На следующее утро Джо одевалась особенно тщательно. Сейчас разгар светского сезона. Ей предстоит нанести визит дамам из высшего общества. Она не хотела, чтобы ее сочли провинциальной простушкой.
Даже в лучшие времена ее гардероб не отличался блеском. Это было словечко Хлои. Под ним она подразумевала вкус и стиль. Проблема в том, что после смерти мужа Джо полностью погрузилась в дела газеты. К тому же не имеет смысла наряжаться, когда не для кого это делать. Теперь, пристально изучая свое отражение в зеркале, Джо жалела, что не слушала подругу. Из зеркала на нее смотрела невзрачная гувернантка.
Стоял чудесный теплый день. Джо остановила карету на Баркли-сквер, у дома леди Лэнгстон. Расплатившись с возницей, она поднялась по ступенькам. Дверь ей открыла жизнерадостная служанка и попросила подождать, пока она узнает, дома ли хозяйка. Эта формула вежливости означала, что служанка выяснит у хозяйки, хочет ли та принять гостью. Но Джо была уверена, что ее примут. В конце концов, леди Лэнгстон сама обратилась к ней с просьбой.
Джо уже стала опасаться отказа, как на лестнице послышался шелест юбок, предупреждавший о появлении хозяйки дома.
– Дорогая миссис Чесни! – сказала леди Лэнгстон, протягивая Джо руку. – Я рада наконец с вами познакомиться. Хлоя мне столько о вас рассказывала. У меня уютная гардеробная, там нам будет удобнее, чем в чопорной гостиной. Мы ведь друзья, так что лишние церемонии ни к чему. – В самом радушном расположении духа леди Лэнгстон двинулась вверх по лестнице, указывая путь.
Гардеробная оказалась уютной гостиной и напомнила Джо маленькую столовую в доме Хлои. Тот же беспорядок на книжных полках и буфете, корреспонденция, разбросанная на секретере, такие же горшки с орхидеями на столике в стороне от окна, чтобы изысканным растениям не было холодно.
– Позвольте предложить вам чаю. – С этими словами леди Лэнгстон дернула за шнурок звонка у камина.
Джо исподволь разглядывала ее светлость. На вид леди Лэнгстон было около шестидесяти. С ее пухлого лица не сходила улыбка, глаза светились дружеским интересом. Вычурное платье из тафты темно-сливового цвета отнюдь не скрывало недостатков фигуры. Джо почему-то пришел на ум огромный диван похожего оттенка в гостиной ее матери. Он был такой уютный!
– Что нового о Хлое? – поинтересовалась ее светлость.
– Думаю, вам известно больше, чем мне, – покачала го-. ловой Хлоя. – Я только вчера узнала, что она гостила у леди Бринзли в Оксфордшире.
– В Бринзли-Холле, – кивнув, подтвердила леди Лэнг-стон. – Разве я не упоминала об этом в своем письме?
– Ни единым словом.
– О, дорогая!.. – Добродушное лицо хозяйки погрустнело. – Я была уверена, что вы это знаете. Это был загородный прием, гостей приехало мало, и все они члены Садоводческого общества. Элинор пригласила нас посмотреть усовершенствования в своей оранжерее. Граф тоже был в Бринзли-Холле, но он долго не задержался, и мы чудесно провели время, разговаривая о растениях и гуляя по парку. Знаете, это историческое место.
– Элинор? Это леди Бринзли?
– Да. И ее сын, виконт Морден, тоже был там. Такой приятный молодой человек.
Джо все знала о Садоводческом обществе. Это было одним из увлечений Хлои. Там она познакомилась с леди Бринзли. Хлоя считала это способом, с помощью которого перед Леди Всезнайкой открываются все двери. И у нее всегда будет богатый материал для колонки «Лондонская жизнь».
– Виконт тоже член вашего Общества?
– Я никогда не видела Мордена с запачканными руками, – рассмеялась леди Лэнгстон. – Он для нас слишком светский человек, а мы для него слишком стары. Нет. Элинор упросила его быть нашим гидом. Я же вам говорила, что это историческое место. Сначала там были римляне, но от них мало что осталось – несколько статуй и что-то в этом роде. Потом пришли монахи и на руинах римской виллы построили мужской монастырь. Морден все это прекрасно знает и умеет показать гостям. Вот что значит образование!
– Что произошло с монастырем?
– Он превратился в Бринзли-Холл, и, разумеется, было сделано все, чтобы там было удобно жить.
Джо в голову неожиданно пришла мысль, которую она не стала произносить вслух. Она подумала, что Хлоя, как и Морден, слишком молода для общества увлеченных редкими растениями дам.
Джо знала о Мордене из статей Хлои, но вспомнила только, что он происходит из знатного рода и собирается жениться на представительнице столь же благородного семейства. Аристократы очень заботятся о подобных вещах, говорила Хлоя. Виконт в отличие от Уолдо не был яркой личностью. Если подумать, Хлоя в этом отношении походила на мистера Боумана.
– Когда вы в последний раз видели леди Уэбберли? – спросила Джо.
– Накануне отъезда, перед тем как отправиться спать. Но я знала, что она хочет уехать ранним утром, а потому, когда не увидела ее за завтраком, не придала этому значения. Потом я поговорила с Элинор и несколькими гостями, но никто из них Хлою не видел.
– Вы разговаривали с леди Бринзли?
– Да.
– В Лондоне?
– Да, но сейчас ее здесь нет. Элинор находит городскую жизнь утомительной. Она предпочитает провинцию. Однако есть обстоятельства, которым ей приходится подчиняться. Она приехала в Лондон только на один день: Бринзли устраивали прием в честь невесты их сына. Есть и другие мероприятия, в которых ей придется участвовать, так что я думаю, что она снова появится в Лондоне.
– Понятно.
Похоже, что поговорить с леди Бринзли в ближайшее время Джо не удастся.
Леди Лэнгстон опустила взгляд на сплетенные руки. Когда она подняла глаза, на ее лице застыло мрачное выражение.
– Вы ведь считаете, как и я? – спросила она. – Что с Хлоей случилось что-то ужасное?
– Я не знаю, что и предположить, – ответила Джо!
Она задумалась, стоит ли сказать леди Лэнгстон о тревожном письме Хлои, и решила этого не делать. Хлоя предупреждала ее об осторожности, и Джо приняла это предупреждение всерьез.
Но письмо Хлои ей кое о чем напомнило.
– Я удивлена, – сказала Джо, тщательно подбирая слова, – что Хлоя не написала мне из Бринзли-Холла, чтобы известить, когда ее ждать. К тому же она знает, что мне хотелось получить образец почтовой бумаги леди Бринзли.
Леди Лэнгстон недоуменно посмотрела на Джо, потом ее лицо прояснилось.
– Вы имеете в виду графский герб в верхней части листа?
– Голову леопарда, – подтвердила Джо.
– Да, вы правы. Наверное, она взяла образец с собой, когда уезжала.
Кое-что начало проясняться. Хлоя написала письмо в Бринзли-Холле, вероятно, в последний вечер. Но тогда письмо давно бы пришло в Стратфорд, а его принесли четыре дня тому назад. В чем причина задержки?
Это безнадежно. Стоило решить один вопрос, как тут же возникал другой.
– Леди Лэнгстон, – обратилась к ней Джо, – должно быть, вы последняя видели Хлою. Я хочу знать, что происходило на загородном приеме: имена гостей, кто что сказал и произошло ли что-нибудь необычное? Кто-нибудь должен был заметить отъезд Хлои. Подумайте и расскажите мне все, что помните.
Леди Лэнгстон печально посмотрела на Джо, словно понимая ее нежелание думать о худшем, потом сказала:
– Лорд и леди Скин любезно согласились подвезти нас в своей карете. Мы приехали в Бринзли-Холл вечером в прекрасном настроении и переоделись к позднему ужину, который был подан в столовой. – Она умолкла и покачала головой: – Нет, это невозможно. Мы ходили на прогулки, играли в карты, на фортепьяно. Каждый день мы бывали в оранжерее Элинор, в садах и парках. Я не знаю, что еще рассказать вам.
Джо понимала огорчение пожилой женщины. Она сама не знала, с чего начать. Немного подумав, она спросила:
– Что произошло в последний вечер? Кто там был? Кто что сказал? Может быть, кто-нибудь пригласил Хлою в другое поместье или внушил ей мысль, что нужно куда-то поехать? Не пытайтесь выбрать самое важное. Просто опишите вечер, как вы его помните.
Леди Лэнгстон старалась что-нибудь вспомнить, но было очевидно, что она все больше волнуется. Однако удалось выяснить два факта. По словам леди Лэнгстон, Хлоя наняла экипаж, чтобы ехать в Стратфорд, поскольку не собиралась возвращаться в Лондон вместе с остальными. Второй факт заключался в том, что в Бринзли-Холле не было ее чемоданов.
– Чемоданов? – удивленно переспросила Джо.
– Да, для одежды. Чемоданы всех, кто собирался уезжать ранним утром, принесли вниз, но вещей Хлои там не было. Когда я спросила об этом, мне ответили, что леди Уэбберли уехала задолго до завтрака.
– Кто вам это сказал?
– Кажется… кто-то из слуг.
Их беседу прервали лакей и горничная с подносами. Джо тут же поняла, почему хозяйка дома такая пышнотелая. «Чашка чаю» оказалась настоящим пиром. Тут были булочки с кремом, миндальные пирожные, печенье с тмином, масса разнообразных бисквитов – все это разложено на роскошной трехъярусной вазе.
После того как они отдали дань лакомствам, разговор превратился в обычную светскую беседу, но Джо быстро вернула его в нужное русло. Выяснилось, что в Бринзли-Холле была дюжина гостей, и большинство имен были ей знакомы. Но некоторые не встречались ни в газетной рубрике Хлои, ни на визитных карточках, которые Джо забрала из Уэбберли-Хауса.
– Как я вам уже говорила, – сказала ее светлость, – они знают так же мало, как и я. По крайней мере те, с кем я разговаривала. Никто не волнуется, все уверены, что Хлоя вернется, когда ей вздумается. – Ее вдруг осенило: – Вам нужно поговорить с Элинор. Она приедет подготовиться к балу, который дает в следующем месяце в честь помолвки своего сына с леди Маргарет Кинтайр, дочерью маркиза.
Вскоре Джо собралась уходить. Ее светлость проводила гостью до дверей; договорившись обмениваться новостями, они расстались.
Взглянув на часы, Джо решила, что сейчас самое подходящее время нанести визит дамам, чьи визитные карточки лежали у Хлои, хотя бы тем, кто гостил в Бринзли-Холле. Но больше всего ей хотелось расспросить леди Бринзли. Придется подождать, когда ее светлость вернется в Лондон.