Солнечный ветер

6… И бабочки

«Сова». Имперский фрегат A-IV класса. Периферия планетарной системы α Кассиопеи – Шедара, в созвездии Кассиопеи.

Нэрис Аверина ☛

– Чаю? – Биолог, чья туша внушала страх, двигался по биоотсеку с пугающей грацией. Хищник, невероятно опасный. Если капитан излучал уверенную мужскую силу, которая меня завораживала, то его друг напоминал могучую стихию. – Вы меня опасаетесь, – не спросил, а констатировал он.

До завтрака мы с Авериным не добрались. За несколько шагов до биостанции раздался голос Петровича. Он срочно звал капитана в центральный отсек. Макар тихо выругался и быстро убежал. Он набрал код на входе, чмокнул меня в висок и исчез. Я осталась одна, провожая его взглядом.

Горыныч зачем-то последовал за капитаном, громко цокая когтями по твердому покрытию верхней палубы.

Дверь открылась, и меня встретил сам Гесс.

Огромный, могучий биолог выглядел нереальным. Он шутил грустно о «третьем лысом». В отличие от нас с Риком, у него была гладкая голова. Это подчеркивало тяжелую челюсть и крупный нос, делая его еще более выразительным. Представился: «Гесс Оранг, биоэколог, ксенобиолог, глизеанец».

– Да, опасаюсь немного, – силе природы врать совершенно бессмысленно. А порой и опасно.

– Тогда успокаивающего, – он снова не спрашивал. – Субъективно? Или на то есть причины?

– Мои личные ощущения. Я вас чувствую, это… сложно объяснить.

Гесс выглядел гармонично на фоне живописного отсека биостанции. Он был одет в свободную светлую робу, мягкие мокасины. На поясе у него висел нож в кожаных ножнах.

– Перейдем на «ты» и посмотрим на ситуацию с научной точки зрения, как наблюдатели, – он улыбнулся мне. – Попробуем?Гесс тихо спросил меня, протягивая термочашку, которая, казалось, появилась из ниоткуда.

Сомневаясь, я приняла чашку, понюхала содержимое и осторожно отпила горячий напиток. Аромат цветов наполнил мои чувства, а вкус был невероятно приятным и слегка опьяняющим. Тепло и спокойствие быстро окутали меня, и этот чай оказался гораздо эффективнее любых успокоительных средств. Я молча кивнула, оглядываясь вокруг.

Мир Гесса. Его замкнутая территория, его тайная страсть – биостанция на корабле, о которой Рик успел мне рассказать. Эта станция не только кормила и поила экипаж, но и перерабатывала все отходы, делая «Сову» полностью автономной.

Огромные цилиндры биофильтров, наполненные живой зеленью, напоминали колоннаду в этом храме науки. На стеллажах размещались удивительные грибные культуры, а дендрарий радовал буйством зелени. В воздухе витали ароматы цветов, а среди растений порхали мелкие разноцветные существа, вероятно, птицы или насекомые.

– Итак, мне кажется, тебе есть что сказать. – Гесс не мешал мне осматриваться. Сам он занялся важным делом: неторопливо шлепая по гладкому полу отсека, к нему вышла семейка кобат. Толстые, неповоротливые, с гладким мехом и короткими чешуйчатыми хвостами, эти милые звери были весьма популярны в качестве домашних животных в моем бывшем мире. Зачем они здесь?

И словно услышав вопрос, Гесс охотно пояснил:

– Моя миссия – исследовать и собирать редкие виды домашних животных из разных миров. Я изучаю их, получаю потомство и передаю результаты исследований специальной комиссии. Они рекомендуют внедрять эти виды в культуру при освоении новых колоний. Человечество всегда шло в ногу со своими питомцами. Это наша история, и от нее точно не стоит отказываться…

Говоря это, Гесс аккуратно разрезал белые шарообразные грибы на крупные кубики при помощи своего острого ножа. Он не обращал внимания на нетерпеливых кобат, которые, пританцовывая у стола, пытались привлечь его внимание. Грибы он раскладывал по мискам, стараясь не допускать беспорядка.

– Я вижу энергии, – отчего-то решила признаться. И тут же добавила, словно оправдываясь: – Для совершеннолетних высокородных женщин нашей расы это нормально.

Слова, прозвучавшие в этом простом и лаконичном мире «Совы», казались чем-то чуждым, уродливым и лишним. Я тут же пожалела о них. Но Гесс внимательно выслушал, не отрываясь от кормления кобат.

– Как ты их видишь? – спросил он задумчиво. – Как что-то физическое? Или мысленно?

Я поморщилась, вспоминая слова из монастырских учебников.

– Сначала мы воспринимаем их как ощущения. Это как если бы мы услышали слова на незнакомом языке и почувствовали эмоции говорящего: страх, радость или грусть. Потом, когда Зера начинает создавать свои первые линии, мы начинаем их видеть. Сегодня я ваши…

– Твои. У людей такое обращение означает доверие, – произнёс мужской низкий голос, звучавший тихо, но уверенно. – Мне самому было непросто следовать этой традиции, ведь я из необычного мира. В том месте, где я родился и вырос, люди часто лгут… Так что же ты увидела?

Зачем он это говорит испуганной девушке? Гесс, похоже, и сам не знал. Я вдруг ясно увидела все его сомнения и старую обиду, глубоко запрятанную и надежно скрытую.

– Ты серьезно обижен и запретил себе думать о будущем.

– И как ты это видишь? – быстро и очень холодно спросил он, явно мне не поверив.

– Как тугой узел. Узлы всегда видятся там, где проблема. Или даже болезнь. У них разный цвет. Обида всегда почему-то коричневая. И чем темнее, тем глубже.

Я присела на корточки рядом с семейкой кобат. Самый крупный из них, вероятно, патриарх, с подозрением посмотрел на меня и громко присвистнул. Всё семейство тут же отпрянуло к Гессу.

– Знаешь… – отчего-то вдруг воодушевившись, попыталась я объяснить биологу. – Когда люди, животные или растения чем-то болеют, то сначала я это вижу как узел. Поначалу его еще можно распутать и развязать. Есть множество техник… – Я тоже тихонько присвистнула. С раннего детства мы умеем подзывать этих милых зверушек. Двое маленьких потянулись, старшие остались на месте, осторожно принюхиваясь. – Когда болезнь уже глубоко укоренилась, она становится похожей на язву. Это воронка, поглощающая жизненную силу, энергию и саму жизнь. У каждого человека она проявляется по-своему, но это очевидно. А ты весь в узлах – старых, окаменевших со временем, как шишки дерева са.

Биолог внимательно слушал, а затем развернулся и жестом пригласил меня войти в зеленые просторы дендрария.

– Я обещал Макару сюрприз. Пойдем, у меня есть кое-что интересное для тебя. – И, заметив мои колебания, мягко добавил: – Капитан скоро вернется – он уже связался со мной по внутренней связи. Подождем его, а потом вместе позавтракаем.

Сюрприз удался.

На палубе космического корабля, который был не чем иным, как современнейшим фрегатом, биолог создал настоящий, густой и темный лес. Как ему удалось добиться такого результата, оставалось лишь гадать.

Сквозь ажурные узоры яркой зелени, местами вспыхивали знакомые цветы, чьи тонкие корни, словно серебряные нити, обвивали крепкие ветви невысоких, но массивных деревьев. В воздухе между ними парили существа с оперением, переливающемся перламутрово-синими, лимонно-желтыми и огненно-красными оттенками. Они зависали в пространстве, быстро махая дюжиной крыльев, и, вытягивая длинный раздвоенный язык, с любопытством осматривали нас, их маленькие черные глаза блестели, как бусины.

– Твои животные действительно любопытны, – пока я изучала дендрарий и его очаровательных обитателей, Гесс бесшумно обошел меня и внезапно оказался за спиной.

Я подскочила, и красота разлетелась в воздухе.

– Ты все еще боишься… – биолог покачал головой, его губы сжались в печальную линию. – Я впервые столкнулся с проявлением телепатических способностей у домашних животных.

Произнося эти слова, он отодвинул плотную завесу из вьющихся растений, которая свисала с потолка, словно театральный занавес, и жестом пригласил войти вглубь.

– Они… не дикие, – я шагнула за ним и осторожно огляделась. – Мы их случайно приручили, когда были детьми.

– Я абсолютно уверен в том, что и родители ваши так же считают, и деды. – Гесс усмехнулся беззлобно, оглядываясь на меня. – Почему-то все знают о бабочках и их способностях, а приручили их только вы.

– Их домашними не назовёшь, – я упрямо остановилась у невысокого, смутно знакомого деревца. – Они не размножаются в неволе, мы им не нужны, и к тому же…

Я хотела ему объяснить, что мы на самом деле не знаем, где обитают бабочки и чем они питаются. Они просто маленькие друзья, однажды принявшие из детских рук вкусную еду. И всё.

Но, переведя взгляд чуть выше саженца самого легендарного дерева Лиглы, я увидела невероятное.

Небольшой домик, искусно сплетённый из тончайших листьев, словно вязаный спицами, был аккуратно подвешен на толстой лиане. Он напоминал воронку с широким входом, в котором уютно устроилась знакомая бабочка. Но она была не одна. Из-под её крыльев выглядывало несколько маленьких носиков, а любопытные чёрные глазки блестели в полутьме.

Я обернулась к Гессу, не в силах произнести ни слова. Он широко улыбнулся и протянул руку к гнезду. Бабочка мягко курлыкнула, потянулась и, легко выскользнув из укрытия, оставила своих детёнышей. Расправив крылья, она взлетела, сделала круг над нашими головами и грациозно опустилась на пальцы биолога.

Просто фантастика.

– Как? – я смогла лишь выдавить из себя.

– Три устойчивые пары, все самки в положении, – биолог нежно провёл пальцем по крылышку бабочки. Та закрыла глаза от удовольствия. – Приходилось срочно проводить анализ ДНК. Не правда ли, удивительные создания?

– О… да. – Отойдя наконец от первого острого шока, я сама протянула ей руку, и малышка охотно вспорхнула мне на ладонь.

– Поразительно, что эти малышки – творение человеческих рук, – продолжал удивлять меня Гесс. – Как только я понял это, остальное стало намного проще. Искусственно созданные существа легко поддаются прогнозированию.

– Не может быть… – я тоже погладила малышку, но никаких новостей от неё не получила, что было вполне ожидаемо. – Колонисты не привезли с собой домашних животных, это было строго запрещено всеми законами. Об этом написано в каждом учебнике.

– Я с вами полностью согласен, – неожиданно поддержал меня биолог. – Эта технология генетической модификации существует уже почти триста лет. – Он вынул из кармана своих рабочих штанов плоскую коробочку и, открыв ее, высыпал на ладонь множество отвратительно извивающихся странных червей. Бабочка, увидев их, радостно запищала и тут же приступила к трапезе. – Я нашел это в каталоге полностью утраченных человечеством рукотворных домашних животных. Поздравляю, коллега, вместе мы сделали открытие.

Он, наверное, пошутил?

✦✧✦