Смертельная опасность

Глава 58. Когда переступать через гордость уже поздно

— Нда-а-а, вот тебе и избавились от проклятия. — протянул принц, расправляя руки в разные стороны и потягиваясь на свежем воздухе, запрокинув голову к вечереющему небу. — Ты там как? — обратился он к Сетии, которая стояла в стороне прямо перед обломками разрушенного здания.

— Кажется, мы перестарались. — выдавила она сдавленно, осторожно укладывая левитирующего мужчину на мягкую рыхловатую землю.

Когда одержимая девушка накинулась на них в очередной раз, Лекс бросил в нее электрический разряд, но цель увернулась и удар пришелся об стену, которые и без того были хлипкими, и как очевидно, не могли пережить такой разрушительной силы.

— Ты что убить ее хочешь?! — воскликнула ведьмочка, скручивая девушку ветряными путами, готовясь выпрыгнуть в окно.

Принц резво отреагировал, и выскочил в коридор за мужчиной. В итоге здание разрушено, отец одержимой в полной растерянности сидит на земле, а проклятая девушка мечется и бьется в путах как ненормальная, то и дело норовя выбраться и вцепиться кому-нибудь в глотку. Ведьмочка тяжело вздохнула, понимая, что рядом с ней больше нет таза с водой, да и набрать новую, не представлялось возможным. И что теперь делать? Выливать в нее свою кровь, было равносильно убийству, а пары капель оказалось мало. Долго удерживать ненормальную бессмысленно, а смотреть на нее такую плохо для нервов. То и дело хочется проникнуться к ней жалостью и погладить по головке. А вот у Наследного Высочества, кажется, таких чувств не возникало. Он смотрел на мученицу с какой-то не свойственной ему неприязнью, как на прокаженную. Это ведьмочке очень не понравилось, закрались мысли о том, что он может оказаться брезгливым человеком, что просто не укладывалось в голове, ведь он долго сражался в пещере со скользкими тварями, не жалея себя и не обращая внимания на их липкую пованивающую слизь.

— Агрррх! — зарычала девушка, пытаясь зубами прокусить невидимые путы. — Гх. — она резко переменилась в лице и обмякла брошенной марионеткой.

Сетия напряглась и повернулась к ней всем корпусом, прислушиваясь к дыханию, ставшему чуть ровнее. Проклятая потеряла сознание и разжала до крови сжатые кулаки.

— Заснула. — подметил Лекс, присаживаясь на корточки, помахав рукой перед глазами пожилого мужчины, который продолжал держать открытой челюсть. — Ку-ку. Мистер Луаркас! — позвал он его, но мужчина все так же не реагировал. — Аууу-уу. Сигнал потерян. — выдвинул он вердикт и оставил бесплодные попытки, вставая на ноги. Кажется, он по-своему наслаждался нелепой ситуацией и случайной промашкой, которая сделала из серьезного дела целый спектакль. — Ты говорила, что ее можно спасти.

Ведьмочка кивнула, но уже не так уверенно. Какая-то часть нее все еще страдала от неуверенности в себе. На нее столько всего навалилось, то, с чем она не могла справиться, вопросы, на которые не могла ответить. Что теперь, когда ей задают, казалось бы, простой вопрос, она не знала что сказать. Рука Лекса вновь легла на ее плечи и легонько прошлась по ним к локтям. Кажется, это становилось каким-то ритуалом успокоения ее души.

— Смелее.

Одно слово и она выдохнула, выпуская из себя наболевшие тревоги. Лучи заходящего солнца осветили их лица, и она наконец-то посмотрела ему в глаза. Его теплая улыбка позволила собраться с мыслями и думать рационально. Воды нет, использовать кровь в чистом виде она не может, это приведет к перенасыщению человеческого тела и девушку вероятнее всего, просто разорвет от мутации, как ничтожного паука, сосущего жизненную силу. Может ли она обратить такое мощное проклятье в камень? Какого размера тогда будет этот булыжник? Стоп. Совсем не подумала о природе появления проклятия. На теле девушке нет внешних меток. Открыла ей рот. Внутри тоже нет. Никаких украшений или талисманов. Значит это не предмет, а какое-то насланное проклятье? Подождите, но ведь предмет может быть и не у нее самой.

— Скажите, а где ее мать?

Мужчина, услышав вопрос, резко отмер и поднял взгляд на ведьму, стоявшую перед ним. Долго молчать не стал и заговорил неуверенным дрожащим голосом.

— Миранда… Ее не стало полгода назад.

— От той же болезни? Надо полагать. — она скорее не спрашивала, а утверждала. Теперь картина складывалась. — Могила ведь все еще на вашем участке? Отведите меня туда. — тон ее голоса не просил, а требовал поторопиться. Даже Лекс не стал задавать лишних вопросов, молча следуя за ними. Девушка все еще была без сознания и Селестия волочила ее по воздуху, покачивая как в колыбели и еле слышно, напевая мелодию, показавшуюся принцу завыванием ветра, наполненным болью и грустью.

За резным низким забором росли высокие деревья с густистыми кронами, под которыми стояло несколько могильных плит. Сетия вошла в калитку и жестом остановила остальных.

— Дальше я пойду одна. — посмотрела на девушку. — Вместе с ней. — четкими уверенными шагами подошла к каменной плите с полу-стертыми буквами имени Миранда Луаркас, на которой кроме надписи виднелись следы когтей мрака, который выбирался из земли, протягивая свои загребущие лапы к следующей жертве.

Стоило только безвольному телу приблизиться к могиле, как ее стало трясти и выворачивать в сторону. Сетия крепче сжала путы, чтобы ее части тела ненароком не стали вывернутыми наоборот или чтобы не услышать звук сломанных конечностей. Ее отец явно не обрадуется, если по итогу получит дочку по частям или далеко не в первоначальном виде. От всей этой чертовщины становилось неприятно. Лекс все больше поражался ее выдержке, тому, с каким спокойствием она принимала происходящее. Поразительная стойкость.

— Хочешь ее? — спросила ведьмочка у нечистой, и по плите раздался лязг когтей, очерчивая на поверхности четыре глубоких полосы. — Хочешь. — утвердила она и прищурилась, поманив девушку пальцами. Она словно бы играла с маленьким котёнком, а не с самим порождением тьмы и смерти. Сетия сняла с проклятой заклинание левитации и опустила ее на горизонтальную плиту рядом с воткнутыми в землю завядшими цветами. Удивительно, как деревья рядом все еще сохранили жизнь. Наверно проклятие перекинулось с матери на дочь практически мгновенно и принялось выкачивать жизнь из скорбящей по ней родной крови. Сейчас ведьмочка будто бы слышала плач девушки, горюющей по своей маме и спрашивающей о причине такой жестокой несправедливости. А причина ведь так проста… Сердце в груди сжалось. Как грустно, что эти люди обратились за помощью только сейчас, когда потеряли практически все. Она перевела печальный взгляд на пожилого некогда-богатого мужчину, чья спина наверняка не так давно не была такой скрюченной. Если бы только он приструнил свою гордость раньше, и обратился к ним… Как же поздно люди осознают совершенные ошибки и признают свою неправоту.

Лицо мужчины сменилось на испуганное, и Сетия перевела взгляд на плиту, на которой в агонии билось женское тело. Оно тряслось, мечась из стороны в сторону, и руки сами по себе тянулись к горлу в попытке себя задушить. Глаза все так же были закрыты, а из пасти сочилась кровь. Кажется, со всеми этими дерганиями девушка прикусила себе язык. По могиле прошлась нарастающая тень, ветер завопил, и ведьмочка почувствовала, как земля под ногами пошла рябью, вызывая тряску.

— А вот и ты. — отрезала ведьмочка, наблюдая как перед ней вырастает большая фигура непроглядной черноты, не рассеивающаяся от слабых заходящих лучей. В ней виднелись лишь легкие очертания, в которых невозможно было разглядеть черт лица или четкого тела. Оно воспринималось как черный силуэт или образ, слепленный из нефти, только вместо чего-то жидкого и тягучего вокруг него всполохами клубилась тьма. — Демон. Собственной персоной.