Слепая зона

Глава 13

Наш первый выездной матч был против «Викингс» из Южного университета Вермонта, и мы разнесли их в щепки.

Когда игроки под дождем выбежали на поле для разминки, оно уже представляло собой месиво, и к концу первого периода наши бутсы и форма были полностью облеплены грязью. От бега в таких условиях у меня ныли колени, а из-за постоянного скольжения левая лодыжка болела сильнее, чем в шестом классе, когда я получил перелом.

И между тем вся команда была в ударе, в очередной раз доказав, что в этом сезоне мы достойные соперники. После того как в прошлом году мы выиграли кубок, за нашими успехами пристально следили. А теперь мы стали еще сильнее и только что обыграли команду, у которой с трудом выгрызли победу в прошлом году, оторвавшись более чем на двадцать очков.

– Хм, я что-то не поняла, – сказала Райли, подскочив ко мне после интервью на поле. Волосы у нее были мокрыми, и вода с них стекала ей на плечи и в глаза. Девушка уперла руки в бока и посмотрела на меня. – Разве после трех успешных филд-голов я не достойна, чтобы меня отнесли на плече в раздевалку?

Я улыбнулся, подхватив ее за хрупкие бедра, и с легкостью помог забраться. Райли уселась мне на плечи, обхватив руками, а когда я встал, подняла их вверх и стала выкрикивать одну из наших командных кричалок. Вокруг нас выстроились в коридор игроки, и я побежал по нему с Райли, выбивая всем «пять».

Райли смеялась и вскрикивала, когда я поскальзывался, а, оказавшись на стадионе, я осторожно поставил ее на землю. Подскочивший сзади Зик тут же подхватил ее на руки.

– Отличный перехват, Джонсон, – заметил он, подставив мне руку, и я хлопнул по ней.

– В следующий раз это будет тачдаун. Вот увидишь, – пообещал я.

– Даже не сомневаюсь. – Он остановился, бросив на Райли взгляд, видимо, побудивший ее по-быстрому свалить. Она выдала какую-то отговорку, что ей нужно поговорить с тренером, а потом скрылась в коридоре.

Зик повернулся ко мне.

– Итак, – продолжил он, – как у вас дела с Джианой?

– Опять нос свой суешь? – ухмыльнулся я.

– Как будто ты так не делал в прошлом году, когда у нас завертелось с Райли, – невозмутимо парировал Зик.

– У вас было немного иначе. У нас с Джианой все классно. И мы не отрицаем свои чувства друг к другу, как вы.

Когда произнес эти слова, внутри появилось какое-то неприятное чувство, но я подавил его и обхватил Зика за плечи.

– А чего ты так волнуешься?

Он вздохнул.

– Не знаю, мужик. Джиана – хорошая девчонка. Я… не пойми меня неправильно… я хотел убедиться, что она для тебя не просто типа временного утешения.

Я хрустнул шеей и убрал руку с его плеч, как только в памяти промелькнуло предупреждение от Холдена.

– Почему все решили, что я встречаюсь с ней с этой целью?

– Потому что еще месяц назад ты был подавлен из-за того, что Малия тебя бросила, а теперь при каждом удобном случае лижешься с Джианой.

– Она сексуальная. И с ней весело. А еще она моя девушка, – перечислил я. – Вообще не понимаю, почему всем так трудно это принять.

– Ты прав, – сказал Зик, покорно подняв руки. – Извини, мужик. Я зря начал делать выводы. Если честно, рад, что у тебя все хорошо, а то в начале сезона волновался.

– И не только ты, – признался я. Мы вышли к раздевалке, где нас встретили хихикающие девчонки из группы поддержки.

И среди них была Малия.

Она была мокрой с головы до пят, и форма облепила ее стройное тело. Вода стекала с волос по рукам, животу и ногам и собиралась на полу в лужу.

Заметив нас, Малия резко перестала смеяться, метнула взгляд с меня на Зика и снова на меня, пока остальные чирлидерши внимательно наблюдали за ней.

Наблюдали за нами.

– Привет, – наконец сказала она.

– Привет, – ответил я и сглотнул.

Одна из девушек подхватила за руки двух других и повела их вперед, а остальные направились следом за ними. Зик многозначительно посмотрел на меня, кивнув напоследок, и шмыгнул в раздевалку.

В коридоре остались только мы.

– Отличная вышла игра, – сказала Малия, и на ее губах появилось подобие улыбки. – Не припомню, чтобы ты когда-то был таким быстрым. У них не было и шанса.

– Спасибо, – хмыкнул я.

Я не рассчитывал, что окажусь с ней наедине в такой обстановке, впервые с тех пор, как началась учеба. Так долго мечтал об этом, прикидывал, что скажу, как поступлю… но все сложилось совсем иначе.

С одной стороны, мне хотелось притянуть Малию к себе и обнять, потребовать ответы и спросить, почему она так поступила.

А с другой, я испытывал раздражение… И оно было сильнее, чем раньше.

– Папа тоже смотрел игру, – продолжила она. – Он просил передать, что очень тобой гордится.

Это ранило мои чувства сильнее, чем я хотел признавать.

После того как отец бросил нас, Кори, можно сказать, его заменил. Когда я был маленьким, они тесно дружили, и, не знаю, из-за той дружбы с отцом или из-за Малии, но он проявлял особый интерес к моей жизни. Кори помогал мне, когда с учебой были сложности и мама не знала, как поступить. Помогал, когда мне нужно было встряхнуться из-за психологического давления на футболе. Он был адвокатом: расчетливым, но чертовски умным.

Я хотел, чтобы он мной гордился, даже если претило в том признаваться.

– Очень это ценю, – сказал я уже не так язвительно.

Малия скрестила на груди руки и спросила, печально глядя на меня:

– Как ты?

– А ты как думаешь, Ли?

Сердце заныло от этого прозвища, и мне стало интересно, а чувствует ли и она то же самое, потому что Малия потупила взгляд и стала потирать руки, словно ей холодно.

– На первый взгляд у тебя вроде все хорошо, – ответила она в пол, а потом посмотрела мне прямо в глаза. – С Джианой.

От упоминания ее имени легкие обожгло огнем из-за данного ей обещания, и по одному этому заявлению стало ясно: Малия нас заметила.

Наша небольшая игра имела результат.

– А ты с Кайлом, – резко парировал я.

– Кайл ничего для меня не значит.

Малия помолчала, словно ждала, что скажу то же самое про Джиану, но я прекрасно знал свою бывшую и понимал: если дам ответ слишком быстро, она снова потеряет интерес. Я был с ней много лет и как никто другой знал, что больше всего она любит соперничество.

А побеждать любит еще сильнее.

Я не ответил, и Малия вздохнула, оглядевшись, чтобы убедиться, что мы одни, а потом опустила руки и подошла ко мне. Я почувствовал тепло ее тела, когда она протянула руку и провела кончиком пальца по моему предплечью.

– Я вижу, как ты до сих пор на меня смотришь, даже рядом с ней, – улыбаясь, сказала она, и у меня по коже пробежали мурашки. – Клэй, что ты задумал?

Малия медленно подняла на меня взгляд и с напускной скромностью улыбнулась, а потом наклонилась и прижалась ко мне грудью.

И я снова почувствовал, как меня раздирают противоречивые чувства.

Порыв прижать ее к себе и накинуться на ее губы сопротивлялся сильному желанию дать Малии вкусить собственную пилюлю.

И что-то еще… совсем мне незнакомое, чему я не мог дать названия.

– Ровно то, чего ты от меня и хотела, – наклонившись к ее уху, ответил я.

Обхватив мою руку и крепко ее сжав, она запрокинула голову и закрыла глаза.

– Я отпустил ситуацию.

Я прошептал эти слова ей в шею, а потом резко отодвинулся и отлепил ее руку от своей. Потом прошел мимо нее в раздевалку, не удосужившись повернуться и насладиться тем, как она изумленно смотрит мне вслед.

Малия не привыкла к отказам.

Я пнул ногой шкафчик, который мне выделили в гостевой зоне, чем привлек внимание товарищей по команде, потом судорожно вздохнул и стянул джерси, а следом и накладки. Поковылял в душ, включил воду погорячее и, встав под струю, положил руки на прохладный кафель.

Мы заговорили впервые с тех пор, как все полетело в тартарары. Впервые с тех пор, как Малия избавилась от меня, как от мусора, и ушла, словно ей было совсем не больно. Даже сейчас я понимал, что она играет, бросив искушающую приманку мне в лицо, чтобы понять, приму ли я ее дар, после чего поймает меня на крючок и снова выбросит.

Меня это разозлило.

И разбило сердце.

Но кое-что другое волновало меня сильнее.

Из-за того, что мои чувства к Малии изменились, и дать им название я не мог, я простоял в душе до тех пор, пока пальцы не начало саднить, а кожа не стала красной как свекла.

Я уже начал сомневался, было ли это вообще игрой.

Да и притворялся ли я в принципе.

Поездка на автобусе до Бостона была долгой и дождливой, в точности как и сам матч.

Большинство моих товарищей вели себя шумно и громко, празднуя нашу победу и собираясь продолжить веселье, как только мы вернемся в кампус. Я же тихо сидел впереди вместе с Холденом, который не лез ко мне и что-то слушал в наушниках.

После игры написала мама, рассказав, что они с Брэндоном ездили смотреть матч к родителям Малии, и заявила, что очень мной гордится. А еще приписала, как гордится и Кори. Мама спрашивала, приеду ли я домой на День благодарения.

«Очень жду, когда ты познакомишься с Брэндоном!»

У меня не нашлось сил ни ответить ей, ни даже дочитать длинное сообщение, которое вскоре после этого прислал отец. Я не удивился, увидев его имя среди непрочитанных входящих. Он всегда писал только в дни матчей, и обычно его сообщения состояли из перечня моих промахов и вопросов, нашел ли я агента и начал ли уже планировать профессиональную карьеру.

Я был готов выкинуть телефон в ближайшую реку, как вдруг, когда мы въехали на парковку, мне написала Джиана.

«Извини, что не успела увидеться с тобой после игры. На поле была куча журналистов. Ты уже вернулся?»

Я напечатал ответ, подтвердив, что мы только что подъехали.

«Зайдешь?»

Сердце замерло, а потом снова забилось, и я ответил ей эмоджи с двумя пальцами вверх, пока окончательно не раскис и не передумал. Я собирался двинуться сразу в общежитие и упасть лицом на кровать, но, если честно, не хотел оставаться один.

Особенно, когда в голове кружилось столько мыслей.

В раздевалке тренер произнес короткую речь, сказав повеселиться в воскресенье и вернуться в полной боевой готовности в понедельник, и отпустил нас. Я вылетел из раздевалки, воткнув наушники, чтобы никто даже не помыслил позвать меня в бар или в Яму.

От кампуса до квартиры Джианы путь был неблизкий. Обычно я ездил на метро или вызывал «Убер». Но дождь закончился, и, выходя из студенческого городка и петляя по Форт-Пойнту, я понял, что на прохладном вечернем воздухе мне стало получше. Этот район был очень оживленным, и теперь, когда тучи разошлись, в рестораны и бары стали стекаться туристы.

Когда добрался до Джианы, на часах было почти девять, и, поднявшись на ее этаж, я увидел, что она ждет меня у открытой двери.

– Слушай, после такой нещадной игры я подумала, что ты проголодался. Кстати, тот перехват был чумовым! Но я не знала, по чему именно ты изголодался, – протараторила она и распахнула дверь шире, пропуская меня. Как только оказался в квартире, на меня обрушилось огромное количество всяких разных ароматов. – Поэтому… я заказала всего по чуть-чуть.

От дождя волосы у нее стали объемнее и распушились, и Джиана собрала их на макушке в свободный пучок, но несколько прядей выбились из него и обрамляли ее лицо. Сегодня на ней были очки в толстой черной оправе, и Джиана повела меня на кухню, шлепая по деревянному полу пушистыми розовыми тапочками.

Она была одета в простой белый топик на тонких лямках, который открывал живот, и безразмерные спортивные штаны, низко висящие на бедрах. От Джианы, как и от свечей, горящих в каждом уголке ее квартиры, так и веяло уютом.

На кухне она смущенно прикусила губу и показала на гору еды, которой было чересчур много даже для двоих.

– Тут дамплинги и рис, пицца, небольшие бургеры из бара в конце улицы. И я захватила крендельки и сыр к пиву, потому что это такая вкуснятина! – Джиана закатила глаза к потолку и похлопала себя по животу, как оголодавший мужчина, а потом подняла палец. – О, и картошку фри! И пончики. А еще в морозилке есть мороженое. Может, осталось немного… чипсов… тут вот, – добавила она и, встав на цыпочки, открыла небольшой шкафчик над плитой.

И у нее действительно оказались чипсы: две пухлые пачки хрустящих «Читос». Джиана добавила их к нашей трапезе, а потом торжествующе поставила руки на бедра.

– Bón appétit, – сказала она и нахмурилась, когда наконец взглянула на меня. – Господи, это слишком, да?

Я попытался улыбнуться и покачал головой.

– Нет, все отлично.

Джиана нахмурилась еще сильнее и шагнула ко мне, заглянув в глаза. Я сглотнул и отвел взгляд в сторону. Я смотрел на пол между нами, упрямо держа руки в карманах штанов.

– У тебя что-то случилось, – прошептала она.

Я снова попытался улыбнуться, но улыбка увяла, как цветок в пустыне, и, посмотрев на Джиану, задумался, попытаться ли заверить ее, что все в порядке.

Но в конце концов просто кивнул.

Джиана вздохнула и тоже кивнула, словно поняла все без слов. Она схватила меня за руки и повела в спальню.

– Ладно. Сядь, – проинструктировала она и толкнула меня на край кровати. – Расслабься. Я принесу нам пару тарелок. А ты пока выбирай документальный фильм.

– Документальный фильм? – выгнув бровь, переспросил я, скинул кроссовки и уселся на ее кровать, привалившись к изголовью.

– Ага. Мы будем смотреть тупой документальный фильм о чем-нибудь странном и объедаться. – Джиана перелистнула на «Нетфликс», и у нее глаза загорелись, когда она дощелкала до раздела документальных фильмов. – О, смотри! Про чирлидинг.

Она многозначительно посмотрела на меня, пошевелив бровями.

Я вырвал у нее пульт.

– Дай-ка я сам.

Улыбнувшись, Джиана подчинилась и исчезла на кухне. Через несколько минут она вернулась, неся две тарелки с грудой еды, и села рядом со мной на кровать.

– «Наша планета!» Отличный выбор, мой друг, – сказала Джиана, закинув в рот «Читос», а потом выхватила у меня пульт, прокрутила несколько серий, нажала на «воспроизвести» и выключила стоящую возле кровати лампу.

Когда начался фильм, Джиана отрывала от экрана взгляд, только когда тянулась за закусками на тарелках, стоящих между нами.

Она не докапывалась до меня, что случилось. Не любопытничала.

А просто… была рядом.

– Разве это… не безумие? – набив рот чипсами, спросила она, когда мы досмотрели половину второй серии. Мы выбрали фильм «Открытое море», и по экрану проплывали светящиеся в темноте существа, жившие на самом дне океана. – Похоже на компьютерную графику, но это все настоящее. Эта рыба, которая светится в темноте и похожа на инопланетянина, живет на той же планете, что и мы.

Джиана закинула в рот чипсы и покачала головой.

– Я знаю, что инопланетяне существуют. Ведь это нелепо, что существует столько галактик, и ни на одной планете больше нет разумной жизни. Но сможем ли мы когда-нибудь с ними общаться? Не знаю. Но это? – Она показала на экран. – Вот же они, инопланетяне. У нас есть целая галактика, которую мы даже не можем исследовать, потому что нельзя опуститься на такую глубину. Разве это не дикость?

Я ухмыльнулся, изогнув бровь, а Джиана продолжала смотреть на экран круглыми глазами и поедать крошащиеся оранжевые чипсы.

Джиана была такой странной, и умной, и любознательной, и интересующейся. Словно в ней сочетались ребенок и взрослая женщина.

Похоже, Джиана почувствовала, что я смотрю на нее, потому как тоже глянула на меня, облизала кончики пальцев и спросила:

– Хочешь обсудить, что случилось?

Я перевел взгляд на экран и повертел шеей.

– Не очень. – Помолчал. – Но… спасибо. За это, – добавил я, кивнув на телевизор. – Помогло.

Джиана кивнула, и ее еле заметное движение плечами подсказало мне, что она этим гордится.

– Хорошо.

Свет от телевизора вел борьбу с темнотой в комнате, отбрасывая на фигуру девушки мягкий голубой свет. Я провел взглядом по зоне ее декольте, по полоске кожи, виднеющейся над спортивными штанами, вплоть до пальчиков и обратно. Не знаю, как объяснить, но от нее веяло таким уютом, что захотелось обнять.

Зверь во мне поднял свою уродливую голову, загромыхав решеткой и потребовав моего внимания. И не знаю, что побудило меня на следующие действия: Джиана или мое эгоистичное желание.

– Так… – Я прокашлялся. – Теперь, раз мне уже лучше благодаря тебе… – Я повернулся к Джиане и оперся подбородком на руку. – Хочешь потренироваться?

Джиана нахмурилась.

– Потренироваться? – повторила она, держа во рту крендель в сырном соусе.

Когда она взглянула на меня, я просто приподнял бровь, надеясь, что моей похотливой улыбочки ей хватит, чтобы понять.

Вытаращив глаза, Джиана проглотила кусочек и приоткрыла рот.

– О боже! Тренировка! Да!

Проявив ловкость и сноровку, она скинула на тарелку то, что осталось от кренделя, и убрала с кровати закуски. Джиана впопыхах отнесла посуду на кухню, а потом почти вприпрыжку вернулась в спальню и запрыгнула на кровать, встав на колени и захлопав как ребенок.

– Я готова. Чем займемся?

Я ухмыльнулся и сел с ней рядом, но Джиана вдруг охнула и вскочила с кровати.

– Подожди! – воскликнула девушка и убежала в ванную. Я услышал шум льющейся воды, а через две минуты она уже вернулась. – Извини, у меня изо рта пахнет «Читос», – объяснила Джиана.

В ответ я громко рассмеялся.

– Меня не волнует твое дыхание. К тому же я сам ел эту хрень. Хочешь, тоже почищу зубы?

– Нет. Запах чипсов не вызывает у меня отвращения. Даже если бы от тебя пахло «Читос», это все равно было бы сексуально.

Веселясь, я облизал нижнюю губу, а Джиана закатила глаза и в шутку толкнула меня в грудь.

– Ладно, сосредоточься. Скажи мне, что делать.

Джиана осторожно сняла очки, положила их на тумбочку, а потом повернулась ко мне. Когда она сидела на кровати, опираясь на колени, шумно дыша, и нетерпеливо изучала меня взглядом… это было самое милое и опьяняющее зрелище, что я видел. Джиана смотрела так, словно у меня есть ответы на все вопросы, словно я – ее единственная надежда.

Словно она всей душой мне доверяла.

Джиана прислонилась к изголовью, а я, сглотнув, заглушил предостерегающий голос и придвинулся к ней, опираясь кулаками о матрас по обе стороны от ее тела.

– Ложись, – приказал я.

В ее глазах вспыхнуло желание, и она послушалась.