Скажи мне «нет», любимая (СИ)

Глава 17. Выбор богов

Глава 17. Выбор богов

Дойдя до двери, граф остановился. Не сразу взялся за ручку. Из покоев доносилось пение, сопровождаемое мелодией, выводимой на струнном инструменте. «Мамина лютня», — мелькнуло в голове. Голос у певуньи был не сильный, но приятный.

— Любовь, дарованная богом,

Превыше слова короля.

Возьми на память, милый, локон,

И сердце отдаю, моля:

Люби меня, сожми в объятьях,

Услышь, как радостно стучит.

Познаем вместе слово «счастье»,

Иного нет у нас пути.

У Стефана были намечены совсем другие пути, об этом он и хотел сообщить гостье, когда резко распахнул двери. Он был в своем замке хозяином, и ему не пристало стучаться в покои матери, которые строптивые девицы занимали без его ведома.

Эвхения сидела к нему спиной. Вздрогнув, она прекратила пение и обернулась. Стефан же застыл на пороге, как прибитый. В волосы Кардерской принцессы был вплетен тот самый голубовато — сиреневый цветок, названия которого никто не знал. Слишком редкий, лишком необычный, растущий только в одном месте.

— Милый, ты пришел! — проворковала нежным голосом Эвхения. Вскрикнула, когда сильный с виду мужчина вдруг потерял сознание.

Стефан просто не мог поверить, что боги приготовили для него другую невесту.

Пришел в себя на кровати, принадлежавшей его матери. Встал, хотя руки Эвхении пытались его удержать.

— Ты слишком слаб, чтобы разгуливать по замку. Мне сказали, что ты заходил на кухню. Зачем? Только попроси, и все принесут сюда.

— Мне надо к себе, — он снял с себя ее руки.

Она подчинилась. Ее глаза лучились беспокойством.

— Зачем ты здесь, Эва? — спросил Стефан, застегивая сюртук на все пуговицы. Кто — то расстегнул его и рубашку. Воротник был мокрым. Видимо, недужного графа приводили в чувства, плеснув в лицо водой.

— Тебе неприятна моя компания? — принцесса мило улыбнулась.

— Зачем ты здесь, Эва? Тебя дома никто не ждет?

— Неблагодарный, — он легонько стукнула его по руке. — Как я могла оставить тебя в таком состоянии? Истерзанного, замерзшего.

— Мои слуги приучены ухаживать за своим господином. Они прекрасно справились бы сами. Только не говори, что скучала. Мы не виделись более пяти лет.

— Ну начнем с того, что я приехала к тебе по делу. Меня послал король. На твоих землях творится страшный непорядок.

— Какой непорядок и где? — Стефан набычился. Ненавидел, когда ему указывали.

— В Лапларском ущелье завелись оборотни. Поговаривают, что они пришли с Северных земель. Кстати, я подозреваю, что на тебя напали именно они. Видишь, как далеко они заходят? Его Величество требует, чтобы ты избавил свой народ от тварей. Если потребуется дополнительная сила, он пришлет своих воинов.

— Я справлюсь, — ответил Стефан, направляясь к двери.

— Кстати, ты знал, что леди Луиза Кречет невеста Его Величества? Она сейчас находится в осаде из — за этих нелюдей.

Стефан остановился.

— Тебе дали срок управиться с нечистью до исхода года, иначе...

Она сделала многозначительную паузу.

— Что тогда? — граф обернулся.

Его лицо было перекошено. Он понимал, что король делает все, чтобы единственный наследник не успел исполнить завещание дядюшки. Мол, иди и бейся с оборотнями. Освобождай для меня невесту, а заодно и состояние почившего герцога Галлета, которое прилипнет к царственным рукам.

— Если наместник не справляется со своими обязанностями, управление землями переходит напрямую к королю, — принцесса зазубрено произносила основное условие из позорного договора, подписанного мальчиком — сиротой. — Ты хочешь потерять Закряжье?

Стефан до боли сжал зубы. Он молча покинул покои Эвхении.

За дверью его ждал камердинер. С беспокойством взглянул на бледного хозяина.

— Сколько осталось до исхода года? — спросил Стефан, понимая, что совсем потерял счет времени.

— Чуть больше месяца, — торопливо ответил слуга. — Или вам нужна точная цифра?

— Не нужна. Успею.

Граф знал, что никаких оборотней в Лапларском ущелье нет. Но зато под видом войны с ними у него появится повод покинуть собственный замок, ставшим неуютным из — за наличия «невесты». Он наведается к Луизе, а заодно выпытает у всех существующих в Закряжье ведьм, как снять заклятие волчицы. Он не отступится. Боги богами, но он должен раздать долги.

— Пауль, отправь на перевал людей. Пусть привезу Касла. Если окажет сопротивление, связать, но все равно привезти.

— Слушаюсь.

Стефан прекрасно понимал, почему сбежал друг. Не с его характером терпеть приказы принцессы, нагло установившей свою власть в доме графа Хорр. Хоть и был барон самым близким другом хозяина замка, он не мог противостоять племяннице короля. Как не могли противиться ее воле слуги.

«В мой дом забралась лиса. Хитрая лиса. И я не понимаю, почему боги на ее стороне. Сама она не могла знать о нашей семейной традиции. Если только...»

Стефан резко остановился. Его лоб покрылся холодным потом.

«Дневник!»

Идущий за графом камердинер врезался в его спину. Извинившись, Пауль обогнул Стефана по широкой дуге и поторопился исполнить приказ. Он отправит за бароном Фоком карету. Иначе как везти связанного дворянина? Камердинер, в отличие от милорда, знал, как безобразно «невеста» хозяина выставила Касла за дверь. И никто не встал на его защиту, боясь так же легко оказаться на улице.

Стефан развернулся и чуть ли не бегом направился в библиотеку. Если Хроники попали принцессе в руки, ему придется туго. Тайна волшебных источников окажется известна королю.

Как назло, граф совершенно не помнил, где оставил дневник. Ворвавшись в библиотеку, Стефан кинулся к столу, но не увидел среди бумаг приметную обложку, из — за чего едва не получил сердечный приступ. Он одним махом руки скинул все предметы со столешницы на пол и рухнул на колени, когда из — под карты вылетел дневник. Пролистал его бегло и не нашел каких — либо изменений. Ни загнутых страниц, ни подтеков чернил. Прижал к себе «сокровище» и долго не мог подняться.

— Выходит, Эвхения на самом деле предназначена мне богами? — прошептал он, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям.

Его отец и дед отметили в Хрониках, что испытали мгновенную любовь и привязанность к будущим женам. Но почему же у него нет никаких чувств к Эве, кроме раздражения? А вот стоило подумать о Луизе, как нежность и трепет горячей волной разливались по его груди. Что за несправедливость? А может, все его чувства извращены только потому, что он не человек, а оборотень? Был бы человеком, сразу бы влюбился в Эву?

Как же он нуждался в совете друга!

Стефан посмотрел в окно. Там опять кружила метель. А значит, Касл, если и появится в замке, то ближе к ночи. Не желая встретиться с Эвхенией, Стефан потащился на кухню. Там вовсю кипела работа.

— Ваша невеста приказала к вечеру накрыть стол в большой столовой. Ожидаются гости, — сообщила ему тетушка Грета.

Стряпуха с утра стояла у плиты, отчего лицо ее сделалось красным, а над верхней губой проступили капельки пота. Накрахмаленный фартук на объемной талии, натруженные, почти мужские руки, рыжеватые волосы забраны под большой чепец — тетушка с годами совсем не менялась.

Граф Хорр давно заметил, чем выше положение служанки в его замке, тем объемнее чепец. Мамушка, например, носила такой большой, что тот походил на зонт. «Мамушка — мамушка. Надо бы ее навестить. Но сейчас совсем не до няньки».

Стефан нахмурился. Не понравилось ему услышанное от стряпухи. Гости приглашали гостей, даже не поинтересовавшись его мнением. Слишком вольно вела себя Эва, словно уже знала, что является суженой, и что ему от воли богов не отвертеться. Стефан похлопал ладонью по карману, куда сунул Хроники, боясь оставлять их без присмотра.

«Читала или нет?»

— На сколько человек готовите стол? — поинтересовался он, видя, как кухарки засовывают в печь индюка.

— На пятерых, — откликнулась Грета.

— Будет еще барон Фок. Его тоже учтите, когда будет расставлять приборы, — предупредил Стефан, разворачиваясь к двери.

— Для Мамушки бульон готов. Нести? — спросила одна из кухарок старшую стряпуху. Стефан резко развернулся к ней. Служанка, получив дозволение от Греты, подхватила поднос и направилась к выходу.

— А что с Мамушкой? — с тревогой в голосе спросил граф. Обычно нянька спускалась в столовую при кухне и ела вместе со старшими слугами.

— Слегла, — вздохнула Грета, вытирая руки о полотенце. — Уже дней десять, как хворает.

Стефану сделалось невыносимо стыдно. Занятый своими странными делами, он так и не нашел времени заглянуть к родному человеку. А Мамушка никогда не навязывала свое общество и ничего не требовала. Правда, всегда незримо присутствовала в жизни замка.

К ней ходили за советами, когда хозяин был в отлучке. Она принимала трудные решения и вела с воспитанником переписку. Если бы у Стефана спросили, где сердце замка, он указал бы на окна покоев Мамушки.

— Дайте поднос, я сам отнесу.

Он взял его из рук служанки и направился в сторону крыла для прислуги. Старшие слуги жили в отдельных покоях, тогда как младшие ютились по несколько человек в одной, пусть и просторной, комнате. Чтобы заполучить привилегии, нужно долго и преданно служить хозяевам.

И опять на него оглядывались. Небывалое дело, чтобы граф сам нес поднос. Правда, служанка, у которой он его отобрал, семенила рядом. Словно боялась, что милорд упадет, и тогда она подхватит «знамя». Он оценил ее помощь, когда застыл у двери, не зная, как изловчиться, чтобы открыть ее и не расплескать содержимое супницы.

Войдя в темное помещение, не сразу сообразил куда поставить принесенную еду, поэтому с легким сердцем поручил всю эту канитель более опытному человеку — сиделке. Та выставила посуду на стол и оставила няньку и ее воспитанника одних.

— Мамушка, как ты? — спросил он, подходя к кровати, возле которой горела свеча. В комнате пахло настойками и старостью. Видимо, давно не проветривали помещение. Шторы плотно закрывали окна. Было душно, и Стефан расстегнул верхние пуговицы рубашки.

— Мальчик мой, — женщина завозилась в одеялах. Выпростала тонкую руку, к которой Сетфан тут же припал губами. Мамушка горела.

— Почему не сказала, почему не послала за мной? Что с тобой? — он встал на колени, позволяя ее пальцам трепать свои волосы.

— Знала, что тебе не до меня.

— Навалилось как — то, — Стефан понял, что от няньки скрыли нападение на него.

— Ты заметил, что из замка ушло тепло? Как камины не топим, а все равно холод до костей пробирает. Может, я из — за этого занемогла?

Стефан заметил. И даже знал причину.