Такие разные половинки. Настоящее

Глава 2

Кирен

Экран погас – Дейнари разорвала контакт. Соли расстроенно засопела и, бросив на меня сожалеющий, где-то даже тоскливый взгляд, спешно выскользнула из зоны управления звездолетом. Вероятно, она направилась искать Анжелику, чтобы утешиться в ее обществе, пожаловаться на нелепое с ее точки зрения поведение родителей. Где ей понять, что для Дейнари я – олицетворение всего наихудшего во вселенной. И на беседу со мной сейчас она не просто не рассчитывала, она была к ней не готова!

Как и я…

Мотивы поведения матери Соли мне абсолютно понятны. Больше того, я испытал облегчение, когда она оборвала разговор. Это спонтанное решение дочери, переживавшей, что нарушает обещание, данное Дейнари, оказалось для меня непосильным. Услышав ее просьбу поговорить с мамой, опешил. Ища поддержки у земной женщины, предложил ей предупредить Дейнари. Но Анжелика категорично отказалась, а затем и вовсе ушла, заявив, что не хочет смущать нас своим присутствием.

А Соли, не подозревая, что просит о невозможном, тормошила меня, требуя немедленно установить контакт. Она знала позывные частоты наизусть, тут же бросившись вводить их в систему связи. Отказать дочери, что все последние годы была единственным смыслом жизни, я не мог. Душу переполняло счастье от возможности не просто видеть и слышать ее, а находиться рядом! Мне казалось, что ничто не сможет затмить или омрачить восторг этой встречи.

Но я ошибся. Беседа… Нет, разве же мы говорили? Хватило даже ее изображения, чтобы все с такой тщательностью сокрытое в моей душе вырвалось наружу. Воспоминания накатили волной. Та часть жизни, которую я запретил себе вспоминать, чтобы суметь выжить, – сейчас все разом вернулось.

Едва Соли исчезла, расстроенная нашей едва ли не ссорой, я немногим не рухнул на сидение – ноги задрожали. Уставившись на руки, понял, что и их лихорадит. Я только что видел перед собой саркастичную, величественную, невыносимо холодную и отстраненную арианскую принцессу, разодетую в их типичные светлые одежды и с крупными украшениями в ее белоснежных волосах. Я уже знал, что ей это положено по статусу как супруге какого-то их родовитого жителя.

Кем является и чем занимается ее супруг, я намеренно никогда не узнавал. Более того, если в рассказе Анжелики или Соли проскальзывало какое-то упоминание этого арианца – заставлял себя не слышать. Знать о его существовании было мукой для меня.

И вот я снова увидел Дейнари. Так неожиданно. Спустя столько лет… В прошлый раз она ушла не оглянувшись, сопровождаемая братом. И ни разу за эти годы не пожелала подать хоть малейший сигнал. Это ли не красноречивее всяких слов изобличает ее отношение?

Она изменилась – бесспорно. Той арианки-пленницы больше нет и в помине, это очевидно, как и ход времени. Отчего же тогда, сейчас уставившись на свои дрожащие руки, я вижу совсем юную девушку, что необъяснимым образом вытянула меня из бездны смерти после нападения верпанов? Почему я вообще вспомнил о таком далеком прошлом?

Вижу беснующуюся в припадке безумной ярости девушку, вокруг которой вспыхивает огонь и гнутся прочнейшие металлические детали звездолета. Словно и не было этих лет, я чувствую напряженное от пожирающей ее разум боли тело, несоразмерную ее плоти силу. Мои кости дробятся, а мышцы на теле рвутся от натуги, когда я, сжимая ее руками и ногами, пытаюсь удержать на месте. Когда истинно борюсь с нею на пределе сил, стараясь помешать ей навредить себе. Нам всем…

Всякий раз, когда она проваливалась в эту непонятную мне кому несознательности, силы арианки словно удесятерялись. Она превращалась в чудовище, способное руками разрывать металл, вгрызающееся в мое тело клыками и когтями, опаляющее все вокруг. Но вспомнил я и ее надломленное этими жуткими припадками безумия, дрожащее от слабости и неспособное даже подняться тело. Мучительные и долгие рвотные спазмы, ожоги, проступающие на теле… И стоны. Снова и снова – стоны ее мук.

Пальцы рук невольно сжимаются, я мысленно, как когда-то давно, держу ее на руках. Устроив на коленях, бережно обмываю под мягкими струями воды и глажу, глажу, глажу ее тело… Может быть, мне кажется, но словно бы эти прикосновения приносят ей облегчение – постепенно ее скрюченное спазмом тело расслабляется, а арианка забывается беспокойным сном.

Осторожно выбравшись из купальни, продолжая баюкать ее на руках и сам едва не стеная от отчаяния и полного бессилия перед этим страшным недугом, устраиваюсь на подстилке в своей каюте. Дейнари укладываю поверх себя, прикрывая еще одной подстилкой. И снова глажу… Уже ее волосы. То, что от них осталось после ее яростных попыток вырвать их вместе с болью, разрывающей ее голову.

Мне хочется верить, что эта ласка подарит ей покой. Хотя бы ненадолго позволит отдохнуть. Но я настороже, не известно, долог как забытье будет ее сон или скоротечен, после чего глаза распахнет ничего не понимающее и не осознающее чудовище. А я не могу допустить, чтобы чудовище одолело ее. Пока она хоть иногда приходит в себя, я стараюсь верить, что все еще изменится. Иначе я не могу. Не могу представить, что когда-то Дейнари не будет в моей жизни. Даже если эта жизнь стала сплошным мраком.

«Пора забыть! Я должен оставить все в прошлом!» - в какой уже раз твержу себе. Но знаю, что не сумею. Все напрасно – это совесть и неумолимо разъедающее мою душу чувство вины.

- Ты должен объясниться с дочерью!

Вздрогнув, поднимаю взгляд, чтобы осознать: земная женщина вошла на мостик. Она стоит чуть в отдалении, прислонившись плечом к обшивке стены, и хмурится.

- Она не все показывает, но очень переживает внутри. Мне порой становится страшно, когда-то ее прорвет. И что мы будем делать тогда?

Ответил земной женщине только взглядом. И вряд ли он скрывал охватившее меня напряжение и тревогу.

- Ты… - запнулся, не сумев подобрать слов. Все же арианские устройства-переводчики не всегда верно передают мысль. – Эта просьба адресована мне. Почему? Кто я для Соли? Что я могу сказать ей? Зачем ей слушать такого как я?

- А ты попробуй! Ты ее отец! Я понимаю, если бы она была вам безразлична. Обоим! И ты, и Дейнари в каком-то извращенном стремлении оградить ее от всего на свете поступаете неверно. Она уже достаточно взрослая, чтобы понять. А вам не помешало бы объяснить ей все. Конечно, прежде разберитесь с собой. Но начните разговаривать с ней… друг с другом. Есть то, в чем мы с Даргом не можем заменить ей родителей, просто потому что мы не вы!

- О чем… начать разговаривать?

- О вас. Ты полагаешь, у нее нет вопросов? Она робот бесчувственный и ничего не замечает или не ощущает? Тебя не удивляет, почему она не спрашивает? Нас с Даргом это очень беспокоит.

- Но… разве ее должно это интересовать? Время, когда ее еще не было. У нее же все хорошо? Она среди своих, у нее есть семья…

Анжелика нахмурилась и вздохнула.

- Не уверена, что ты тот, с кем стоит делиться этими мыслями, но… я совсем не считаю, что у них все хорошо. – Произнесла она это очень тихо, но слух воина не подводил меня и в новой жизни, где я предпочел знания насилию. – Мне кажется, им нужна помощь. Обеим. И как не удивительно это произносить, но помочь им можешь ты.

- Что-о?

Всякие душевные треволнения мгновенно отошли на задний план, вытесненные гневом воина. Неизменно холодным и лишенным эмоций! То чувство, когда ты просто знаешь: это недопустимо, не принимая в расчет ни собственных, ни чьих-то еще чувств. Всякая дрожь мимолетной слабости покинула мое тело, а душу трепет. Мгновенно вскочив на ноги, я прищурился, впившись в женщину арианца взглядом. Сейчас она стала для меня единственным источником информации!

- Знаю, так нельзя говорить, - Анжелика поежилась под моим взглядом как от порыва холодного ветра и чуть отступила назад. – Их соединил ариан, значит быть вместе их судьба. Но… я знаю по себе и видела много других пар, объединенных этой связью. Они… не похожи. Не пойму, в чем дело, или прошлое Дейнари настолько надломило ее, что она так и не смогла вернуться к полноценной жизни, даже обретя гармонию счастья, или… Я не знаю, в чем может быть причина.

Я слушал, не упуская ни звука, подмечая малейшие оттенки в голосе, любую эмоцию.

- Да я бы и не вмешивалась. Нарин и Дейнари не дети, если им по каким-то причинам лучше в таких безликих отношениях – это их право. Но Соли? Эта их пародия на жизнь калечит ей душу. Мне никак не удается объяснить это ее матери. Она вроде бы и понимает, соглашается, но ничего не меняется. Вот я и подумала о тебе. Ты же тоже часть судьбы Соли. Какая никакая…

Сомнения, прозвучавшие в последней фразе, я пропустил. Меня и прежде настораживала необычайная сдержанность и скрытность дочери. Даже так мало зная о детях, я подмечал насколько отличается ее манера держаться от детей Анжелики и арианца. И я помнил Соли совсем крошкой – она была очень живым и непоседливым ребенком. Что заставило ее измениться со временем?

Но мне так редко доводилось видеть ее даже дистанционно, что я не решался делать выводы. Объяснял себе недетское спокойствие дочери отчужденностью – она могла просто сторониться метха, которого совсем не знала. Ведь ее забрали у меня крохой.

- Дейнари несчастлива со своим собратом? И моя дочь страдает из-за этого? Он… недобр к ней? К ним?

Неосознанно руки сжались так, как если бы стиснули рукояти мечей. Ради Соли я снес бы чью угодно голову, отринув налет цивилизованности и чужой морали.

- Я не могу судить об этом, - поспешно возразила Анжелика. Ее взгляд уловил движение моих пальцев, и она вздрогнула. – Он точно не обижает ее, разве что… совсем не любит. Не хочет узнать ее и принять как дочь.

«Презирает», - вдруг понял я.

Мысль пронзила душу ужасной мукой: ничего не изменилось для моей дочери после возвращения к своим. Как и для моего народа она и на Цезарионе остается кем-то чуждым и неуместным. Но для них причина иная: она – дочь метха? Я принял тогда условия Дарга, позволил ему забрать у меня все самое дорогое – мою семью. Но я полагал, что это ради блага Дейнари и Соли. Считал, что они смогут прожить счастливую и полноценную жизнь среди своих собратьев. Только поэтому я согласился полностью разрушить собственную судьбу.

- Твой муж обещал мне, что вы поможете им! – Прошипел я с холодной яростью.

Вероятно, весь мой вид сейчас выражал угрозу, земная женщина явно занервничала, озираясь, словно в поисках спасения. Мне ее испуг был не нужен, усилием воли я заставил себя успокоиться.

- Да, я… мы помним об этом. Ты полагаешь, Дарг не желает им добра? Не пытается помочь? Но все не так просто… Их соединил ариан, это крайне значимо для арианской культуры. После этого брат не может влиять на Дейнари, она находится под опекой супруга. Но и меня, и Дарга мучает этот вопрос. И дело не в обещании тебе, мы сами очень переживаем за них.

- Ариан? – Я прищурился. Конечно, в какой-то мере соприкасаясь с культурой их народа, я не мог не узнать об этом их поклонении и обожествлении изначальной созидательной энергии. Тем более, их раса так чувствительна ко всякого рода энергетическим воздействиям. Но… - Мне плевать на ариан и все эти ограничения! Если этот союз Дейнари вредит Соли… Я вмешаюсь!

Земная женщина облегченно выдохнула.

- Я надеялась на такой отклик.

- Дарг послал тебя передать мне эти сведения?

- Ээ… - моя собеседница переплела пальцы рук, явно оттягивая момент ответа. – Не совсем. Он… не очень-то расположен вмешивать тебя. Вообще допускать твое участие в их жизни. Все они. Дарг ищет способ достучаться до сестры. Он крайне встревожен, поверь. Вся ее семья обеспокоена! Но мы ограничены в возможностях. Это трудно объяснить, но таковы арианские устои. Я же… я уважаю их веру, но… Наверное, для меня все же важнее фактор времени. Поэтому я решила, раз уж вдруг так сложилось, что мы все встретились, признаться тебе в своих опасениях.

- Встревожен?! – Мне с трудом удается сдерживать ярость. Новости сокрушительны. Они обесценивают усилия и жертвы, на которые я согласился. – Пусть все они подавятся своей тревогой! И все эти годы они тревожатся, но не вмешиваются?! Компанию из пару сотен верпанов им в спальню – вот что я могу пожелать в благодарность! Я уж точно не намерен отныне принимать в расчет их мнения. Они свой шанс получили – я доверился арианцам, в результате моя дочь страдает. Значит, мое право поступить по-своему.

Эти слова определенно задели земную женщину. Она уже приоткрыла рот и двинулась ближе, явно собираясь оправдать их бездействие. Но я категорично взмахнул ладонью, сразу отвергая любые аргументы. Для меня их просто не существует.

- Хочу тебе сообщить, - поджав губы, вдруг строго упрекнула она, - что разговаривала с Дейнари. Особенно много в первое время после возвращения! И я знаю кое-что о том, как ты обращался с ней! Не спеши судить кого-то, не оглянувшись на себя. Я вот, к примеру, не уверена, что поступаю сейчас правильно. Не только потому, что в какой-то мере действую против ожиданий своего мужа и его семьи, но и потому, что не доверяю тебе! Еще не известно, какова была бы их жизнь, не вмешайся Дарг.

Ее слова врезались в меня подобно тарану. В них была правда. Тот прежний я смог бы сделать их жизнь счастливой? Объяснить повзрослевшей Соли странности матери и нашу изоляцию?

Чуть отвернувшись, я прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Анжелика права в одном: опыт всей моей прежней жизни сейчас не поможет. Надо искать, как-то нащупать новый путь.

- Ты навлечешь на себя гнев супруга? – Гася собственную ярость, проявил благодарность за ее вмешательство. Анжелике не безразличны мои девочки, раз она отважилась на такой откровенный разговор.

- Дарг поймет, - уверенно качнула она головой, принимая мое спасибо. – Не тревожься об этом.

- Раз ты думала об этом и решилась на разговор со мной, ты предполагала какие-то шаги? С моей стороны.

Прежний Кирен никогда не поступил бы так. Не искал бы совета, пусть даже не полагая заведомо следовать ему, но даже не выслушал бы, после решив, разумен ли он.

- Все мои мысли о Соли. Поэтому и прошу найти с ней общий язык. Она уже не малышка, у нее свои мысли и свои суждения, она может сделать ошибочные выводы. Соли предпочитает все таить в душе, это не очень хорошо. Да, Дейнари, сама пострадав от отсутствия источника чистой энергии, строго следит, чтобы у девочки не возникло проблем с формированием энергетической составляющей. Но… помимо этого ей нужна любовь, тепло близких людей, а мы не можем заменить ей родителей. Кирен, попробуй стать ей другом. Завоюй доверие дочери. Ей нужна поддержка, пусть это и не всегда заметно…

Я сглотнул.

- Нет у меня сильнее желания, чем стать ей другом. Но… допустит ли это Дейнари? Ее… супруг? Мне сложно противостоять им, на моей стороне мало возможностей.

- Соли станет твоей поддержкой! Начни сейчас, не упускай момент – поговори с дочерью откровенно, пусть она поймет, как сильно ты любишь ее. Я знаю это, она – нет. Если у нее появится стремление сблизиться с тобой, Дейнари не сможет запретить Соли поддерживать связь с родным отцом.

- Да… - Я преисполнился решимости. – Так и поступлю.

- Тогда я пойду займу мальчиков, а Соли отправлю сюда, - с облегчением предложила Анжелика. – Кстати, я не выразила благодарности за это приглашение. У вас очень красивый и необычный дом. Он… в чем-то похож на арианские башни, но имеет явственный намек на ваши метхские жилища. Так удачно совместить две такие разные культуры в одном строении, не превратив его в нечто несуразное… Кирен, вы талантливый архитектор, инженер и строитель!

- В глубине души, - вдруг признался я, всеми силами стараясь совладать с эмоциями перед, возможно, важнейшим разговором в моей жизни, - я надеялся, что это заметит кое-кто… Но случая не представилось.

- Такой своеобразный намек, что несовместимое можно совместить, если очень захотеть? – кивнула в ответ земная женщина и улыбнулась немного грустно. – Я понимаю. И поверьте, забирая их от вас, все мы надеялись на другой исход.

- Вы мало сделали для этого! – Прямо взглянув в ее глаза, жестко отрезал в ответ. Тут мое мнение поколебать невозможно.

Анжелика вздохнула.

- Возможно. Может быть, просто были слишком заняты собой. Или страшились навредить еще больше. Но… сейчас пришла пора исправить ошибки. Мы все должны постараться ради Соли. Будьте с ней терпеливы. За один миг чужое сердце не завоевать – это касается не только Соли.

И она спешно развернулась, отчего ее серебристые волосы взметнулись вверх, и ушла. Я же прикрыл веки, расслабил сжатые в кулаки пальцы, надеясь использовать это время, чтобы обрести контроль. Возможно, это единственный шанс расположить к себе дочь...

Соли вошла совершенно неслышно, двигалась она как истинная арианка, легко и грациозно. Но мой слух воина не притупили годы мирного и сытого существования, едва дочь переступила порог мостика, я открыл глаза.

- Анжелика меня сюда отправила, - явно смущаясь, уставилась в пол Соли. – Сказала, вы хотите что-то мне рассказать.

Выглядела она напряженной, пусть и старалась скрыть свои чувства, но этот разговор ее явно страшил, как если бы она ничего хорошего от него не ожидала. Поджатые губы, руки, суетливо перебирающие змейку собранных по арианским обычаям волос, хвост, поджатый к правой ноге – его кончик виднелся из-под подола туники, надетой поверх эластичных облегающих штанов. Я, как оказалось, слишком хорошо научился подмечать признаки волнения у этой расы.

Вдруг подумалось: она вообще знает, что я ее отец? Не просто странный меднокожий чужак, с которым ей из вежливости порой доводилось говорить из кабинета Анжелики по внешней связи. Сказал ли ей кто-нибудь об этом? Помнит ли она меня?

Я смотрел на Соли и поражался: она стала взрослой. Красавицей! Удивительно похожей на мать… Тот же сиреневый взгляд и беспокойные светлые прядки вокруг нежного овала лица со слегка раскосыми глазами. Такой была бы Дейнари, не случись ей столкнуться с верпанами и в итоге оказаться в плену у нас… у меня. Но я никогда не видел Дейнари такой безмятежно-юной и трепетно-нежной. Только испуганной, подавленной и неизменно грустной. Жизнь со мной стала для нее сплошным испытанием, лишив ее этой прекрасной поры созревания и юности. Сейчас эта истина стала особенно очевидна.

Ощущая подступающую горечь чувства вины, которая неминуемо затопит душу и заставит ненавидеть себя, резко отвернулся к системе управления кораблем. Коснувшись ладонями сразу нескольких рычажков, сделал вид, что занят делом.

- Ты умеешь управлять звездолетом? – вопрос возник по наитию, я совсем не об этом собирался заговорить с Соли.

- Нет… - она явно тоже удивилась. Но голос прозвучал тверже, эта тема и ей казалась безопасной.

- Хочешь, научу?

Забыв о сомнениях, юная арианка подошла ближе и встала рядом. Как и некоторое время назад, когда потянула меня в поле видимости экрана, с которого на нас смотрела ее мать.

- Но это же не настоящий звездолет! Он все равно не взлетит. Это такая имитация? Просто комната в вашем доме похожая на капитанский мостик.

В чем-то Соли права. Это помещение больше необходимо мне, чтобы дома экспериментировать с системами звездолета, не опасаясь совершить непоправимой ошибки.

- А учиться лучше как раз здесь. Ты же не хочешь отправиться в полет, не зная, как вернуться?

- Мне дядя немного показывал, как управлять системой, - возразила арианка. – И он сказал, что можно не бояться что-то напортить в системе координат, улетев не туда. Механизм автопилотирования поможет вернуться.

К счастью, Соли смотрела на мерцающие разными цветами экраны систем и не видела, как я поджал губы. Моя дочь явно полностью доверяет супругу Анжелики. А вот я бы поспорил с его суждением.

- Но у меня все немного иначе, мой звездолет устроен по-другому.

- Потому что ты не арианец? – Соли с любопытством, чуть более осмелев, покосилась на мои руки. Отправляясь к ним, я одевал специальную широкую куртку, что оставляла видимой только верхнюю пару рук, но дома носил простую одежду, не скрывавшую особенностей моего тела.

- Да, - кивнул я, и поманил ее к креслу капитана. – Попробуешь? Полезно уметь то, чего не могут другие – знаю по себе. Освоишь управление не только арианским звездолетом, но и моим.

- Метхским?

- Только частично, - улыбнулся я ее пытливости. – Многое создано лично мной. Я изучаю наследие сартхов. Их технологии, в чем-то мне удалось разобраться и даже использовать.

Глаза Соли заискрились неподдельным интересом.

- Я знаю, слышала разговор дяди с Императором. Ты знаешь, что Император – дядя моей мамы?

Кивнув дочери на капитанское кресло, качнул головой.

- Знаю.

- Мне очень нравится разбираться в разных устройствах, интересно понимать, как они действуют…

Юная арианка, осторожно присев на капитанское место, бросила на меня быстрый взгляд и чуть понизила голос.

- Признаюсь тебе, мне тоже… - так же улыбнулся я. Не ожидал, что с первых мгновений рядом с Соли мне будет так хорошо и легко.

- Тебе можно, - вздохнула она.

- А тебе нет?

Я искренне удивился. Насколько я успел разобраться в реалиях этой расы, для членов императорской семьи нет ничего невозможного или запретного.

- Нарин… эээ… мамин муж, - Соли споткнулась, замолчав и растерянно уставившись на свои руки.

- Я знаю, кто это, - спокойно приободрил ее.

Собственные чувства отошли на второй план, я всей душой стремился понять: какая она, моя дочь, что составляет ее жизнь, пробуждает в ней чувства и эмоции.

- Он говорит, что мне все это без надобности. Что однажды я пройду ариан и войду в семью мужа, что примет меня. А дальше мой долг служить счастью избранника и подарить ему наследников. Я должна сосредоточиться на этом. Он не учит меня сам, вернее не позволяет пробовать. А дядю Дарга я часто просить не решаюсь, у него много забот. Он и так всегда находит для меня время и поговорить, и помочь с учебой. Я почти завершила полный цикл образовательного воздействия!

Последнее Соли произнесла с очевидной гордостью, намекая на свой возраст. Она явно с опережением усвоила базовый образовательный материал. Умная и не по возрасту способная девочка!

У арианцев на протяжении детских и юношеских лет дети испытывают особое воспитательное и образовательное энергетическое влияние – именно так у них построен процесс обучения. Так они усваивают необходимые знания, выявляются их склонности и предпочтения и согласно этому продолжается дальнейшее уже специализированное образование. Это в корне отличается от метхского обучения, где мальчики постигали путь воина на примере старших мужчин, напрямую перенимая их опыт и навыки, закрепляя постоянными тренировками.

- Твои склонности выявили?

Мне вспомнилось, как однажды в период «пробуждения» ее мать рассказала мне об этой части своего детства. У нее успели выявить явные умения к работе с лавовой материей. Она еще совсем маленькой успешно пробовала влиять на любой органический материал, заставляя его под влиянием своего излучения принимать другую форму и облик. Тогда мне это показалось смешным и абсурдным. Позже я разобрался, что сумей она учиться дальше, создавала бы произведения искусства.

- Нарин сказал, что это не обязательно. Мне достаточно базового образовательного минимума.

Мои губы поджались, змея ярости вновь подняла голову в душе.

- И… твоя мать с этим согласилась?

- Ээ… - Соли нервно оглянулась, как если бы кто-то мог услышать нас. – Я должна ответить да.

- Должна?

- Я обещала маме.

Ее слова заставили меня задуматься. Давить и требовать я права не имею, в жизни дочери мне места нет, судить со стороны не всегда верно, но для себя мысленно сделал пометку выяснить подробности.

- Я научу, хочешь? - вновь предложил, меняя явно смущающую Соли тему.

Меня не покидало напряжение, очень страшно было отпугнуть дочку, сказав что-то обидное или неуместное.

- И сартхским технологиям? Я слышала разговоры дяди и Анжелики, многие хотят получить от вас эти знания.

- Да! Тебя я научу, попробуем заниматься дистанционно?

О том, что Дейнари может воспротивиться нашему общению, старался не думать. В этом случае мне придется спорить с ней, а я давно запретил себе подобное.

Какое-то время дочь молчала, пытливо изучая выражение моего лица. А я в волнении ждал, не представляя, какие мысли бродят сейчас в голове Соли.

- Но ведь у метхов девочек ничему не учат? Я знаю про это. Я думала, ты считаешь так же, как Нарин.

- Это верно, - замявшись, я спешно искал слова для ответа. Ей, наверняка, рассказали о порядках метхов в самом пренебрежительном ключе, представив нас жестокими и мало разумными дикарями. Усиливать пренебрежение к своей расе мне не хотелось, но и обманывать дочь я не желал. – Но не стоит судить тех, кто живет по иным законам. Можно не принимать их, но осуждать?.. И ты – арианка. А у меня особый статус среди своих, я могу решать. Учить тебя – мое желание и мое право.

Про себя горько усмехнулся: кому интересны поступки отверженного?..

Узнав Дейнари лучше, я когда-то был потрясен тем, что женщины могут быть не только глупыми и бесполезными. Именно она показала мне, что открыться знаниям никогда не поздно. Собственно, именно ее заслуга в том, что я могу сделать Соли носителем информации, что так востребована у арианцев. Мне неимоверно захотелось хоть так возвысить дочь в пику явно принижающему ее Нарину. Что, если это поможет Соли в дальнейшем? Придаст ей уверенности и расширит возможности? Я как никто другой знал, как многое дает причастность к касте Знающих.

- Это из-за того, что ты – мой отец?

Она спокойно и даже буднично спросила о том, в чем я так страшился ей признаться.

- А ты знаешь? – против воли голос дрогнул, мне не удалось скрыть бездну тревоги в душе. Все сводилось к тому, что хорошо обо мне она думать не может. Да и сделал ли я хоть что-то хорошее для нее? Мне страшно было думать об этом, недавняя ярость в душе сменилась опустошением.

- Да… Мне Анжелика сказала. Давно уже. И… я помню тебя, - Соли отвела взгляд, уставившись на мерцающий экран системы. - Не очень многое, но помню. Ты сделал мне игрушку. Помню, как сижу у тебя на плечах, обнимая за шею. Мне очень нравилось это.

Ее слова заставили замолчать и меня. Не было уверенности, что смогу сейчас выдавить из себя хоть слово. Я тоже помнил эту нашу давнюю забаву – еще совсем малышкой Соли всякий раз успокаивалась и начинала смеяться, стоило мне покатать ее. В те времена, оказавшись один на один с новорожденной крохой, я чувствовал себя как никогда беспомощным – таких маленьких детей в жизни не видел. А если это еще и кричащий крошечный и такой хрупкий хвостатый комочек?

И сейчас меня пробивало испариной, стоило вспомнить, как дочь появилась на свет. Едва я осознал, что в теле Дейнари зреет плод, меня обуял такой постыдный для воина ужас. Мне попеременно казалось, что это существо, так явственно растущее в ней день ото дня, уничтожит ее или… меня, выбравшись наружу.

После удивительного случая, когда Дейнари очнулась не ради очередного припадка ярости, а наоборот подарила мне давно забытый миг упоительного блаженства, мы с мироткой отметили в ней перемены. Арианка день ото дня становилась спокойнее. Пусть забытье беспамятства не ушло, но я перестал бояться, что однажды она искалечит себя. Пока не начал расти ее живот…

Тогда моя невольная помощница, трясясь от явного страха, и объяснила мне причину. Ребенок! Это перевернуло мою жизнь, как и решение выбрать в партнеры самку. Именно появление Соли окончательно лишило меня шанса вернуться к своим.

Все месяцы, пока живот Дейнари рос, мне приходилось заботиться о них обеих, превозмогая свой ужас перед этим уродующим тело процессом. Никогда метхские мужчины не смотрят на беременных самок, изолируя их с момента оплодотворения и до относительного взросления ребенка. Мне казалось, что в теле Дейнари разрастается жуткая опухоль, поедающая ее изнутри. В те месяцы я жил с постоянным ожиданием катастрофы. И никакие увещевания миротки, ее попытки расписать мне дальнейшее не помогали. Единственное, что примиряло меня с этим существом внутри ее тела, – умиротворение, снизошедшее на Дейнари. Боль, страшными муками изводящая ее, ушла. Арианка словно полностью погрузилась в себя, не видя, не слыша и не осознавая ничего вокруг. Она часами лежала, свернувшись и обняв живот, и тихо пела.

- Ее тело само нашло выход, - глухо и привычно боязливо бормотала мне старая женщина. – Это на пользу ей. Ребенок!

Но тогда же Дейнари перестала позволять миротке касаться себя. Едва это случалось, как вокруг вспыхивал огонь. Мне приходилось самому кормить свою женщину, на руках носить ее в туалет и купальню, брать за руку и заставлять двигаться, водя по комнатам и коридорам в импровизированных прогулках. А ночью спать, прижавшись к ее спине и обнимая этот растущий живот. Иначе Дейнари начинала метаться и просыпалась. И так месяц за месяцем, пока я с холодеющим сердцем видел, как существо в ее теле крепнет и набирает силу, готовясь прорваться наружу.

Я ожидал монстра, какое-то неведомое миру чудовище. А получил… крохотный и совершенно беззащитный комочек. Он весь умещался на ладонях двух рук, дрожал и трепыхался, словно сердце. В той жизни, что уже стала казаться забытым сном, я немало вырвал их из еще живых тел врагов. И всякий раз я как истинный воин уверенно сжимал кулак, обрывая последний всплеск жизни.

Но почувствовав тепло крошечного, еще покрытого кровью и слизью тельца, вдохнув удивительно особенный и чем-то похожий на Дейнари аромат, рассмотрев беззащитное сморщенное личико с закрытыми глазками, застыл не в силах шевельнуться. Я так и стоял, затаив дыхание и не имея сил оторваться от этого впервые увиденного в жизни чуда, пока миротка не ткнула меня локтем, напомнив, что матери малышки еще нужна помощь.

В тот миг мой мир изменился. И понял я это просто – вдруг почувствовал, где именно в груди находится мое собственное сердце. Его защемило от невероятной силы чувства умиления, восторга и… обожания. Взгляд скользнул ниже, позволяя мне увериться, что это девочка. Дочь!

Частичка меня и Дейнари. Единственно общее, что возникло между нами за все эти годы. Что будет связывать нас до самой смерти, что бы не встало между нами.

«Ей нет места в моем мире! Она не должна была появиться», - передавая наполнившую мою душу незнакомую прежде нежность и жажду защищать, привычно заставил себя думать на перспективу.

Кто не думает – не выживает в метхских реалиях. И я немедленно понял, что сейчас, увидев в новорожденной не монстра, которого намеревался уничтожить немедленно, а существо, заслуживающее своего шанса, прошел точку невозврата. Соли переродила меня окончательно, превратив из идущего путем силы в выбирающего компромисс. Это стало моим новым жизненным вектором: учитывать не только свои интересы, не считаясь со средствами ради них. Отныне появились еще двое, чьи интересы я учитывал, и как показало время, смог даже предпочесть своим.

Наверное, пора признаться себе, что еще там, склонившись к Дейнари и поворачивая ее обессиленное родами тело на бок согласно инструкциям миротки, я уже знал, что наступит день, когда мне придется отпустить их – своих девочек. Ведь в моем мире у них нет шансов.

- Мне тоже… нравилось, - слегка одеревеневшим тоном признался пристально рассматривающей меня Соли – я кожей ощущал это внимание. И собравшись с духом, поднял на нее взгляд, готовый прочесть в нем свой приговор. Смирюсь ли я, если им станет презрение?.. – Воспоминания о том времени, когда ты и мама были рядом – самые счастливые в моей жизни.

- И у меня… - сиреневые как у матери глаза арианки растерянно распахнулись шире. – Тогда зачем мы расстались? Почему мы с мамой живем с Нарином, а не с тобой? Это из-за того, что ты – метх? Даже если ты не такой как все они?..

Я вздохнул, в душе досадуя, что эта тема возникла так рано. Но я чувствовал, что дочь сейчас настроена верить каждому моему слову. А значит, не имел права обманывать ее. Ложь неизбежно когда-то вскроется, и это навсегда встанет между нами.

- Соли, к сожалению, детские воспоминания тем хороши, что часто однобоки. Не надо много сил, чтобы завоевать доверие ребенка, тем более, если искренне желаешь ему добра. А я всегда стремился к этому. Чтобы ты не услышала обо мне – плохое или очень плохое, все это никогда не касалось тебя. – Тряхнув головой, бросил на внимательно слушающую дочь пристальный взгляд. – Понимаю, сложно поверить в эти слова, если ты отец, который не видел своего ребенка долгие годы. Но я могу поклясться тебе, что отдалился от вас ради… общего блага. Твоего и твоей матери. Со мной ей было… плохо. И боюсь, тебе с взрослением стало бы тоже.

- Из-за порядков метхов?

Мне очень бы хотелось возложить груз ответственности за долгую разлуку на разность наших устоев, но…

- Не только. Думаю, будь причина только в невозможности для вас вести полноценную жизнь в окружении моих собратьев, я бы со временем поселился там, где этой проблемы не стояло. Но куда более важным поводом стали… противоречия между мной и твоей мамой.

Испытывая гнетущий стыд за свое прошлое, отвел взгляд, уставившись на сжавшиеся в кулаки ладони первой пары рук. И поспешно признался, пока малодушно не решил промолчать.

- Вина полностью моя. Не осуждай свою маму. Ей было невыносимо тяжело рядом со мной. Так больше продолжаться не могло. Неизбежно наши проблемы сказались бы и на тебе. Поэтому я и решил, что ты должна покинуть меня тоже. Пока… не начала понимать, что происходит вокруг.

- А вот маму я совсем не помню в детстве… - неожиданно призналась дочь.

Нервным, чуть резковатым движением я коснулся лба и отрывисто признался:

- Ты мало видела ее в то время. В основном я заботился о тебе тогда. – И тут же испугался того, как Соли поймет эту фразу. - Но это не потому, что твоя мама не хотела находиться рядом. Просто Дейнари… она болела. Но я абсолютно достоверно знаю, что ты уже тогда была ее маленьким счастьем. Уверен, твоя мать любит тебя и сейчас.

- Знаешь? Откуда?

И снова вопрос, который вынуждает меня вернуться в прошлое. Почувствовать то, что я запретил себе вспоминать. И это оказалось мучительно больно – опять словно бы по-живому отрезать частичку себя. Я снова оказался в том дне, когда родилась Соли. Услышал ее требовательный плач, заставлявший все в моей душе вздрагивать, и робкие пояснения миротки: малышку необходимо покормить.

Но Дейнари пребывала в состоянии аморфной комы. Пусть глаза ее были открыты, а черты лица не искажены муками боли, она никак не реагировала на новорожденную дочь. И на мои призывы. Просто лежала, безучастная ко всему. Даже к жизни и потребностям совсем недавно произведенного ею на свет ребенка.

- Приложи ее к груди матери, - наставляла моя помощница, страшась приблизиться, – реакция моей арианки в последнее время на нее была угрожающей.

Мне этот совет показался немыслимым. Что мог воин знать о кормлении? Об уходе за младенцем? Сам процесс соприкосновения ребенка и материнской груди казался мне странным.

- И держи осторожно! Чуть подпирая голову. Следи, чтобы она была всегда немного выше туловища – иначе ребенок может подавиться и умереть.

«Умереть», - взвинченный нескончаемым криком Соли, потрясенный пониманием ее зависимости от моих усилий, я вздрогнул от этого слова. Никто и ничто в моей прежней жизни не подготовило меня к ситуации, когда жизнь новорожденной девочки будет только в моих руках.

Дочь не могла и предполагать, что моя жажда защищать ее, оберегать и жертвовать собой проистекает с той поры. Бережно, с величайшей осторожностью подхватив кроху верхней парой рук, второй принялся плавно перемещать Дейнари. Хотелось устроить ее полусидя, привалив к своему телу. Так я смог бы поднести ребенка к материнской груди, имея возможность наблюдать за кормлением поверх плеча арианки.

Помню, как взмок тогда, не представляя, смогу ли справиться. Вообще, сработает ли этот план? Больше всего страшила мысль, что для кормления будет необходимо осознанное участие Дейнари. Ведь вытянуть ее из этого странного забытья я не мог. И другого источника пищи у новорожденной нет.

Тот первый раз стоил мне не одного года жизни – такого напряжения я не знал ни в одном самом жестоком сражении. Мой извечный страх не справиться сводил с ума, пока я, пристроив крошечный ротик дочери к вершинке груди Дейнари, ждал… сам не знаю, чего. Ждал и отчаянно молил в душе все свое везение. Мне вторил тихий, немного скулящий голос миротки. Но в тот миг я был благодарен судьбе даже за эту поддержку. Окажись я в одиночестве – точно бы спятил в панике.

Когда же губки новорожденной дрогнули и с жадностью затеребили сосок, а спустя недолгое время и блаженно зачмокали, я зажмурился от восторга. Так велико было облегчение! В тот миг я был абсолютно счастлив. И как оказалось – не только я!

- Всякий раз, когда вы соприкасались, Дейнари преображалась. Она… и это не мои выдумки… она словно светилась изнутри!

- Светилась? – Соли хмыкнула. – Как понять? Хотя нет, не объясняй, я все же думаю, мама с той поры сильно изменилась. И я не спорю – знаю, что она меня любит. Чувствую. Но…

- Но что? – переспросил я, напряженно ожидая ответа, едва дочь запнулась и примолкла.

Арианка подобралась и словно бы нахохлилась, определенно сказывалась выработанная годами привычка держать все в себе. Сам такой же! И мне не хотелось, чтобы она пожалела о своей откровенности.

- Может быть, ты лучше объяснишь мне про особенную систему своего звездолета? – хитро прищурилась Соли, бросив на меня быстрый взгляд.

И как мне ни хотелось хоть чуть-чуть заглянуть в ее душу, тему послушно сменил. Я для нее фактически незнакомец. Могу ли я просить девочку раскрывать передо мной свое сердце?.. Уж точно не раньше, чем заслужу ее доверие. Но я счел вполне уместным признаться.

- Обязательно! Расскажу, покажу и научу, если твой интерес сохранится. Поверь, у меня нет намерения унести с собой все знания в могилу. А передать свой опыт собственному ребенку и надеяться, что он будет полезен ему в жизни – что может быть желаннее для родителя. И Соли… - я намеренно выдержал небольшую паузу, надеясь, что она отнесется с вниманием к моим словам. – Может быть это прозвучит как-то неправдоподобно и даже странно для тебя, но, если тебе понадобится помощь – любая! – свяжись со мной. Понимаю, что ты не можешь относиться ко мне как к отцу, я для тебя посторонний. Но… я абсолютно искренен, сделаю ради тебя все, что в моих силах. Помни об этом и всегда рассчитывай на мою поддержку.

Невольно протянув одну руку к дочери, подхватил ее ладонь и немного сжал, стремясь даже теплом своего тела заверить в своем самом отчаянном стремлении быть ей полезным. Иной цели в жизни у меня не было. Все, что я создал после ее рождения, все, что смог добиться от арианцев, даже моя работа – все делалось, чтобы позволить мне приблизиться к Соли и Дейнари. Где-то в глубине души я надеялся, что смогу сблизиться с дочерью. И сейчас первое прикосновение с момента встречи вышло невольным.

Но юная арианка руки не отдернула. Больше того, бросила на меня робкий взгляд, в котором я с облегчением подметил надежду. И я понял, что Соли не меньше меня нуждается в тепле родственной поддержки. Это укрепило меня в намерении стать частью ее жизни.

- Хорошо. Я запомню, - смущенно улыбнулась дочь, заставив мое сердце совершить невероятный кульбит.

- Тогда приступим? – перешел я на деловой тон, отступив и кивнув на тренажер-имитацию системы управления звездолетом. – Времени у нас совсем нет. Впрочем, ты можешь отправиться на Цезарион не с Анжеликой, а на моем корабле. Тогда еще на два дня продлится наше общение. Я планировал лететь следом.

Соли стушевалась. Я видел, что ей и хочется согласиться, но и воспитанная осторожность и сдержанность не позволяют. В итоге она рассудила здраво, заставив меня мысленно одобрительно улыбнуться.

- Спрошу Анжелику, как она скажет – так и поступлю. А… тебе разрешат прилететь?

- Прекрасно. Что до разрешения, то как раз вы и привезли мне его вместе с приглашением правителя присутствовать на каком-то сборище, посвященном верпанам.

- Никогда не видела ни одного, - хихикнула девушка. – Они очень опасны?

Но тут же присмирела под наверняка моментально ставшим суровым взглядом моих серых глаз. В сочетании с медного цвета кожей лица это смотрелось пугающе – не раз я видел свое отражение. 123a7e3

- Никогда, запомни! Никогда не относись с пренебрежением к опасности. Это равносильно глупости.

- Ты считаешь меня глупой? – моментально отшатнулась арианка.

- Нет, - я не сдвинулся с места. И взгляд оставался тяжелым. Предупреждающим! – Но ты выросла в безопасном окружении и плохо понимаешь, что на самом деле мир полон боли, угрозы и опасности.

- Так уж и полон? – Соли чуть отогнула нижнюю губу, демонстрируя неверие и… острые клычки.

Меня качнуло – я узнал в этом движении такой характерный для себя жест. Так же делал я, когда ощущал свою неправоту, но еще не был готов признать этот факт.

- Пожалуй… - на миг задумался, - это и станет первым уроком. Представь, что звездолет атакован верпанскими кораблями. Твои действия? Опишем их в виде плана…

- О, да! – довольно перебила дочь.

- Который ты сегодня же запомнишь на всю жизнь! – неумолимо закончил я.