Совсем не джентльмен

Глава сорок вторая

— Какой прекрасный день для пикника, — заметила Хелен Брум, окидывая взглядом развалины древнего замка. Закрыв глаза, она вслушивалась в рокот волн, сквозь который прорывались пронзительные крики чаек. — И столь же прекрасное место для него.

Сара была вполне согласна с нею. Древние камни утопали в зеленой свежести весенней травы с яркими вкраплениями полевых цветов. Они выбрали тихое местечко, защищенное от ветра каменными стенами и склоном холма.

Прямо перед ними в море выдавался небольшой мыс, заканчивающийся крутым обрывом. На самом его краю опасно кренилась пивоварня, а вокруг были живописно разбросаны остатки стен и хозяйственных построек.

Ради такого случая из Бата пожаловала вдовствующая графиня, которая сейчас восседала в резном деревянном кресле, принесенном из дома ради ее удобства. Пожилая леди недовольно проворчала:

— Я-то думала, что мальчишка будет сегодня здесь. В конце концов, это же день рождения его собственной дочери!

Сара спросила себя, а знает ли Роб о том, что бабушка называет его «мальчишкой». Если вспомнить первоначальную реакцию вдовой графини на появление единственного оставшегося в живых внука, то подобное обращение можно было счесть не иначе как ласковым.

— Графу сегодня предстоит долгая дорога домой, но он пообещал вернуться к обеду, чтобы присоединиться к нам.

Как и Хелен Брум и Руфь Хольт — еще две женщины, сопровождавшие группу молодежи, Сара сидела на камне. Дети же — а их было восемь — предпочли расстеленные на траве одеяла.

В корзинах для пикников лежали элегантные маленькие сэндвичи и восхитительные пирожные и печенья, к которым прилагались горячий чай и шипучий сидр, привезенный из западных графств. Это был настоящий праздник для девочки, которая вступала в новую жизнь.

Бри пришла в экстаз, увидев Алису Брум и еще двух подружек из Бендана — тех буквально очаровала романтическая история о том, как у Бри обнаружился знатный отец, окруживший ее богатством и роскошью. Ее подружки были славными девочками, они искренне радовались счастью Бри и лишь немножко завидовали ей. Знакомство с отцом Бри должно было стать дополнительным украшением этой сказки, и Сара надеялась, что Роб успеет вернуться вовремя, чтобы принять участие в торжестве.

Изрядно подкрепившись, большинство гостей нежились на солнышке и болтали. Самый младший Хольт мирно спал на коленях у матери. Но Бри по своему обыкновению была полна энергии и сил. Вскочив с одеяла, она предложила:

— Сара, хочешь как следует осмотреть руины?

Сара предпочла бы понежиться на солнце, но она действительно очень редко бывала здесь и почти ничего не видела.

— С удовольствием. Вы не будете возражать?

Остальные гости добродушно отмахнулись. Направляясь вслед за Бри, Сара сказала:

— Надеюсь, ты не пойдешь на мыс. Там земля буквально уходит из-под ног. Пивоварня выглядит так, словно готова обрушиться в любую минуту. — Она окинула взглядом участок суши, выступающий в море, и спросила себя, насколько далеко он простирался, когда здесь строили замок.

Бри виновато взглянула на нее.

— Я ходила туда, чтобы посмотреть, но всего один раз!

Сара выразительно закатила глаза.

— В таком случае я рада, что мыс не выбрал именно тот день, чтобы обрушиться вниз вместе с тобой. Впредь будь осторожнее, прошу тебя. Эти развалины очень опасны.

— То же самое говорил мне и папа. Он сказал, что я должна взять с собой кого-нибудь, если мне захочется побродить здесь. — Бри лукаво улыбнулась. — Вот почему я попросила тебя пойти со мной.

Сара рассмеялась.

— Что ж, вполне справедливо. Я была здесь всего два раза и почти ничего не видела. — Они поднялись на поросший травой пригорок, и Сара прикрыла глаза ладонью от солнца, чтобы взглянуть вниз. Внутренний двор замка показался ей похожим на деревню. — А ведь площадь развалин очень велика, не так ли? Я удивлена, что отсюда не растащили все камни для строительства.

— Миссис Хольт говорит, что деревня опустела после того, как почти все ее жители умерли от чумы, — пояснила Бри. — И люди перестали ходить сюда за камнями, поскольку это место считается проклятым.

Тропинка вела вдоль края обрыва. Посмотрев вниз, Сара увидела небольшое судно, стоящее на якоре между мысом, на котором громоздилась полуразрушенная пивоварня, и еще одним, более широким, расположенным чуть дальше на север. Большой йол показался ей смутно знакомым, но Сара, несмотря на все усилия Роба, по-прежнему слабо разбиралась в кораблях. Она снова приставила ладонь козырьком к глазам, но расстояние было слишком велико, чтобы она могла разглядеть детали.

Сара нахмурилась: ее охватили дурные предчувствия.

— Здесь часто оставляют лодки?

— Иногда. — Девочка присмотрелась. — Но обычно это лодки поменьше. Рыбацкие. А эту я раньше не видела.

— А оттуда есть тропинка наверх?

Бри кивнула.

— Она поднимается по другую сторону мыса. Она довольно крутая, но при этом безопасная. — В голосе ее прозвучало возбуждение. — Ты думаешь, там, внизу, пираты? Или контрабандисты?

— Не знаю, но у меня возникли нехорошие предчувствия. А мы можем подобраться поближе? Я хочу знать, поднимались ли они наверх.

Глаза у Бри восторженно засверкали, и она повела Сару но едва заметной тропинке, петлявшей между старыми, полуразрушенными зданиями.

— На другом конце деревни есть старый амбар. Он хорошо сохранился. Для контрабандистов он может стать прекрасным убежищем!

Все может быть, но контрабандисты предпочитали промышлять на восточном и южном, а никак не на западном побережье Британии. Они продолжали шагать по тропинке, и вскоре впереди показалось обветшалое каменное здание. Бри ткнула в него пальцем.

— А вот и амбар.

На тропинке, поднимавшейся снизу, появились двое мужчин. Они несли длинный и явно тяжелый ящик. Сара схватила Бри за руку и увлекла под прикрытие разрушенного здания, чтобы мужчины не заметили их.

Выждав несколько мгновений, Сара выглянула из-за угла. Никого. Она прошептала:

— Бри, я хочу подобраться ближе, чтобы узнать, не опасны ли эти мужчины, но ты со мной не пойдешь.

Бри мгновенно ощетинилась.

— Я иду с тобой. Эти руины я знаю куда лучше тебя!

Видя, что переубедить падчерицу ей не удастся, Сара согласилась:

— Ладно. Но мы должны передвигаться тихо и совершенно незаметно. Это не игра.

— Я буду осторожна, — пообещала Бри. — Если мы пойдем позади домов по другую сторону тропинки, то заметить нас будет труднее.

— Показывай дорогу. — Сара вновь выглянула из-за угла. Нигде не было видно ни души. Припустив со всех ног через дорогу вслед за Бри, она пожалела, что на ней нет штанов, даривших ей такую свободу передвижения в Ирландии.

Как и предсказывала Бри, их новый маршрут оказался лучше скрыт от возможного наблюдения со стороны амбара. Каменные стены старого здания зияли пустыми оконными проемами, но грубая тростниковая крыша выглядела относительно новой. И Сара поняла, что кто-то из арендаторов Роба использует его в качестве временного хранилища.

Когда они подошли ближе, она услышала голоса. Знакомые ирландские голоса. Сара замерла на месте, чувствуя, как гулко забилось у нее в груди сердце, и схватила Бри за руку, не давая девочке двинуться вперед. Обе отчетливо услышали, как кто-то сказал:

— Теперь, когда мы уже здесь, сколько еще нам придется ждать, прежде чем мы разделаемся с этим проклятым сыщиком и его сучкой?

Это был голос Флэннери, главаря банды, похитившей Сару. В животе у нее зашевелился ледяной ком страха.

— Имей уважение, — ответил ему ироничный женский голос. Он явно принадлежал образованной англичанке, и в нем слышался лишь слабый ирландский акцент. — Этот проклятый, как ты выражаешься, сыщик теперь стал лордом Келлингтоном, а эта сучка, как я слышала, превратилась в его графиню! — В голосе женщины вдруг зазвучала неприкрытая злоба: — Тем приятнее будет убить их обоих, прежде чем мы отправимся за головой Эштона.

Бри в ужасе уставилась на Сару, больше не считая происходящее забавной игрой. Она уже открыла было рот, чтобы заговорить, но Сара зажала его ладонью.

— Мне еще не доводилось убивать ни одного проклятого английского лорда. — На сей раз говорил О’Дуайер. — И я с нетерпением жду этой возможности.

— Тебе придется подождать своей очереди, малыш, — раздался еще один грубый, хриплый голос с выраженным ирландским акцентом. — Я должен сполна поквитаться с этим сыщиком. А потом мы совершим первый налет «Свободной Эйре» на Англию. Пусть нас боятся.

Зазвучал очередной голос, в котором чувствовался французский акцент:

— Какие вы, ирландцы, право же, кровожадные, — с насмешкой сказал мужчина. — Но именно это в вас и нравится моему господину и мне. «Свободная Эйре» — прекрасно отточенное орудие, которое мы обратим против нашего общего врага.

Снова заговорила женщина:

— Добраться до сыщика будет куда легче, чем до Эштона. Чертов герцог наводнил стражниками все поместье.

— В отличие от Келлингтона, — подтвердил грубый голос. — Местные вовсю болтают в здешних пабах. Так что мы без труда попадем к нему в дом сегодня ночью. — Тон его изменился: — А потом сотрем с лица земли всю деревню. Мы вселим в этих проклятых англичан страх перед ирландцами!

— Как хорошо начинать с людей, которых мы уже знаем и ненавидим, — со сладострастной злобой подхватила женщина.

Саре стало дурно. Эти скоты считают, что убийство невинных, безоружных жителей сделает их храбрыми ирландскими героями? На самом же деле они — жалкие трусы, нападающие из-за угла и выбирающие жертв заведомо слабее себя. А за ними стоят французы, снабжающие их оружием и деньгами, чтобы сеять смерть и разрушения. Дьявольски хитрый замысел: варвары из «Свободной Эйре» получат возможность убивать, а французы чужими руками доставят Англии крупные неприятности.

Послышался шум шагов, и кто-то спросил:

— Куда отнести ружья?

— В заднюю комнату, к боеприпасам, — ответил ему хриплый голос.

Сердце грозило выпрыгнуть у Сары из груди. Она уже собралась подать знак Бри, что им надо уходить отсюда, как вдруг заметила смуглого, похожего на хорька мужчину. Он с угрожающим видом направлялся к амбару по дороге, которой они недавно воспользовались сами. Сара распростерлась на земле и потянула за собой Бри, молясь о том, чтобы они остались незамеченными.

Должно быть, он все-таки уловил краем глаза какое-то движение, потому что посмотрел в их сторону, но теперь Сару и Бри скрывала высокая трава.

«Хорек» вошел внутрь и провозгласил:

— Сэр, вы отправили меня осмотреть развалины и убедиться, что здесь никого нет. Но оказалось, что в замке организован проклятый пикник! Трое женщин и полудюжина девчонок. Быть может, мы утихомирим их? Стрелять из ружей не стоит, чтобы не переполошить местных, зато можно немного поработать ножом. — Он неприятно рассмеялся. — Я справлюсь с этим в одиночку, если никто не пожелает составить мне компанию.

Сара ахнула, не в силах поверить, что кто-то способен на подобную жестокость. Увы, мужчина не шутил.

Воцарилось долгое молчание, которое нарушил француз. Тщательно подбирая слова, он сказал:

— Вы знаете, что империя всецело поддерживает стремление ирландцев к справедливости и свободе от английских угнетателей. Но неужели вы действительно хотите, чтобы первым ударом стало убийство беспомощных женщин и детей? Несомненно, эта честь должна быть оказана более достойным оппонентам.

Хриплый голос заявил:

— Вы правы, Клод. Но что, если они обнаружат нас здесь?

Клод! Должно быть, это тот самый человек, о котором шла речь, когда Сара еще была пленницей в Ирландии. Перед нею было бесспорное доказательство сопричастности к делу Франции, как и подозревал Киркланд.

— Почему бы не подождать, — предложил француз. — Мы находимся на некотором расстоянии от замка, и маленькие девочки вряд ли забредут так далеко.

Женщина злобно прошипела:

— Мы не можем допустить, чтобы наш налет провалился из-за чьей-то излишней щепетильности или слабых нервов!

Когда в амбаре разгорелся спор, Сара прошептала Бри:

— Возвращайся на пикник и немедленно уводи всех оттуда! А потом беги в дом за помощью. Не забудь рассказать о том, что здесь притаились несколько вооруженных мужчин. Очевидно, придется призвать на помощь милицию[39]. — Она молилась о том, чтобы здесь существовала местная милиция, которую можно быстро мобилизовать.

Бри нахмурилась.

— А разве ты не идешь со мной, Сара?

— Я хочу послушать еще немножко. Если они решат отправиться за нами, быть может… быть может, я смогу задержать их. — Видя, что Бри готовится возразить, Сара резко заявила: — Не вздумай спорить со мной! Я буду осторожна.

Бри в страхе закусила губу, но затем послушно кивнула и скользнула прочь. Сара же осталась лежать в траве, прислушиваясь к спору и спрашивая себя, как же так получилось, что жизни ее вновь угрожает опасность.

Вышла наружу женщина, по-прежнему обсуждая с сообщниками, как им поступить с теми, кто так некстати устроил в старом замке пикник. Ирландка оказалась привлекательной особой средних лет, и Сара узнала ее. Это была Джорджиана Лоуфорд, которую Адам называл тетушкой Джорджианой, когда был маленьким.

В прошлом году овдовевшая Джорджиана пыталась убить Адама, чтобы ее собственный сын, Хэл, смог унаследовать герцогство. И она почти добилась своего, причем неоднократно. Когда же ее злоумышления были раскрыты, Эштон сослал ее обратно в Ирландию, в дом ее детства, в Баллину, вместо того чтобы передать властям, что породило бы унизительный скандал, в котором оказалось бы замешано семейство Лоуфордов.

Насколько Сара знала, после возвращения в Ирландию от Джорджианы не поступало никаких известий. Но похоже, та собрала группу мятежников и решила сделать ее орудием своей мести. Это объясняло все, включая попытку похищения Мэрайи, которая носила под сердцем ребенка Адама. Сорвав планы этой женщины, Сара и Роб тоже превратились в ее личных врагов.

На солнечный свет вслед за Джорджианой потянулись и ее сообщники. Самый старший из них жестом собственника обнял ее за плечи — очевидно, они были любовниками.

В душе у Сары вспыхнула холодная ярость, и она задумалась над тем, что делать дальше. Святой Боже, а что, если Роб прямо сейчас подъезжает к развалинам замка, чтобы принять участие в праздновании дня рождения своей дочери? Даже если он вооружен, то не сможет противостоять стольким противникам.

Нахмурившись, она взвешивала возможные варианты. В амбарах обычно имеются два входа на противоположных концах. Если ружья сложены в заднем помещении и там нет охраны…

Сара ползком обогнула амбар, потом вскочила и поспешила к его тыльной части. Да, так и есть: здесь тоже были двойные двери.

Поначалу она хотела просто приоткрыть их, чтобы заглянуть внутрь, но старые амбарные двери вечно скрипят, что насторожило бы любого, кто мог оказаться внутри. Окно располагалось слишком высоко, чтобы она могла заглянуть в него, но выщербленная каменная кладка давала множество упоров для рук и ног. Какое счастье, что в детстве она лазила по деревьям, как мальчишка.

Молясь, чтобы ее никто не увидел, она осторожно заглянула в уголок пустого оконного проема — кажется, никого. Осторожно приподняв голову повыше, она вздохнула с облегчением, обнаружив, что внутри действительно никого нет. В комнате валялось лишь несколько охапок прелой прошлогодней соломы, в углу были прислонены к стене садовые инструменты, а посередине стояли два длинных ящика, внутри которых вполне могли оказаться ружья. Рядом находились квадратные ящики поменьше. Порох? Пули?

Опираясь на влажные от пота ладони, Сара подтянулась на руках, влезла в окно и спрыгнула на пол. Стараясь производить как можно меньше шума, она бросилась к ящикам. На каждом красовалась надпись на французском языке. Открыв первый из них, Сара обнаружила внутри новенькие сверкающие ружья.

Вынув одно, она принялась осматривать его. Вороненое, гладкое, оно выглядело намного опаснее тех ружей, из которых Сара училась стрелять в поместье своего дяди, но принцип оставался тем же. Она сумеет им воспользоваться.

Как и ожидалось, в других ящиках оказались порох и пули. Она бы унесла их с собой, чтобы проклятые интервенты остались без оружия, но они были слишком тяжелыми. По привычке Сара повсюду носила с собой ридикюль, и сейчас женщина выбросила из него щетку и носовой платок, а потом зачерпнула пороху и высыпала на дно, а сверху постаралась втиснуть столько пуль, сколько могло влезть в маленькую сумочку.

Хватило бы у нее духу поджечь порох, если вместо носового платка она носила бы в ридикюле огниво? Ее бы разнесло на мелкие кусочки, но вместе с нею погибли бы и убийцы из «Свободной Эйре». Как бы там ни было, сейчас она радовалась тому, что огнива у нее с собой нет и подобное решение ей принимать не придется. Она слишком любила свою новую жизнь, чтобы расстаться с нею.

Но перед Сарой встал новый вопрос — зарядить ружье сейчас или сначала убежать, чтобы сделать это, оказавшись в безопасности? Инстинкт самосохранения возобладал, поэтому она устремилась к задней двери, держа ружье обеими руками. Она уже почти подбежала к ней, когда дверь на противоположном конце распахнулась и через порог шагнул О’Дуайер, самый гнусный из ее похитителей.

На лице его вспыхнула злобная радость, когда он увидел ее.

— Так, так, гак, неужели это наша изнеженная фальшивая герцогиня? — Опустив на землю ящик, который держал в руках, О’Дуайер закрыл за собой дверь. — Что ж, я немножко развлекусь с тобой, прежде чем позову остальных, чтобы они присоединились к нашему веселью.

Сара медленно пятилась к двери, жалея, что не зарядила ружье. Но ей так хотелось поскорее убежать отсюда!

— Ну и что же наша маленькая девочка намерена делать с большим тяжелым ружьем? — злобно оскалился он. — Даже если бы ты знала, как зарядить его, — чертовски трудно прицелиться в человека и выстрелить, по крайней мере в первый раз. Ты годишься только для одного-единственного дела, и я вволю побалуюсь с тобой.

Когда он двинулся к ней, Сара мысленно прикинула возможные варианты. Можно было попытаться ударить его незаряженным ружьем, но оно было слишком тяжелым, чтобы она сумела быстро взмахнуть им и оглушить О’Дуайера. Он попросту отнимет его у нее.

Значит, так тому и быть.

— Разве ты не собираешься кричать, малышка? — гадко ухмыляясь, осведомился он. — Я бы не возражал, чтобы ты закричала, вот только это привлечет внимание остальных раньше, чем я кончу с тобой.

Он прыгнул к ней, и она замахнулась ружьем, целясь прикладом ему в голову. Но не настолько сильно, чтобы потерять равновесие.

Смеясь, он одной рукой перехватил оружие в воздухе. Сара позволила ему вырвать у нее ружье, а сама продолжила отступать, одновременно разворачиваясь вправо. В углу, прислоненные к стене, стояли инструменты, и она схватила ближайший.

Ржавые вилы. Придя в ужас от гнусного смеха О’Дуайера, она ударила его вилами со всей силой, на которую только была способна.

Он оказался совершенно не готов к этому. Выругавшись, О’Дуайер приподнял ружье, чтобы блокировать удар, но оно было слишком тяжелым, а он среагировал слишком медленно. Ржавые зубья вонзились ему в шею. Глаза у него удивленно расширились, он пошатнулся и упал навзничь. Кровь фонтанчиками забила из ран, а крик замер у него на губах, так и не вырвавшись из пробитого горла.

Отчаянно борясь с подступавшей истерикой, Сара держала вилы наготове, но О’Дуайер больше не поднялся. Тело его дернулось, издав задушенный хрип… и больше ничего. Глаза его потускнели и закатились, а фонтан крови превратился в ленивую струйку. Он не дышал.

Сара не могла отвести от него глаз, ее сотрясала крупная дрожь. Я убила человека!

Она упала на колени, и содержимое ее желудка — потрясающие сэндвичи к чаю и восхитительное печенье — выплеснулось на прелую солому. Возьми себя в руки, Сара! Беги отсюда!

Преисполненная мрачной решимости, она поднялась и вытерла рот тыльной стороной ладони. Затем подхватила ружье и бросилась вон из амбара.

На свежем воздухе голова у нее немного прояснилась. О’Дуайер был прав: ударить человека с намерением причинить ему увечье оказалось нелегко, но если кто-то должен был умереть в том амбаре, то Сара была рада тому, что это не она. Женщина устремилась обратно к развалинам замка, жалея, что у нее на ногах легкие туфельки.

Она уже достигла дальнего края деревни, когда из амбара раздались яростные крики. Сообщники нашли тело О’Дуайера.

Сара сбросила туфельки и побежала босиком.