Стриптиз в кино

Глава 28

Несчастья и на этом не кончились. Ничего не скажешь, ночка выдалась на диво!

Винсент больше не выпустил Кенди на сцену, и она устроила грандиозный рев, чуть не залила слезами всю раздевалку. Она так вопила, что на помощь были призваны Гордон и Бруно, а девушки заявили, что в таких нервных условиях не могут работать.

Положение осложнилось тем, что рыдания Кенди долетали до слуха зрителей, и один упившийся добросердечный летчик решил прийти бедняжке на помощь и попытался прорваться за кулисы. Он был остановлен нашими мужчинами, но к нему присоединилась другая летающая братва, и начался нешуточный бой, шум от которого долетел до копов, которые еще толклись во дворе после взрыва. Несмотря на просьбы с обеих сторон не вмешиваться, полицейские приняли самое деятельное участие в заварушке, и все в конце концов закончилось миром, но при этом был нанесен немалый ущерб посуде и мебели.

У Винсента почти всю нашу рабочую ночь лицо было такого цвета, что я опасалась, как бы босса не хватила кондрашка, и орал он так, что сорвал голос. Я пыталась утешить его, говоря, что в конечном счете все к лучшему и то, что произошло у нас сегодня, начиная со взрыва, послужит дополнительной рекламой нашему заведению. В одиннадцатичасовых новостях уже говорили о нас.

— Это куда лучше, чем просто полминуты рекламы, — убеждала я его. — И к тому же совершенно бесплатно. Увидишь, завтра у нас будет не протолкнуться.

Он морщился, я сама не слишком верила в свои слова, понимая, что клуб попал в полосу невезения, если не сказать хуже.

Домой я уехала около трех утра, чувствуя себя так, словно отработала не обычные восемь — десять часов, а целые сутки. Все тело болело, настроение паршивей некуда, и хотелось одного: рухнуть на постель и спать… спать…

Однако я хорошо знала, что именно в такие ночи, когда ты измучена до предела и мечтаешь завалиться и моментально уснуть, сон не идет. Что-то ему мешает.

Так получилось и на этот раз.

Нет, Нейлора не было. Наверняка он был у себя в участке — писал всякие объяснения и донесения в трех экземплярах и отвечал на телефонные звонки. Но Флафи встретила меня на пороге и тихо радостно залаяла. Неплохо бы поесть, говорили ее глаза. Я вполне согласилась с этим и сделала нам обеим по бутерброду с холодным мясом.

В гостиной горел свет, карты лежали на столе в боевой готовности, бутылка отцовского кьянти зияла пустотой, и, судя по количеству мелочи возле места, где с вечера сидела Рейдин, мой брат не оказался в выигрыше.

Я услышала легкий храп — старушку Пат сморило прямо тут же, она уснула на софе. Да, у этих картежников и выпивох тоже была нелегкая ночь. Я надеялась, что хотя бы Рейдин добрела до своего трейлера и спокойно спит там, но ошиблась: послышалось шарканье шлепанцев, и соседка появилась на пороге. Сна у нее не было ни в одном глазу.

— У твоего брата, — заявила она, — два огромных недостатка. Он совсем не умеет играть в карты, это раз. И во-вторых, не умеет пить. Его сразу тянет в сон. Я недавно уложила его в постельку. А до этого он отдал унитазу большую часть того, что выпил. Я-то считала, что вы, итальяшки, мастера лакать вино и удерживать его в себе.

— Не стоит обобщать, дорогая, — ответила я. — Итальяшки тоже бывают разные. Ему надо было больше закусывать.

— Совершенно верно, — согласилась она, проходя на кухню и доставая кувшин с ореховым маслом. — Где у тебя содовые крекеры? И нож?

Старушка уселась на табурет, Флафи впрыгнула ей на колени, и я поняла, что мой сон накрылся.

— Ладно, — сказала я со вздохом, — вы победили. Поставила на стол печенье, выложила два ножа, открыла новую бутыль кьянти. После чего уселась рядом с ними.

Мы закусывали, я рассказывала о том, что сегодня произошло в клубе. Становится немного лучше, если превращаешь мысли в слова, — особенно перед теми, кого любишь и кому доверяешь. Хотя не скажу, чтобы Рейдин слушала, не сводя с меня глаз и раскрыв рот. Если она и раскрывала его, так для того, чтоб съесть очередное печенье и сделать еще глоток вина.

Но когда я закончила рассказ, она внимательно посмотрела на меня зоркими птичьими глазками и вздохнула. Потом сказала, еще раз вздохнув:

— Ты, девушка, видишь только то, что перед носом. Не можешь соединить два кольца, два конца.

— Посередине гвоздик, — машинально закончила я детскую загадку. — Что ты хочешь этим сказать?

Рейдин пристально смотрела в окошко за моей спиной.

— Видишь? — спросила она.

Я поглядела через плечо и увидела пустынную улочку, освещенную неярким фонарем.

— Нет, — ответила я. — Что там?

Флафи ответила мне глубоким горловым ворчаньем. Ее маленькое тельце сотрясалось.

— Наверное, фламандцы, — спокойно сказала Рейдин. — Они ночные твари. Змеятся вокруг тебя, парализуют мозг и душу. Ведь известно, для таких штучек ночь — самое подходящее время. А несчастная жертва не может понять, во сне это с ней происходит или наяву.

Я ощутила дикую усталость и хотела было прекратить бесполезный разговор, но мысли Рейдин, видимо, сделали уже положенный круг, и она вернулась в реальную жизнь.

— Как думаешь, Кьяра, — сказала она, — что общего у всех этих убийств или попыток убить?

Голос у нее был звонкий, ласковый и напомнил мне сестру Бонифацию, нашу школьную воспитательницу.

— Не знаю, Рейдин, — ответила я. — Очень хочу понять и не могу.

Она покачала головой, глядя на меня, как на ленивую ученицу, которая не знает даже родной алфавит.

— Слушай. Каждый раз, когда это случается, ты оказываешься где-то поблизости. Кто-то может даже подумать, что тут нечисто, что это твоих рук дело. Кто-то, только не я. — При этих словах Флафи благодарно лизнула соседке руку. — Те две девушки… — продолжала она. — Их убили не за то, что они чего-то кому-то не заплатили. В этом не было никакого смысла. И ведь потом рядом с тобой убивают мужчину, который вроде бы должен был наставить их на путь истинный… Разве в этом есть смысл? — Она снова покачала головой. — Никакого. Наконец, взрывают тачку твоего возлюбленного… Сложи один и два, девушка. Этого я сделать сейчас не могла.

— А выходит, — снова заговорила Рейдин, — все связано с тобой. Так или иначе. Их убивают из-за чего-то, что делаешь ты… Или не делаешь. Но чего я не могу понять, почему они до сих пор не взялись за тебя?

Это прозвучало так просто и обыденно, что мне стало еще страшнее, чем было. Руки, спина вмиг покрылись мурашками.

— Может… — начала я, — быть может, это как-то связано с клубом? Кто-то стремится его прикрыть?

Рейдин намазала маслом еще парочку крекеров, но есть не стала, а положила рядом с собой — словно припасала на черный день.

— Ничего подобного! — отрезала она. — Если так, они пришили бы Винсента или кого-нибудь из здешних танцовщиц, а не приезжих.

Я призадумалась над этими словами, но тут Флафи с лаем соскочила с ее колен и ринулась к одному из окон.

— Проклятие! — проворчала Рейдин. — Почему я не захватила свое ружье?

Я увидела, как за окном мелькнула чья-то тень. Кто-то крался вдоль стенки трейлера. Это было страшно, однако Флафи не испугалась, нырнула в свою собачью дверцу, и мы услышали ее лай на улице.

— Флафи! — крикнула я. — Иди сюда!

Не слишком отдавая себе отчет в своих действиях, я ринулась за ней на улицу и чуть не наткнулась на стоявшего у лестницы Нейлора. Собачка была у него на руках.

— Почему такой шум? — спросил он. — Что-нибудь еще случилось?

— Зачем ты подкрадывался к нам? — с раздражением спросила я.

— Не знал, спите вы или нет, не хотел потревожить твоего брата, приехавшего отдохнуть.

Джон плотоядно улыбнулся, говоря все это, и я без особого труда догадалась, отчего он так не хотел, чтобы мой брат проснулся.

— Интересно, что бы ты сделал, если бы я спала? Кинул камешек в окно? Или спел серенаду?

— И то и другое, — ответил он, поднимаясь по ступенькам и продолжая улыбаться.

Однако при виде Рейдин улыбка сразу исчезла. Вместе с надеждой.

Та приветливо махнула ему рукой, приглашая к столу, где уже высилась целая горка намазанных маслом печений.

— Угощайтесь!

— Я не голоден, — сказал он. — И вообще рановато для еды.

— Это кому как, мистер, — возразила Рейдин. — Мы не столько ели… — она ткнула пальцем в гору печенья возле себя, — сколько обсуждали положение Кьяры, которая не понимает, в какой опасности находится. Этот псих, за кем вы охотитесь, приноровился убивать тех, кто рядом с ней. Вы-то хоть понимаете?

— При всем уважении к вам… — начал Нейлор, но Рейдин перебила его.

— К черту уважение! — Она отвернулась от него и теперь обращалась только ко мне. — Этот коп хочет сказать, что все, о чем мы, женщины, говорим, — сплошная чушь. Но я знала немало людей в своей жизни, которые так не считали. — Она бойко соскочила с высокого табурета и приблизилась к Нейлору с явным намерением поучить его уму-разуму. — Запомните мои слова, молодой человек, — сказала она, поводя пальцем перед его носом, — эта петрушка еще не окончена, и лучше, если вы не будете отходить от нее… — тот же палец указал на меня, — ни на шаг, потому что Кьяра в опасности!

Не дожидаясь ответа, соседка быстро вышла и направилась к себе. Флафи проводила ее до порога трейлера и, когда дверь за Рейдин закрылась, повернула обратно. Она процокала коготками в гостиную и улеглась на софу в ногах посапывающей Пат. Судя по ее поведению, Флафи была полностью согласна с тем, что сказала Рейдин.

Нейлор потянулся к моему пустому стакану, налил туда кьянти. До краев. Сделал большой глоток, сморщился, прикрыл глаза и тряхнул головой, словно что-то сбрасывая с себя.

— Черт, Кьяра! Как вы пьете это пойло?

Я обняла его со спины за плечи, прижалась к нему.

— Быстро, — ответила я. — Лично я стараюсь пить его быстро. Но понемногу. — Подождав, пока Джон допьет свою порцию, я продолжала: — Рейдин правильно подметила — получается, что я какой-то общий знаменатель ко всем этим убийствам. И ко взрыву тоже в некоторой степени.

Нейлор высвободился из моих объятий и повернулся ко мне с не слишком любезным видом.

— Ну, и к чему все это? Почему кому-то интересно убивать именно в твоем присутствии или недалеко от тебя? — Он уселся возле стола, повернувшись в мою сторону, широко расставив ноги, и налил себе еще вина. Потягивая его, он говорил: — Если предположить, что виновна Марла, то задаешься вопросом: что она… или не она — не важно… что убийца хотел сказать своими действиями? О чем предупредить тебя… или не тебя?.. К обеим женщинам возможно чувство ревности, злобы, зависти… При чем тут Барбони?

Он притянул меня, поставил между раздвинутыми ногами.

Теперь, когда он, а не Рейдин задавался теми же вопросами, я не могла не согласиться с ним: все выглядело неопределенно и странно, в том числе и предположение соседки о моей невольной вовлеченности в эти дела, а значит, и об опасности, которой я подвергаюсь.

Из задумчивости меня вывели его слова уже совсем о другом.

— Пойдем, детка, в постель. Я устал до предела. Надо прямо сказать, его бесцеремонность пришлась мне по вкусу, и лишь одну вещь захотелось уточнить.

— Устал? — переспросила я почти шепотом, и рука моя скользнула по его бедрам. — Что-то я не очень верю этому утверждению, — добавила я с облегчением.

— Теперь я и сам не верю, — сказал он, удерживая мою руку и поднимаясь с места. — Пожалуй, я почти не устал и даже попытаюсь доказать это всеми имеющимися в моем распоряжении способами.

После чего прошел в гостиную, потушил там свет, затем взял меня за руку и повел в спальню.

Я только что упоминала о страхе. Да, я находилась в опасности. Но сейчас она была иного свойства и рождала не страх, а страсть.

На цыпочках миновали мы комнату, где без задних ног спал Фрэнсис, он даже не пошевелился, и у самой двери спальни я глубоко зевнула, внезапно ощутив дикую усталость.

Но Джон был начеку: он тихо засмеялся, притянул меня к себе и сам начал расстегивать пуговицы и все остальное, не отрывая глаз от моего лица.

Таким образом окончательно давал мне понять, чего хочет, и я абсолютно не сомневалась, что он это получит.