Смертельная опасность

Глава 78. Все обязательно будет хорошо

В тот вечер правитель так и не вернулся во дворец. Сетия заходила к нему в кабинет и даже в спальню, но его нигде не было. Присутствия Кайсиль она тоже не ощущала, хотя даже если бы та и была где-то рядом, вряд ли ведьмочка бы стала к ней обращаться. Так с поварихой они в тоске провели вечер, еду разделили с невидимыми слугами, а магистру отложили часть на поднос в надежде, что его все же удастся накормить.

Селестия вернулась в комнату, и путь до нее оказался на удивление длинным и мрачным. На душе тяжелым грузом висело беспокойство, словно что-то было не так. Но что именно не так она не знала. Усевшись на мягкую кровать, она поджала под себя ноги и несколько часов провела, уткнувшись в них коленями, пока не уснула. Снежок, выползший из-под одеяла, приткнулся к ее боку и мирно засопел. Так прошла ночь, а на утро ведьмочка снова безуспешно пробежалась по дворцу и супстилась вниз, где после плотного завтрака ее у ступеней на улице ждал возница.

— По распоряжению правителя, я отвезу вас в госпиталь.

— Значит, магистр был сегодня здесь? — с фальшивым безразличием спросила Сетия.

Норт отрицательно покачал головой.

— Нет, это распоряжение было отдано мне несколько дней назад. Со вчерашнего и по дальнейшие дни я каждое утро, как и прежде, буду отвозить вас в город.

— В таком случае у меня к тебе будет просьба…

***

После долгого напряженного рабочего дня и муторной возни с тяжело-больными пациентами, колеса возницы остановились перед таким знакомым Сетии зданием… Зданием, в котором она не так уж давно снимала маленькую квартирку в самом центре. Она не особо надеялась, что в ней так никто не поселился и что в тех стенах все еще остались ее вещи, но проверить все же хотелось. Вот нравилось ей в подобных мелочах теплиться надеждой. Еще утром, прося об услуге, после получения положительного ответа, она быстро поднялась к себе наверх и достала из бокового кармана сумки ключ от квартиры, который взяла с собой, рассчитывая, что если уж возвращаться, то жить она будет точно не во дворце. Даже предугадать не могла, что все обернется по-другому, но сейчас ее ноги ровной поступью направлялись к входной двери с мало-ступенчатым крыльцом. Дверь с легким шумом отворилась и Сетия вплыла во тьму. Норт так и остался стоять снаружи, ожидая возвращения свое мисс. А она за все время и правда стала мисс их старого замка.

Дверь закрылась с таким же тихим заунывным поскрипыванием, и в коридоре пропал последний тусклый источник белого света. Она сжала ладонь перед собой, а когда разжала, с нее слетело несколько маленьких, размером с горошину, но очень ярких летающих шарика. Они светили впереди по обе ее стороны. Когда глаза немного привыкли к бликам света, Сетия сделала шаг в небольшую комнату первого этажа, которая служила и залом, и спальней, и кухней… Не до конца сделанный шаг так и замер, а распахнутые глаза взирали прямо перед собой. Там, в трех метрах перед ней на ее широкой, застеленной белыми покрывалами кровати лежал владыка. Его грудная клетка подрагивала от резких хаотичных вдохов, а тяжелые выдохи разносились по комнате. В выдыхаемом воздухе слышалась невыносимая тяжесть, словно прямо сейчас на его тело опускался вес его собственного дворца. Не уверено она приблизилась к нему еще немного, стараясь не издавать ни звука, но даже если магистр ее и заметил, то уж точно ничего сделать не мог. Прямо на высоко-вздымающейся грудной клетке зияла кровоточащая рваная рана, куски разорванной плоти окропляли и без того черную рубашку, создавая на ней более темные пятнистые очертания. На шее было алело несколько глубоких порезов, а с руки из-под почти оторванного рукава сочилась кровь. Глаза владыки были закрыты, а губы плотно сжаты. Стиснутые зубы издали неприятный скрежет и когда Сетия наклонилась над ним, его янтарные светящиеся золотом глаза резко распахнулись, а более здоровая рука дернула вперед на себя ее за запястье. Она чудом только не упала на его израненную грудь, дивясь такой великолепной реакции правителя. Даже в таком полу-мертвом состоянии он демонстрировал потрясающую реакцию.

Как долго он пребывал в таком состоянии? Почему он здесь, а не во дворце или на худой конец, в лечебнице, где ему сейчас самое место?

— У-уходи. — тихо хриплым, почти нечеловеческим голосом процедил он сквозь зубы. И в этом одном единственном слове она услышала столько угрозы и отторжения, сколько не слышала от него никогда.

К ней резко пришел ответ на собственный вопрос. Он не рассчитывал, что она заявится сюда, а значит это было самое вероятное место для укрытия, где его не найдет никто: ни враг, ни друг, никто. Даже она сама не должна была вернуться сюда, предполагая, что квартира давно занята другим человеком. Но что бы там не говорил магистр, а она все еще видела свои вещи повсюду. При чем ничего не было тронуто. Все на своих местах, как ей помнилось еще до ухода. Даже стакан с недопитой воды, налитой с утра перед ее уходом. Пусть вода давно испарилась, но стакан стоял на том же самом краю стола, на который она поставила его в спешке.

Она сидела на краю кровати, огибая его одной рукой и опираясь о кровать, нависая над ним и смотря прямо в его бездонные, налитые чистым золотом, глаза. Его зрачок был расширен и казался совсем звериным. Как будто на нее смотрело дикое свирепое животное, раненный хищник, готовый биться за свою неприкосновенность до самой последней капли крови.

— Уходии. — взревел он, и попытался с силой оттолкнуть ее, но у него ничего не вышло.

Селестия застыла как скала, которую огибал даже самый сильный ветер. Она видела, как от боли и еще чего-то невыносимого и опасного правитель буквально терял рассудок. Она опустила внимательный взгляд на его кровоточащую, заливающую белые простыни кровь, открытую рану. Та сама по себе затягивалась. Медленно, но по сравнению с обычным человеком или магом, не применяющем целебные снадобья или заклинания, скорость регенерации была колоссальной. Вот только что-то не давало ране затянуться. Она пыталась затянуться, но тут же открывалась снова, выплескивая наружу алые ручейки. И так снова и снова, пока магистр в очередной раз не скрипнул зубами, сдерживая болезненный рык.

Это была тьма. Тьма, что всегда, сколько Сетия помнила магистра, защищала его и была его щитом и мечом. Сейчас же она оборачивалась против него, терзая его плоть.

— О, Бездна… — прошептала ведьмочка, пододвигаясь ближе и наклоняясь над раной так, чтобы видеть все потоки нитей тьмы, исходящих из раны.

Тьма пыталась войти в него как что-то физическое и материальное, разъедая плоть. Неприятное зрелище, учитывая, что это происходит с небезразличным тебе человеком. Магистр в очередной раз дернулся, но уже не пытался что-то сделать, он чувствовал как почти развеявшийся в комнате освежающий манящий аромат ведьмы, снова наполнял пространство, был рядом с ним так близко и явно, что попадая в легкие, действовал на него как успокоительное. Почему-то когда она была рядом с ним, ему казалось, что боль отступает, что все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо… Как бы он не говорил ей уйти, на самом деле ему очень хотелось чтобы она осталась рядом с ним, усмирила его боль. Но вместе с тем он переместился сюда именно для того, чтобы никто не видел его страданий, его беспомощного состояния, где великий всемогущий демиург так позорно-медленно залечивал свои истерзанные раны.