижка под мальчика, увядающая, тощая… Все, как Костик описывал.

Имя мужа в её устах — как нож в живот.

— Вам солнце в голову ударило? Какой ещё «Костик»? — Эта стерва уже успела «отметиться» на вечеринке и теперь качает права?

— Он с вами только из жалости. Но он заслуживает счастья. Уступите дорогу, мамаша! — кричит, как кондукторша на безбилетника.

— Малолетняя шваль не будет мне указывать… Займись лучше своей жизнью! — срываюсь.

Она смеётся. Смех — оглушающе звонкий.

— А я и занимаюсь, — самодовольно оскаливается.

— Ошибаешься, это МОЯ жизнь, — бросаю в нее взгляд, полный ненависти, но вижу только свое отражение в ее черных стеклах.

Поворачиваюсь, чтобы уйти.

— А на это не хочешь взглянуть? — язвительный голос впивается в спину.

Любопытство оказывается сильнее. Замираю. Перед лицом всплывает телефон. Солнце слепит, на экране — только блики. Она подходит ближе, заслоняя свет.

И тогда я вижу.

Мой муж. Рыжая в бикини у него на коленях. Он целует ее. Несет на руках. Уткнулся лицом в ее грудь.

Мир сужается до размеров экрана.

— Убедилась? — цедит сквозь накачанные губы. Она снимает очки. На брови — пирсинг. Та самая.

— Почему я должна верить первой встречной? Чего ты добиваешься?

— Хочу, чтобы ты отвалила от Костика!

— Мечтай!

Разворачиваюсь и ухожу. Сердце рвется в клочья. Дышать невозможно.

Как она меня нашла?

А Вадик, мерзавец, даже не вспомнил о встрече.

Сажусь в свою машину. Сиденье жжет сквозь одежду, руль раскален. Кондиционер выдыхает горячий воздух вместо желанной прохлады. Воздуха! Мне срочно нужен воздух. Вырываюсь обратно на улицу.

И тут замечаю — переднее колесо спущено. Тыкаю пальцем. Сдулось, как моя семейная жизнь.

Идеально. Просто замечательно. Обхожу машину, и каждый колесный диск, будто насмехаясь, крепко врос в раскаленный асфальт.

— Проблемы? — хриплый бас за спиной.

— Вадик?! Не ждала тебя увидеть.

— А чего так? Договорились же! — ухмыляется.

Он осматривает колеса.

— Пу-пу-пу… Только шиномонтаж спасет. Прыгай ко мне. Отвезу тебя к Косте, пусть со своей проблемой сам разбирается.

Я не спорила, а поскорее запрыгнула в прохладный салон его черного Эскалейда. Салон безупречен. Но на подлокотнике — длинный рыжий волос.