Сохрани мою любовь, профессор

17

Эрик вышел из лифта в отделение Травматологии на ходу поправляя спортивную сумку, что висела у него на плече. Мужчина был гладко выбрит и одет с иголочки, полностью соответствуя своему статусу профессора уважаемого университета. Он двинулся прямо по коридору по направлению в палату, где лежала Энди, держа в одной руке шикарнейший букет, к которому был привязан мешочек со сладостями. Раз уж Хэллоуин ей предстоит провести здесь, он собирался вырвать ее из этой тяжелой реальности, обеспечив ей по максимуму атмосферу праздника.

Операция прошла успешно. В тот же вечер её перевели обратно в палату из реанимации, но они увиделись лишь вчера, когда девушка окончательно пришла в себя от наркоза. Доктор Бергман осмотрел её на следующий день и сообщил, что на его взгляд её можно выписать уже через пару дней. Другой хирург-травматолог, работающий в этой больнице, которому Бергман передал ответственность за Энди, полностью с ним согласился. Бергман также осмотрел руку девушки, хотя это не входило в его обязанности, и заключил, что аппарат Илизарова, если все и дальше так пойдет, можно будет снять уже через месяц.

Сам же светило современной травматологии отбыл обратно в Нью-Йорк тем же вечером, ссылаясь на огромное количество работы. Перед отъездом он переговорил с Эриком и дал ему контакты местного специалиста, о котором упоминал в их первый телефонный разговор, заверив в его компетенции. Тот врач сам связался с ним сегодня утром и сообщил, что придет завтра навестить Энди и переговорить с ними насчет реабилитации. Мужчина извинился за то, что не может прийти сегодня из-за подготовки к празднику Всех Святых.

Эрик совсем забыл, что сегодня Хэллоуин. Хотя выставленные тыквы на всех входах в доме, где он снимал квартиру должны были напомнить ему об этом. Позвонив в отделение, он договорился с администратором о том, что сегодняшнюю ночь он проведет в больнице с любимой.

Он привел себя в порядок, побрившись впервые за девять дней, и тщательно подобрал свой костюм: он собирался наведаться в MIT. Ему нужно было закончить кое-какие дела и решить, как поступать дальше, ознакомившись со всем, что произошло в его отсутствие. Одевшись и сложив все необходимые ему вещи, он вышел из своей съемной квартиры, предварительно предупредив отца, что ночевать сегодня он будет в больнице, а пока его ждут дела в университете.

Патрик ничего не сказал на это, но Гейл обратил внимание на то каким обеспокоенным стало лицо отца. Мужчина заверил, что он пробудет с Рей-Рей пока тот не освободится.

Эрик всем сердцем желал поехать сразу к ней, но он должен был закончить кое-какие дела и узнать, что он пропустил за последнюю неделю отсутствия, чтобы составить четкий план действий. По пути он думал лишь о том, чтобы Фокса не оказалось сегодня в университете. Он не был уверен, что сможет сдержать себя при виде ублюдка, ему были ни к чему лишние проблемы сейчас.

К счастью, альбинос не объявился, а в университете, как и во многих других местах, официально был выходной день, так что по пути в свой офис он практически никого не встретил, кроме нескольких преподавателей, которые приехали, чтобы закончить свои дела в тишине и покое. Он закрылся изнутри и устроился в своём кабинете, включив лишь настольную лампу и ноутбук, что принес с собой, чтобы не привлекать лишнего внимания с улицы.

Эрик хотел взять академический отпуск, чтобы быть с Энди во время её реабилитации, а затем, когда она поправится, увезти её куда-нибудь за границу. Но теперь, после драки с Фоксом, и учитывая тот факт, что друзья девушки теперь знают о их отношениях, он не был уверен, что сможет остаться на своем месте.

Он, конечно, не сомневался в друзьях Энди, но как говорится «Was wissen zwei, wisst Schwein»*. Плюс, ко всему прочему, он знал Фокса и понимал, что он молчит, так как всё идет по плану. Но не было никакой гарантии, что тот не запоет, когда получит желаемое. Эрик был уверен, что альбинос захочет отомстить ему за сломанный нос. Черт, он бы ударил его еще тысячу раз не задумываясь! Так что, месть была лишь вопросом времени.

Была еще одна вещь, которая беспокоила его, особенно в последние дни. То, что сказала ему та женщина-детектив тогда наедине.

Он знал свою мать и знал, что она сделает всё, лишь бы компромат не просочился в прессу или сеть. Эрик боялся, что её рвение уничтожить компрометирующий его материал может ухудшить ситуацию. Подумав обо всем этом, профессор пришел к выводу, что он должен уволиться с MIT и как можно скорее. Конечно, правильней всего было задвинуть подальше свою гордость и переговорить с матерью, чтобы узнать, какие конкретные меры та предприняла против Фокса, но он всё еще был слишком зол на неё из-за её выходки, приведшей к катастрофе.

Нет, он решил действовать сам и прямо сейчас. Он напечатал письмо об увольнении, а затем сделал несколько звонков, в числе которых был юрист их семейной компании, пару людей, заседающих в совете директоров, которым он доверял, не боясь что информация дойдет до матери. Последним он оставил самый трудный для него звонок. Сделав несколько глубоких вдохов он поднял телефон и набрал номер из своего списка контактов. На той стороне послышались долгие гудки, которые затем сменились автоответчиком:

«Оставьте свое сообщение и я вам перезвоню, как освобожусь…»

Эрик прикрыл глаза и потер переносицу, сдвигая очки. Ну он этого ожидал. Как только прозвучал звуковой сигнал он заговорил:

— Я знаю, что у тебя нет никакого желания со мной разговаривать, но прошу перезвони мне на мобильный. Это касается MIT и нашей семейной компании.

И повесил трубку.

Покончив со всеми неотложными делами он покинул свою приёмную и направился прямиком в больницу, думая о своём плане. На полпути он остановился у цветочного магазина и приобрел букет, а затем отправился на поиски сладостей. Простояв в очереди около получаса он продолжил свой путь в Бостонский медицинский центр.

Войдя в палату, профессор замер на месте и впился взглядом в сидящего возле койки Энди человека. Им оказался глава факультета Инженерного дела, на котором она училась.

Энди посмотрела в его сторону и он переключился на неё. Их взгляды встретились и в её глазах читалась радость, которая сразу же сменилась паникой.

— Профессор Фрилинг? — недоуменно произнес мужчина, поднимаясь с места и протягивая руку в знак приветствия. — Не ожидал вас тут увидеть.

Гейл переключил свое внимание на этого неожиданного визитёра, стараясь выглядеть как можно более непринужденно, пожимая ему руку.

— Я пришел навестить мисс… — он сделал вид что вспоминает её имя.

— Донован, — подсказал ему глава Инженерного дела, добродушно улыбаясь.

— Благодарю, — ответил Эрик. — Я случайно услышал разговор некоторых студентов о случившемся и решил сам навестить девушку.

Говоря это, он всматривался в лицо собеседника, отслеживая его реакцию: кажется тот купился.

— Очень благородно с вашей стороны, профессор Фрилинг, — произнес он, высвобождая руку и садясь на место.

— Как вы себя чувствуйте, мисс Донован?

— Всё в порядке, спасибо, — произнесла красная как рак Энди. — Мне так приятно ваше внимание.

Эрик кивнул и показательно засуетился в поисках стула, думая о том, куда же запропастился Патрик, который должен был предупредить его. Глава кафедры Инженерного дела, тем временем, продолжил свой рассказ с той точки, где его прервали.

— Вы куда-то собираетесь, профессор? — спросил его мужчина, указывая на спортивную сумку.

— Эм…нет. — Вопрос коллеги застал его врасплох. — Просто думал сразу же пойти в спортзал, после того как закончу здесь.

В палату вошел Патрик. При виде сына его улыбка стала шире, но тут же пропала. Эрик послал ему предостерегающий взгляд, а затем поднялся с места.

— Добрый день, я профессор Фрилинг, — произнес он, протягивая отцу руку и умоляя его глазами принять эту игру.

Тот, казалось, всё понял и протянул ему руку в ответ.

Спустя еще десять минут глава Инженерного дела поднялся, тем самым показывая, что его визит закончен.

— Ну, я пожалуй пойду, — произнес он. — Желаю вам скорейшего выздоровления, мисс Донован. Университет и кафедра уже начали сбор средств для вашей реабилитации. И не волнуйтесь, вы сможете вернуться к учёбе как только ваше здоровье позволит. Профессор Фрилинг, — обратился он непосредственно к Эрику, — вы со мной?

— Нет, пожалуй я еще останусь. Всего доброго, профессор.

— До свидания. — С этими словами глава Инженерного дела удалился, сняв свое пальто со спинки стула.

Спустя полминуты напряженного молчания, Эрик выдохнул с облегчением, а затем начал смеяться в голос, чувствуя, как напряжение последних дней покидает его. Энди и Патрик недоуменно смотрели на него, а затем, под давлением его заразительного смеха, тоже стали смеяться.

Примечания:

*Знают двое, знает и свинья.