Так велика моя любовь

Глава 25

Юго-западные ветры, прогнавшие зимние холода, принесли в замок Фаулдер нежную и мягкую весну. Лившие в течение двух дней дожди омыли склоны холмов. Но грозы не унимались, и в эту ночь вдалеке периодически раздавались глухие раскаты грома. Вспышки молний освещали облака и окрестности замка мертвенным светом. Эта ночь несла в себе предупреждение об опасности, и Илис, расчесывавшая волосы возле камина, вздрогнула, когда бледный свет молнии превратил расползшиеся по спальне тени в жуткие призраки. В следующее мгновение тишину взорвал треск, заставивший девушку резко вскочить со стула. Ее охватил страх, и она беспокойно зашагала по комнате, в сотый раз спрашивая себя, неужели дорога опять окажется непроходимой. Фич и Спенс уже отвезли их багаж в Гамбург, где Николас готовил свой корабль к отплытию, но сразу же после их возвращения небеса разверзлись и обрушили на землю целые потоки воды, грозившей смыть всякого, кто осмелится выйти на превратившуюся в грязное месиво дорогу.

Обитатели замка опять оказались в плену у погоды. Им оставалось утешаться тем, что дождь, мешавший им выбраться отсюда, точно так же не даст Хиллиарду добраться сюда.

Вынужденное ожидание угнетало людей, заставляя нервничать. Нескончаемая вереница дождливых дней только усиливала страх Максима. И с каждым часом меркла его надежда на то, что удастся увезти из замка жену.

Наконец солнцу удалось разорвать плотное покрывало облаков, и его живительные лучи словно подстегнули мужчин. Илис считала, что они ждали, когда просохнет дорога, но в первый же погожий день они с удвоенной энергией взялись за подготовку стен и замка к ожидаемому нападению. Первым делом они сложили сухие доски у основания внешней стены, под котлами с салом разожгли костры, а на стену перетащили весь имевшийся запас стрел, как для лука, так и для самострела, камни, ядра для пушек, бочонки с металлическими осколками. Отремонтированные ворота были все время закрыты и заперты на железный брус, а расположенная с внутренней стороны решетка опущена.

Илис находилась в спальне, когда внезапный взрыв сотряс стекла. Ее сердце едва не выскочило из груди. Она подбежала к окну и распахнула ставни, почти уверенная, что сейчас увидит Хиллиарда и его всадников, скачущих по дороге. Но вместо них обнаружила оседавшие на холме комья грязи. Поискав взглядом, она нашла Максима на стене, возле небольшой пушки. Он склонился над стволом и командовал, куда Джастину и двум рыцарям передвинуть орудие. Установив пушку на новую позицию, они зарядили ее и выстрелили. Ядро, упавшее теперь на дорогу, взметнуло вверх целый фонтан земли.

Меткий выстрел взбодрил мужчин, и они принялись снова заряжать орудие. Максим опять склонился над стволом, прицеливаясь, потом еще раз выстрелил. В конечном итоге дорога, испещренная глубокими воронками, расположенными на расстоянии примерно двадцати шагов и тянувшимися до самого моста, превратилась в сплошное месиво. Удовлетворенные достигнутым результатом, мужчины переместились на другую сторону ворот и принялись пристреливать вторую пушку.

Окинув взглядом то, чего добились мужчины с тех пор, как исчезла фрау Ганс, Илис пришла к выводу, что все свое рвение они скорее вкладывали в укрепление замка, чем в подготовку отъезда. Казалось, они больше не рассматривали бегство как возможный способ спасения.

Вечером того же дня Илис сидела в спальне и ждала мужа. Ее мучило нетерпение, смешанное со страхом. Она уже достаточно много знала о Хиллиарде — хотя видела его только однажды, в общественном зале конторы, — чтобы понять, что он не успокоится, пока не расправится с ними, даже если ему придется до основания разобрать замок. Поэтому, стоило Илис представить, как их крохотная армия будет противостоять жестокому натиску Хиллиарда, ее сердце начинало учащенно биться.

Почувствовав, что не в силах усидеть на месте, Илис закружилась по комнате, при этом ее широкие юбки взметнулись вверх. Внезапно она вскрикнула и резко остановилась, заметив стоявшего у закрытой двери мужа, который весело улыбался. Девушка догадалась, что он воспользовался возможностью полюбоваться ее стройными ножками.

Максим запер дверь и обнял жену. Их губы слились в долгом поцелуе, и Илис ощутила, как вся обмякает в его руках. Однако Максим, к ее полному изумлению и разочарованию, разжал объятия и отстранился. Он пристально посмотрел в удивленные глаза жены, оглядел ее с ног до головы, стараясь запечатлеть в памяти прекрасный образ девушки. Наконец он со вздохом отпустил ее и отвернулся. Но через мгновение снова повернулся к ней, и на этот раз в его глазах отражалась печаль, которую не могло скрыть решительное выражение лица.

— Любимая, мне нужно обсудить с тобой один очень важный вопрос. — Его голос звучал несколько необычно, что выдавало снедавшую его тревогу.

Илис озадаченно посмотрела на мужа, догадываясь о важности предстоящего разговора.

— Я слушаю тебя, Максим. Что тебя беспокоит?

Максим, который все не решался открыть ей истинное положение вещей и рассказать об их затруднениях, отвел глаза и потер подбородок. Ему было трудно найти подходящие слова, чтобы смягчить ожидавший жену шок.

— Родная моя, — осторожно начал он, — поверь, я всеми силами старался сделать так, чтобы тебя доставили к Николасу на корабль и он отвез бы тебя в Англию, где ты была бы в полной безопасности.

— Чтобы меня доставили? — Буря эмоций, поднявшаяся в душе Илис, словно сковала ее язык, он отказывался ей повиноваться. — Если вы собирались отослать меня, милорд, то позвольте заверить вас, что с самого начала этот план был неприемлем. — По ее тону чувствовалось, что она едва сдерживает себя. — Как вы могли подумать, что я оставлю вас, если именно вы заставляете мое сердце биться?

Максим увидел, что у нес на глаза навернулись слезы, и погладил жену по щеке, смахнув скатившуюся слезинку.

— Мне тяжело видеть, когда ты плачешь. Но еще тяжелее сообщать о том, что время сражения настало. Если мы двинемся в путь, Хиллиард настигнет нас в дороге, и мы лишимся возможности защищаться. Он должен прийти сюда и драться по нашим правилам.

— Разве можно столь малыми силами удержать Хиллиарда? Ведь в своем письме Николас написал, что Хиллиард выехал из Любека в сопровождении восьмидесяти наемников. Что нам делать?

— Честно говоря, у нас мало шансов на победу, если им удастся прорваться в замок. Но я надеюсь, что мы хорошо подготовились, поэтому Хиллиард должен лишиться большей части своего войска, пока будет пробираться к стенам. В этом-то и заключается наша основная задача. Я предполагал, что к этому моменту ты будешь далеко отсюда, в безопасности, но теперь поздно что-либо менять, так как есть опасность, что Хиллиард схватит тебя. Тебе придется оставаться здесь, с нами, поэтому я хочу попросить у тебя прощения.

Илис удивленно посмотрела на него. Она только сейчас поняла, что он безумно боится за нее и чувствует себя виноватым за то, что не смог устроить ее отъезд.

— Тебя гложет то, что я остаюсь здесь?

— Я думал, что распланировал все достаточно четко, чтобы успеть вывезти тебя, любимая, — хриплым шепотом произнес Максим. — Мне больно при мысли, что я потерпел неудачу.

— Потерпел неудачу? А как же дожди? Ураганы? Ты Бог, чтобы управлять ими? Посмотри правде в глаза. Тебе просто ничего другого не оставалось. — Илис обняла его и, положив голову ему на грудь, прислушалась к ритмичному стуку его сердца. — Разве ты забыл, что я люблю тебя, Максим? Даже под угрозой смерти я бы ни за что не согласилась оставить тебя.

Максим взял ее за подбородок и приподнял ее лицо.

— Я не знал любви, пока в моей жизни не появилась ты, — прошептал он у самых ее губ. — Теперь все мое существо озаряется светом этой любви, и я с благоговейным трепетом принимаю то, что ты сотворила со мной. Вы смысл моего существования, мадам.

Его поцелуй был нежен и преисполнен любви, он открыл дорогу другим чувствам. Жар медленно растекался по их телам, и все мысли о Хиллиарде исчезли, как только бархатное платье упало на пол.

Утреннее солнце поднялось над грядой облаков с изрезанными краями и устремило свои лучи к земле, разгоняя последние клочья ночного тумана по лощинам, где им предстояло кануть в небытие. Все вокруг дышало спокойствием, когда на башне тревожно зазвонил колокол, разрушив тишину и заставив обитателей замка вскочить на ноги.

— Хиллиард пришел!

Илис едва удержалась, чтобы не закричать, когда Максим стремительно поднялся из-за кухонного стола и вылетел во двор. Она взбежала по лестнице и ворвалась в свою спальню, где немедленно распахнула окно. Хиллиард остановил своего огромного коня в том месте, где дорога вплотную подходила к холмам. Его наемники готовились к атаке, выстраиваясь в боевой порядок. Фич и Спенс в спешке разжигали огонь под чанами с салом, а Максим успел подняться на стену и теперь направлялся к пушке. Сэр Кеннет и помогавший ему Шербурн уже стояли у второго орудия, а Джастин, в обязанности которого входило помогать Максиму, бежал через двор к стене.

Хиллиард поднял белый флаг и в сопровождении двух дружинников двинулся к замку, пока не приблизился настолько, чтобы его было слышно.

— Лорд Сеймур! — проорал он. — Хватит заниматься глупостями! У вас нет людей, поэтому вы не можете надеяться, что сдержите мое войско! У меня восемьдесят солдат! А у вас? Жалкая кучка людишек, если считать и бабу! Сдавайтесь, и я отпущу остальных.

— Ха! — усмехнулся Джастин. — Этот негодяй разделается со фсеми нами, как только откроются форота.

— Мы одержали над вами верх в Любеке! — с издевкой произнес Максим. — Вспомните, сколько тогда людей было за вашей спиной! Мне кажется, что вы привели с собой слишком мало солдат!

От ярости отвислые щеки Хиллиарда стали пунцовыми, и его губы беззвучно зашевелились, произнося клятву растоптать Максима Сеймура. Встав впереди своего войска, он поднял руку и отдал команду приготовиться. В течение секунды, показавшейся вечностью, он оценивающе смотрел на наемников, потом резко опустил руку, послав войско в атаку. Его конь нетерпеливо бил копытом, но Хиллиард сдерживал его твердой рукой, наблюдая, как две шеренги солдат движутся к замку Фаул-дер.

Дождавшись, когда первая шеренга оказалась в пределах выстрела, сэр Кеннет поднес зажженный запал к фитилю на пушке. Раздался взрыв, и из ствола вылетел сноп железных осколков, которые со свистом разрезали воздух. Они градом посыпались на противника, и рыцарь победно затряс кулаком, насчитав четыре или пять упавших в грязь солдат. Только один из них поднялся и, прижимая руку к боку, в котором застрял металлический осколок с зазубренными краями, бросился назад к холму. Пока Шербурн помогал сэру Кеннету перезаряжать пушку, Максим поднес запал к своему орудию. Он отошел в сторону, и пушка, выстрелив, откатилась. Как только дым рассеялся, Джастин принялся прочищать ствол и готовить новый заряд. Максим посмотрел вниз, оценивая нанесенный выстрелом ущерб. Создавалось впечатление, будто гигантская рука выдернула пучок солдат из шеренги. Один из несчастных несколько мгновений барахтался в грязи, прежде чем замер. Атака захлебнулась, потому что наемники Хиллиарда остановились, ошарашенные столь мощным отпором. Они готовились сражаться копьями и защищаться щитами и вряд ли предполагали, что на них обрушится дождь смертоносных осколков, выпущенных из хорошо пристрелянных пушек. Второе орудие вновь сказало свое веское слово, но на этот раз из пушки вылетело свинцовое ядро, которое, приземлившись, подняло фонтан грязи, камней и клочьев человеческой плоти. Прозвучал следующий выстрел, и на солдат посыпались металлические осколки, пробивая новую брешь в рядах противника. Послышались отчаянные вопли. Шеренга заволновалась и рассыпалась, и люди опрометью бросились назад, к холму.

Хиллиард ворвался в гущу этой толпы, стегая направо и налево плетью и пытаясь тем самым подчинить себе запаниковавших наемников. Сэр Кеннет решил поторопить их. Он зарядил пушку, и та, подпрыгнув, выплюнула тяжелое ядро. Оно со свистом врезалось в землю, выбросив вверх грязь и кровь. Еще громче завопив от страха, наемники в мгновение ока взобрались на холм.

Срикошетивший осколок застрял в плече лошади, на которой восседал Хиллиард. Уже достаточно напуганное оглушающими выстрелами животное попятилось и встало на дыбы, пытаясь сбросить всадника. Ему это удалось, и Хиллиард, пролетев по воздуху, рухнул в грязь. Его падение выбило фонтан грязной жижи, что вызвало хохот у тех, кто стоял на стене. Хиллиарду стоило огромных усилий поднять свою тушу, и к тому моменту, когда его попытки увенчались успехом, он находился в такой бешеной ярости, что солдаты поняли, что у них есть все причины бояться его в не меньшей степени, чем защитников замка. И когда он взмахнул своим мушкетом, у наемников не возникло сомнений, что он застрелит любого, кто осмелится сбежать.

Защитники замка Фаулдер получили небольшую передышку, пока Хиллиард ругал своих людей и молча приходил в себя от нанесенного его гордости оскорбления. Сейчас он столкнулся именно с тем самым Максимом Сеймуром, о котором его предупреждал Николас. Только глупец позволит себе еще раз недооценить столь грозного противника.

Выстроившиеся на вершине холма лучники обрушили град стрел на замок. Чтобы защитить орудийные расчеты, были выставлены заранее приготовленные щиты. А Хиллиард тем временем выстроил свои войска для новой атаки. Теперь солдаты двинулись вперед колонной, на расстоянии нескольких ярдов друг от друга, и несли грубо сработанные лестницы. Джастин и Шербурн вжались в стену и встретили наступавших залпом из луков. Но стоило одному из наемников упасть с пробитой грудью, на его место заступал следующий.

Пушки продолжали палить без передышки, но теперь удавалось сразить одного или двух солдат из вытянувшейся вдоль дороги колонны. Когда первые атакующие почти вплотную приблизились к стене, даже Хиллиард, сопровождаемый своими приближенными, отважился спуститься с холма, покинув столь безопасное место. Наступление продолжалось, и пушки защитников уже перегрелись от непрекращавшейся пальбы, поэтому Максим приказал своим людям занять новую позицию. Лучники Хиллиарда прекратили осыпать замок стрелами, чтобы не попасть в своих же. Противник пошел на приступ каменной преграды, но Фич, Спенс, Дитрих и конюх уже бежали через двор, таща котелки с кипящим салом. В тот момент, когда наемники приставили лестницы к стене и начали подниматься, их встретили огненные потоки. Разрывая воздух своими воплями, солдаты полетели вниз, но холодная земля под лестницей не могла принести облегчения, потому что в следующее мгновение перед ними заполыхала стена огня — это защитники замка бросили зажженные факелы на хорошо просушенные и политые салом доски, сложенные снаружи. Одежда солдат сразу же загорелась, и они, запаниковав, бросились врассыпную, тем самым только раздувая пожиравший их огонь.

Присутствие Хиллиарда уже не пугало солдат: они с радостью приняли бы пулю, которая положила бы конец их страданиям. Король Ганзы видел, как слабеет боевой дух его наемников. Хиллиард был достаточно мудр, чтобы понять, как важно сейчас успокоить их, иначе он просто лишится войска. Он приказал солдатам собраться у холма, и пока те добирались до безопасного места, вновь заговорившие пушки успели нанести ощутимый урон и так поредевшим рядам противника.

Хиллиард попытался вдохновить свое войско на дальнейшее наступление, поднять боевой дух солдат, суля золотые горы в случае успеха. Он сам был обескуражен столь большими потерями. Ведь с ним прибыло более восьмидесяти наемников, теперь же осталось человек двадцать. И его поразило не только число убитых и раненых, но и быстрота действий защитников замка. Он упрекал себя за то, что послушался глупую фрау Ганс, приняв на веру ее язвительные замечания по поводу боевой мощи и обороноспособности ненавистных ей англичан. Совершенно очевидно, что ее просто обвели вокруг пальца. Что же касается его самого, то он выставил себя круглым дураком, положившись на ее суждения.

Илис воспользовалась затишьем, чтобы удостовериться, что никто из их малочисленного войска не пострадал. Наиболее серьезное ранение было у Шербурна: его щеку царапнуло стрелой. Девушка принялась обрабатывать рану, не преминув поддразнить его. Она заявила, что столь красивый шрам обязательно привлечет внимание всех английских дам.

Герр Дитрих принес еды, чая, молока, чтобы подкрепиться, и воды, чтобы утолить жажду, — защитники замка Фаулдер восстанавливали силы в ожидании новой атаки.

Было уже далеко за полдень, когда пламя погасло, оставив на каменной стене длинные черные пятна копоти. Неподвижные обуглившиеся останки солдат, не успевших спастись от огня, служили печальным предостережением тем, кому предстояло вновь идти на штурм замка. Наемникам Хиллиарда оставалось только гадать, что еще приготовили им эти чертовы англичане.

И опять наступавшая армия выстроилась в шеренгу, но на этот раз солдаты расположились на значительном расстоянии друг от друга, поэтому Максим и сэр Кеннет посчитали бессмысленным тратить на них снаряды. Они вооружились арбалетами, которые оказались совершенно бесполезными, когда противник приблизился к стене. Наемникам удалось приставить лестницы к стене там, где их не могли достать стрелы, и вскоре они уже перелезали через парапет.

Защитники копьями сбрасывали солдат, и Максим в ожесточении метался по стене, пытаясь поразить как можно больше врагов, но вскоре стало ясно, что в рукопашной схватке перевес будет на стороне противника. Он приказал своим друзьям отходить под защиту замка и, увидев, что они немедленно подчинились ему, выхватил шпагу и стал пробивать себе дорогу. Он сбежал со стены и стремительно пересек двор. Дверь уже была открыта, и Максим, ворвавшись в зал, поспешно захлопнул ее и вставил брус в скобы.

Он схватил приготовленный лук, распахнул ставню и ухитрился уменьшить количество нападавших на три человека, прежде чем они успели копьями закрыть створки. Защитники замка заметили, что несколько наемников уже крутят рукоятку механизма, поднимавшего решетку, и поняли, что Хиллиард скоро войдет в замок. Еще немного — и брус, запиравший дверь, будет сломан.

— Скоро люди Хиллиарда ворвутся в зал, — объявил Максим, повернувшись к обитателям замка. — Нам остается отступать в верхнюю спальню. Не падайте духом, друзья, мы еще не исчерпали все наши возможности. — Он знаком попросил сэра Кеннета перевести его слова конюху и повару, потом, обняв стоявшую на лестнице Илис, добавил: — Хиллиард еще не догадывается, что я задумал. Мы одолеем его. Не бойся, родная.

Илис провела пальцами по его смуглой щеке.

— Я не испытываю ни малейшего страха рядом с вами, милорд.

— Приближается время, когда мы должны дать Хиллиарду то, что он заслужил, — продолжил Максим. — Илис, вы с мальчиком поднимайтесь наверх и ждите нас. Мы очень скоро присоединимся к вам.

Заставив себя взбодриться, девушка взяла конюха за руку и повела его за собой. Мужчины заняли заранее обговоренные позиции и приготовились встретить вторжение противника. Дитрих вооружился огромной сковородой на длинной ручке и встал возле лестницы. Джастин взял топор и подошел к Максиму. Шербурн, Кеннет, Фич и Спенс образовывали вторую линию обороны: они расположились недалеко от двери и приготовили луки.

Снаружи раздался грубый голос Хиллиарда, приказывавшего приготовить бревно, и спустя несколько минут наемники принялись взламывать дверь. После четвертого удара брус треснул, потом сломался пополам, и дверь распахнулась. На ворвавшихся в зал солдат обрушился град стрел, смяв первый ряд атакующих. Те, кто следовал за ними, перепрыгивали через тела убитых, но тут же натыкались на шпагу, топор и тяжеленную сковороду. Максим, сражавшийся сразу с тремя противниками, отступил от двери. Первого он сбил ударом в пах, затем прикончил шпагой. В следующее мгновение он блокировал направленное на него лезвие и был вынужден отражать атаки двоих наемников, пока один из них не рухнул со стоном на пол. У Максима не было времени поблагодарить сэра Кеннета за оказанную им услугу, потому что в зал ворвались свежие силы противника.

Хотя многие из солдат Хиллиарда пали на поле боя, Максиму и его товарищам все же пришлось отступить к лестнице. Сам Хиллиард прятался за спинами своих людей, продолжая выкрикивать команды. Когда один из наемников, которому топором распороли живот, со страдальческим воплем упал на пол, король Ганзы хладнокровно окончил его счеты с жизнью мощным ударом булавы, находившейся в его правой руке. В левой же он держал цепь. Подцепив ею безжизненное тело, он выкинул его во двор. Этим Хиллиард хотел показать, что не потерпит дезертирства, в какой бы форме оно ни выражалось.

Его действия еще сильнее взбесили Джастина, с яростным воплем ринувшегося вперед. Хиллиарду не за кого было спрятаться, поэтому он был вынужден отражать атаку юноши. Прежде чем войти в замок, король Ганзы со всей тщательностью облачился в доспехи и сейчас даже не пытался уворачиваться от ударов топора, лезвие которого соскальзывало со стального нагрудника. Широко расставив ноги, он с презрительной улыбкой одним движением руки отшвырнул Джастина. И в следующее мгновение там, где только что стоял юноша, просвистела утыканная шипами булава Хиллиарда. Оттолкнувшись от стены, Джастин увернулся от следующего удара этого смертоносного оружия и, замахнувшись топором, воспользовался возможностью всадить его в отвисшее брюхо Хиллиарда. Лезвие рассекло подбитый ватой дублет, но, увы, было остановлено спрятанными под ним стальными латами.

Охваченный жаждой мести, юноша яростно размахивал топором, стремясь поразить противника, но его оружие постоянно натыкалось на булаву или цепь. Однако он преуспел в том, что своей наглостью привел Хиллиарда в бешенство, и тот ринулся в атаку. Заметив, что Хиллиард открылся, Джастин занес топор, собираясь нанести удар, но король Ганзы выбросил вверх цепь, которая тут же обвилась вокруг топорища, и дернул, вырвав топор из рук нападавшего. Юноша потерял равновесие и, закачавшись, наклонился вперед. Глаза Хиллиарда зажглись торжеством, и он ударил Джастина булавой, задев при этом его плечо. Удар был настолько силен, что юноша, громко вскрикнув, отлетел к стене. Хиллиард двинулся к нему, намереваясь прикончить Джастина, но был остановлен рухнувшим на него наемником, которого сразила шпага Максима.

— Эй, ты, жалкий трус! — принялся издеваться над ним маркиз, стараясь отвлечь его от поверженного юноши. — Когда же ты будешь сражаться как настоящий мужчина? Ты прячешься за спинами своих людей, у тебя не хватает смелости встретиться с противником лицом к лицу.

Слова Максима заставили Хиллиарда начисто забыть о Джастине, который, спотыкаясь, пробирался к лестнице, держась за раненое плечо. Внимание ганзейца обратилось на того, кто в последнее время стал для него основным источником беспокойства. Все остальное потеряло для него значение. С воплем ярости Хиллиард ринулся вперед, локтями расталкивая сражавшихся солдат. Его ненависть к англичанину не будет утолена до тех пор, пока тот не превратится в труп! Желание отомстить лишило ганзейца осторожности.

Максим отскочил в сторону, чтобы избежать удара булавой, и увидел, что ему придется противостоять не только самому Хиллиарду, но и еще пяти наемникам. Защищаясь шпагой, он отступал к лестнице. Сэр Кеннет и Шербурн немедленно пришли ему на помощь. Когда Максим поставил ногу на нижнюю ступеньку, Кеннет схватил высокий канделябр и резко повел им перед собой, сбив с ганзейцев шлемы. Потом взял его за основание и в ярости пихнул им Хиллиарда, который свалился, сбив при этом нескольких солдат. Пока они барахтались на полу, защитники замка стремительно взбежали по лестнице.

Добравшись до третьего этажа, они ворвались в бывшую спальню маркиза, закрыли за собой дверь и вставили в скобы брус. И только после этого обеспокоенно переглянулись: ведь теперь Хиллиарду ничего не стоит захватить их, ему остается лишь взломать дверь. И хотя никто не проявил страха, каждый представил, какой конец его ждет, каждый, за исключением Максима, который прислушивался, приникнув ухом к двери. Когда в коридоре раздались тяжелые шаги, он повернулся к остальным, приложив палец к губам, направился к потайной дверце, зажег свечу и знаком показал всем, куда идти, приказав Кеннету сопровождать Илис. Ганзейцы уже выламывали топорами дверь комнаты, но Максим успел распахнуть окно, чтобы ввести в заблуждение противника, прежде чем сам скрылся за потайной дверцей. Заперев ее, он спустился к ожидавшим его Кеннету и Илис. Он приложил ухо к потайной дверце, ведущей в комнату девушки, и понял, что там кто-то есть. Стараясь не шуметь, Максим отодвинул щеколду и, выглянув в узенькую щелку, увидел спину наемника, рывшегося в огромном сундуке. Внезапно тот замер, словно что-то насторожило его. Выхватив шпагу, солдат резко повернулся, собираясь отразить атаку, но встретил лишь свою смерть: шпага Максима пронзила ему грудь.

Они заперли дверь и огляделись. Пока все были живы. Наверху раздался крик, и топот ног возвестил, что дверь взломана. Яростный вопль Хиллиарда свидетельствовал о том, что его ожидания не оправдались. Шум, удары и громкие возгласы означали, что солдаты обнаружили ход, которым воспользовались защитники замка.

— Потайная дверца немного задержит их, — заметил Максим. — Хорошо, что мы ее отремонтировали.

На его лице появилось печальное выражение, когда он подошел к жене.

— У меня нет времени вдаваться в подробности, любимая, — проговорил он, беря ее за руки и пристально всматриваясь в глаза, — но как только мы окажемся во дворе, тебе придется уехать со Спенсом и Фичем. С вами поедут конюх и герр Дитрих, а мы задержим Хиллиарда и его людей. Эдди вполне выдержит двоих, а Николас обещал взять на судно наших лошадей.

— Максим! Что ты говоришь? Я не оставлю тебя! Я не могу!

Максим прижал пальцы к ее губам, лишив возможности возражать. Сморгнув набежавшую слезу, он наклонился и поцеловал жену в лоб. Потом их губы слились в прощальном поцелуе. Прошла целая вечность, прежде чем он поднял голову и прижал к себе Илис, словно желая впитать ее в себя.

— Я не могу пойти с тобой, Илис. Пожалуйста, постарайся понять. Ты должна отплыть с Николасом. — От напряжения у него на щеках заиграли желваки. — Я поплыву на следующем корабле.

Илис, расплакавшись, прижалась к мужу:

— Но как же ты выберешься из Германии? Тебя же не возьмет ни один ганзейский капитан! Ведь Хиллиард устроит такой переполох!

Максим отстранился и заглянул ей в глаза:

— Я тебе об этом раньше не говорил, любимая, но за нами придет английский корабль.

— Если это правда, — Илис с мольбой смотрела на мужа, — тогда почему я не могу отплыть вместе с тобой?

— Это слишком опасно, а я хочу, чтобы ты оказалась как можно дальше, если сегодня победа останется за Хиллиардом.

— О, Максим, я не могу уехать! — прижимаясь к мужу, рыдала Илис. Она понимала тщетность своих попыток переубедить его. — Пожалуйста, не заставляй меня.

— Ты должна, любимая, — прошептал Максим. — Даже если мы победим, нам еще предстоит пробираться к реке, а если на нас нападут по дороге к порту, то мы будем лишены возможности защищаться. Прошу тебя, уезжай, чтобы я был спокоен.

Илис молча кивнула, и Максим повернулся к Кеннету, который сразу же вытащил брус из скоб и распахнул дверь. Он выглянул, чтобы убедиться, что путь свободен, и, махнув Максиму, вышел в коридор. За ним последовали все, кто находился в комнате. Наверху стоял такой шум, что противник наверняка не расслышал их шагов. Когда они спустились во двор, Кеннет и Шербурн мгновенно взбежали на стену и развернули пушки, направив их на вход в замок. Слуги бросились в конюшню и спустя несколько секунд вывели оседланных лошадей. На одну из них взгромоздился repp Дитрих, за которым пристроился конюх, а вторую Спенс подвел к Илис.

— Дай мне слово, что приедешь ко мне целым и невредимым, — взмолилась Илис.

Максим крепко прижал ее к груди.

— Помните, мадам, — прошептал он, — что больше всего на свете я хотел бы вернуться в Англию. — Он немного отодвинул Илис, чтобы заглянуть ей в глаза. — Если все пойдет хорошо, родная, я захвачу с собой Хиллиарда.

Крик, прозвучавший из окна наверху, возвестил о том, что ганзейцы ворвались в комнату Илис. Те, кто стоял во дворе, подняли головы и увидели высунувшихся до половины Хиллиарда и его солдат. Они озадаченно рассматривали внешнюю стену замка, недоумевая, как англичанам удалось выбраться, однако их любопытство так и осталось неудовлетворенным. Заскрежетав от ярости зубами, Хиллиард последовал за своими людьми вниз. Он уже был готов поверить, что у этих чертовых англичан выросли крылья.

Максим подсадил Илис и хлопнул лошадь по крупу. Животное сорвалось с места и вылетело в ворота замка. Хотя Максим испытал облегчение, словно с его души свалился тяжелый груз, он все же взбежал на стену и проводил взглядом всадников, пока они не скрылись за поворотом. Потом повернулся к пушке. У него уже не было возможности предаваться печальным размышлениям, потому что в это мгновение остатки войска Хиллиарда показались в дверях замка. Их встретил огонь двух пушек. Прошло довольно много времени, прежде чем Хиллиард наконец поднял сучковатую палку, на которой развевался белый флаг.