Сплошной разврат

Глава 28 НОРА

Паршивка Резвушкина опоздала почти на полчаса. Нора не без злорадства думала о том, как дергается Трошкин: «Помучайся, дружок, так тебе и надо». Он звонил уже три раза, и каждый раз Нора скорбно сообщала: «Опаздывает».

Она пришла наконец, и Нора опешила от ее нелепого вида. Сотрудницы рекламной службы, с которыми Резвушкина общалась неделю назад, говорили Норе, что выглядит их авторша странновато и одевается безвкусно, но Симкина и представить себе не могла, что секс-бомба и совратительница ведущих политиков страны выглядит настолько по-дурацки.

— Элеонора Генриховна, — представилась Симкина. — Главный редактор.

— Я знаю, — сказала Резвушкина глуховатым голосом.

— У вас красивые волосы, — улыбнулась Нора. — И глаза. Теперь я понимаю, почему каждый встречный мужчина готов распахнуть вам душу.

— Зря иронизируете, — улыбнулась в ответ Резвушкина. — Парик и темные очки помогают спрятаться. Работа у меня опасная, вредная. Так что приходится терпеть временные неудобства.

— Попросить секретаршу, чтобы она принесла вам молока из буфета? — любезно предложила Нора.

— Благодарю, я терпеть не могу молоко.

— А почему парик, а не паранджа, к примеру, или не шляпка с вуалью? — полюбопытствовала Нора.

— Парик — менее экстравагантен, — улыбнулась Резвушкина. — А потом… род моих занятий предполагает… известную вульгарность.

— Это точно! — с чувством согласилась Нора. — Хотя… не до такой же степени.

— Согласна. — Резвушкина рассмеялась. — Скажу вам честно, Элеонора Генриховна, у меня не хватило времени как следует позаботиться о своем фальшивом имидже. Схватила что под руку подвернулось.

— Куда ж вы так спешили?

— К вам. Статья о Трошкине готова, пора публиковать. Здесь о его похождениях в Красногорском крае. Раньше я бы просто отдала ее Светлане, но теперь, увы, этот канал связи не работает. Так что я готова подписать договор о сотрудничестве с вами, — сказала Резвушкина. — И давайте условимся о наших контактах в дальнейшем. Мне не хотелось бы больше приходить к вам… в таком виде. Вы не возражаете, если мои материалы будут приходить к вам по почте? А гонорары я предпочитаю получать на счет в банке. Вот мои реквизиты.

— Простите. — У Норы появилось ощущение, что происходит нечто странное. Что-то не то. — Простите, а как складывались ваши отношения с Григорчук?

— Нормально.

— Я не о том. Она выполняла функции курьера, и все? Брала у вас статьи, приносила вам деньги, и все?

— Нет, скорее она была моим художественным руководителем, — хихикнула Резвушкина. — Заказчиком.

— И статью про Трошки на вам тоже заказала она? Давно?

— Три месяца назад.

Нору наконец осенило. Григорчук не могла «заказать» Трошкина три месяца назад. Тогда их роман только начинался, пребывал в самой романтической стадии. Значит, посетительница врет?

Резвушкина между тем развалилась в кресле, закинула ногу на ногу и принялась чмокать своими ярко-оранжевыми губами (господи, где она только взяла такую отвратительную помаду?).

В дверь громко постучали.

— Я занята! — раздраженно крикнула Нора. — Позже!

Стук повторился.

Симкина вопросительно посмотрела на гостью, но разглядеть, что скрывается за темными стеклами очков, не смогла.

— Что такое?

В дверь протиснулась заведующая рекламным отделом.

— Элеонора Генриховна, — она растерянно развела руками, — там происходит что-то странное. Пришла девушка и говорит…

— Что? Что говорит-то? — поторопила сотрудницу Нора.

— Что она — Резвушкина, — извиняющимся тоном промямлила зав. рекламой.

За дверью послышалась возня, кто-то тихонько взвизгнул, и из-за спины рекламщицы появилась разгневанная девица в рыжем парике и темных очках.

— Что здесь происходит?! — грозно спросила она. — Что, я вас спрашиваю?!

Нора ошарашенно посмотрела сначала на одну, потом на другую Резвушкину и бессильно опустилась на стул:

— А говорят, что клонирование человека запрещено, — тихо пробормотала она. — А сколько вас всего, девочки? Давайте уж все соберемся, а то вы до вечера будете тянуться…

Но последующие события удивили Нору еще больше. Как любил говорить ее племянник: «сплошные непонятки».

Первая Резвушкина стремительно вскочила, бросила папку со статьей на стол и скрылась в комнате для отдыха. Вторая Резвушкина бросилась вслед, но первая предусмотрительно заперла дверь изнутри.

— Выходи! — истошно заорала вторая. — Выходи, тварь! Сейчас мы выясним, кто есть кто!

— Вызовите милицию, — раздалось из-за двери. — Срочно.

— Не надо никого вызывать. — На пороге кабинета стоял старший оперуполномоченный МУРа Коновалов. — Мы уже здесь. Не опоздали?

— А вы откуда? — потрясенно спросила Нора. — Как вы догадались?

— Работа такая, — небрежно отмахнулся Василий. — Служба дни и ночи. Если кто-то кое-где у нас порой… Что случилось, Элеонора Генриховна?

— Спросите что-нибудь полегче, — устало сказала Нора. — Я ничего не понимаю.

И тут Резвушкина-два преподнесла присутствующим очередной сюрприз. Она изо всех сил толкнула старшего оперуполномоченного в плечо и бросилась вон из кабинета.

Капитан Коновалов тоже повел себя странно. Вместо того чтобы мчаться в погоню, он лишь потер ушибленное плечо и вяло пожаловался: «Ну, почему меня все бьют? Не жизнь, а сплошные страдания».

— Догоните ее! — взмолилась Нора. — Скорей!

— Зачем? — удивился Коновалов. — Пусть побегает. К тому же одна-то девушка у вас осталась, что вам их, мариновать, что ли?

Он подошел и постучал костяшками пальцев по двери в комнату отдыха:

— Гражданочка? Милицию вызывали?

Дверь распахнулась, и Резвушкина-первая бесстрашно шагнула в кабинет.

— Пройдемте. — Коновалов крепко взял ее за локоть и повел к двери.

— Подождите! — жалобно крикнула Нора им вслед. — Капитан! Вы не могли бы заставить ее предъявить документы?

— Это нечестно! — возмутилась Резвушкина. — Мы так не договаривались!

— Заставим, заставим, — успокоил Нору Коновалов, — и документы, и все прочее. Она еще пожалеет, что на свет родилась.

— Надеюсь, — тяжко вздохнула Нора. — Бред какой-то.

… Саша хохотала, уткнувшись в живот старшего оперуполномоченного, и он тоже с трудом сдерживал смех, хотя и старался выглядеть предельно суровым.

— А если бы я не успел?! — в который уже раз спрашивал он. — Представь себе — я появляюсь на полчаса позже! Представила?

Саша продолжала всхлипывать и стонать, со стороны могло показаться, что она не смеется вовсе, а горько плачет.

— Ты понимаешь, что могло случиться?! — продолжал Василий.

— Ты ничего не перепутал? — Саша вытерла слезы. — Ты не врач, который мчится к больному с острым аппендицитом. Ну, опоздал бы ты на полчаса… И что? Она убила бы меня, что ли? Я же закрылась на задвижку.

— Там фанерная дверь! Ее бы выбили в два счета! Нет, сразу бы тебя не убили, но потом — обязательно. И с тебя сорвали бы парик, очечки, умыли бы тебя и узнали. А твой драгоценный Трошкин тут же тебя бы удавил.

Из-за угла расхлябанной походочкой вышел Леонид.

— Вы ссоритесь? Он тебя уже до слез довел? То есть все как всегда.

— Только не называй меня лапидусиком, — жалобно попросила Саша. — И не бросай в терновый куст.

— До слез! — Василий взял Сашу за плечи и повернул лицом к Леониду. — Да она умирает со смеху. В отличие от меня, ежики зеленые. Когда она такое вытворяет, у меня отказывает чувство юмора.

— А у меня вообще нет чувства юмора, — пожаловался Леонид, — я просто знаю, что смешно, а что несмешно. Выучил в детстве наизусть.

— Ладно, весельчаки, поедем в контору. Там Дуня твоя дожидается, и Гоша с ума сходит.

— А бандитку вы поймали? — забеспокоилась Саша. — Где она?

— Поймали?! Насколько мне известно, ловил один я, а некоторые, — Леонид с осуждением посмотрел на Василия, — предпочли ошиваться около женских туалетов вместе со своими подружками. Пока я жизнью рисковал, вы здесь хохотали на два голоса. На улице и то было слышно.

— А кто она? — с интересом спросила Саша.

— Некая Елена Краснова, студентка.

— И куда ты ее дел?

— В карман положил. — Леонид похлопал себя по боку. — Притихла чего-то. Наверное, конфетку нашла и грызет.

— Нет, правда, где она? — взмолилась Саша.

— Домой пошла, где же? — удивился Леонид.

— Ты отпустил ее?! — Саша аж подпрыгнула. — Как?!

— А что я должен был с ней делать? В наручники заковать? Или пристрелить на месте?

— Ты должен был ее задержать! — закричала Саша.

— За что? За то, что плохо одевается и носит дурацкий парик? Или за самозванство? Сань, ты меня поражаешь — такой продвинутый в наших делах человек, и несешь полную чушь. Нам нечего ей предъявить и задерживать ее не за что.

— За хулиганство! — Саша начала загибать пальцы. — За нападение на человека! За попытку членовредительства!

— Ой, ой, ой, ой! — Леонид закатил глаза. — Остановись уже. Паспортные данные я переписал, посмотрим, что она за птица. Так мы едем в контору или здесь будем ругаться?

Дуня Квадратная встретила Василия, Леонида и Сашу неласково.

— Явились? — грозно спросила она. — Спасибо, товарищи, что не прошли мимо. Мы с Георгием уже не чаяли… И что говорит эта припадочная в свое оправдание?

— А что мне было делать, Дунечка? — разозлилась Саша. — Я же тебя хотела предупредить, что наш долгожданный убийца все-таки пришел. Я же не могла предположить, что Трошкин меня застукает. А если ты, Дунечка, такая дура, что не поняла ни фига из моего зашифрованного текста, то это не моя вина.

— А зачем ты нарядилась в парик в приемной Трошкина?! — перешла в наступление Дуня.

— Затем, что к приемной приближались адвокат с убийцей. Они бы меня узнали. Я просто спряталась так.

— А почему ты не приехала сюда? Зачем ты поперлась в «Секс-моду»? Зачем?

— Затем, что меня ждала Симкина.

— Подождите. — Гоша постучал карандашом по столу. — Мы не о том. Откуда взялась вторая Резвушкина — вот в чем вопрос. Да еще в таком же прикиде, как Саня.

— Кто знал, что ты едешь в «Секс-моду»? — спросил Василий.

— Дуня. — Саша мстительно ткнула в Квадратную пальцем.

— Что-о? — Дуня вытаращила глаза и принялась хватать ртом воздух, отчего стала мучительно похожа на зеркального карпа. — Что? На что ты намекаешь?

— Ну и Симкина, конечно, знала, — пошла на попятный Саша. — И, надо полагать, ее сотрудники.

— Вот! — Гоша поднял вверх указательный палец. — Вот! Они кому-то сказали, что ты приедешь. Более того, они тебя описали: рыжий парик, очки, яркий макияж. Вопрос — зачем? Предлагайте варианты.

— Судя по тому, как она себя вела — ей поручили просто сорвать с Сани маску, — предположил Леонид.

— Вероятно, не только, — задумчиво проскрипел Гоша. — Я думаю, еще заронить сомнение в душу Симкиной. Поди разберись — какая из двух настоящая? И кого из них можно печатать? До последнего времени Резвушкина работала качественно, никто из ее жертв не подал в суд, не привлек журнал к ответственности за клевету. Но если напечатать статью псевдо-Резвушкиной, то можно влететь на приличную сумму. Так? А значит, мы опять уперлись в наших любимых Трошкина и Иратова. Им, и только им выгодно не допустить публикации заявленных статей. Давайте подведем итоги. Итак, событий, требующих осмысления, ровно два. Первое: человек от Трошкина приходил к Дуне. Второе: студентка Краснова пыталась разоблачить Саню. Она узнала о том, когда Саня будет у Симкиной, и устроила спектакль. Наши действия?

— Запереть Саню на ключ и поставить у дверей вооруженную охрану, — предложил Василий.

— Кто о чем, а вшивый о бане, — поморщился Гоша. — Что ты пристал к девочке? Она оказалась жертвой обстоятельств, вот и все.

— Потому что он сатрап и жандармская морда, — грустно сказала Саша. — Ему бы всех запереть.

— Маловероятно, что кто-то из сотрудников «Секс-моды» сообщил Трошкину или Иратову, когда придет Резвушкина, — продолжил Гоша. — Все-таки там достаточно замкнутая среда, не связанная с политическими сферами. Женский мирок. Скорее всего, сама Симкина проболталась. Кому? Думаю, Иратову, потому как с Трошкиным у нее напряженные отношения. Так что первая задача ясна — растрясти Симкину и заставить ее вспомнить, кому она рассказала о посетительнице. Капитан Коновалов, без сомнения, с блеском справится с этой задачей. Задача вторая — прошерстить окружение студентки Красновой и выяснить, с кем из наших фигурантов она была связана. Это мы поручим лейтенанту Зосимову.

— Я-то что, я — пожалуйста, но вряд ли она сама знает, кто ее нанял, — пожал плечами Леонид. — В таких щекотливых ситуациях переговоры ведутся через третьих лиц.

— Но попробовать нужно, — сказал Гоша. — Сложнее с Дуней. Угадать, что задумал Трошкин, трудно. Зачем он присылал человека по имени Жора к вам домой?

— Чтобы убить ее, — страшным голосом пробасила Саша. — И съесть.

— Вряд ли, — покачал головой Гоша. — Но какую-то игру против Дуни он начал. Поэтому я бы не к Сане, а к Дуне приставил вооруженную охрану. Мало ли что…

— Отлично, — оживился Василий. — Я мог бы пожить с девочками.

— Да! — страстно воскликнула Дуня.

— Нет! — гневно крикнула Саша.

— И еще одно — Сане придется объяснить Трошкину свой маневр с переодеванием. Секретарша Марина, скорее всего, уже рассказала ему о странном поведении Сани в приемной. А Трошкин, как минимум, может знать, в каком виде нью-Резвушкина расхаживает по городу. К тому же мы не исключаем, что именно он подослал другую Резвушкину в «Секс-моду». Что будешь делать, Санечка?

— Чем наглее, тем лучше, — задумчиво сказала Саша. — Он сам всегда прется напролом, и мы поступим так же. Поеду сейчас в фонд и явлюсь к нему в парике и в очках. Типа розыгрыш. Ха-ха, ха-ха. Скажу, что чутко откликаюсь на веяния современной моды.

— И что, по-твоему, он подумает? — ехидно спросил Василий.

— Сначала, скорее всего, ничего, ему просто не до мыслей будет. А потом я объясню, что играю в Резвушкину.

— А зачем? Он же спросит тебя — зачем?

— Затем, что мне страшно интересно, действительно ли она существует или некие самозванцы пытаются занять ее вакантное место. Правдоподобно?

— Не очень, — покачал головой Василий.

— А ты придумай что-нибудь получше!

— В принципе идея неплохая, — задумчиво сказал Гоша. — Трошкин, разумеется, растеряется и, конечно, попытается найти в Санином поведении второе дно. Но какое? Что он может предположить?

— Что она его провоцирует, — сказал Леонид. — Прочитала в «Секс-моде» о том, что готовится статья о Трошкине, узнала от своих знакомых в этом журнале, как выглядит Резвушкина, и решила посмотреть, какую реакцию Трошкин выдаст на психическую атаку.

— Вот и пусть, — обрадовался Гоша. — У нас все расследование проходит под жизнеутверждающим девизом: всех пугать, всем нервы трепать. Главное, чтобы Трошкин не связал Саню с Дуней.

— Не нравится мне все это, — мрачно заметила Дуня. — За версту несет самодеятельностью.

— Ладно. — Саша решительно встала. — Пока мы не передрались, поеду я к Александру Дмитриевичу, тезке моему любимому. А то все эти разговоры: «ах, все плохо, все очень плохо, все еще хуже» никогда добром не заканчиваются.

— Подожди! — Дуня вдруг оживилась и подобрела. — Подожди! Я знаю, как надо поступить, чтобы все выглядело правдоподобно. Тебе надо явиться в таком виде не только к Трошкину, но и к Иратову. Шутить — так шутить со всеми. О том, что ты была и у того, и у другого, сразу станет известно обоим. И оба успокоятся — приятней, согласись, когда третируют не тебя одного, а еще и товарища.

Гоша расхохотался и показал Дуне большой палец — молодец!

— Так я пойду? — Саша тоже повеселела. — С кого начать?

Василий ловко перехватил Сашу у двери:

— Я с тобой!

— Ты что, с ума сошел? Что ты Трошкину скажешь?

— Я буду прятаться за углами.

Саша скептически окинула Василия взглядом:

— Нет таких углов, которые могли бы скрыть тебя целиком. Пузо все равно будет торчать.

Василий вынужден был согласиться:

— Да, спрятаться там трудно. Но я умоляю тебя — осторожнее. Очень тебя прошу. Чуть что не так — немедленно звони.

— Да что не так-то? — удивилась Саша. — Ты меня как на фронт провожаешь. Не станут же они меня убивать при всем честном народе.

Саша ушла, а вскоре засобиралась домой и Дуня.

— Дверь никому не открывать, — напутствовал ее Гоша. — Ни-ко-му. Пока Василий не приедет, сидите, Дуня, как мышь. Лучше и к телефону не подходите.

— Что значит — сидите как мышь? — удивилась Дуня. — Мыши вообще сидеть не умеют, они же не люди и не собаки. Я уже не говорю о том, что из всех представителей животного мира я меньше всего похожа как раз на мышь. Так что глупостей, Георгий, не говорите.

А Василий, по категорическому настоянию Гоши, поехал навещать Зину.

— Еще не хватало, чтобы наша Зинуля растревожилась и отправилась в свободное плавание, — строго напутствовал старшего оперуполномоченного Гоша. — Поезжай и запудри ей мозги еще дня на три. Успокоишь девушку — и сразу к Симкиной. Пугай, ори, подлизывайся — все, что хочешь, делай, только вытряси из нее, кому она Саню сдала.