Скажи мне «нет», любимая (СИ)

Глава 14. Боль Луизы Кречет

Глава 14. Боль и ненависть Луизы Кречет

Племянница короля подошла к окну и выглянула наружу. Легла животом на подоконник и посмотрела вниз, но увидела лишь опрокинутую корзину. Красные яблоки на снегу казались замершими птичками. Но принцессу заинтересовали совсем не они. На снегу черным квадратом выделялась непонятная вещь. То ли книга, то ли плоская шкатулка.

— Где тут выход на задний двор? — спросила Эвхения у попавшегося на пути слуги. Тот, оторопев, показал пальцем на дверь.

Было холодно, и следовало бы вернуться, чтобы одеться, но Эву распирало любопытство — что заставило графа столь спешно покинуть родной дом?

— Впервые мои любовники сбегают от меня, выпрыгивая из окна, — произнесла Эвхения, поднимая странную книгу в кожаном переплете. Отряхнув ее от снега, принцесса прочла вслух выбитое золотыми буквами название.

— Хроники рода Хорр.

Эва широко улыбнулась. Подняв со снега яблоко, обтерла его о платье и хрустко откусила. Ей будет чем заняться, пока Стефан бегает от нее, как пугливый подросток.

Стефан волком летел по ночным улицам Веркона, стремясь догнать беглянку. Он не запомнил момента, когда с него слетела одежда. Не почувствовал боли обращения. Просто вдруг понял, что бежать на четвереньках ему гораздо проще, чем на двух ногах. Он жаждал объясниться. Нельзя, чтобы любимая думала, что у него есть другая. И страстно верил, что Лиззи не испугается оборотня, когда он ее поймает, так как сама сделала его таковым.

А Луиза улепетывала во весь опор на гнедом жеребце. Петляла по улицам, чтобы сбить преследователя со следа. Ведь она слышала, как Стефан выкрикнул ее имя. Но ему не догнать беглянку даже на самом быстроходном коне. Да, ее путь лежал в Лапларское ущелье, но она заведет недруга в лес, где тот заплутает. Пусть охладит дурную голову.

На лице обиженной девушки застывали и превращались в льдинки слезы.

— Дура я! — шипела она себе под нос, пригибаясь к гриве коня. Безжалостно била его по бокам, чтобы скакал быстрее. — Напридумывала себе невесть что, а он! А он! Да чтобы он провалился! Пусть только появится, я натравлю на него волков, чтобы раз и навсегда забыл дорогу в мой дом!

Леди Кречет целый день маялась, ругая себя за то, что выгнала больного Стефана. Надо было хотя бы сказать ему последнее «нет». В качестве прощального жеста. Так было бы честнее. Их дороги тогда навсегда разошлись бы.

Но Лиззи не хотела лгать самой себе. Потому и не сказала, что боялась потерять его. Любовь — она такая странная штука. Ее убиваешь в себе, думаешь, что справилась, но она всплывает и терзает в самый неподходящий момент.

Это ее, Луизы, вина, что правитель Закряжья — красивый мужчина, пусть и отвратительно поведший себя двенадцать лет назад, обрел такой недуг, как волчий оборот. Если она не скажет ему «нет», каждое полнолуние зверь будет лезть из него, выворачивая кости наружу. Месть свершилась, пора бы и заканчивать злую игру. Поэтому Луиза собралась и поехала в город.

Она не хотела, чтобы ее заметили, так как Вильхельм запрудил Веркон шпионами. Крепость продолжала делать вид, что все еще держит осаду оборотней. Как только выехал Стефан, Лиззи вновь подняла мост. Сама выскользнула через пролом в боковой стене, о котором знали лишь местные жители.

Глубокий ров подковой огибал бастион, упираясь концами в скалу. Здесь и осыпалась порода, когда с гор сошла лавина. Хорошо, что не накрыла здания внутри крепости, а лишь разрушила часть стены и акведук. Его восстановили, но пролом заделывать не стали. Скрыли за нагромождением камней.

Для пущей предосторожности Лиззи переоделась в служанку. Коня оставила за оградой, а страже объяснила, что ее с гостинцем для больного лорда отправила леди Кречет, для чего прихватила с собой корзину яблок. Сделал вид, что направилась в сторону хозяйских построек, а сама нырнула во внутренний двор.

Она долго ходила под окнами, не зная, в какой части дворца находится Стефан, пока не услышала его голос. Забраться в окно помогли навыки лазать по скалам и корзина с яблоками — Луиза использовала ее как ступеньку. Благо с детства была ловкой и умела ходить не только по канатам, но и по лезвию бритвы. Раму поддела ножом, который всегда носила при себе. Та не подвела, не скрипнула. Отворилась легко. Леди Кречет отметила, что слуги Стефана хорошо содержат замок.

Спустившись тихой кошкой, приоткрыла портьеру и увидела, как граф Хорр целует женщину. Совершенно здоровый, нисколько не скособочившийся на одну сторону из — за больной ноги, каким он уезжал от нее. «Неужели притворялся?»

Гнев бросил краску в лицо. Лиззи нарочно показалась подлецу. Пусть видит, что она знает, какой он лжец. Стефан едва не заставил ее поверить, что вражда между ними закончилась. Все ложь, все игра. Как двенадцать лет назад, когда Хорр не только убил Тайну — любимую волчицу Луизы, но и посмеялся над молоденькой девушкой. А она ведь его любила. Несмотря ни на что верила, что однажды он увидит ее и поймет, что другой ему не надо. Но такой наивной она было еще до того, как решилась на проклятье.

Лезвием по сердцу были ползущие по городу слухи, что граф дарит любовь очередной любовнице. Сегодня она лишний раз убедилась, что так оно и есть.

И дня не прошло, как Стефан шептал ей, что хотел бы услышать «да» на его предложение руки и сердца, но тут же предался поцелуям с другой. Луиза своими глазами видела, как страстно он закапывался пальцами в волосы блондинки, как та вытянулась в струночку, чтобы отдаться волнующей ласке. На цыпочки встала.

Лиззи невольно вспомнила тот ужасный летний день, когда она злая и мокрая шла по камням горной реки к его коню. Надо было забрать волчат и одежду врага. Пусть бы голый отправился в Веркон. Луиза по крови на шерстке щенков догадалась, что их мать мертва.

Сначала думала, что Стефан нечаянно набрел на ее логово, вот волчица и вышла защищать детенышей, а ему пришлось защищаться. Но нет. Расследование кровавого следа показало, что Хорр преследовал раненную Тайну, а когда нагнал, добил.

— Зверь!

Гнев, обида и плачь волчат толкнули ее на непоправимое. Так и не заезжая домой, как была мокрая, она направилась в конец ущелья.

Мало кто из чужаков знал, что там, на границе Лапларского ущелья и Северных земель, обитала ведьма. Ей Луиза понесла свою печаль. Оставив коня у крыльца, постучалась в ветхую дверь.

— Кого принесло? — раздался скрипучий голос.

— Хранительница, это я, Кречет!

Дверь отворилась сама. Старуха сидела в глубоком кресле и вязала. Острым глазом Лиззи сразу отметила, что это был детский чепчик. Значит, надо волчат в дом занести. Хранительница, даже будучи слепой, внутренним оком видела, что происходит на ее землях и на граничащей с ними территории. Поэтому и появлялась у нее потребность вязать, шерстяными нитями выплетая судьбу попавшего в беду.

— Хорр? — только и спросила она.

— Да. Он убил Тайну, — Луиза злилась, вспоминая, как закладывала могилу волчицы камнями.

— Я не про нее, — хмыкнула старуха. — Издалека услышала, как щенки плачут. Я о тебе.

— Ненавижу его, — Луиза сжала кулаки. — Сделайте так, чтобы он на собственной шкуре почувствовал, как тяжело жить зверем.

— В зверя превратить легко, но как бы он не остался в его шкуре навсегда. Ты хочешь этого?

— Я хочу просто проучить его. Нельзя, чтобы Закряжье полностью перешло в руки Вильхельма Второго. Стефан не худший из правителей.

— Тогда должно быть условие прекращения проклятия. Придумай сама, — ведьма дернула шерстяную нитку, заставив клубок подпрыгнуть, и продолжила вязание.

Лиззи постучала пальцем по губам. Ее взгляд был устремлен в потолок, где по углам вилась черная паутина. Место, в котором часто колдуют, несло свою печать. Пахло горными травами, подгнившими яблоками и горечью темной магии, от которой першило в горле. Прокашлявшись, леди Кречет выдала:

— Пусть все девушки мира на предложение руки лорда Хорра ответят «нет»! А если кто согласится, то мучиться ему с ней всю жизнь!

— Э, нет, так не пойдет, — ведьма отложила вязание. — Проклятие должно ограничиваться сроком. Допустим, если Хорр не придет к тебе просить прощение ровно через год, то останется оборотнем навсегда.

— Он уезжает в Военную академию. А вдруг его не отпустят на каникулы? Или отправят на учение на границу? Или заболеет и останется в столице? Давайте ограничим проклятие не датой, а цифрой. Пусть соберет десяток отказов выйти за него замуж, прежде чем получит желанное «да». И пусть с каждым «нет» у него вырастает то хвост, то уши, а?

— Я поняла тебя. Заковыристо, но осуществимо. Но как ты приведешь его сюда, чтобы я смогла проклясть его? Проклятье вершится с глазу на глаз и не делается без причины.

— Разве недостаточно скулящих щенков?

— У меня тоже должна быть причина. Я не могу просто взять и проклясть его. Он должен словом или делом задеть мою душу.

— О, он быстро даст вам повод! Даже не сомневайтесь. И нам не придется заманивать его сюда, мы сами к нему отправимся. В одной из комнат моей крепости уже лет сто висит картина, на которой изображены цирковые артисты, выступающие на площади перед графским замком. Кажется, на представлении присутствовал графский художник и запечатлел его, а мой прадед выкупил холст. Или старый граф подарил ему, не знаю точно, врать не буду. А давайте мы заявимся в замок Стефана под видом циркачей?

— Ты хочешь, чтобы я ходила по канату? — ведьма рассмеялась. Ее смех был похож на карканье.

— Нет, по канату буду ходить я. Нашего священника попрошу выступить силачом. Я видела, как он подкидывает гири по утрам. Моя подруга — змеелов, она запросто исполнит танец с удавом. Кто — то из парней научится плеваться огнем и делать фокусы.

— Я пригоню тебе парочку северных тигров, чтобы нам поверили. Какой цирк без хищников? Они старые и беззубые, но выглядят грозно. С ними даже ты справишься. Одно меня волнует, как бы Стефан не погнал нас, поняв, что мы далеко не циркачи.

— Да мы специально будем ошибаться! Я знаю, как легко его раздразнить. Достаточно запросить денег за плохую работу. Стефан хоть и не прижимистый, но платить мошенникам откажется точно.

— Вот! — старуха подняла вверх палец. — На этом и сыграем! Сколько раз он нам откажет, столько и придется ему собирать «нет». Число проклятия найдено!

— А если Стефан услышит «да», пусть начнет все сначала! — вошла в раж Луиза.

— Ты уверена, что не пойдешь на попятный?

— Уверена! — голос Луизы дрожал. Она понимала, на что решилась.