Судьба-шутница

Глава 14

На следующее утро, как и планировали, вернулись в замок Влада. Я ему честно рассказала о разговоре с Урсулой, тот с озадаченным видом кивнул, но предпочел не комментировать, за что я, признаться, была ему благодарна. Слушать его рассуждения или рассказы о их бывших отношениях, я не желала. Мазохизмом еще не страдала, а его откровения, наверняка, принесли бы мне не самые приятные минуты в жизни. Я не была наивной, и прекрасно сама представляла, что за отношения были у Влада с женщинами до меня. Но предпочитала, чтобы они, как и воспоминания о них, остались в прошлом.

Меня больше интересовало сейчас и ближайшее будущее. На далекое, я старалась не замахиваться.

По прибытии, мой новый статус стал ну очень решающим. Сразу же встал вопрос о том, что я, как новая хозяйка замка, обязана жить в хозяйской части, с чем решительно была не согласна. В тот раз у нас с Владом случился грандиозный скандал с битьем посуды (что примечательно, бил несчастные приборы, именно Влад), привлечением посторонних лиц (опять же мужем. Эдлер решил повлиять на меня с помощью его друзей и Лоренсо, пытаясь всеми правдами и неправдами убедить меня в правильности данной затеи), и под конец — соблазнением. Последним я бессовестно воспользовалась (а чего не воспользоваться случаем, когда есть такая замечательная возможность?), но все равно не поддалась, невозмутимо указав раздел брачного договора, где сказано, что я сама решаю, чем и где заниматься. В тот день на меня сильно обиделись и даже весь день не разговаривали. Но, благодаря Ние, что убедила меня не расстраиваться, намекнув на особенность Пар надолго не расставаться, я не побежала мириться первой. Вместо этого, дождалась вечера, когда супруг явится спать и самым наглым образом соблазнила, скрепив примирение несколько раз.

Как и предполагалось, известие о том, что я теперь не только хозяйка замка, но и Пара Влада, стала шокирующей. Данный факт не остался проигнорированным никем, и в мое лечебное крыло началась новая волна паломничества. Еще более интенсивная, чем была в самом начале моей работы в замке. Изменение было, разве что, в отношении, приходящих ко мне. Теперь я была значимой фигурой и, почему-то, каждый приходящий, считал своим прямым долгом, выказать мне свое уважение. А заодно пожаловаться на проблемы, с надеждой, что я повлияю через супруга на их жизнь. Естественно, повлияю благоприятно. А чтобы уж наверняка, стали приносить подарки разной степени дороговизны. Как мне сказала Ния, отказываться от подарка считалось очень некрасиво у оборотней. Пусть даже это были не подарки, а завуалированная взятка, отказываться было нельзя без последствий. Хоть я и говорила, что вмешиваться в дела мужа не стану, меня не слушали и упорно приходили ежечасно, превращая мою лабораторию и лазарет в склад хлама разнос степени нужности.

Попросила помощи у мужа, описав ситуацию. Этот хитрец пожал плечами и невозмутимо предложил переехать в хозяйские покои и забросить мою деятельность. Мол, там меня не посмеют беспокоить. Или же придется терпеть паломничество «попрошаек». И вид при этом муж имел ехидный-ехидный. Стоит ли говорить, что на провокацию я не поддалась?

На следующий же день, я решила совместить приятное с полезным. Здраво рассудив, что разбираться с ситуацией Влад принципиально не хочет, пытаясь вынудить меня поступить так, как хочет он, а разобраться все же нужно, приняла для себя решение. А именно, что глупо не воспользоваться возможностью протестировать мои новые наработки, когда столько подопытного материала каждый день приходит ко мне самостоятельно. К тому моменту они довели меня до такого состояния, что я их никак, кроме как подопытных не рассматривала. Под благовидным предлогом, что всех посетителей я подвергну обязательному полному обследованию, так как опасаюсь очага невиданной болезни среди населения в связи с большим поступлением жалоб (так как ко мне приходили изначально под предлогом, что у посетителя болит то, или иное, а уже после переходили к основной причине посещения). Я стала не только учиться лучше разбираться в анатомии оборотней, но и экспериментировать, как и планировала. Не всегда удачно для подопытного, надо сказать. Ничего серьезного здоровью я, естественно, не нанесла. Так, мелкие пакости скорее, так как я не совсем кровожадный монстр, и концентрацию выбирала минимальную для испытаний, чтобы со временем реакции проходили. Таким образом, одна ушная мадам, осталась без одной брови, и та не торопилась регенерировать, отрастая очень медленно (примерно с нормальной скоростью как у человека). Один господин покрылся сыпью в самых неожиданных местах. Другой, онемел на сутки, потеряв управление над языком и голосовыми связками. Последняя наработка, мне, кстати говоря, очень даже понравилась. Ну и так, по мелочи.

Стоит ли говорить, что уже через два дня моих изуверств, меня стали опасаться и избегать? А среди прислуги я изредка стала слышать уже знакомое «ведьма» в мой адрес. Но меня и это не расстраивало, главное результат, а именно: мне перестали досаждать, для этого не пришлось привлекать супруга, и я испытала и доработала многие наработки. Короче, результатом я осталась довольна.

Помимо прочего, несмотря на предполагаемый «медовый месяц», с мужем мы виделись не часто. Я не вдавалась в подробности, верная себе, стараясь не лезть в дела, которые меня не касаются, но предполагала, что Влад продолжил активно заниматься поимкой Луи Десятого.

Но, несмотря на возрастающую тоску по мужу, я старалась не унывать, загружая себя делами, дабы отвлечься от грустных мыслей. Таким образом, помимо моих пропаданий за работой в лекарском крыле и лаборатории, я принялась за активную учебу. Хоть Влад и убеждал меня, что для него не особо это важно, главное чтобы мне было комфортно, я настояла на продолжении уроков этикета, танцев, политики, истории и языков. Я верила, что Влад принимает меня любой, но позорить его не хотела. А зная о его светской жизни, во дворце и на публике нам придется находиться довольно часто, и я должна соответствовать мужу. Несмотря на его слова, я видела в глазах мужа одобрение моих решений, и это придавало мне сил.

С Эдлером, мы тоже общались в любую свободную минуту. Чаще это происходило ночами, когда мы утоляли потребности друг в друге, лежали обнявшись и разговаривали. Обычно разговоры были о нашем прошлом. Я многое узнала о Владе, он обо мне (хоть я и не любила рассказывать о своей жизни). Во-первых, в ней всегда было мало приятного. Во-вторых, я боялась взболтнуть лишнего и вызвать лишнее подозрение у мужа. Но тут приходила на помощь Ния, как и обещала. Необъяснимым образом, когда я готова была рассказать что-то опасное, Ния брала кратковременный контроль над телом и заставляла затыкаться. Хоть я и была ей благодарна, и даже привыкла к ее соседству в моей голове (при этом упорно отказываясь воспринимать нас как одно целое), такие захватнические моменты меня напрягали. Ния об этом знала, и старалась не злоупотреблять. В ее оправдание хочу сказать, что полный контроль она больше не брала, и я всегда была в сознании, когда она перехватывала управление у моего разума.

Однажды утром Влад разбудил меня непривычно рано и предложил поупражняться с оружием. Я этому искренне обрадовалась, успев соскучится по привычным тренировкам, что устраивала себе, почти ежедневно, до нашего, с сестрой, побега. Мы прошли в, до этого, незнакомую мне часть замка, что находилась в полуподвальном помещении. Там мы оказались в одиночестве. После небольшой разминки, Влад предложил тренировочное сражение. Вот этого я не ожидала и немного смутилась. Нет, я уверенна, Влад опытный боец, меня не обидит и не ранит, наоборот, сможет научить новому и полезному, вот только… Только моя сила заметно возросла с момента нашей свадьбы, и не всегда у меня удавалось ее контролировать, чтобы ни у кого не вызвать подозрения. Ния, конечно, помогала в этом, но во время спарринга, успеет ли она, когда я потеряю контроль над ситуацией? На мои робкие попытки отказаться, Влад не обратил внимание, строго напомнив, что я теперь его жена и Пара, следовательно, очень удобная мишень. И хоть он постарается обеспечить мою безопасность, сам я тоже должна постоять за себя. Тут мне крыть было нечем. Заручившись поддержкой Нии, я согласилась.

Бой был… красочным. Влад, действительно оказался превосходным бойцом, и с ним в схватке я не продержалась и двадцати секунд, снова и снова падая на попу. Сказывалось еще то, что я давно не упражнялась, что лишало ловкости движений, а так же то, что старалась контролировать ситуацию, не показывая свои полные возможности. Признаться, это сильно отвлекало. По началу, я действовала осторожно, зажато и неуклюже, за что муж не стеснялся меня поддевать и насмехаться. Через какое-то время я сама не заметила, что разозлилась настолько, что смогла втянуться в наш «танец» с оружием. Под действием эмоций я не сразу поняла, что Влад специально провоцировал меня и под конец, когда вся была мокрой и еле дышала от усталости, Влад сказал:

— У тебя не плохие навыки, ты очень способная ученица. Думаю, к твоему расписанию, стоит прибавить утренние тренировки. Тебе нужно развиваться. — похвалили меня, и без перехода, уже другим тоном заметили: — Ты меняешься. Стала сильнее и выносливее, регенерация работает на полную. Еще выросла твоя скорость и ловкость. Я не знаю, как это можно объяснить и это мне не нравится. Нужно поторопиться это выяснить. С сегодняшнего дня этим и займемся.

Признаться, я была обескуражена. Я же контролировала себя! Видимо, недостаточно. и как он будет это выяснять?

Тут заговорила Ния:

— Единственное, чем он сможет определить в тебе Двуликую — это их родовой артефакт. Ничто иное не поможет, ты будешь казаться им человеком.

— А если он решит артефакт задействовать? — забеспокоилась я.

— Вот когда решит, тогда и будем думать. Сейчас нужно надеяться, что ему не придет это в голову. Да и с чего? Двуликие давно вымерли. Удивительно, если он про них вообще вспомнит. Думаю, за ненадобностью, артефакт так же запрятан в самом дальнем углу их сокровищницы.

Слабое утешение, но она, конечно, права. У меня сейчас нет ни времени, ни сил забивать себе голову еще и этим. Пусть экспериментирует, если ему так хочется, главное, чтобы безопасно для меня. А в безопасности я не сомневалась. Не станет Влад причинять мне боль намеренно, в этом я убеждалась с каждым днем, что узнавала его все больше и больше.

Еще одним событием, на повестке дня, что тоже отнимало у меня немало сил — была свадьба Алиши. Вот кто отрывался по полной. Сестра как с цепи сорвалась. Будто помешалась с этой свадьбой. Хоть я и могла понять ее переживания (все же такое событие в жизни каждой девушки), но не одобряла ее напор. Особенно мне не нравилось, что она была убеждена, будто я должна принимать в этом бедламе активное участие. И ведь не откажешь!!! На правах ее единственной родственницы и, можно сказать, опекуна, она была права, и я обязана была помогать, насколько хватало моих моральных и физических сил. Правда, все мои предложения сразу же забраковывались, что со временем свело мои обязанности помощницы, до банального — я успокаивала, начинающую истерику, сестру. Короче, на всех приготовлениях, я служила в качестве успокоительного, единственного, которого слушала Алиша. Даже Абелю не удавалось утихомирить невесту и тут же бежали за мной. При всем при этом, сестра отлично понимала, что становится банальной истеричкой, но ничего с собой поделать не могла — так переживала за свадьбу, чтобы все было идеально. Успокаивало только то, что до этого события оставалось не так много времени, следовательно, терпеть осталось немного.

Однажды, засыпая на плече мужа, я задалась вопросом: почему, помня о нежелании Влада обзаводиться детьми так скоро, мы не предохраняемся и он даже не заводил речи об этом? На помощь, как всегда пришла всезнающая Ния.

— С чего ты взяла, что не предохраняетесь? — усмехнулась она. — Оборотень обеспокоился об этом еще во время подписания брачного договора.

— Что ты имеешь в виду? — поразилась я.

— Тебе в питье в тот день добавили противозачаточную смесь. Она на человека действует полгода.

— Что?! — подскочила я, чуть не завопив вслух.

— Не истерии. — осадила она меня. Вовремя надо сказать, так как от моих манипуляций, оборотень проснулся и обеспокоенно поинтересовался, что со мной. Если бы не предостережение Нии, я бы ему сказала что со мной!!! Так сказала, что он потом месяц бы регенерировал. — Что ты ему сейчас скажешь? Откуда ты узнала о том, что выпила тот состав? Он ни на вкус, ни на запах не чувствуется даже среди оборотней. Ты не могла никак узнать об этом. Так что не смей проколоться, иначе вообще больше ничего говорить тебе не буду!

— Все в порядке. — мило улыбаясь, пряча оскал, ответила я. — Повернулась неловко.

На этом он успокоился и притянул меня к себе на грудь, обняв. Я же тем временем вела внутренний диалог со своей душой.

— То есть, я не смогу эти полгода забеременеть? — грустно спросила я.

— Почему же? — хохотнула она. — Доза была рассчитана на человека. Она на тебя уже тогда бы не подействовала, так как по большей части ты таковой уже не являлась. А уж с пробуждением гена и подавно. Твоя кровь выжгла в себе все, что соответствовало человеку, возможные болезни, слабости, негативные составляющие, искусственного происхождения, такие как зелья и настойки, в том числе.

— То есть, Влад уверен, что эти полгода я точно не смогу забеременеть? Хотя на меня, то снадобье не подействовало?

— Верно. — подтвердила Ния. Все же, как хорошо, что она у меня появилась. Это решает кучу проблем! — Но я не стала бы так радоваться. Он уже насторожился твоими изменениями. Думаю, и сам скоро поймет, что того раза было если не недостаточно, то нужны более серьезные меры.

Первым моим порывом было закатить скандал. Как он мог так поступить со мной?! Зная, как я хочу детей, не поставив меня в известность, вот так эгоистично поступить и не сказать об этом! После, немного подумав, я решила обождать. Поскандалить я всегда успею. Ния права: Влад уверен, что предпринял все, чтобы не ждать моей беременности так быстро. Если я сейчас устрою скандал, мало того, что подставлюсь, так еще и спровоцирую его на действия. Кто его знает, что он придумает потом, чтобы не обзаводиться потомством? И ведь ничего не предъявишь! В контракте указано, что я должна хоть раз забеременеть за пять лет! Нигде не указывалось, когда именно это должно произойти, и что первое время, один из супругов не будет этому препятствовать. Дура! Такой момент не продумала!

И все же, несмотря на мое решение молчать о знании его поступка, я не удержалась от вопроса. Уж очень хотелось знать, соврет он мне или нет. Ния не одобрила, но и не препятствовала.

— Влад. — тихо позвала я.

— Ммм? — откликнулся он сонно.

— Ты еще не передумал, по поводу детей? — не стала я долго ходить вокруг да около.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился он, и даже глаза открыл, вглядываясь в мое лицо.

— Просто, вот уже сколько времени мы не предохраняемся. И я подумала…

— Не продолжай. — перебил он со вздохом и откинулся на спину, внимательно разглядывая потолок. Я прищурилась, не желая отступать, но не успела и рот раскрыть, как он заговорил: — Ника, должен признаться тебе. Знаю, я должен был рассказать тебе сразу, а еще лучше добиться твоего согласия, но времени не было, а ты была такая категоричная… — он замялся, избегая смотреть на меня, но словно невзначай крепче обнял, лишая меня возможности двигаться. Умный, уже понял, к чему идет. — Я сделал так, что ты не сможешь какое-то время забеременеть.

Я молчала. Нет, я не ожидала, что он продолжит. Я сосредоточенно дергалась в попытках вырваться, получив его признание — а следовательно причину расцарапать ему лицо. Хорошо, конечно, что он все же признался. Я, если честно, боялась, что он соврет. Но!

— Ника, послушай. — тряхнул он меня, заставив замереть. — Я знаю, что поступил как последняя свинья. И я не оправдываю свой поступок. Я прошу лишь подумать. Пойми, для меня тоже все слишком быстро. Еще два месяца назад я и подумать не мог, что обрету Пару и так скоро женюсь. О детях, я даже не задумывался. И тут все наваливается в кучу. Пожалуйста, услышь: ты нужна мне, очень нужна, как воздух. И я мечтаю, что у нас непременно будут дети. Но не сейчас. Дай мне время свыкнуться, все обдумать и тогда поговорим. Ко всему прочему, еще не решен вопрос с твоими изменениями. Думаю, сейчас это куда важнее.

Он говорил, говорил, но я уже не слушала, пребывая в своих мыслях. По большей части, он, безусловно, прав. Спешить, нам, действительно ни к чему. Все успеем. И в какой-то момент я даже открыла рот, чтобы рассказать ему кто я на самом деле, убедить, что со мной все нормально и для будущих детей нет опасности (в этом меня заверила Ния, когда я как-то обеспокоилась этим вопросом), но глупая обида за его поступок заставила молчать. Понимаю, глупо, и по-детски, но ничего с собой поделать не могла. Возможно, сказывались приближающиеся критические дни, кто знает.

А еще, вдруг стало очень горько. Если честно, я ожидала от него и другого признания нежели "ты мне нужна". Но, видимо, он не готов к этому.

А я готова? Еще на свадьбе, наверное, с увереностью, сказала бы "нет". А сейчас? Сейчас не знаю. Любить в одну сторону я была точно не согласна.

Поэтому я решила тоже молчать о своей сущности. Я не боялась, что он меня тут же убьет или поведет к Каю, как подопытный материал. Но до зуда в руках захотелось сделать ему такой же "сюрприз". Если боги подарят мне ребенка, я буду с наслаждением смотреть на удивление Влада, сообщая это известие. Там и будет понятно, как он относится ко мне и нашему ребенку на самом деле. А пока, пусть экспериментирует, пытаясь понять, что со мной. Я понаблюдаю.

Как и обещал, Влад вплотную занялся моими тренировками с оружием и выяснением, что со мной не так. К моему удивлению, он стал чаще появляться дома, видимо спихнув часть обязанностей на Абеля, который, в свою очередь, был этому только рад (Алиша с каждым днем зверствовала все больше). Если поначалу я обрадовалась его вниманию, то уже по прошествии нескольких дней готова была выть. Муж у меня оказался требовательным и жестким преподавателем. На тренировках я выматывалась так, что с трудом добиралась до своей комнаты, чтобы немного отдохнуть и отправляться по остальным делам. Но и там он не давал мне покоя, раз или два в день экспериментируя с ритуалами и артефактами, пытаясь разобраться в загадке моего происхождения. Я не возражала, но и в восторге от этого не была, так как большинство экспериментов требовало моей крови. Причем далеко не капельку! А те, что не требовали крови, очень выматывали энергетически. Одни только манипуляции с аурой отнимали помимо энергетических, еще и физические силы, при том, что все это время я просто лежала и даже не двигалась.

С каждым днем неудач Влад все больше мрачнел и становился угрюмым и задумчивым, но упорно молчал, не высказывая мне свои переживания. Я видела, что для него этот вопрос очень важен, и он серьезно переживает. Именно поэтому я дала себе слово, что обязательно ему расскажу правду в ближайшем времени. Думаю, после свадьбы Алиши — в самый раз. Ния, как не странно, отнеслась к моей затее философски. В смысле, сказала, что ей все равно, и на все воля Богов. Я ее не особо поняла, но вдаваться в подробности не стала.

Уроки с преподавателями я тоже не забросила и вскоре даже была удостоена похвалы, что на редкость быстро учусь. А вот лабораторией пришлось пожертвовать. На нее у меня катастрофически не хватало времени. Но я не унывала. Многое из задуманного я уже сделала (благо, подопытных хватило с лихвой), а остальное могло подождать лучших времен.

Что действительно занимало меня большую часть, это свадьба!

Как-то вечером, Влад задал мне вопрос:

— Ника, а ты бы хотела свадьбу?

— Мы вроде как женаты. — напомнила я, не понимая к чему он ведет.

— Нет, я имею в виду торжество. С церемонией, платьем, гостями, пиром, подарками, тортом…

— Из всего перечисленного, мне нравится только торт. — перебила я и передернула плечами. С этой подготовкой к свадьбе сестры, я стала относиться к подобным мероприятиям еще хуже, чем прежде. Если раньше я их просто не любила и не понимала, то сейчас, окунувшись с головой в подготовку, со всеми волнениями, приготовлениями и переживаниями — стала их просто не выносить. Ни за что, и никогда я больше не буду в этом учувствовать! Ни за какие коврижки!

— Ты уверенна? — нахмурился он, не понимая, как девушка может вообще отказаться от такой возможности осуществить в реальности детскую мечту любой женщины.

— Более чем. — уверенно кивнула я. На этом мы и закрыли данную тему.

Сестру я просто перестала узнавать. Всегда милая, спокойная и добрая, Алиша стала своей полной противоположностью! Если даже с ней простая подготовка к свадьбе сделало такое, то для себя я подобной участи точно не желаю. А ведь мою свадьбу пришлось бы делать более пышной из-за статуса Эдлера. Следовательно, силы и нервы увеличились бы соответственно.

Ни за что!

Настал день, приема и размещения гостей. Основная часть работ сделана, осталось дело за малым. Но весь замок боялся раньше времени расслабиться и, в случае форс-мажора, держать ответ перед разгневанной белокурой фурией, в лице моей сестры. Подобного развития событий не желал никто, за короткий промежуток времени, уяснив, кто в замке действительно страшен в гневе. Даже после моих экспериментов в лаборатории, меня меньше опасались, чем стать причиной недовольства маленькой человеческой девушки. Поэтому вот уже две с лишним недели, как мы вернулись из дворца, весь замок ходит «по стеночке», стараясь не производить лишних звуков.

Так вот, в уже украшенный и подготовленный замок стали съезжаться гости. На завтра назначена церемония бракосочетания, которую будут проводить в небольшом храме при замке. Я выдохнула с небольшим облегчением, думая, что основная опасность миновала и сестра стала заметно спокойнее, так как все шло, как планировалось, без задержек и эксцессов. Тем более, при гостях она бы не стала бушевать.

Довольная собой, и жизнью в целом, я неспешно шла в сторону своего лекарского крыла. Увы, но из него, все же, пришлось переехать. Влад настоял, что на время торжества мы должны жить в хозяйских покоях. Я, скрипя сердцем, согласилась. Но только на время!

Из-за большого количества гостей, я уговорила мужа отменить утреннюю тренировку, чтобы успеть подготовить лазарет и мой кабинет с операционной, если, не дай Боги, что-то случиться во время свадьбы. Жизнь приучила меня готовиться ко всему. К плохому — в первую очередь. Влад не стал спорить, сказал только, чтобы после обеда ничего не планировала. У него была какая-то очередная идея для ритуала с моей аурой. Я согласилась и мы, довольные друг другом, разошлись по своим делам.

Рассматривая яркое утреннее солнце, я невольно хмурилась. Неясное чувство тревоги не давало покоя. Я не знала, с чем это было связанно, но беспокойство появилось еще вчера и никуда не пропадало. Даже теплые объятия мужа не спасали от него, лишь заглушая, заставляя прятаться где-то на задворках сознания. Всю ночь я старалась не выпускать Влада из объятий, цепляясь за него точно клещ, почему-то боясь, что он может куда-то пропасть, исчезнуть, раствориться в воздухе, будто его и не было в моей жизни. Влад хоть и был удивлен моим поведением, но слова против не сказал, лишь сильнее прижимая к себе заставляя жмуриться от удовольствия. Именно в тот момент пришла очевидная и ясная мысль, что я люблю. Впервые, искреннее и глубоко.

Был большой соблазн сообщить ему это, но струсила. Скажу я ему сейчас и что? Вдруг это не взаимно? Вряд ли он станет врать и, вероятно, просто промолчит в ответ. А если, все же, соврет? Почему-то я была уверенна, что смогу распознать ложь, но к ней была не готова. Ко всему прочему, сначала он должен узнать правду о моей сущности. Уже потом, когда станет понятно, как он отнесется к этому, возможно, я ему и о чувствах сообщу.

Я уже проходила через двор, предпочитая ходить именно этим маршрутом, поймав себя на мысли, что постоянно озираюсь. Что или кого я искала глазами, понять не могла, но нарастающее беспокойство, словно пружина, что уже готова была выстрелить в любой момент, заставило ускориться, в надежде поскорее укрыться у себя в кабинете, как в надежном убежище.

Ния тоже проявляла беспокойство, но, как и я, не могла понять к чему его отнести. Попыталась собраться с мыслями, но ничего хорошего из этого не вышло, снова и снова отвлекаясь на оглядывание.

Было еще раннее утро, но замок уже ожил. Слуги вовсю трудились, подготавливаясь к приезду гостей. Но это в замке. На улице же, редко кто встречался на моем пути, когда в коридорах замка сновали туда-сюда, создавая настоящую толкучку. Это тоже была одна из причин, почему я сегодня решила пройти через двор, и сейчас, искренне пожалела, костеря себя за мнительность.

«Ну что со мной здесь может случиться?»- уговаривала я, стараясь взять себя в руки.

Распрямив плечи и тряхнув головой, я уверенно завернула за угол, где открывался вид на мое крыло, невольно выдыхая с облегчением. Вот сейчас я спрячусь в привычных стенах, и не выйду оттуда до самого обеда. Возможно, дождусь мужа, когда он решит сам за мной явиться. Да, пожалуй, так и поступлю.

Заметно повеселев, я пропустила тот момент, когда, ранее не замеченная мною, тень отлепилась от ближайшей стены и метнулась ко мне. Ния разъяренно зашипела, и я почувствовала покалывание в пальцах, а десны подозрительно зачесались. Но, верная своим привычкам и, выученной тренировками, реакции, я отскочила в сторону и ловко выхватила свой кинжал.

Тенью оказалась неопределенная фигура в плаще, что скрывал владельца полностью, не давая определить даже пол нападающего. Такие фигура и рост могли соответствовать как сухощавому мужчине, так и крепкой женщине. Осторожно потянула носом воздух и искренне удивилась — нападающий не пах. Никак!

В памяти всплыли записи о зелье, позволяющие полностью маскировать свой запах. Вот только из-за дороговизны ингредиентов и их редкости, такое зелье могли себе позволить не многие.

Мы, тем временем, стали осторожно кружить друг против друга, внимательно наблюдая за противником. Ния требовала, чтобы я передала ей контроль и она расправилась с ним «по своему». В мои планы это не входило, помня, как она так разобралась с тем маньяком из моего детства. Нет, этот экземпляр мне нужен живой, у меня имеются к нему вопросы. За себя постоять я смогу, не зря же Влад учил меня, в случае крайней опасности, всегда успею передать управление телом Ние.

Вот только ничего сделать я так и не успела. Молниеносным движением, мне в лицо высыпали сонный порошок с какой-то примесью, что моментально заполнил рот, нос и глаза. Не успела я сделать и двух вздохов, как почувствовала, что земля стала резко приближаться. Ния душераздирающе закричала в голове, а сознание стремительно уплыло.

По обыкновению пробуждение не было радостным. Невольно подумала, что у меня какая-то нездоровая традиция появилась — против воли терять сознание.

Первым делом, не открывая глаз, чтобы, не дай Боги, не выдать, что пришла в сознание неведомым врагам, мысленно позвала Нию, отметив, что сознание у меня еще словно в тумане. Это мне не понравилось. Очень. Ния, слава Небесам, отозвалась быстро.

— Ника, наконец-то ты очнулась!

— Что произошло? — заторможено даже мысленно вопросила я. Насколько мне известно, только один компонент мог вызвать такой эффект. Зная о нем, стоит удивляться, что после того количества порошка, что я успела вдохнуть, я вообще хоть сколько-нибудь соображаю. А вот тело не слушается. От слова «совсем»! И это плохо. Очень плохо! Я даже точно не могла сказать, в каком состоянии нахожусь, так как совсем не ощущала связи с телом.

— На нас напали. — выдала очевидное Ния. Будь у меня возможность, я бы непременно закатила глаза. — И, полагаю, выкрали.

— Полагаешь?

— Конечно, полагаю! — возмутилась она вполне резко. В отличии от разума, на душу, вероятно, действие порошка не повлияло. — Смею напомнить, что я заключена в твоем теле, и уж извини, мир ощущаю через те же органы чувств, что и ты. А так как они, все это время были отключены, я знаю не многим больше, чем ты. — голос у Нии так и сочился иронией. Вот только обиды мне еще и не хватало! — Разве что, примерное время, сколько мы пробыли в отключке. — уже более спокойно добавила она.

— Долго? — обреченно выдохнула я. Увы, ожидаемой помощи в виде информации от моей души, я не дождалась.

— Часов десять, навскидку.

А вот это уже печально. За это время можно многое сделать, и только Богам известно, куда меня доставили.

— Знаешь, кто это сделал?

Я, признаться, не знала, что и думать. В замке у оборотня, я чувствовала себя вполне в безопасности. Тем более, что он обещал мне защиту. Как оказалось — зря я так думала. Ведь знала, что у Эдлера много врагов, которые автоматически становились и моими после свадьбы. Но то, что они настолько наглые и нападут у Влада под носом, в его же доме… это смело! Такого, признаюсь, я не ожидала.

А если не предположительные враги Влада, то кто? Мои? А кто у нас в списке врагов? Грея, насколько я помню, уже давненько не стоит опасаться априори, ввиду его смерти.

Урсула? Возможно, конечно, что она меня обманула и только прикинулась, будто смирилась, а сама затаила злобу. Но в это, почему-то, я верить не хотела. Удивительно, но про нее думать плохо, неожиданно, не хотелось. Тем коротким разговором, она смогла вызвать у меня уважение и даже симпатию. Не ее вина, что она хотела себе счастья. К сожалению для нее, она выбрала для этих целей не того оборотня. Я ее в этом не виню.

Кто остается? Гадриэль? Вполне вероятно. О нем я, почему-то, вспомнила не сразу. Тут же вспомнилась и его угроза, брошенная мне вместо прощания. Но как это возможно? Откуда у него такие возможности, позволяющие похитить меня из замка напичканного охранной оборотнями, с применением редчайших зелий?

— Без малейшего понятия. — отозвалась Ния. — Но, твои предположения разделяю и склоняюсь к последнему.

— Почему?

— Ты всегда имела плохую черту недооценивать людей.

— У него нет таких возможностей. Он хоть и аристократ, но не такой уж значимый. Как он смог это провернуть?

Ния ответить не успела. Не знаю, чем себя выдала, но сбоку послышался шум шагов и через мгновение мне в лицо выплеснули холодную жидкость. Да так неудачно, что я вдохнула воду и закашлялась.

— Проснись и пой. — пропели мне в ухо. Слова доносились как-то замедленно и приглушенно, поэтому я какое-то время переваривала услышанное.

С трудом разлепила глаза и не менее затруднительно заставила себя оглядеться. Находилась я в каком-то каменном мешке, судя по освещению, даже без окон и всего одной дверью. Но ручаться не могу, так как видела картинку только перед собой. Происходящее по бокам и сзади — для меня было загадкой. Судя по тому, что занимала я вертикальное положение, но самостоятельно стоять не могла, меня подвесили за руки. Об этом так же намекало легкое покалывание в моих верхних конечностях. Фух, чувствительность к телу, вроде, стала немного возвращаться.

Постаралась пошевелиться — безрезультатно. Повернуть голову — не удалось. Тело меня абсолютно не слушалось, будто и не мое вовсе.

— Ты как-то быстро пришла в себя. Не ожидал, что разговор у нас состоится так скоро. Подготовится не успел. — печально вздохнули сбоку и через мгновение передо мной стоял де Сайтос, постукивая по ладони хлыстом. Хлыстом! Я начала чувствовать себя вдвойне неуютно. Вид мужчина имел мрачный и решительный.

— Ния, нам нужно сматываться отсюда. Чем скорее, тем лучше! — мысленно взвыла я.

— И как ты это предлагаешь сделать? — неуверенно поинтересовалась она.

Это она у меня спрашивает?! Кто из нас душа, которая помнит все свои жизни, а следовательно, более опытная и мудрая? Кто из нас в детстве убил матерого маньяка, даже не используя оружия? И она спрашивает у меня? Серьезно?!

— Откуда мне знать? — разозлилась я, внимательно наблюдая за мужчиной напротив. Он слабо улыбался одними кончиками губ, а глаза метали молнии. Создавалось впечатление, что у него ко мне много претензий, и я, вскоре, стану за них отвечать. Принудительно! — Ты обещала, что сможешь нас защитить в случае опасности. Где чертовы когти и клыки?!

— Ты еще имеешь наглость мне высказывать? — ответно взвилась она. — Помнится, это ты не дала мне взять «верх» над телом, когда на нас только напали. А сейчас, хочешь, чтобы я отвечала за твою глупую самонадеянность?!

Ну что тут сказать? Ния права, нужно было ее слушаться, когда была возможность.

— Извини. Я была неправа. Но это не отменяет, что нам нужно как-то спасаться. Что-то мне подсказывает, что Гадриэль сюда не за жизнь пообщаться нас притащил.

— А то я не знаю! Извинения принимаются, но, увы, помочь ничем не могу.

— Как?!

— Я же говорила, что не могу пользоваться телом и органами чувств, когда они даже разуму не подчиняются. Пока не прошло действие порошка, я бесполезна. Извини. — покаялась она.

А вот тут мне стало по-настоящему страшно!

— Говорить можешь? — поинтересовался Гадриэль.

Я попробовала приоткрыть рот, и, о чудо, у меня это вышло! А вот с остальным было уже хуже. Язык распух и толком не двигался. Пересохшее горло тоже не облегчало ситуацию.

— Не можешь. — констатировал Гадриэль и удрученно кивнул. — Жаль. — затем резко подошел и залепил мне пощечину. Что самое обидное, ее я почувствовала. Да еще как! Вместо вскрика, из горла послышалось лишь шипение. Рот тут же наполнился кровью из разбитой губы. — Кричать тоже не можешь. — опять вздохнул он, потряхивая рукой, что ударила меня. В удар он вложился знатно. Сил явно не жалел, подонок! — Тогда мы с тобой немного подождем. Люблю, знаешь ли, когда мои женщины кричат. А пока ты меня послушаешь. Нам же нужно скрасить ожидание? — с этими словами, он вновь скрылся от моего взгляда, а моего слуха стал доносится металлический скрежет.

Я вот ни разу его женщиной себя не считала. Только как ему это донести, если я даже говорить не могу?

— Знаешь, я до сих пор не могу взять в толк, что меня в тебе зацепило. — словно сам с собой заговорил он. Слова его сопровождались позвякиванием чего-то металлического. От этого по телу поползли мурашки. Им я искренне обрадовалась, в отличии от причины их появления.

— Метаболизм работать начинает. — пояснила Ния. — Это хорошо. Значит, скоро яд из организма выведется и мы сможем управлять телом.

— Как только почувствуешь возможность, сразу же вытаскивай нас. — мрачно обратилась я к ней.

— Понятное дело. Только ты это, лучше не выдавай нас подольше. Пусть считает, что порошок продолжает действовать.

Я невесело хмыкнула. Естественно в мыслях. Интересно, как мне это сделать, если он вздумает проверить насколько сильно я боюсь боли?

— Уж как-нибудь. — буркнула она сурово.

Здорово!

— Вот уже сколько лет я практически ежедневно задаюсь этим вопросом, и ответа не нахожу. Есть куда более красивые, богатые, знатные. Строптивые как ты, тоже были. Даже больше. Но из головы, не выходила ты одна с тех пор, как я тебя впервые увидел. — продолжал де Сайтос, не подозревая о моем внутреннем диалоге. Мужчина неспешно подошел ко мне со стулом в руках и сел напротив, закинув нога на ногу, а в руках на этот раз держал небольшой нож. С удивлением я узнала скальпель. Черт! — Заешь, в какой-то момент, я поверил в то, что о тебе говорят. Ведьма. — хмыкнул он, пальцем проверяя свое оружие на остроту. Даже мне со своего места было ясно, что острие недавно точили.

— Но никакого подтверждения, что мое увлечение искусственно, не нашлось. Поверь, я проверял.

Верю, чего же не верить? В его больную голову и не такое придет!

— Когда я смирился с тем, что впервые в жизни влюбился, увы, сделать тебя своей не смог. Сначала твой отец мешался. Нет, его, конечно, можно было бы устранить еще раньше, но я рассчитывал, что смогу добиться твоего расположения самостоятельно. Да и внезапная смерть Алека была бы подозрительной. Ты же умная девочка, что мне, кстати говоря, не очень нравится. Быстро поняла бы в чем дело, и простить смерть отца не смогла. — снова хмыкнул и посмотрел исподлобья. — Я же, в кой-то веки хотел по-человечески, благородно. Даже мне смешно, что меня такие мысли посещали, но для тебя я хотел стать кем-то лучше. Но ты не оценила. Вместо этого игнорировала и показательно избегала. Пришлось поторопить события, так как без твоего согласия, Алек не дал бы разрешения на наши отношения. Спустя год, твой отец умер благодаря моим стараниям и одному интереснейшему яду. — я мысленно взвыла и подавила желание забиться в цепях, чтобы добраться до этого человека.

Против воли из глаз потекли слезы горя. Моего отца убили! Он мог еще столько жить! Я могла его спасти, если был бы хоть какой-то намек, что смерть неестественна. Но я не поняла, не догадалась и как итог…

А убийца самого дорогого мне человека сейчас сидит передо мной и насмехается!

Желание убивать застилало глаза. Я даже не сразу расслышала крики Нии.

— Ника, еще не время. Потерпи!

Почти до боли сжала челюсти, с ненавистью смотря на мужчину, сидящего напротив.

— Не смотри так. Ты сама виновата! — вдруг заорал он. — Вот что тебе стоило ответить мне взаимностью?! — подорвался он с места и вскоре нависал надо мной, приложив скальпель к моему лицу. Я была в такой ярости, что меня даже потенциальное знакомство с инструментом не смущало.

Если он думал, что я ему отвечу, то сильно ошибался. Даже будь у меня возможность, все, что он от меня услышал бы от меня, это поток проклятий и сценарий его скорой смерти.

— Молчишь. — прошипел он и наконец отошел. — Я даже догадываюсь, что тебя останавливало. Те потаскушки, что прибегали к тебе зализывать свои раны? — вскинул он бровь и не дождавшись от меня реакции, вздохнул. — Я знал, что с ними проблем не оберешься. Но и запретить им у тебя появляться не мог, как не пытался. — помолчав, он быстро заговорил, снова повысив голос, словно обвиняя меня: — А что мне оставалось делать? Я злился. Мне приходилось иметь этих девок, в то время, когда до боли и судорог хотел тебя! Хотел, но не мог получить и злился!

То есть, опять я виновата?! Видимо, то, что он таким больным уродился, тоже без моего участия не обошлось. Пусть, даже, меня в то время и в проекте не было.

— И вот, когда я, наконец, практически добился желаемого, ты бежишь!!! И если бы не случайность, я бы так и не отыскал тебя! Но и отыскав, оказывается, что ты спуталась с оборотнями! — он вновь подскочил ко мне, будто не имея возможности усидеть, и дернул за волосы, запрокинув мне голову. Я скривилась, подавляя шипение, и посмотрела в его глаза. — Чем он лучше меня? — вдруг перешел он на шепот, склонившись к моему лицу практически вплотную, не давая отвернуться. — Я бы все к твоим ногам положил. Я бы смог забросить свои привычки. Я был бы нежен, любил, заботился, боготворил, черт бы тебя побрал! Но нет, вместо этого ты связалась с этим Эдлером.

С этими словами, я почувствовала как ключицу пронзила боль, а блузка стала стремительно намокать. Тяжело дыша сквозь зубы, я снова постаралась дернуть головой. Тщетно. Держал он меня крепко. Секунда, и снова тело опаляет боль. На этот раз ранил живот. Не глубоко и не опасно, но очень болезненно. Знает, Гаденыш, как сделать побольнее, при этом, не причиняя серьезного вреда. Против воли вырывается глухой стон. На лице мужчины расплывается довольная усмешка.

— О, я смотрю, ты стала приходить в себя. Это замечательно, скоро начнешь кричать и тогда мы начнем веселиться по-настоящему. — подмигнул он мне.

— Ния! — позвала я со стоном.

— Держись, Ника. Тело восстанавливается, но медленно. Мы не сможешь вырваться из цепей и бороться с ним, пока тело не подчиниться полностью. — со слезами в голосе отчиталась она.

Ну твою ж…

Додумать мысль я не смогла, так как де Сайтос отбросил скальпель, видимо, наигравшись, и вновь ударил меня в лицо. Затем удивительно нежно погладил место удара, будто сожалея о содеянном, и забормотал:

— Вот смотри до чего ты меня довела. Я так не хочу делать тебе больно. — продолжал он гладить меня, пока я пыталась прогнать из глаз черные точки. — Но я готов тебя простить. Знаю, сейчас ты уже сожалеешь о содеянном и раскаиваешься. Сказать ты этого не можешь, но я готов прекратить все это, если ты меня сейчас поцелуешь. Мы все забудем и начнем сначала.

Договорить я ему не дала, так как меня начало знатно так тошнить. Другие бы подумали, что от сильного удара или боли, но я в то мгновение искренне полагала, что от его речей. Что он там говорил? Поцеловать? Легко! Чего же не поцеловать, когда ТАК просят?

— Дрянь! — рявкнул мужчина и отшатнулся от меня, чтобы вытереть мой стекающий по его лицу «поцелуй». Странно, что ему не понравилось. Лично мне — очень! Мою радость не омрачал даже ответный удар, на мое проявление «симпатии».

— Что ж, ты сама этого захотела. — мрачно произнес он и ушел в сторону из поля моей видимости. Зачем он туда отправился, долго думать не пришлось. Вскоре рубашка на мне была порвана, открывая спину, а еще, через недолгое время, де Сайтос, с помощью знакомого хлыста выяснил, что голос ко мне вернулся.

Через какое-то время, которое мне показалось вечностью, мой мучитель остановился. Если бы у меня спросили, сколько времени прошло, я бы с точностью смогла ответить, что ровно тридцать три удара хлыстом, что разрывал мою кожу с каждым обжигающим ударом, от которого у меня мышцы сводило судорогой. Почему именно тридцать три — не знаю. Возможно, у него просто рука устала на этом числе. Вскоре не только рубашка была мокрая от крови, но еще и брюки и частично сапожки. Во всяком случае, в левом подозрительно хлюпало.

Хоть чувствительность в тело вернулась, двигаться я все равно не могла и это угнетало. Ния тоном, словно сама виновата, только и поясняла:

— Сейчас большая часть энергии уходит на регенерацию ран. На восстановлении подвижности — ничтожно мало. Но и когда подвижность восстановится, у нас еле хватит сил чтобы отрастить когти и клыки. Ни о какой силе, превышающей мужскую и речи быть не может. Она появится, только когда действие порошка закончится окончательно, а тело восстановится хотя бы на две трети. Прости.

Мда, перспективы не радужные. И на спасение практически нет шансов, как не посмотри. Что толку от этих когтей, когда я зафиксирована цепями? Даже вырвись, не факт, что в таком состоянии я смогу противостоять здоровому мужчине в рассвете сил. А состояние мое, судя по планам на меня де Сайтоса (которыми он щедро со мной делился, в процессе избивания хлыстом), будет только ухудшаться. Но даже, если мне это каким-то образом удастся, нужно еще выбраться из места, где он меня держит. А что за дверью этой пыточной — неизвестно.

На помощь со стороны тоже рассчитывать не приходится. Я, конечно, буду надеяться до последнего, что Влад меня найдет каким-то необъяснимым способом, и сможет спасти, но особо не верила.

От мысли о муже в груди все скрутило узлом. Как жаль, что нам было отмеряно так мало времени. Как жаль, что не смогла как следует попрощаться. Как жаль, что тем утром не поцеловала и не обняла его хотя бы на один раз больше, чем сделала. Как жаль, что у нас нет будущего. Как жаль, что ему придется пережить мою смерть. Как жаль… что не сказала, что люблю.

Из мыслей вывел резкий звук. К этому моменту я уже могла незначительно поворачивать голову. Сейчас с легкостью рассматривала спину мужчины, что стоял возле металлического стола с инструментами для пыток. Де Сайтос по очереди брал в руки то одно, то другое приспособление, неспешно и вдумчиво рассматривая, затем откладывал, чтобы взять другое.

Делал он это так, что мне было прекрасно видны предметы, что он изучал. Некоторые мне были знакомы, многие — нет. Но и тех, о которых мне было известно, заставляли подавить вскрик ужаса. Если он решит применить их а мне, о смерти я буду молить долго и упорно.

Нужно что-то придумать. Тянуть время? А зачем? Да хотя бы для того, чтобы оттянуть пытку! А там, быть может, и придумаю что-нибудь.

— Как… — хрипло начала я и закашлялась. Свой голос я не узнавала. Язык еще плохо слушался, а горло першило от долгих криков.

— Что? — вскинул он голову и с интересом на меня уставился.

— Как тебе. удалось меня. выкрасть? — с трудом выдавила я из себя.

— О, долго ли умеючи? — засмеялся он, но от стола отошел, что радовало. Когда он встал напротив меня, мне открылось, что мужчина был весь в брызгах крови. Моей крови! Учтивая фантазия подкинула несколько предположений, что стало с моей спиной. Слезы я не сдерживала уже давно, примерно на пятом ударе я не только кричала, но рыдала не таясь, настолько было больно. Вот и сейчас несколько слезинок опять скатились, остужая горящее лицо.

— И все же? — прошептала я. Сил хватало только на шепот.

— Какая разница? — вскинул он бровь. — Ты все равно скоро умрешь.

— Я любопытная. Считай последним желанием умирающего.

Гадриэль помолчал, всматриваясь в мое лицо, потом кивнул своим мыслям и согласился.

— Так и быть. Моя любовь к тебе безгранична. Я выполню твой каприз, но после, не рассчитывай на то, что сможешь избежать своего наказания.

Он сел на уже знакомый стул, откинулся и с удовольствием потянулся, разглядывая меня. Зрелище, должно быть, впечатляющее. Избитая, окровавленная, еле дышащая. Не девушка — загляденье. Для такого больного, как де Сайтос, уж точно.

— Когда вы провели меня с этой свадьбой и тем, что ты, якобы, Пара этого пса, я не растерялся, и отправился на другую сторону. К счастью, у меня было, что предложить беглому королю, в обмен на помощь. Он предоставил мне необходимые зелья, артефакты и укрытие. Связи у оборотней, я смог быстро установить еще на балу, завербовав несколько этих животных. Остальное дело техники.

— Кто?

— Какая разница? Тебя это в любом случае более не касается, а своих шпионов я не люблю выдавать.

— И все же? Я же все равно умру вскоре. — упорствовала я. Неприятная догадка, что это могла быть Урсула или кто-то другой знакомый, не давало покоя.

— Ну, не так уж и скоро. — хмыкнул он. — Пока я с тобой не наиграюсь, и не получу, наконец, то, чего хотел все эти годы, ты будешь жить. — великодушно просветили меня. Я вот открывшимся перспективам не обрадовалась. Совсем! — Ну, да ладно. Так и быть. Для тебя, все, что угодно! В пределах разумного, естественно. — я напряглась в ожидании и тихо зашипела от резкой боли в спине. Пришлось опять расслабиться и повиснуть на руках. Заныли уже мышцы рук, но не так больно в сравнении со спиной. — Мне помогла бывшая любовница твое пса. — расплылся он в улыбке, наблюдая мою реакцию. — Отвергнутые женщины так злопамятны.

Я сжала губы, ругая себя на чем свет стоит за глупость. Ну почему я такая дура? Меня провели как девчонку. Уверенна, Урсула сейчас знатно веселится, что удалось разыграть меня. А после моей смерти, явится, чтобы «посочувствовать» утрате Эдлера, и вскоре, на фоне общего горя (если она сказала правду и действительно потеряла свою Пару), предпримет попытку женить его на себе. Конечно, Пара, в моем лице, теперь не будет на ее пути. А все ее речи, что она никогда не сделает Владу так больно, заставив почувствовать потерю Пары — и гроша не стоят!

— Как?

— О, это было легко. Только слепой не заметил бы, как она смотрит на вас. Я всегда был наблюдателен. Раскрутить малышку на помощь, пообещав, что устраню преграду в твоем лице, было легко.

— Влад догадается. — прошипела я. — Он знает, что вы на балу были вместе.

— В смысле? — внезапно нахмурился он. — Я был осторожен и нашел ее уже после бала, убедившись, что нас никто не видел.

Кажется, я запуталась. От удивлении вновь напряглась и зашипела.

— На балу ты подошел ко мне в сопровождении Урсулы…

— А, ты про нее?! — засмеялся он. — Я говорил про другую девчонку. Хотя не удивлен. У блохастого столько любовниц, что просто удивительно, как он нашел время для тебя. И что ты в нем нашла?

Ему так рассказать или список составить?

— Ренэ? — с сомнением спросила.

— О, ты всех его любовниц по именам знаешь? — расхохотался он. — А ты, я смотрю не собственница, раз спокойно делишься своим мужчиной. Мне это нравится. Если бы не обстоятельства, тебе цены бы не было!

Да кто бы сомневался!

— Но ты права. Кажется, ее именно так и зовут. Я не особо запоминал. У нее был свой человек. то есть. оборотень, в замке Эдлера. С его помощью она туда и попала.

— Кто?

— Я не знаю. — пожал он плечами. — Честно. Не смотри так. Мне было плевать, как она мне доставит тебя и с помощью кого. Попалась бы, ее проблемы. Я за собой следы замел, не нашли бы в любом случае. Но девчонка не подкачала. Доставила тебя в лучшем виде, правда с порошком перестаралась. Уж думал, ты раньше времени подохнешь, но обошлось! Жаль, что пришлось ее устранить, правда. Свои шпионы, мне не помещали. Но она слишком много знала и вообще, какая-то ненормальная была. Все лепетала про какие-то когти у тебя. Бред, правда?

Я замерла, круглыми глазами уставившись на смеющегося мужчину, в очередной раз, коря себя за неумение врать. Сейчас это его знание, могло плохо на мне сказаться. Но мне повезло. На удивление, Гад принял мой ошарашенный вид по-своему, убеждаясь, что слова бывшей любовницы — ложь.

— Ну, надеюсь, я утолил твое любопытство. Теперь твоя очередь меня развлекать.

Вместо того, чтобы пойти к столу с инструментами, он направился ко мне и сразу вспомнила, о его намерении мной воспользоваться. Я запаниковала.

— Ника, сделай так, чтобы он освободил руки. — затараторила Ния.

— Зачем? — наблюдая за приближающимся мужчиной, спросила я. В данной ситуации, мне было все равно, как именно меня будут насиловать. По моему личному мнению — лучше никак. Но кто ж мое мнение будет слушать? А уж со связанными руками или нет…

Как оказалось, зря я так думала.

— Если руки будут свободны, и он не станет ожидать от нас сопротивления, я попробую отрастить когти. Остальное уже будет зависеть от тебя. Нужен один точный удар.

Взвесив «за» и «против» быть просто изнасилованной или изнасилованной, но с вероятностью хотя бы ранить обидчика, я выбрала последнее.

— Я так понимаю, единственный шанс взять женщину у тебя, это только связать ее и довести до полуживого состояния? — хмыкнула я и даже не удивилась, получив новую пощечину от разгневанного мужчины. — Теперь становятся понятны все следы на теле твоих любовниц. Я-то думала, что это у тебя такие увлечения, оказывается — необходимость. — продолжала я глумиться на свой страх и риск. Убеждать его, будто я его резко захотела после случившегося и сама добровольно отдамся — глупо. Можно было бы давить на то, что я, таким образом, пытаюсь «искупить свою вину», вот только де Сайтос меня неплохо знает, и что-то заподозрит обязательно. Остается только безотказный способ — заставить его доказать, как я не права. Такой как Гадриэль должен повестись. И я не прогадала.

— Ты ответишь за свои слова. Уж я постараюсь! — сообщили мне, снимая кандалы, и я повалилась на пол, словно мешок, лишившись опоры.

Шевелиться я не торопилась, а вот застонать решила, лишним не будет. Пусть считает, что сопротивляться у меня нет возможности.

Ногой меня перевернули на спину, отчего я практически задохнулась. Боль была такой адской, что на мгновение в глазах потемнело. Зато, когда зрение восстановилось, я наблюдала, как мужчина надо мной, демонстративно медленно раздевается, а редкое оружие, что висело на нем, откидывает в сторону. Этот короткий полет я не смогла не проводить взглядом. Что незамеченным не осталось.

— Думаешь такая умная, и я оставлю тебе шанс меня убить? Брось, мы же отлично знаем друг друга. Неужели ты думаешь, что я не разгадал твой замысел? Для этого ты хотела, чтобы я тебя освободил?

Ответов от меня не ждали. И вот уже скоро обнаженный мужчина грубо раздвигал мои ноги, и устраивался между ними. Внешне я осталось безучастной, в то время, когда внутри меня всю передергивало от отвращения. Но мужчину мое состояние не смущало. Напротив, с довольной улыбкой он стягивал с меня одежду, не особой заботясь об аккуратности, отчего я, не переставая, вскрикивала, когда спину тревожили особенно заметно.

И вот, когда на мне не осталось ничего, кроме порванной рубашки, Гадриэль сосредоточился на удобном устройстве на мне, ложась практически полностью, на мою полуживую тушку, я решила что пора. На общем фоне боли и отвращения, трансформации я не почувствовала. Лишь когда до меня донесся полуживой голос Нии: «Готово», поняла, что когти у меня имеются.

Дальше я не особо запомнила. В удар я вложила всю свою ненависть и злость к мужчине, вспоминая все плохое, что он мне сделал. На это ушло не меньше мгновения, но все воспоминания пронеслись перед глазами, добавляя силы в удар. Целилась я туда же, куда пыталась ударить кинжалом Грея. Вот только тогда у меня ничего не вышло, сейчас же, когти с легкостью распороли кожу, мышцы и позвонки. Мгновение, и все было кончено. Де Сайтос мертв, и я, по всей видимости, вскоре последую за ним. Сил не было даже вытащить застрявшие когти из перебитого позвоночника. Сознание я теряла с улыбкой на губах, счастливая, что смогла отомстить за отца.