Такие разные половинки. Настоящее

Глава 3

Дейнари

Дни до общего совета, созванного Императором, прошли в мучительных размышлениях. В основном я терзалась переживаниями о Соли. Зная теперь, что дочь виделась с родным отцом, страшилась ее реакции. Почему я не решилась раньше поговорить с ней? Как-то объяснить факт его отсутствия в нашей жизни. Я словно отгородилась от прошлого непроницаемой стеной, страшась выглянуть из-за нее и отчего-то полагая, что и для остальных оно исчезло. Но Соли могла помнить Кирена… Да и Наринен никогда не давал ей ощутить отцовскую любовь. Пусть он напрямую и не говорил с ней об отсутствии между ними кровных уз, но… с чего я решила, что моя девочка не росла с этим убеждением?

Вдруг я поняла, как странно, что Соли никогда прежде не заговаривала об этом вопросе. Странно и… тревожно.

А сейчас они встретились! Как могла я допустить, что дочка узнает подробности не от меня?! Когда я превратилась в существо, страшащееся даже откровенного разговора со своей дочерью? Ведь когда-то я не боялась рисковать всем, пытаясь сбежать от ее отца.

Будет ли она, как и Наринен, считать себя недостойной из-за такого родителя? Или же – эта мысль страшила меня не меньше – заинтересуется метхом, захочет больше узнать о нем, сблизиться?..

«Он отнимет у меня Соли!» - не представляю, как эта странная идея появилась в моей голове, но она продолжала упорно кружить и кружить, не давая покоя.

Я почти не спала в это время. И не раз набиралась решимости поговорить с мужем, но всякий раз он отсутствовал. Даже явившись поздно, когда Цезарион давно накрыло багровой тьмой ночи, не обнаружила его в спальне.

Но ранним утром в день общего Совета, едва первые отблески рассвета проникли сквозь световой купол башни, Наринен явился сам.

- Дейнари, - в первую очередь бросив взгляд в направлении той части комнаты, где я обычно сворачивалась клубочком, погружаясь в обволакивающее тепло лавы для сна, позвал он. Но заметив, что меня нет, оглянулся. Вид у него был задумчивый, он не заметил, что я так и не ложилась, просидев всю ночь в напряженном оцепенении размышлений. – Ты уже готова? Я планирую прибыть одним из первых. Ты же знаешь, мой род внес неоценимый вклад в благополучие нашего народа. И сейчас мы должны показать это остальным, встречая прибывших вместе с твоим дядей. Отправляемся!

- Наринен, - спешно вскочила я на ноги, радуясь возможности наконец-то сообщить супругу о своем решении. – Мы должны отложить полет, я хочу прежде дождаться возвращения Соли. Присоединимся к гостям после того, как встретим дочь. Звездолет с Анжеликой и детьми прибывает сегодня.

- Какая ерунда! – категорично чуть повысил голос муж. Он уже развернулся с намерением уйти, когда был остановлен моими словами. – Вы наговоритесь и после общего сбора. Это не так и важно, с ней же ничего не случилось, девочка жива и невредима. А вот Император столкнулся с настоящей проблемой. И решить ее – вот первостепенная задача! Ты хоть слышала, что в последние годы наш сектор космоса буквально наводнили невесть откуда взявшиеся объекты, явно созданные расой прародителей.

- Но это все может подождать… - попыталась я возразить. – Мне очень важно прежде увидеть Соли.

Но Наринен продолжал патетично возвещать мне о грядущем апокалипсисе, не слыша моих слов:

- Они объединены необъяснимой связью и вместе образуют поле, что подавляет истинную энергию нашей планеты. Всякие попытки приблизиться к ним или уничтожить заканчиваются скверно. Если не избавиться от этого душащего наш мир кольца, наша раса лишится своей силы всюду за его пределами. Мы будем изолированы на Цезарионе! Этого только и ждут верпаны, чтобы обосноваться на наших территориях. А потом и до уничтожения всех арианцев недалеко! И когда Император ищет решение, ты предлагаешь мне сидеть в стороне и ожидать встречи с твоей дочерью?! Так вот, я отвечу тебе: нет! Соли подождет. А вот я ждать не могу!

- Почему? – поразилась я.

О таких серьезных проблемах не слышала, очевидно, слишком отрешилась от всяких новостей о жизни родного мира. Но они объяснили перемены в отношении дяди к Кирену, раз метх занят изучением наследия расы их Богов. Он может знать что-то об этих объектах?

- Наш род разделит с Императором бремя ответственности. Я желаю быть первым, кто озвучит спасительное решение! Оно будет найдено, там соберутся все ученые. - И больше не думая продолжать спор, стремительно покинул мою спальню, бросив напоследок. – У тебя несколько минут. Мы ждем тебя на взлетной площадке. И не тяни время! К тому же чужачка, ставшая парой твоего брата, тоже явится на общий Совет. Наверное, и Соли приведет в башню императора.

Разозлившись на саму себя, что вновь не добилась от Наринена согласия, тут же ухватилась за его последние слова. Конечно, поговорю с дочерью прямо там. Вряд ли личное мое присутствие чем-то поможет. Но муж отправиться без меня не может – его не пропустят на личную территорию дяди до появления общей массы гостей.

Спешно приведя себя в порядок, устремилась к флаерам.

«Поговорим во время полета, - решила я. – Заодно, скажу Наринену, что не смогу присутствовать на общем совете. Пережду это сборище на личном этаже Императора, исключив возможность пересечься с метхом. Туда и Соли уведу, чтобы обсудить ее встречу с отцом!»

Но планы разбились в пыль, едва я шагнула на парковочную площадку, выдающуюся из башни высоко над поверхностью планеты. Муж был там не один! Рядом стояла темноволосая молодая арианка и что-то говорила ему. А Наринен слушал с абсолютным вниманием и нежной улыбкой. Совершенно уникальное выражение лица мужа, не знакомое мне, заставило замереть на месте.

Впрочем, супруг меня заметил и обернулся. На лице его мгновенно проступило суровое нетерпение, заставив меня увериться, что недавняя мягкость в чертах мне привиделась. Качнув головой в направлении личного флаера, сухо поторопил:

- Ты нас задерживаешь! Лайсу продрогла – сегодня на высоте сильный ветер.

Скупо кивнув в ответ, шагнула за ними, стараясь вспомнить темноволосую арианку. Определенно, я видела ее прежде и довольно часто – она принадлежит к роду Наринена, его верная помощница. На миг совесть кольнула укором: муж посвящает всего себя заботе о благополучии наших собратьев, а помогать ему вынуждены другие, поскольку я совершенно не интересуюсь делами и проблемами рода.

Как я прожила последние годы? Отчетливо помню только Соли – на ней всегда сосредоточено мое внимание и мысли. А остальное слилось в один сплошной долгий и серый день, так не свойственный яркому и огненному Цезариону.

«Ариан избрал для меня этого мужчину, а я совершенно не поддерживаю его».

Погрузившись в собственные мысли, я не обращала внимания на панораму раннего утра, развернувшуюся перед экранами флаера. Я даже не слышала монотонного шушуканья мужа и нашей провожатой, обсуждавших меры по поддержке семей тех, кто уже сгинул в этих странных ловушках.

Едва мы прибыли, муж взял меня за руку, выдвинув чуть вперед, когда мы приблизились к небольшому – семейному – входу в башню Императора. Моей светлой шевелюры было как всегда достаточно, чтобы нас пропустили в самую охраняемую и закрытую башню планеты. Оказавшись внутри, Наринен чуть отступил, о чем-то глубоко задумавшись, и сбавил шаг, мы, определенно, успели раньше других. Но скоро здесь будет столпотворение – явятся наши собратья и гости. А среди них будет и Кирен!

Это знание заставило меня действовать: вызвать неудовольствие Наринена было предпочтительнее встречи с метхом, с меня хватило и крохотной дистанционной беседы с ним. Решительнее обычного ухватив мужа за рукав одеяния, вынудила обернуться ко мне. По другую его руку шла Лайсу, и Наринену явно было неудобно разворачиваться к ней спиной. Но в итоге он шагнул вперед и обернулся, оказавшись с нами лицом к лицу.

- Я не хочу… не могу присутствовать там, - тихо, стараясь не обращать внимания на постороннюю арианку, предупредила Наринена. Пусть голос звучал не категорично, но я была полна решимости любой ценой избежать встречи.

- Что ж, - он совершенно спокойно пожал плечами. – Полагаю, это не столь важно. Мы с Лайсу вполне сможем вместе представить проекты нашего рода. А ты… отправляйся на личный этаж правителя. Туда гостей не пустят. Но, наверняка, туда же земная женщина приведет Соли. Вот и встретишь ее.

- Спасибо, - действительно испытывая благодарность за разрешение, я скорее юркнула к нужному потоку, что вознесет меня в укрытые от посторонних.

Скоро гости начнут прибывать. И Кирен будет в числе первых, ведь ему отводится важнейшая роль. Он – несомненно, тот, кто, вероятно, сможет разобраться в механизме действия этих космических ловушек. Ведь именно его Боги создали их. А пока он будет выступать, описывая свои возможности и, несомненно, выторговывая за помощь многое, я увижу дочь и поговорю с ней о метхе. Надо быть готовой к его напористой наглости! Меня тревожило это внезапное сближение с Соли, что, если метх вытребует себе право видеться с ней? Свободно посещать Цезарион?

Нетерпение не давало спокойно сидеть в комнатах дяди. Если бы здесь была Жанна, было бы веселее. Она бы тоже не пожелала присутствовать на официальном мероприятии, поскольку неизменно старалась не делать свои отношения с Императором достоянием публики, довольствуясь странной ролью в тени его статуса. Но она вроде бы сбежала, чем поразила всех жителей Цезариона. Какой была реакция дяди, никто не знал…

«Как я могла настолько отрешиться от всего? - в который уже раз задавалась я вопросом. – Семейная жизнь дяди рухнула, так толком и не начавшись. Лирн наверняка возмужал, став настоящим мужчиной на дальних подступах космоса. Соли успела стать совсем взрослой. Уже через два года она получит родовой кулон! А я всем этим совсем не интересовалась»

Устав ждать, а прошло несколько часов, и, наверняка, обсуждения уже идут полным ходом, я отправилась гулять по личному саду камней правителя. Огромные и величественные или низкорослые и причудливые глыбы застывшей лавы занимали огромное пространство, позволив мне побродить от души. В какой-то момент я поняла, что слышу голоса. И узнала их! Дарг и Анжелика тоже поспешили покинуть собрание и уединились тут.

«Значит, и Соли прилетела!» - обрадовалась я, намереваясь тихо отступить и вернуться в жилые комнаты, чтобы не смущать явно радующихся встрече брату и его жене, когда…

- Ты переживала напрасно. Я не осуждаю тебя. Больше того, сам должен признаться в крайне неприятном открытии. У Нарина и Лайсу есть ребенок. Этот факт скрывают в его клане, да мне и в голову не приходило выяснять подобное. Но так получилось, что я узнал.

- Но и у твоего дяди есть сын? Ты же говорил, что у вас могут появиться дети и у тех, кто не объединен ариан, если они желают их появления?

Я застыла, ожидая ответа на вопрос Лики.

- Да, но не в случае если один из пары соединен с истинной избранницей, пройдя ариан. Вот как мы! У меня не может быть детей ни от кого, кроме тебя. Как бы я ни желал этого. И как бы ни желала моя гипотетическая партнерша. Такова природа объединения энергии. А сыну Лайсу и Нарина не больше трех лет. Он был зачат значительно позже ариан, что соединил Нарина и Дейнари! А ведь ты понимаешь, что с годами связь в паре только крепнет. Ты чувствуешь меня, я - тебя. А он часто наведывается к ней. К тому же рожден ребенок, что вообще необъяснимо.

Ноги дрогнули, отказываясь держать меня, таким сильным стало потрясение. Я мирилась с холодностью и сдержанностью мужа, полагая это свойствами его характера. Не всем присуща порывистость и открытость, у него иные достоинства. Наринен посвятил свою жизнь интересам своего народа. Но, если Дарг говорит правду, а лгать Лике он бы не смог, то… как это возможно?!

- Как это возможно?! – вторя моим мыслям, сдавленно выдохнула она.

- Мне предстоит в этом разобраться! Но очевидно, что здесь кроется какой-то обман. – Глаза Дарга сверкнули желтоватым свечением, брата обуял гнев. - Но теперь Наринен не сможет препятствовать моему вмешательству, я не уверен, что он наделен этим правом ариан!

- Ты… - Анжелика запнулась, страшась озвучить свою мысль. Но я была уверена, что в этот миг я подумала о том же.

- Да, - брат едва не рычал от душащих его эмоций. – Не знаю почему, но ариан не объединил их в пару. Это обман! И я обязательно узнаю, как Нарин добился согласия Дейнари. Он растоптал самое святое для арианцев – веру в семью, в истинное предназначение, в нашу внутреннюю сущность.

А перед моими глазами встала темнота и бездонная пропасть, на краю которой я замерла, скованная ужасом. И слова мужа, категорично утверждавшие, что он меня видел во тьме! Нашел… А нашел ли?

- Но столько лет…

- Почти столько же она провела и в плену у метхов. У одного метха, если быть точным! – горечь и безмерное чувство вины, сквозившие в тоне Дарга, меня поразили – брат определенно раздавлен новостью. А вот я… восприняла известие спокойнее его.

- Тш, - перебила его Анжелика. – Не говори о нем, что если услышит? От Кирена можно ожидать всего. Даже проникновения на личный этаж Императора.

- Тебе виднее, - ответ Дарга прозвучал сухо. – Это ты все эти годы старалась неизменно поддерживать с ним связь.

- Дарген, метх и сам все сделал для того, чтобы приблизиться к вам. Это твой дядя разрешил ему поселиться рядом. Не упрекай меня в этом! Я старалась ради Соли. И не зря, я чувствовала, что Нарин не расположен к девочке. Безразличен!

- Он вынудил его! Если бы не эти сведения о расе сартхов, никогда бы четырехрукий не получил право обжиться на нашей территории.

- Кирен использовал свой шанс. Ты бы на его месте действовал иначе? Не использовал этот козырь?

- Я никогда не мог быть на его месте! - Дарг даже зашипел, вновь засверкав глазами.

- Возможно, ты себя недооцениваешь, - примирительно, успокаивая мужа, прижалась к его груди Лика. – Ты не родился и не вырос среди этих дикарей, почитающих боль и смерть. И не потерял семью по чьей-то прихоти.

- Дейнари и Соли не его семья! Как ты можешь даже думать о подобном?

- Могу! Потому что если ты успокоишься и когда-нибудь сможешь простить его, то признаешь – он честолюбив, практичен и идет к своей цели напролом. А его цель – дочь. Все эти годы я видела это в его взгляде, каждый раз, когда говорила с ним о Соли. И раз он может приблизиться к ней, по капельке наделяя вас знаниями, он будет это делать и дальше.

- Будто бы они его личная заслуга! Дейнари как-то давно, сразу после возвращения, упоминала о том, что именно она помогла ему расшифровать язык сартхов. А значит, это легко могли бы сделать наши ученые. Но как добраться до хранилищ древних, вот где загвоздка. Метхи не позволяют нам появляться на своих планетах. А атаковать этих одержимых воинов – это слишком высокая цена. Они упорные борцы, а на своей земле и вовсе станут для нас огромной проблемой.

Брат явно был разочарован таким нелепым стечением обстоятельств.

- Радуйся, что они позволяют появляться там хотя бы Кирену! Он же изгнан по их порядкам – недостоин быть воином и жить среди них.

- Метх остается их Знающим, - качнул головой Дарг, не соглашаясь с женой. – Не представляю, какой в этом смысл, но они очень ценятся среди метхского народа. Отсюда и такие поблажки как кратковременные визиты.

- Уверена, Кирен просто что-то доставляет им. Полезное! Раз он исходит из своей выгоды с нами, почему бы ему не делать так же и с собратьями?

- Да, он хитер! Но ничего бы не добился, не случись в последнее десятилетие эта вакханалия с появлением ловушек. Поначалу их было две. И долгие годы не появлялось других. Потом разом добавились еще пять, и с той поры их становилось все больше. Я голову сломал, размышляя об их предназначении.

- Он… - Анжелика немного запнулась, словно бы решая, стоит ли озвучивать мысль. – Кирен очень расположен к Соли! Знаешь, чем они занимались во время полета? Кстати, мы все вернулись назад на его звездолете, он гораздо быстрее моего – арианского. Его метх притянул следом на буксире, так что топливные отсеки полны энергии, я не истратила ее.

- Ты намерена и дальше говорить мне о нем и Соли? Лика, ты понимаешь, что при одной мысли об их контактах мне становится противно!

- Посмотри на это с другой стороны! – перебила брата жена. – Он доверяет ей. И он обучит ее. Передаст те самые знания, которых вы так жаждете.

- Лика, он – метх! И как бы Кирен ни стремился уверить всех, что изменился, я убежден: под тонким налетом перемен скрывается все тот же садист и варвар. Тебе не надо рассказывать, как их раса относится к женщинам. И я все это время не могу отделаться от ощущения, что он совсем не бескорыстно нацелился на дочь! А Соли для меня как собственный ребенок, ты же знаешь. Я и переживаю о ней не меньше, и жизнь готов отдать за нее, как за наших детей.

Я почувствовала, что дрожу, вся – от головы до кончика хвоста. Но в чем причина моих эмоций, разобраться не получалось. В этот миг в душе смешались и несогласие с братом, и желание во многом оправдать прошлые действия метха, а еще истовая убежденность: Дарг может быть прав. Метхи все делают ради своей выгоды и обогащения. С чего вдруг спустя столько лет Соли понадобилась ее отцу? Не оттого ли, что достигла возраста, который у метхов считается половозрелым… для самки? И стала перспективным… товаром?

- Дарг, - Анжелика возмущенно всплеснула руками, - ты одержим гневом и ненавистью к нему! Столько лет прошло, а ты никак не успокоишься. Если бы ты хоть раз просто поговорил с ним о дочери…

- С меня достаточно необходимости сообщаться с ним из-за технологий древних! Знаешь, каково это стоять рядом с тем, кто мучил твою единственную сестру? Годами истязал ее морально и физически, держал взаперти, вынудил родить ребенка! Да меня при одном взгляде на меднокожего переполняет желание свернуть ему шею.

- Уверена, он тебе это сделать бы не позволил! К тому же все твои догадки могут быть ошибкой.

- Ошибкой?! - Брат снова зашипел, а хвост его бешено застучал о ноги. – Вспомни, в каком состоянии мы нашли сестру! Знаешь, что стало причиной ее безумия?

С трудом втянув в себя воздух, я зажмурилась и обхватила плечи руками, силясь сдержать нахлынувшие воспоминания. Я так долго укрывалась от них, думала, что смогла стереть образы того времени из памяти, но… Увы! Стоило Даргу заговорить, и целая вереница разнообразных эпизодов из далекой жизни с Киреном встала перед мысленным взором.

Вспышка света – вот и все, что я успела заметить, когда сверкнул его меч. Мои светлые волосы, бесшумно падающие на пол. И ненависть в сверкающем сталью взгляде хозяина. А еще облегчение где-то очень глубоко в моем сердце: всего лишь волосы, не голова.

Размытый силуэт мужчины, склонившегося надо мной. От боли взгляд сфокусировать не удается. Но прикосновения прохладных пальцев к вискам прорываются сквозь блокаду бесчувственности давно онемевшего от мук тела. И я понимаю: осталось потерпеть еще немного.

Каким-то образом метх умудрился научиться помогать мне справляться с болью. Он непривычно осторожно прикасался к моим вискам, массируя их и периодически надавливая с усилием в определенных точках. Это приносило мне блаженство отступающей муки, давая возможность измученному телу и сознанию отдохнуть. Я неизменно засыпала. Порой мне казалось, что спала я долго. Но отрыв глаза, понимала причину этой благодати – собственная голова лежала на коленях четырехрукого, а его руки все так же неспешно и настойчиво теребили мои виски. Каждый раз я, проморгавшись, поднимала на лицо мужчины взгляд, подмечая в глубине его глаз затаенную надежду. На что?..

Помнила я метха и другим. Холодным и устрашающим, когда его тело притискивало меня к полу, а лицо приближалось настолько, что я могла рассмотреть каждую крапинку стремительно чернеющей серости его радужки. Но я не рассматривала, неизменно отводя взор к потолку каюты. Настолько невероятным и пугающим для меня был контраст между холодом его взгляда и жаром тела, словно бы желавшего соприкасаться с моей кожей повсеместно. Порой этот жар нестерпимого трения между нами оставался единственным, что не позволяло мне замерзнуть, растворяясь в непомерном ощущении одиночества и отчаяния.

Но особенно явственно отпечаталось в памяти так не свойственное ему выражение нестерпимой муки и страдания. Помню, как после особенно сильного приступа, спровоцированного моими неумелыми попытками заставить кулон брата ретранслировать мой призыв, шею вдруг сдавило тугим кольцом. Энергия главы рода, заключенная в украшении, словно бы отторгала мою смятенную энергетическую суть, сжимая кольцо все сильнее. Я, поначалу крича, вдруг начала задыхаться… Явственно помню, как всюду вспыхнул огонь, мне казалось, что и мое тело плавится в нем, неумолимо угасая.

И Кирен, что стремительно навис надо мной. Его непривычно широко распахнутые глаза, ужас в них, приоткрытый, кричащий что-то рот! Но почти сразу выражение его лица исказила та самая безумная боль… Сцепленные зубы, сквозь которые просачивалась кровь от возможно прикушенной плоти, совершенно дикий от сверхнапряжения взгляд и жуткие вены, вздувшиеся на висках темной сетью.

Сколько это длилось – не представляю, собственный страх был таким отчаянным, что я не могла думать о ком-то другом. Первое что осознала – горьковатый и тошнотворный запах горящей плоти. Когда получилось сделать вдох и шевельнуть онемевшей рукой, поняла, что кольцо удушья исчезло, это не сладостный обман сознания.

Тело слушалось плохо, все силы были отданы на попытку сопротивляться чужой силе, которую я необдуманно спровоцировала на атаку. Но голову я повернуть смогла. И увидела корчащегося рядом метха, который всматривался в дрожащую ладонь. На его губах пузырилась кровавая слюна, кожа утратила привычный темный оттенок, отливая синеватой бледностью, а ладонь… Страшный шрам рассекал ее в двух местах – плоть метха прогорела до кости, она и была причиной зловония.

Потрясенная, я отвела взгляд, не имея сил сейчас видеть чужое страдание. И заметила валяющийся рядом на полу родовой кулон, что висел на моей шее все эти годы. Витиеватая цепочка была вся измазана кровью, местами к ней прилипли обуглившиеся кусочки плоти.

Горло сдавил спазм ужаса и облегчения. Я сама не могла понять, чего больше сейчас в моей душе: тоски по утрате последней ниточки, связывающей меня с семьей и родным миром, или радости, что я избавлена от смертоносной удавки, что в последнее время мучила все сильнее?..

«Он смог, - с трудом получалось даже мыслить. Все в голове перепуталось, слова не находились. – Кирен обещал мне, говорил, что сможет снять его»

Кулон брата Кирен ненавидел с самых давних времен моего плена. Но постепенно, когда моя собственная, странным образом ломающая меня энергетическая суть стала развиваться и крепнуть, именно в кулоне метх заметил угрозу. Когда я искала в нем утешения, меднокожий скалился и грозно хрипел: «Он несет вред». Я не верила и спорила с ним до изнеможения, пока не стало слишком поздно.

Помнила я своего хозяина и взирающим на меня с лютым презрением, когда единственное, что он мог мне сказать, не позволяя даже появляться перед глазами: «Проклятая!».

Видела и сломленным, с мольбой во взгляде притиснувшим меня к себе, бьющуюся в диких конвульсиях неконтролируемой ярости. Я была неудержимо жестока и бесчувственна, снова и снова впиваясь в его тело клыками, когтями – всем, чем могла. Но Кирен стойко держал меня, не позволяя вырваться, не обращая внимания на раны и ручейки крови, сбегающие на пол. И неизменно смотрел в глаза, словно бы страшился разорвать этот последний связывающий меня с сознанием и разумом контакт. Когда же припадок завершался, а я, обмякнув, медленно приходила в себя, осознавая, что мы лежим в луже его крови, неизменно прижимался своим лбом к моему и, глядя в глаза, шептал: «Это пройдет. Тебе станет легче».

И еще одно воспоминание, как оказалось, хранила память. Краткий миг осознанности, когда я, вынырнув из пелены неизменного забытья, увидела метха рядом, держащего на руках новорожденную хвостатую арианку – нашу дочь. Я поймала его в тот миг, когда он забыл о сдержанности воина - в его взгляде было смятение, а в глазах слезы.

А дальше – целая россыпь образов, навсегда связавших для меня метха и Соли. Малышка, кажется, жила на его руках – спала, ела, играла. Она выжила и выросла благодаря ему – четырехрукому гиганту.

Спину кольнуло, напоминая о действительности. Пораженная словами брата и лавиной воспоминаний, вызванных ими, я осознала, что прислонилась к возвышавшемуся рядом камню с острым выступающим краем. Сквозь прозрачный купол, венчающий императорский сад, светили солнца Цезариона, напоминая, что день близится к завершению. А у меня было ощущение, что к концу устремилась и моя жизнь.

«Наринен…» - звучал в голове на удивление спокойный голос. Я пыталась понять, определить для себя, что чувствую после разоблачения мужа. И вдруг поняла, что в моей памяти совсем мало воспоминаний с ним… Несоизмеримо меньше, чем с метхом.

Жизнь с кем я провела в забытье?..

- Доподлинно никто не знает. Помнишь, ваш дядя как-то расспрашивал Дейнари о твоем кулоне? Он еще беспокоился о том, что ты надел его на сестру.

Вопрос Лики прозвучал созвучно моим воспоминаниям.

- Я же полагал, мы расстаемся на небольшой срок. Затем я, конечно же, забрал бы его, - в тоне брата прозвучали оправдательные нотки. – И кулон у Дейнари исчез, вернулась она уже без него.

- Но когда? Еще в детстве, или она носила его и начав взрослеть? Помнишь, ты почувствовал его отклик незадолго до нашей встречи! Император спрашивал о нем Дейнари. И ты знаешь почему. Он говорил о той опасности, что может причинить настроенный на чужую энергетику кулон. Тем более на твою! Ты же и сам знаешь, если сила Дейнари уступает твоей, он сковал бы ее энергию, не позволив расти. Душил бы… И в итоге уничтожил! Духовно точно, а для вашей расы энергетическая суть крайне важна, от ее состояния зависит многое. И разум тоже.

Дарг даже отшатнулся на шаг, изумленно уставившись на жену.

- К чему ты ведешь? – напряженно замер он. – После всего, через что прошла моя сестра после гибели наших родителей и метхского плена, ты полагаешь, что с ума ее свел мой родовой кулон?! Без которого я, кстати, никогда не напал бы на ее след!

- Дарген, - Лика двинулась следом, успокаивающе касаясь ладони брата, сжимая ее своими. Отчего-то этот жест, подсмотренный украдкой и не предназначавшийся для зрителей, заворожил меня. Вот она – истинная близость, дарованная ариан, возможность чувствовать души и сердца друг друга. – Я не полагаю, лишь напоминаю о том, какие мысли появились у твоего дяди после встречи с племянницей. И конечно я не упрекаю тебя. Вы были детьми, твой временный дар ей был лишь проявлением внимания и любви. Понятно, что вскоре Дейнари бы вернула тебе кулон, не случись той трагедии.

Брат зажмурился, словно бы пытался сдержать слезы. Лика прижалась к нему, обнимая.

- Что до метха, то никто из нас не знает достоверно, что было между ними, - продолжила она тихонько. – Мне кажется, он считает, что поступил с ней во многом хорошо. По их меркам, конечно. И главное – он все же спас ей жизнь. Я так думаю, Дейнари же совсем ничего не рассказывает о том времени. Нир так и не смог выяснить у нее о твоем кулоне. Может быть, нам всем пора попробовать понять их обоих?

- Милая, - Дарг погладил серебристые волосы жены, вновь зародив в моем сердце зависть, никогда подобные случайные и неосознанные жесты не были свойственны Наринену. Впрочем, сейчас у меня появилось объяснение этой странности. – В чем-то я согласен с тобой. Но как мужчина никогда не смогу простить его. Просто понимаю, что такой как он, к тому же в разы превосходящий Дейнари в силе, мог сделать с ней. Существует Соли. И меня ничто не убедит, что моя сестра добровольно согласилась зачать ребенка от метха!

Если бы в этот момент я обернулась, то поняла бы, что не единственная слышу эти слова. Чуть позади потрясенно замерла дочь, обхватив себя за плечи и дрожа в иссушающем жаре дневного Цезариона. Взгляд ее выражал муку и отчаяние. Явно не в силах слушать дальше, она отступила, бесшумно удаляясь.

Но я не увидела Соли, настолько сама была потрясена свалившимися откровениями брата. Ноги словно окаменели, грозя подкоситься, хвост безжизненно поник.

- Но ведь не может быть ребенка у арианки, если она сама того не пожелает! – задумчиво возразила Анжелика. – Оттого метхи и не ценят ваших женщин как добычу. В отличие от мироток.

- Да… Но если она была не здорова… - брат запнулся, подбирая слова. – Кто знает, что творилось в ее голове? Что чудилось ей?

- Дарген, - голос Лики звучал умоляюще, - прошу тебя, не говори никогда таких вещей. Все это твои личные предположения, а ты не объективен. Только представь, если это услышит Соли. Да и для Дейнари достаточно ударов в жизни.

- Да, - брат стремительно кивнул, - не буду. Прости! Я просто разочарован, невозможно и вообразить, что Наринен оказался способен на такую подлость, на обман моей сестры! А Соли я бы никогда не причинил вреда, я люблю ее всем сердцем. Если понадобится, не раздумывая отдам за нее жизнь, как и за наших детей. На самом деле и злость моя из-за страха, как на ней отразятся такие перемены. Дейнари давно восстановилась, а вот Соли только вступает в период окончательного становления своей энергетической сущности. Через два года она получит от дяди свой кулон как полноправный представитель рода и вольна будет сама решать свою судьбу.

- И как мы теперь понимаем, Нарин не будет расположен устраивать ее будущее.

- Мы поддержим Соли! Любой ее выбор! Нарин больше не сможет определять ее судьбу.

- А если этот выбор будет связан с ее отцом?

Я как и Дарг поперхнулась от ее вопроса: неужели это возможно? Соли пожелает подобного?

- Кстати, - вдруг вспомнила что-то Лика, не дав мужу разразиться возмущенной тирадой, - во время полета был момент, когда я заметила, что глаза Соли засияли алым! Всего на несколько секунд, она тогда очень распереживалась из-за реакции матери, но как обычно быстро совладала с собой.

- Алым? – Брови брата удивленно приподнялись. В моей душе тоже вспыхнуло изумление. – Интересно как… Она явно не унаследовала склонность Дейнари к созидательной силе. Алый – цвет мощи и борьбы.

- Может быть, она по своей сути – воин? Как и отец…

Лицо Дарга вытянулось, он явно не был бы рад подобному исходу. Уж очень редко в арианках формируется именно эта направленность внутренней энергии. Признаться, и у наших мужчин это не частое явление. Наша раса не воинственна по сути своей, миролюбива.

- Буду надеяться, что это просто временная вспышка из-за дисбаланса еще не сформировавшейся энергетической составляющей ее личности. Иначе… это сулит немало опасностей и ей, и нам. Наши предки называли эту энергию огненной, на этапе взросления она опасна яростными и необдуманными порывами.

- Тогда надо быть вдвойне внимательными с девочкой, - выслушав мужа, решила Лика. – И постараться оберегать ее от губительных проявлений огненной силы.

На миг они замолчали, явно каждый обдумывая, а может и пересматривая свое поведение с племянницей. Я же плавно отступила назад, укрытая тенью от огромного лавового валуна, стремясь незаметно удалиться. Было стыдно оказаться замеченной. И душу разъедала тревога за дочь. Необходимость скорее увидеть ее, дать почувствовать, что люблю ее, пусть и не так открыто, но всем сердцем, поговорить о метхе стала самой насущной. Она заслонила всякое разочарование в Наринене.

- Так ты упоминала, что Жанна, наконец-то, связалась с тобой? – донесся до меня уже еле слышный вопрос брата.

Ответа Лики я не разобрала, спешно переходя на бег. Почти тут же добралась до комнаты, где прежде ожидала дочь. На разгладившейся на манер стола лавовой поверхности обнаружилась наружная накидка Соли. Дочь явно побывала здесь. Но где же она сейчас?..

Спешно выскользнув из комнаты, кинулась на ее поиски. Но как я ни звала ее, как ни искала, Соли нигде не было. Неужели она отправилась на общий сбор? К… отцу?

Ощущая небывалый страх, отчего-то сердце словно стиснула холодная рука, я спешно спустилась на нижние этажи императорской башни, где находились прибывшие гости. Страх встретить Кирена отошел на второй план, меня куда больше беспокоило исчезновение дочери. Поэтому, едва оказавшись внизу, я кинулась к наблюдателям. Они, сверившись с системой контроля, сообщили мне, что Соли нет среди гостей. А еще сообщили о покинувшем башню несколько часов назад флаере Наринена. Но он явно не ушел с собрания…