Глава 32

Никто никогда не назвал бы приемную кавалера ордена Подвязки, первого министра королевы, маленькой. Однако в этом просторном помещении толпилось столько народу, что негде было яблоку упасть. Здесь были и рыцари в отливавших серебром кирасах, и герцоги в подбитых мехом белых плащах, и графы в искусно расшитых дублетах. На фоне отличавшихся роскошью нарядов присутствующих костюм Максима, подобранный с большим вкусом, выглядел чрезвычайно скромно.

В приемную вошел одетый во все черное первый министр, только что закончивший свою полуденную трапезу. Сэр Франсис намеревался в неофициальной обстановке обсудить различные проблемы, прежде чем заняться намеченными на вторую половину дня делами. Ему захотелось подойти к Максиму, который, по его мнению, обладал достаточным опытом, общественным положением и мудростью, чтобы быть довольным жизнью. Следовательно, он способен вести серьезную беседу и не будет пересыпать свою речь тщеславными замечаниями, многозначительными намеками или обличительными выпадами в адрес своих противников. Горя желанием узнать о результатах расследования, сэр Франсис завел разговор на интересующую его тему, попросив Максима рассказать, что удалось выяснить об обстоятельствах двух убийств.

— Мы получили описание барристера, который посещал Ньюгейт, — сообщил ему Максим. — И еще мы нашли одну даму — приближенную королевы, — за несколько недель до убийства видевшую погибшую фрейлину и ее любовника. Ее описание почти полностью совпадает с описанием, данным тюремщиками. Высокий. Темноволосый. Темноглазый. Красивый. Полагаю, любовник фрейлины и барристер — одно и то же лицо. Возможно, скоро нам будет известно его имя. Один из приближенных королевы указал нам на пажа, который пару раз по просьбе убитой фрейлины носил записки ее любовнику. Кажется, мальчишке нравилось запоминать имена придворных и тех, кто имел к ним какое-то отношение. Нужно только удостовериться, что это именно тот человек.

— А почему он убил Хиллиарда? — поинтересовался сэр Франсис.

— И Хиллиард, и фрейлина могли опознать его. В связи с тем, что Хиллиарда собирались переправить из Ньюгейта в Сент-Джайлз, у него были все основания бояться, что тот выдаст его участие в заговоре.

Сэр Франсис сложил за спиной руки и в задумчивости оглядел зал. Кроме Максима, на него работали более пятидесяти агентов как здесь, в Англии, так и при иностранных дворах. Среди его людей были и те, о тайной деятельности которых знал только он. В настоящее время один из его агентов, Гилберт Джиффорд, давал свидетельские показания по делу Бабингтона и его сообщников, обвиняемых в заговоре против королевы и попытке освободить Марию. Его шпионы показывали чудеса ловкости и находчивости при выполнении поставленных перед ними задач, и маркиз Бредбери был одним из лучших.

Министр тяжело вздохнул:

— Мне бы хотелось, чтобы королева более щедро оценивала наши усилия обеспечить ее безопасность. Мой кошелек тощает с каждым днем, и я вынужден просить Сесиля вмешаться, чтобы решить вопрос о выделении средств на нашу деятельность.

— Лорд Бсрли знает королеву лучше, чем кто-либо из нас, — подбодрил его Максим. — Полагаю, он единственный, кто способен убедить ее в необходимости шире финансировать вашу работу.

— Я задолжал вам огромную сумму. Представляю, во что вам обошлось разыскать Хиллиарда и привезти его сюда.

— Забудьте о деньгах. Я благодарен, что восстановлена моя честь.

— Да, когда мастер Стэмфорд выдвинул против вас обвинения, я уж было подумал, что мы ошиблись в вас, но получилось, что его поступок только сыграл вам на руку. Я рад, что все так хорошо закончилось.

— Я едва не погиб, — задумчиво произнес Максим.

— Но все выглядело вполне реально, поэтому ваше бегство в Гамбург казалось естественным. Именно это и помогло вам захватить Хиллиарда. Если бы в ту ночь, когда вы вернулись в Англию, вы не пришли ко мне и не попросили дать вам шанс доказать свою невиновность, то до сих пор находились бы в опале… над вами висел бы приговор.

— Я счастлив, что королева поверила в мою преданность и мои дети не будут страдать от ее немилости. — На губах Максима заиграла улыбка. — Ближе к концу года у нас с Илис должен родиться первенец.

Сэр Франсис обрадованно похлопал его по спине.

— Приятная новость! Может, мы выпьем за то, чтобы нам всегда везло?..

— Ваша светлость… лорд Сеймур! — вмешался в разговор молоденький лейтенант.

Максим повернулся к нему, и он нервно закашлялся. За лейтенантом стоял крестьянин в грубой одежде и с всклокоченной бородой.

— В чем дело? — спросил Максим, удивленный нерешительностью лейтенанта.

Но в этот момент стоявший за лейтенантом мужчина попытался обойти его, чтобы приблизиться к Максиму, и офицер схватил его за отвороты поношенного балахона. Однако тот был преисполнен решимости добиться своего и рванулся вперед, протащив лейтенанта за собой. Наконец юноше удалось утихомирить незнакомца. Возмущенный столь наглым поведением, заставившим его забыть о своем благоговейном ужасе перед министром и маркизом, он выпрямился и одернул китель.

— Прошу прощения, милорд, этот человек утверждает, что он посыльный и выполняет важное за… — Он застонал от боли, когда чей-то локоть впился ему в ребра и отодвинул его в сторону.

— Меня зовут Вилльям Бенкс, ваша милость, — сообщил этот странный человек. Он вытащил из кармана балахона свиток, скрепленный красной восковой печатью с неразборчивым оттиском. Искоса взглянув на Максима, он похлопал по ладони свернутым в трубку документом. — Я дал клятву доставить эту бумагу прямо в ваши руки. Мне сказали, что за это я получу от вас золотой соверен.

— Этот человек — вор! — гневно воскликнул лейтенант.

Максим вынул из кошелька золотую монету и поводил ею перед загоревшимися алчным огнем глазами крестьянина.

— Вот деньги, которые ты просишь.

Посыльный хотел было взять у Максима монету, но тот быстрым движением опустил ее в карман. Покосившись на лейтенанта, крестьянин передал свиток Максиму.

— Кто тебе его дал? — спросил Максим, удивленный тем, что с наружной стороны письма были перечислены все его титулы.

— Я не знаю этого человека, — ответил посыльный. — Он был в плаще с капюшоном, да и было темно, когда он постучал в мою дверь. Я долго ехал, чтобы привезти вам письмо. Его милость дал мне мало денег, их хватило, только чтобы заплатить лодочнику. Если бы он не предупредил меня, что мне здесь заплатят, я б никогда не поехал. — Он постучал ногтем по свитку. — Он сказал, что письмо важное и чтоб вы сразу же прочли его.

Максим взломал печать и поднес письмо к свету. Внезапно на его лице отразился такой неподдельный ужас, что министр забеспокоился. Максим в ярости смял письмо. Его глаза гневно сверкнули, из горла вырвался звук, похожий, как показалось сэру Франсису, на стон раненого животного.

— Что случилось?

Слова министра донеслись до Максима как бы издалека. Им овладело такое бешенство, что он готов был, не раздумывая, немедленно броситься в погоню. Ему стоило огромного труда взять себя в руки.

— Илис взяли в заложницы, — нахмурившись, мрачно произнес он и протянул письмо Уолсингэму. — Похититель требует выкуп.

— Так стоит оно золотого соверена? — встревоженно спросил посыльный. Судя про выражению лица маркиза, его милость вряд ли отдаст ему обещанные деньги.

— Забирай и пошел вон! — бросил через плечо сэр Франсис. — Пусть капитан Рид проследит за этим человеком, — обратился он к лейтенанту.

Министр повернулся к Максиму, но успел лишь заметить, как тот выбежал в дверь. Сэр Франсис довольно долго размышлял, перебирая пальцами свою аккуратную бородку. Подняв руку, он защелкал пальцами, привлекая внимание майора Четвертого драгунского полка. Увидев, что тот двинулся в его сторону, сэр Франсис направился в личные апартаменты.

Когда Елизавете принесли записку от первого министра, она совещалась с группой дворян из северных графств. Ее брови недовольно сдвинулись, и она, извинившись, еще раз перечитала записку. Потом написала несколько слов лорду Берли и подозвала к себе полковника Третьего полка королевских стрелков, являвшегося командиром ее агентов.

Расположившись в своем доме в Стиллиардсе, капитан фон Райан изучал декларации судового груза и счета за фрахт, когда в комнату ворвался Джастин. Юноша положил перед ним письмо, но не дал капитану возможности прочитать его.

— Это от Максима! Илис похитили из Бредбери!

Николас вскочил и стукнул кулаком по столу. Проклятия, слетевшие с его губ, были настолько страшными, что ошеломили даже Джастина. Спустя несколько минут капитан и юноша в спешке носились по дому, чем возбудили жгучее любопытство герра Дитриха. Через час они уже были готовы и, несмотря на близившийся вечер, двинулись в путь, прихватив с собой герра Дитриха.

Сэр Кеннет находился в своем поместье к северу от Лондона и занимался накопившимися за долгое отсутствие делами, когда прибыл посыльный от Максима. Сэр Кеннет взломал печать и прочитал письмо, а потом с тем же посыльным отправил записку Шербурну. Перепрыгивая сразу через три ступеньки, он влетел в свою спальню и принялся поспешно переодеваться и вооружаться.

После того как Максим вошел в особняк Редборнов, чтобы подготовиться к дальней дороге, и сообщил, что Илис опять похитили, Эдвард Стэмфорд остался единственным, кому удалось найти умиротворение в снах. Легкие шаги Арабеллы, вынужденной прервать свое пребывание в Лондоне в связи с новым поворотом событий, не привлекли ничьего внимания. Она покинула особняк и направилась в поместье мужа. Там Арабелла велела приготовить лодку для путешествия в Бредбери и далее.

Дважды венчанная и единожды овдовевшая Кассандра отдавалась ставшему любимым в последние недели времяпрепровождению: она распекала своих сыновей, не пожелавших действовать в соответствии с ее указаниями и не сумевших предугадать то, что произошло с ее семейством. Она не сомневалась, что Илис или Арабелла уже хлопочут о ее аресте и что ее тут же опознают и арестуют, стоит ей покинуть дом, где они сейчас обитали. Все муки вынужденного заточения обострялись из-за того, что Кассандра была лишена всего, к чему привыкла за долгие годы жизни в роскоши. Поэтому она изливала свою желчь на сыновей, всеми способами пытавшихся оправдаться перед ней.

Напряжение разрядил посыльный, с трудом повторивший абсолютно безграмотное послание, которое его заставил вызубрить косноязычный Форсворт. Когда голос посыльного смолк, Кассандра поднялась с потертого дивана и принялась нервно шагать по комнате. Спустя несколько минут уставший ждать посыльный поднял руку, чтобы обратить на себя внимание хозяйки.

— Э-э… извиняюсь, миледи, но его милость был так добр, что пообещал мне фартинг или даже два за труды.

Кассандра пристально взглянула на отважного крестьянина, потом улыбнулась и ласково произнесла:

— Замечательно, что он так сделал. В следующий раз, когда увидишь его светлость Форсворта, напомни ему о его обещании.

Стоявшие за ней сыновья захохотали, и бедняге пришлось уйти ни с чем. Когда дверь за ним закрылась, Кассандра указала на братьев пальцем и объявила:

— Слушайте! Этому мерзавцу Квентину взбрело в голову забрать себе наше золото! — Ее улыбка была настолько зловещей, что у братьев от страха по спине пробежали мурашки. Она вновь зашагала по комнате. — Форсворт сказал, что проследил за Квентином и его прихвостнями и видел, как они отвезли госпожу Надменность и Высокомерие в Кенсингтонский замок…

— В эту развалюху? — перебил ее один из отпрысков. — Им придется потрудиться, чтобы укрыться там от дождя.

— Как бы то ни было, — продолжала Кассандра, сердито посмотрев на отважившегося прервать ее сына, — они отвезли ее именно туда.

— А с чего это Илис поехала с Квентином? — спросил другой сын. — Что у него есть такого, чего нет у нас?

Кассандра прищурилась и устремила взгляд на бестолкового сына, у которого не хватило мозгов самому найти ответ на вопрос.

— Ты, идиот! Она поехала с ним не по своей воле! Он захватил ее! Увез силой, с помощью своих прихвостней!

— У-у-у! Готов поспорить, она едва не помешалась от ярости! — заметил младший из братьев. — У нее характерец похуже, чем у взбесившейся собаки.

А старший сын опять принялся задавать матери вопросы:

— Почему это Квентин решил спрятать нашу кузину в Кенсингтонском замке, когда сам же ругал нас за то, что мы держим ее в плену? Он же говорил, что она не знает, где золото. Если он действительно в это верит, то чего добивается от нее?

Кассандра задумалась, и спустя несколько мгновений ее осенило. Она щелкнула пальцами и повернулась к своим непонятливым лоботрясам.

— У него Рэмси! Это он похитил его! И теперь благодаря моему сыночку Форсворту мы можем поставить его на колени.

— Что мы будем делать?

— Принесите мушкеты и приготовьтесь к дороге, — приказала она.

Молодые люди напрягли мозги, что потребовало от них нечеловеческих усилий, и более разумный из них осмелился на еще один вопрос:

— А где мы возьмем лошадей?

— Украдите их, если понадобится, но достаньте! — вспылила Кассандра. — А теперь убирайтесь! — по-королевски взмахнула она ручкой.

Братья повернулись уходить и натолкнулись друг на друга. Младший грохнулся на пол, запутавшись в ногах старшего. Сцепив зубы от ярости, Кассандра уперла руки в стройные бедра и, подскочив к барахтавшимся сыновьям, со всей силы пнула пытавшегося подняться беднягу.

— Неужели вы не в состоянии сделать хоть что-нибудь, не падая друг на друга?


Первое, что насторожило Анну и зародило у нее подозрения, была собачка, прибежавшая на ее голос. Пес лаял и скулил, пока она не позвала слуг и не отправилась в лабиринт на поиски девушки. Спустя какое-то время Анне принесли окровавленные садовые ножницы. Увидев их, бедная графиня упала в обморок.

Фич и Спенс немедленно вскочили на лошадей и поехали по следу, оставшемуся на лужайке. Вмятины от лошадиных копыт вывели их на дорогу. Вооруженные полными колчанами стрел и длинными луками, приятели поскакали дальше по следу, внимательно оглядывая обочину, чтобы не пропустить того места, где похитители свернули в сторону. Спенс успел прихватить еще и булаву с парой мушкетов, а Фич — боевой топор на длинном топорище и два пистолета. Оба были полны решимости воздать должное всем, кто осмелился напасть на госпожу, их глаза горели мстительным огнем.

Была почти полночь, когда Максим вернулся в Бредбери. Взяв оружие и оседлав Эдди, он сразу же отправился в путь, побоявшись даже войти в спальню, где они с Илис провели столько приятных часов. Слишком тяжел был груз, давивший ему на сердце, слишком мучительна была боль.

Ночь была холодной, и по земле ползли густые языки тумана, которые, добравшись до зарослей, повисали там неподвижной бледной массой. Скакавший во весь опор Максим был похож на разъяренный ночной призрак. К его седлу были приторочены два мушкета, а к ремню — верная острая шпага. Под дублет он спрятал длинный кинжал.

Солнце уже вырвалось из ночного плена и выплыло из-за горизонта, когда Максим решил дать Эдди немного передохнуть. Неожиданно он заметил трех всадников, появившихся на вершине холма, и положил руку на эфес шпаги. Но спустя мгновение он узнал Николаса фон Райана, ехавшего в сопровождении двух мужчин.

— Эй, Максим! — крикнул капитан, осаживая свою лошадь, которая, возмутившись насилием, беспокойно загарцевала и завертелась на месте. — Куда нам ехать?

— На запад, — ответил Максим.

— Тогда фперед! — дав лошади шенкеля, воскликнул капитан.

Они проскакали через небольшую деревушку, и встревоженные жители, высыпав на улицу, еще долго с ужасом смотрели вслед четырем всадникам в развевающихся плащах, летевшим, едва касаясь земли. Вскоре их скрыло поднявшееся облако пыли, а еще через минуту затих и стук копыт. В деревне снова воцарилась обычная для раннего утра тишина. Спустя час после полудня они остановились на вершине холма и огляделись. Вдали они увидели двух всадников, но даже расстояние не помешало узнать в одном из них Фича. Крикнув, Максим заставил их остановиться, и те, развернув лошадей, ждали, когда к ним присоединятся остальные. Теперь их было шестеро, объединившихся общей целью.

Ближе к ночи небольшой отряд во главе с Максимом въехал в рощицу на холме. Они расположились на отдых, решив двинуться в путь на рассвете. Но спустя час Фич, которому выпало дежурить первым, разбудил мужчин.

— Кто-то едет. Кажется, два всадника, — шепотом сообщил он.

Максим посмотрел на ночное небо. Дул сильный северо-западный ветер. Он шевелил верхушки высоченных дубов и гнал перед собой облака, которые, вынужденные покориться ему, стремительно проплывали перед ликом луны. Максим пристегнул шпагу и отдал короткие команды. Через пару минут отряд уже расположился по обе стороны от дороги.

Две тени, появившиеся из мрака, не заставили себя долго ждать. Нарушивший тишину ночи голос одного из всадников заставил Максима покинуть свое укрытие. Он вышел на дорогу и, уперев руки в бока, смотрел на приближавшихся незнакомцев.

— Ха! Сэр Кеннет!

Увидев перед собой неясную тень, напуганный ночными звуками жеребец рыцаря встал на дыбы и едва не сбросил измотанного дорогой сэра Кеннета. Тот выругался и, заставив испуганную лошадь опуститься на землю, успокоил ее.

Шербурн рассмеялся и, подъехав к приятелю, похлопал его по спине.

— Вот тебе еще одна причина, почему надо кастрировать этого жеребца. Ты дождешься, что он вышибет тебе мозги.

— Скорее я сделаю это, — пробормотал сэр Кеннет, спешиваясь.

Шербурн тоже спрыгнул на землю и подошел к Максиму.

— Мы выехали сразу, как только получили ваше сообщение, — сказал он, пожимая руку его светлости. — Вам известно, где ее держат? У вас есть план?

— Нет, — вздохнул Максим. — Когда я буду знать ответ на первый вопрос, то смогу ответить и на второй.

Заморосил дождь, и мужчины укрылись от холодных капель под каменным выступом. Кеннет разжег костер, и герр Дитрих быстро собрал поесть. Утолив голод, они приступили к обсуждению дальнейших действий.

Загрузка...