Сол-Сити

Я проспала целых четыре часа, прежде чем начала расхаживать по своей комнате, не в силах уснуть, когда услышала, как дверь в мою ванную снова открылась.

— Что ты делаешь? — Спросила я, когда Гарет без стука вошел в соседнюю дверь. Я подумывала о том, чтобы вернуться в постель и заставить себя спать всю следующую неделю, а теперь он все разрушил.

Он подошел к противоположной стороне моей кровати и швырнул на нее свою подушку.

— На что это похоже? — Он забрался под простыни, пока я сидела там с разинутым ртом. — Очевидно, нельзя быть уверенным, что ты не уйдешь ночью одна. Так что я буду наблюдать за тобой чуть пристальнее, пока ты полностью не восстановишься. И нет, это не подлежит гребаному обсуждению.

Он лег на кровать, устраиваясь поудобнее под моими простынями. На нем не было рубашки, волосы были распущены и все еще влажные после душа. Я моргнула, глядя на него почти целую минуту, пытаясь придумать достаточно веский аргумент, чтобы выставить его из моей комнаты, но все, что мне удалось сделать, это разинуть рот, как рыба, вытащенная из воды.

Мгновением позже раздался стук в мою дверь. Гарет посмотрел на меня, приподняв бровь. Через несколько секунд он кивнул в сторону двери.

— Ты собираешься ответить?

С глубоким вздохом я протопала к двери и рывком распахнула ее, все, что я собиралась сказать, замерло у меня на губах, когда я уставилась на Уора. Он стоял там в спортивных штанах и тренировочной майке — невыносимо привлекательном виде, который подчеркивал все мышцы его торса. А еще он был… странно босой и с затуманенными глазами.

Он посмотрел на меня, а затем поверх моей головы на Гарета, который развалился в моей постели, но не стал задавать вопросов. Вместо этого он прошел мимо меня, и я закрыла за ним дверь.

— Только не говори мне, что ты тоже здесь с ночевкой, — сказала я с легким сарказмом. Подойдя к моей кровати, он откинул одеяло с моей стороны, прежде чем сесть на край матраса. Я махнула ему рукой. — Конечно, устраивайтесь поудобнее. — Мне стало интересно, действительно ли Гарет сказал заранее Уору, потому что каковы были долбаные шансы, что они оба появятся именно в этот момент.

— Ложись в постель, Беатрикс, — просто сказал Уор. Его тон не оставлял места для возражений.

Но, конечно, я стояла там, глядя на двух мужчин с открытым вызовом.

— Значит, это мое наказание? — Хотя точно не уверена, что вообще расценила бы это как наказание, но я не собираюсь им этого говорить.

Уор сказал:

— Нет, наказанием будет то, что блондинистый гибрид размером с пинту надерет задницу за то, что хотя бы на секунду выпустил её любимую кузину из поля зрения.

Я моргнула, глядя на него, а затем расхохоталась.

— Нет, она не… — Я попыталась представить себе это — Сиренити, позволяющую знаменитому Палачу отметелить себя.

— О, она это сделала, — сказал он с преувеличенным содроганием. — Я не завидую партнерам этой женщины. А теперь тащись живо в эту кровать, пока я не подошел и не уложил тебя в нее.

Дрожь пробежала по мне, и пальцы ног впились в ковер.

— Хм, это звучит скорее как обещание, чем угроза. — Я улыбнулась ему. Гарет закатил глаза, фыркнув, прежде чем перевернуться на бок и отвернуться от нас. Опустив плечи, я вздохнула. — Хорошо, прекрасно, но только на эту ночь, а потом я хочу вернуть свою гребаную кровать.

Я выключила свет и подошла к кровати, проползая по центру между ними двумя. Я решила спать поверх простыней, потому что в этой комнате почему-то вдруг стало удушающе жарко. Мне показалось? Наверное, мне показалось.

Мы лежали в тишине, дыхание Гарета замедлилось. В конце концов, он заснул первым из нас. Я задалась вопросом, насколько он зол и какое наказание он приготовил для меня, потому что без сомнения знаю, что он собирается заставить меня заплатить за эту мою выходку. Особенно учитывая тот факт, что из-за моего безрассудства он столкнулся лицом к лицу с парой, которую ненавидел и никогда не хотел видеть снова. Это была моя вина, что ему сейчас было больно, и это вызвало у меня чувство вины в животе.

Мои глаза уже начали закрываться, когда Уор прошептал:

— Ты до чертиков напугала меня сегодня. — Я напряглась, поворачивая голову, чтобы посмотреть ему в лицо, но он смотрел прямо в потолок, заложив одну руку за голову. — О чем, черт возьми, ты думала, делая что-то настолько безрассудное? — Его голова склонилась набок, наши взгляды встретились. — Ты чуть не умерла, ты это понимаешь?

Я прикусила нижнюю губу и пробормотала:

— Я не идиотка, Уор. Я прекрасно понимаю.

— Нет, я так не думаю. Ты рискуешь не только своей жизнью, но и всеми нами.

— С чего ты это взял? — Спросила я, озадаченно нахмурившись. — Это была моя битва, не твоя.

Уор повернулся ко мне лицом, приблизив свое лицо к моему. Его глаза поймали полоску лунного света, пробивающуюся из-за занавески, и в них снова отразилось что-то кошачье.

— Это моя работа — защищать тебя ценой своей жизни. Если бы один из моих солдат, присутствовавший на боях, не позвонил мне и не сказал, что ты там, тебя могли убить, и это была бы моя вина. Я даже не видел твоего сообщения, пока не вернулся в свою комнату после окончания боя.

— Звучит так, будто в ваших рядах есть стукачи, — процедила я сквозь зубы, больше для себя.

— Это не шутка, — прорычал он. — У меня есть приказ, и мои люди его выполняют. Я несу за тебя ответственность. Если бы этот оборотень…

— Она бы не стала, — поспешно сказала я, обрывая его. — Я все уладила.

Он рассмеялся без всякого юмора.

— Ты так думаешь, но ты не видела того боя, который видел я. Она была готова сражаться не на жизнь, а на смерть, и она могла победить. Ты понимаешь это? Я чувствовал запах крови, которую ты потеряла. Ты, вероятно, была еще в нескольких укусах от потери сознания. Когда уровень адреналина в крови так высок, трудно понять, когда твое тело слишком изранено, чтобы продолжать двигаться. Ты быстро выздоравливаешь, но не настолько быстро.

Я вспомнила лужи крови на земле и то, как покачивалась на ногах, дрожа от холода. Я поняла, что на самом деле было совсем не холодно. Это из-за потери крови.

Мы молчали, глядя друг на друга в темноте, когда он сделал глубокий вдох, явно успокаиваясь.

— Я бы вмешался, если бы дело зашло еще дальше. Я бы оторвал ей голову от плеч, если бы подумал… — Он сделал еще один вдох, его взгляд опустился на мои губы, когда я облизала их. Я придвинулась ближе к нему, и его тяжелая рука скользнула по изгибу моего бедра. — Ты никогда больше не поступишь так со мной.

Я всмотрелась в его красивые черты — эти разноцветные глаза, неряшливую каштановую бороду и сочные, широкие губы. Мне казалось, что я могла бы лежать здесь и смотреть на него вечно и никогда не устану смотреть. Внезапно до меня дошло, что во мне начинают проявляться настоящие чувства к этому мужчине.

— Что это? — Прошептала я, когда он притянул меня ближе. Мы лежали вплотную друг к другу, мое сердце билось быстрее с каждой секундой. — Пожалуйста, скажи мне, что бы это ни было, это не односторонне, потому что то, что я чувствую…

— Поверь мне, это не односторонне, — сказал он, его голос был тяжелым от эмоций и низким. Он опустил голову, легко, как перышко, касаясь губами моих губ, прежде чем протянуть руку и наклонить мою голову в сторону. Его рот осыпал крошечными поцелуями изгиб моей шеи, и мои глаза закрылись, а дыхание участилось. — С того самого момента, как я увидел тебя, понял, что ты нужна мне.

Распахнув глаза, я резко втянула воздух. Я вспомнила нашу первую встречу. Все было безумием — солдаты, вертолет. В то время я не придавала этому особого значения, кроме того факта, что назначенный мной телохранитель был чертовски сексуален, и что само его присутствие, казалось, расстраивало Гарета.

Его язык выскользнул наружу, и он лизнул мою шею, посылая мурашки по всему моему позвоночнику. Я отстранилась, встречаясь с ним взглядом, и меня пронзил трепет, когда я увидела черные вены, проступающие под кожей у него под глазами.

— Я ничего не могу с собой поделать рядом с тобой, — сказал он в качестве извинения, но я только покачала головой.

— Тебе не нужно ничего мне объяснять, мне это нравится… — Подняв руку к его лицу, я провела кончиком указательного пальца под его глазом, проводя по этим паутинным венам. Он застонал, когда я исследовала его лицо, облизала губы, когда он посмотрел мне в глаза. Прикусив губу, я сказала: — Я так сильно хочу, чтобы твой рот был на мне. — Правда просто выплеснулась наружу, и я не смогла удержать ее в себе.

В ответ его бедра подались вперед, и он снова застонал, его пальцы погрузились в мои волосы.

— Думаю, ты забываешь, что мы не одни. — Его взгляд метнулся через мое плечо туда, где Гарет все еще лежал на боку.

Мой рот скривился в довольной усмешке.

— К сожалению для него, это не моя проблема. Видишь ли, он сам напросился в мою постель, так что, на мой взгляд, он может либо присоединиться к нам, либо притвориться спящим, но в любом случае я могу делать все, что мне заблагорассудится, с кем мне заблагорассудится. Разве это не так, Гарет?

Его тело замерло позади меня, и у него перехватило дыхание. На мгновение воцарилась тяжелая тишина, а затем он пошевелился, поворачиваясь ко мне лицом, его тело обхватило меня сзади. Я почувствовала его дыхание на той стороне моей шеи, где раньше был рот Уора.

— Ты даешь обещания, я не уверен, что ты сможешь их сдержать, маленький волчонок.

Я наблюдала, как Уор встретился взглядом с Гаретом через мое плечо. Они оба молчали, и комната наполнилась тяжелым напряжением. Но затем его губы изогнулись в кривой усмешке, и он слегка кивнул Гарету, и внезапно мою кожу словно обожгло огнем. Неужели это действительно происходит прямо сейчас?

Рука Гарета обвилась вокруг моей талии сзади, и он зацепил большим пальцем пояс моих пижамных шорт, медленно стягивая их с бедер. Я выпуталась из них, пытаясь помочь процессу, насколько это было в моих силах.

Уор стянул с меня рубашку через голову и швырнул ее куда-то на пол. Мои тяжелые груди поднимались и опускались между нами, и его глаза, которые теперь были совершенно черными, уставились на пирсинг в них.

В мгновение ока я оказалась полностью обнаженной, зажатой между волком и вампиром. Руки Гарета ласкали мою обнаженную кожу, пальцы задевали изгиб моего бедра. Я напряглась, когда Уор наклонился вперед, взяв губами один из моих острых сосков посасывая. Я застонала, запрокидывая голову и закрывая глаза, когда он обвел языком мой сосок, и покалывание пробежало прямо по моему клитору.

— Мне тоже прикоснуться к тебе, волчонок? — Прошептал Гарет мне на ухо. Его пальцы поползли к моему центру, поглаживая внутреннюю поверхность бедра. Я задвигала бедрами, отчаянно желая большего. Я заскулила, и он усмехнулся. — Как насчет того, чтобы я прикоснулся к тебе здесь …

Он прижал палец к моему набухшему клитору, и я вздрогнула. В то же время Уор слегка прикусил мой сосок. Я снова застонала, влага заструилась у меня между бедер. Гарет обхватил меня ладонью, затем распространил влагу по моим складочкам, и мои бедра начали раскачиваться взад-вперед, умоляя о трении.

— Ты была плохой девочкой сегодня вечером, не так ли? — спросил он мне на ухо. Когда я ответила недостаточно быстро, он сильно шлепнул пальцами по моей киске. — Я спросил: «Не так ли»?

— Да… — Прошипела я, задыхаясь.

Он снова мрачно усмехнулся.

— Что скажете, коммандер? Должны ли мы наказать ее за непослушание?

Мое сердце бешено заколотилось в груди, когда мы встретились глазами с Уором. Он отпустил мой сосок, улыбаясь с дикой похотью, прежде чем снова посмотреть на Гарета. Он кивнул.

— Может быть, на этот раз она научится слушать.

— Предатель… — Я заворчала на него, но в моих словах не было раздражения. Мои бедра снова толкнулись навстречу Гарету, когда он слегка обвел пальцами верхушку моего клитора, дразня меня едва заметными прикосновениями. — О боже, пожалуйста, — взмолилась я, когда этого стало слишком много. Мне нужно было, чтобы они прикоснулись ко мне.

— Ты слышал леди, — сказал Гарет Уору. — Нам лучше отдать это ей, прежде чем она снова попытается сбежать. Она имеет тенденцию убегать, когда не получает того, чего хочет.

Взглянув на него через плечо, я приоткрыла губы, чтобы выругаться, но он сильнее шлепнул меня по киске, отчего слова замерли у меня на губах и превратились в стон удовольствия.

Гарет схватил меня, оттаскивая подальше от Уора. Я издала звук протеста, но в следующую секунду он уже лежал на спине, а мое тело уютно устроилось между его раздвинутых ног, мои лопатки упирались в его живот. Уор встал на колени и двинулся вниз по кровати, в то время как Гарет обхватил ногами внутреннюю сторону моих лодыжек, удерживая меня на месте так, что мои ноги были широко раздвинуты.

Я была полностью во власти Уора. Его черные глаза уставились на мою обнаженную киску, разложенную перед ним, как шведский стол. Он облизнул губы, и я мельком увидела острые клыки, которые заставили меня вздрогнуть всем телом. Мои бедра хотели дернуться, но я не могла пошевелиться, когда Гарет так крепко держал меня.

— Ты должен попробовать ее киску. Обещаю, это даже слаще, чем кажется, — сказал он Уору. От его слов мой клитор запульсировал, а соски затвердели. Мне было так больно, что я подумала, что действительно закричу, если кто-нибудь не прикоснется ко мне ртом как следует.

Язык Уора прижался к моей киске, его руки протянулись под мои бедра. Прикосновение его бороды к внутренней стороне моих бедер было раем. Он ел меня, как умирающий с голоду человек вкусный рожок мороженого. Мои бедра начали подниматься вверх, встречая его рот, умоляя о давлении, в котором я нуждалась.

Он посмотрел на меня из-под черных ресниц, эти черные, паутинчатые вены ползли под его кожей. Когда он лизнул меня глубже, я почувствовала мягкое царапанье его клыков по моим самым чувствительным местам, и это внезапно заставило меня страстно захотеть его укуса.

Я собиралась кончить еще до того, как все это началось. Мои ноги задрожали, а давление в нижней части живота усилилось. Уор, должно быть, почувствовал это, потому что сомкнул губы вокруг моего клитора и пососал. Мои глаза закатились, и перед глазами вспыхнули огни. Я кончила жестко и быстро, мое тело сотрясалось в конвульсиях.

Руки Гарета скользили вверх и вниз по моему торсу. Он массировал мою грудь, пощипывая пальцами затвердевшие соски, перекатывая металлические пирсинги. Я извивалась, прижимаясь спиной к его животу, и чувствовала, как его член становится невероятно твердым подо мной.

Острый укол в бедро заставил меня ахнуть и посмотреть вниз как раз в тот момент, когда Уор вытаскивал свои резцы из моей кожи. Кровь покрыла его губы, и он слизнул ее языком, когда наши взгляды встретились. С моего бедра капала алая жидкость, но каким-то образом боль превратилась в изысканное удовольствие.

Меня никогда раньше не кусал вампир, но Сиренити однажды описала мне это. Предполагалось, что это чувство эйфории, нечто такое, что наполняет все твое тело потребностью. Что ж, в этом она была абсолютно права, потому что мне внезапно понадобится больше.

Гарет слегка приподнял меня, и я почувствовала, как он устроился позади меня. Уор снова начал посасывать мое бедро, его клыки больно впились в мою кожу, но боль была тем, чего я жаждала. Когда Гарет опустил меня обратно, он потянул меня дальше вверх по своему телу, и я резко втянула воздух, почувствовав, как его твердый, гладкий член прижимается к моей киске сзади.

— Сейчас мы тебя трахнем, волчонок. Ты не будешь сопротивляться. Ты примешь это и будешь наслаждаться каждой секундой. — Головка его члена толкнулась в меня, когда он медленно опустил меня на себя, моя спина все еще выгибалась над его торсом, а язык Уора все еще лизал мою кожу. — Я хочу, чтобы ты почувствовала меня в своей гребаной душе, ты понимаешь меня? — Он входил все глубже и глубже, и я застонала от ощущения того, что меня растягивают. — Это чертовски хорошая девочка…

— О боже… — Я тяжело дышала. Я повторяла это снова и снова, пока, наконец, он не достиг дна, и я полностью села.

Он удерживал мое тело над собой, когда начал трахать меня, толкаясь в мою киску со сводящей с ума медлительностью. Я чувствовала, как каждый дюйм его тела скользит по моей влажности, и мое тело умоляло его двигаться быстрее.

Уор тоже приподнялся на матрасе и опустил лицо к моему клитору, в то время как член Гарета входил в меня и выходил из меня. Его губы сомкнулись на моем чувствительном бутоне, и пока он сосал, я вскрикнула, ругаясь снова и снова. Мои глаза закатились, а ноги почти подкосились, но Гарет был рядом, чтобы поддержать меня.

— Уор… — Я задыхалась. Он посмотрел на меня снизу вверх, его глаза были почерневшими, а борода все еще была мокрой от моей крови. — Мне нужно, чтобы ты был у меня во рту, — сказала я, облизывая губы, когда мой взгляд опустился к массивной выпуклости в его шортах. Внезапно я возжелала попробовать его на вкус. В конце концов, это было только справедливо.

Он, не теряя времени, сдернул шорты и оседлал мое тело, когда я легла спиной на торс Гарета. Он был достаточно высок, чтобы его колени все еще касались матраса, я не могла оторвать глаз от его члена, который пульсировал в его ладони, и он медленно массировал его, проводя большим пальцем по набухшей головке. Я снова облизнула губы, испытывая потребность попробовать его на вкус прямо в эту секунду.

Толчки Гарета участились, наша кожа яростно соприкасалась. Я застонала, и Уор воспользовался этой возможностью, чтобы запустить руку мне в волосы и прижать мой рот к своему члену. Мы были грудой тел, корчившихся вместе в темноте, сплошные стоны, пот и кровь. Я сомкнула рот вокруг члена Уора, втягивая воздух и проводя кончиком языка вверх по нижней стороне его ствола.

Зашипев, он запрокинул голову назад, крепко зажмурив глаза. Я начала сосать быстрее, вбирая его как можно глубже в свое горло, прежде чем его бедра начали сильно двигаться, когда он трахал мой рот. Гарет тоже ускорил темп, трахая меня все сильнее и сильнее, пока я не начала кричать вокруг толстого члена Уора.

Я была близка к тому, чтобы кончить, когда почувствовала это. Знакомое покалывание, когда оно начало подниматься вверх по моей ноге. Мои глаза распахнулись, когда я начала задыхаться от члена Уора, слезы потекли из моих глаз. Темнота комнаты теперь светилась ярким электрическим синим светом. Покалывание пробежало по всей моей ноге, разминая кожу, словно ласкающие руки.

Затем тепло коснулось моего клитора, все это время Гарет входил в меня. Маленькие разряды магии пульсировали у моего клитора. Снова и снова, лучше, чем любой вибратор во вселенной. Я застонала вокруг члена Уора, а затем медленно оторвала его ото рта, дроча его рукой, пока заглядывала за его бедра.

— Тэйн… — Я застонала.

И действительно, Тэйн сел в кресло у задней стены, провел ладонью по губам и откинулся назад, широко и непринужденно раздвинув бедра. Его глаза горели так же ярко, как вспышка молнии, и они были прикованы к моей киске, пока Гарет трахал меня. Другая его рука закружилась перед ним, искры голубой магии поползли по кончикам пальцев. Свечение подчеркнуло восторженную потребность на его лице.

Я снова взяла член Уора в рот, сильно надувая и втягивая щеки. Он застонал, проклятия слетели с его губ, когда его толчки стали беспорядочными. Он увеличился у меня во рту, поэтому я протянула руку и погладила его яйца, слегка проведя ногтями по их нижней стороне. Его бедра затряслись, когда он снова выругался, выплескивая горячую сперму мне в горло, пока он неподвижно держал мой затылок.

Толчки Гарета стали жестче и быстрее, когда Уор слез с меня и рухнул на кровать. Проглотив его густую сперму, я облизала губы и уставилась на Тэйна. Он послал в мою сторону еще один сгусток магии, и я зачарованно наблюдала, как он пополз вверх по моим бедрам и потрескивал на моем клиторе. Я начала дрожать от удовольствия, из меня вырывались гортанные стоны.

Я почувствовала, как Гарет запульсировал, его толчки прекратились, когда он взорвался внутри меня, его сперма стекала между нами. Тэйн не сдавался, его магия пульсировала в моем клиторе снова и снова, пока мое тело не было готово взорваться. Я достигла предела и сделала именно это.

Все мое тело затряслось, когда я кончила сильнее, чем когда-либо прежде. Я закричала от облегчения, когда поток жидкости вырвался из моей киски, пропитав постель. Широко раскрыв глаза от шока, я переживала свой оргазм, член Гарета все еще был глубоко внутри меня. Он держал меня за бедра, когда мои ноги начали слабеть. Я кончила так сильно, что мои глаза снова закатились, а все тело покрылось холодным потом.

Я почувствовала, что силы окончательно покидают меня. Гарет выскользнул из меня и поймал как раз в тот момент, когда я рухнула обратно на него. Я была как желе из лапши и пластилина. В моем теле не осталось ни единой косточки, когда я рухнула на кровать, Гарет осторожно отводил меня от своего тела.

Никогда в жизни я не кончала так сильно. Я даже не подозревала, что это возможно, но теперь, когда я это сделала, знаю, что ни за что на свете это не будет в последний раз. Сквозь затуманенные глаза мне удалось перевести взгляд с одного мужчины на другого, находившегося со мной в комнате.

Тэйн поднялся со стула в углу и подошел к кровати, его глаза все еще ярко горели. Он улыбнулся мне, и мое сердце заколотилось в груди в ответ.

— Отдохни немного, красавица, ты это заслужила. — Его похвала заставила мою волчицу прихорашиваться, и поэтому я просто вздохнула и опустилась на матрас. — Вот и все, детка, позволь нам позаботиться о тебе сегодня вечером.

У меня возникло смутное ощущение, что Уор покидает комнату только для того, чтобы вернуться мгновением позже. Что-то теплое скользнуло по моей коже, и я поняла, что это мокрая тряпка. Уор очистил меня — и кровь, и сперму. Я вздрогнула, когда он обхватил мою чувствительную киску, и поняла, что следующие несколько часов у меня будет болеть.

К моему удивлению, Гарет не сделал попытки выйти из комнаты, как в прошлый раз. Вместо этого он встал с кровати и откинул простыни, накрыв ими мое тело, прежде чем сбросить мокрое пуховое одеяло и забраться ко мне.

Мои глаза отяжелели, когда ребята начали перешептываться друг с другом. Я изо всех сил старалась, но не смогла разобрать, о чем они говорят, и, честно говоря, не смогла заставить себя обращать на это внимание.

На сегодня все. Мертва для мира, и я была рада этому. Теперь я могла умереть счастливой женщиной. Так что я поддалась сну и позволила ему овладеть мной, довольная сознанием того, что эти люди не допустят всех монстров сегодня ночью.

Выйдя из таун-кара, я была атакована вспышками прямо в лицо. Репортеры и папарацци собрались на ступеньках здания суда, требуя репортажа. Это был день вынесения приговора Эстель, и мой желудок уже скрутило в узел.

Гарет и Уор были там, чтобы проводить меня по ступенькам, по обе стороны от меня. Тэйн обещал, что встретит нас внутри. Я бросила обеспокоенный взгляд на Гарета, который шел, слегка прихрамывая. Его кожа казалась липкой и бледной, а волосы пропитались потом. Все утро казалось, что он в нескольких секундах от того, чтобы упасть в обморок или его вырвало, но он просто продолжал отмахиваться от моих вопросов.

Мне стало интересно, то ли на него подействовал стресс от судебного процесса, то ли он чем-то заболел. Хотя в этом не было никакого смысла, потому что, насколько я знаю, дарклинги болеют не так, как люди. Наши тела автоматически реагировали на вирусы, отбиваясь от них до того, как они смогли укорениться. Так почему же, черт возьми, прямо сейчас он выглядел так, словно его пригрела смерть?

Впереди я наблюдала, как Сиренити и ее парни исчезли за массивными деревянными двойными дверями впереди нас. Уор держал меня за руку, когда репортеры забрасывали меня вопросами со всех сторон. Я изо всех сил старалась смотреть вперед и не обращать на них внимания.

Мы были на самом верху, собираясь направиться внутрь, когда внезапно, из ниоткуда, нас окружили мужчины и женщины в форме, шлемах и всем таком, и все они направили оружие прямо мне в лицо. Широко раскрыв глаза и с бешено колотящимся сердцем, я подняла руки в воздух, глядя в дуло пистолета, направленного мне в голову.

Рядом со мной Уор требовал ответов, и хватка Гарета на моей руке была такой крепкой, что причиняла боль. Все вокруг нас погрузилось в хаос, и казалось, что все кричат одновременно. Август, Фауст, Меррик и Бастиан вышли из парадных дверей, толкая Сиренити за собой, пока пытались понять, из-за чего весь этот переполох.

Мои глаза в панике встретились с глазами Сиренити, и она яростно закричала на мужчин, которые держали оружие у моего лица. Один из этих вооруженных людей встал между Уором и мной, преграждая Уору путь ко мне, даже когда он сражался с ними. Его глаза были черными, смотрели яростно и дико. Я выкрикнула его имя, когда они оттолкнули его назад.

Он начал расталкивать людей с оружием, как будто они были не более чем муравьями, отшвыривая их в стороны, рыча, как животное, но их было слишком много. Внезапно мне стало ясно, как он получил свое прозвище. Он был монстром, который в нескольких секундах от того, чтобы сломать позвоночник и шею. Магия окутала Уора, удерживая его на месте.

Гарет тоже зарычал на них, но его сильно ударили сзади прикладом пистолета, и он пошатнулся. С него все еще капал пот, и когда он повернулся ко мне лицом, у него под глазами были глубокие синие мешки. Он выглядел так, словно его вот-вот разнесет сильным ветром.

— Что происходит?! — Я запаниковала, все еще поднимая руки вверх. Моей первой мыслью было, что это как-то связано с Эстель. Возможно, она нашла какой-то способ обмануть систему или сбежать из заключения до того, как ей вынесут приговор.

Но это была полиция Сол-Сити. Некоторые из них были явно людьми, но другие были чернокнижниками или оборотнями. Теперь они окружили меня полным кругом, и я все еще слышала щелканье вспышек фотоаппаратов позади себя.

Я закричала, когда мои колени выбило из-под меня, и я ударилась о мраморную лестницу. Я оперлась на руки, но меньше чем через секунду кто-то схватил меня за запястья и дернул их мне за спину. Я почувствовала, как холодный металл сжал мои запястья, и до меня дошло, что на мне наручники.

Я подняла глаза, охваченная паникой, когда вперед выступила женщина со значком, которая говорила, что передо мной начальник полиции города. Ее глубокие карие глаза были жесткими и неумолимыми. В толпе вокруг нас воцарилась тишина, когда она сказала:

— Беатрикс Кровавая Луна, настоящим вы арестованы за убийство Саванны Кровавая Луна. У вас есть право хранить молчание…

Ее голос потонул в шуме крови, пульсирующей у меня в ушах. Я покачнулась на коленях, но тот, кто держал меня за наручники, рывком поднял меня на ноги. Губы шефа полиции продолжали шевелиться, пока она зачитывала мне мои права.

Мои права? Что происходило? Саванна была мертва? Ничто не имело никакого смысла. В последний раз, когда я видел Саванну, она пробиралась сквозь толпу, чтобы зализать свои раны, пока на меня орали трое разъяренных мужчин.

Придя в себя, я попыталась сказать шефу, что они взяли не того человека. Я умоляла ее выслушать меня, понять, что если Саванна каким-то образом была мертва за короткий промежуток времени между вчерашним днем и сегодняшним вечером, то я не имею к этому абсолютно никакого отношения. Я умоляла и упрашивала, но никто не обращал на это внимания.

Я увидела Гарета, стоящего на коленях на лестнице, а рядом с ним Бастиана, который держался за его плечо, чтобы не упасть. Гарет схватился за грудь, его лицо исказилось в агонии, как будто у него был сердечный приступ.

Его пара умерла… О боже, его пара была мертва.

Вот почему этим утром он выглядел ужасно — вот почему он был в нескольких секундах от того, чтобы потерять сознание. Может, он и ненавидел эту суку, но насильственного разрыва брачных уз было достаточно, чтобы искалечить тебя на несколько дней, если не недель. Я выкрикнула его имя, когда меня подняли на ноги. Его глаза встретились с моими, по его щекам потекли слезы. Прежде чем кто-то встал между нами, я увидела, как он произнес мое имя.

Уор боролся за то, чтобы добраться до меня, но его тоже сдерживали под дулом пистолета. Папарацци фотографировали меня, когда меня вели обратно вниз по лестнице, и я всю дорогу сопротивлялась им. Мои ноги практически скользили подо мной, когда двое солдат несли меня к ожидавшей патрульной машине.

Как раз в тот момент, когда офицер положил руку мне на макушку, готовый запихнуть меня на заднее сиденье, я услышала голос, эхом отдающийся в моей голове.

— Не отвечай ни на один из их вопросов, Беатрикс. Делай, как они говорят, и не поднимай шума, поняла? От этого зависит твоя жизнь. Предупреждение Тэйна заставило мои плечи поникнуть, когда меня заталкивали в машину.

Не поднимай шума? Не поднимай гребаный шум? Чего он ожидал от меня, просто тихо уйти? Меня арестовали за преступление, которого я явно не совершала, как я могу не поднимать чертову шумиху?!

Дверь захлопнулась у меня перед носом, в то время как камеры продолжали сверкать за окном. Я искала Тэйна в толпе, но нигде не могла его найти. Этого не могло произойти прямо сейчас. Не сейчас, когда мы были так чертовски близки к концу этого кошмара. Не тогда, когда все, наконец, начало налаживаться. Не тогда, когда я наконец нашла кусочек гребаного счастья в этом темном, разрушенном мире, в котором мы жили.

Этого не могло быть на самом деле…

Все мое тело тряслось от страха и растерянности, и последнее, что я услышала, когда патрульная машина тронулась с места, увозя меня от всех, кого я знала, был низкий, успокаивающий голос Тэйна в моей голове, говорящий:

— Мы едем за тобой, красотка. Сиди тихо и не говори ни слова. Мы идем.