Солнечный ветер

9. Шахи и маты

«Сова». Имперский фрегат A-IV класса. Периферия планетарной системы α Кассиопеи – Шедара, в созвездии Кассиопеи. Нэрис Аверина ☛

Проиграть у меня не получилось. Ни разу. Шесть партий, последние оба раза – ничья. Да, были отличные учителя.

Только избранные девочки из спален Красного круга имели возможность покидать их на выходные. Для этого нужно было отличиться, например, выиграв шахматный турнир у команды мальчишек. Мотивы для наследниц обедневшего прайда были разнообразны: желанная горстка увесистых лаков в качестве приза и долгожданная свобода. За стальными воротами их ждали захватывающие приключения в компании верных друзей.

Удивительно, но теперь все это вспоминалось с легкой грустью, без каких-либо страданий. Все осталось в прошлом. Словно воспоминания о детстве. Лигла была моим светлым детством.

В комнате с замысловатым названием установлен массивный круглый стол. На стенах размещены гало-проекции основных отсеков фрегата. В напряженной тишине сидят участники, увлеченные древнейшей игрой разумных существ.

Шахматы.

Наши прародители, жители Земли, подарили человечеству не только умение относиться к жизненным трудностям с юмором и давать собственные названия новым явлениям и вещам. Земля стала колыбелью большинства известных в галактике азартных и интеллектуальных развлечений. Именно там зародилась идея о неприкосновенности физической и генетической уникальности каждого человека, которая позже была включена в современную Конституцию Империи. Земляне славились своим жизнерадостным и оптимистичным характером, невероятной консервативностью и маниакальной приверженностью к идее неповторимости разумного существа.

Им даже эмбрионам позволяли делать выбор, запретив генетическую модификацию человека с момента зачатия. На Земле генетическую оптимизацию можно было пройти только после достижения совершеннолетия. Поэтому к этой процедуре прибегали крайне редко, и люди оставались уникальными, пусть и не самыми красивыми.

В команде «Совы», состоящей из землян, вместе с доктором, который теперь находился в камере для заключенных, было пятеро. Включая меня, как прямого потомка колонистов с их родной планеты. Судя по выражениям лиц команды, я уже два часа достойно удерживала эту высокую планку.

Меня особенно вдохновляли искорки невольного почтения, которые мелькали не только в глазах моих товарищей по экипажу, но и… У самого капитана Аверина, главного здесь.

Как только я предложила мужчинам, которые смотрели на меня с любопытством, как мальчишки, сыграть партию в шахматы, он тут же вырос за моей спиной. Безмолвно, но от этого еще более внушительно.

Почему я должен был бояться? В кают-компании фрегата не было никого, кто мог бы мне угрожать. Эти мужчины ощущались ярко и отчётливо.

Хич.

Молчаливый алианин, словно бушующее пламя, ревел в наглухо закрытом каменном очаге большого уютного дома. Его стены всегда оставались теплыми. Он был невероятно надежен, правдив и умен, хоть и изранен. Я обыграл его в партию черными фигурами, используя классический ферзевый гамбит. Он недооценил меня и поздно заметил подвох. Уже второй час Хич молча наблюдал за мной, излучая все большее уважение. Теперь он точно не допустит подобной ошибки, и я могу спокойно доверить ему свою спину.

Яхо.

Та же ошибка и те же переживания. Хотя Яхо не так прост, он скрывает свою тайну от всех. Нужно будет рассказать об этом Макару. Яхо носит чужую маску, которая давно и прочно приросла к нему, но в его поведении всё же проскальзывают нотки боли. При виде меня он резко замер, натянуто улыбнулся и отвел взгляд. Может быть, я напомнила ему кого-то из прошлого, о котором он так старательно пытается забыть? Нужно будет подумать и обсудить это. Я выиграла у него партию белыми, не дав ему грамотно разыграть вариант Дракона в дебюте. Снова внешность сыграла мне на руку, и Рик восхищенно вздохнул у меня за спиной.

Игореша садился за доску, поглядывая на капитана с опаской…

На тридцать втором ходу я одержала победу над этим неизвестным гением-связистом. Он играл белыми, и для него стало неожиданностью, что молодая девушка с большими глазами и бритой головой выбрала классическую сицилианскую защиту. Сколько же лет существует эта игра? Все возможные комбинации на шахматной доске уже давно изучены, но радость от победы по-прежнему остаётся неизменной. Как и горечь поражения…

Время летело незаметно, а игроки за шахматной доской быстро сменяли друг друга. Я с удовольствием наблюдала за привычным процессом, вспоминая, как давно это было со мной в последний раз…

Партии с биологом и старшим помощником Стэмом завершились двумя ожидаемыми ничьими.

У меня возникло ощущение, что Гесс решил поберечь репутацию «новой звезды экипажных турниров» и, возможно, даже поддался мне в конце нашей партии. Ошибка, которую он допустил, была для него совершенно нетипична: такие игроки, как он, вряд ли станут жертвовать главной фигурой ради сохранения пешки. Обязательно сыграем с ним еще раз…

Стэм выглядел как человек, который держал свои эмоции под строгим контролем и проявлял особую осторожность. Среди всех участников нашего импровизированного состязания он был единственным, кто с тревогой переживал за исход. Несмотря на свою суровость и силу, он опасался проиграть мне и из-за этого совершал ошибки. Я решила подыграть ему, чтобы не подрывать авторитет заместителя капитана в глазах других. Хотя я была готова пожертвовать ему партию, если бы это было возможно, он сам предложил ничью.

Он пожал мне руку, медленно поднялся и, не оглядываясь, покинул помещение, сухо напомнив всем о необходимости скорой смены вахтенных.

– Она жульничает! – воскликнул высокий, мальчишеский голос. Родик. Мы сыграли с ним всего десять минут, и я давно не побеждала так уверенно. Классический «мат дурака»: три хода, и черные выигрывают.

– Вы что, совсем не видите? Капитан ей даёт подсказку! Разумеется, по личной связи. А вы развесили уши, как полные дураки, и верите!

За моей спиной мгновенно сгустилась грозная туча. Не оглядываясь, я прильнула к Макару, коснулась его напряжённого колена и улыбнулась всем присутствующим.

– Да, у меня есть значительное преимущество перед соперниками – главное, не дать им понять, что я боюсь. – Нет, у меня и у капитана нет чип-связи, и любое внедрение электронных устройств в моё тело невозможно.

– А как тогда?

– Родий, иди вперёд, встань перед психологом и отвечай по уставу! – прорычал мой капитан, с трудом сдерживая эмоции.

– Я интуитивно вас понимаю, – ответила быстро, не дожидаясь демонстрации владения имперским уставом. – Это замечательно подсказывает.

– Позвольте задать свой вопрос, психолог Аверина, – Родик наконец-то вышел из-за спины и, нахмурившись, возвышался надо мной.

Молча кивнула.

– Вы читаете мысли? – под пристальным взглядом Аверина он заметно напрягся.

– Можете обращаться ко мне просто по имени, Нэрис. И нет, пока нет.

– Капитан Аверин, можно слово? – вкрадчиво поинтересовался Петрович, будто бы насмехаясь. – Похоже, настал твой черед пройти испытание у психолога. С самого начала экспедиции ты еще ни разу не потерпел поражения…

Мы дружно и уверенно ответили: «Нет!». Наши голоса слились в гармоничном дуэте, создавая приятное звучание.

– Мы продолжим эту партию в более подходящих условиях, – прорычал Рик, – и без посторонних глаз.

– Боишься ей проиграть?

Придушила бы я Петровича.

– Опасаюсь оставить фрегат без ИскИна. – Снова рыкнул в ответ капитан.

– Партии молодоженов проводятся исключительно на приз, – я произнесла нечто абсурдное, ощущая, как у Макара за спиной учащенно забилось сердце.

– Капитан, – раздался голос Яхо у него за спиной. – Кто теперь даст нам успокоительное? Док арестован, и нам становится все труднее… видеть. И слышать.

– Никаких медикаментов, – с усмешкой сказал Аверин. – Желающих расслабиться жду в спортзале. Тому, кто сумеет уложить меня на лопатки, я лично напишу… успокоительное. Самое мощное и эффективное. Без побочных эффектов.Громким вздохом ему ответили…

Возвращение в апартаменты заняло гораздо меньше времени, чем выход из них. Короткий путь на лифте, и мы уже у двери. Рик мягко, но уверенно подтолкнул меня вперед, и двери тихо закрылись за нами.

– Ты понимаешь, с чем играешь? – раздался низкий голос за спиной.

– Назови свою ставку в игре, – я его не боялась совсем.

Наоборот, те новые чувства, которых он так опасался обрушить на мою бедную голову, притягивали меня, завораживали и манили.

– Если ты проиграешь, с этого дня каждый вечер принимаешь душ вместе со мной, – сказал он, чётко обозначив условия, не оставляя места для манёвров. – Полностью раздетой.

Ого… Ничего себе искушение. Сразу же расхотелось выигрывать.

– Если проиграешь, с этого дня спишь в своей каюте, – сказал он.

Мне хотелось добавить: «Один», но я удержалась. Рик мгновенно уловил паузу и лукаво усмехнулся. Таковы эти интеллектуальные игры.

– Завтра у меня вахта, вернусь к ужину. Не скучай. – Он неожиданно притянул меня к себе, уткнулся носом в затылок и глубоко вдохнул. – Постарайся пока не выходить из каюты, что-то не так, мне тревожно.

– Я…

– Боув! – раздалось звучное. Наш чуткий сторож проснулся и, виновато помахивая хвостом, потягивался у порога.

– Горыныча оставляю тебе, – тут же нашелся Макар и, коротко поцеловав меня в шею, сбежал.

– Ну здравствуй, обжора. Что успел натворить?

– Вауф!

Ясно. Надеюсь, каюта еще не разрушена.✦✧✦