Тайна летнего лагеря

Глава 14

Наташа

Остаток ночи мы снова провели за наказанием от Ильи, а после, дождавшись его ухода, устроились под фикусом и заново начали изучать подсказку. Про злого духа никто из нас больше не вспоминал.

Так и не придя ни к какому разумному заключению, мы разошлись по своим комнатам уже перед рассветом.

Разумеется, утром мы были совершенно разбиты. Благо, расписание сегодняшнего дня было легким: утренняя зарядка, завтрак, поход на пляж или же игры на смекалку на территории лагеря, обед, а затем можно было снова уйти на пляж с вожатыми или же остаться в лагере и заниматься своим делами до самого ужина.

– Я глаз не сомкнул до самого будильника. Все думал над подсказкой, – пожаловался Глеб. Перед ним стояли две кружки с черным кофе.

– Каждый раз удивляюсь тому, как ты уговариваешь нашу грозную повариху давать тебе кофе, а не ту бурду, которая указана в меню. – Я разочарованно посмотрела на свой кофе – холодный, приторно-сладкий и с большим количеством молока.

– Ничего не могу поделать со своим обаянием. – Глеб улыбнулся так, что мое сердце пропустило удар.

Как ни крути, а Райский был красивым. Максим, конечно, тоже, но их красота была разной. Из Глеба вышел бы идеальный темный эльф или вампирский граф, а из Максима – русский богатырь, типа Алеши Поповича.

– Не в обаянии дело. – К нашему столику подошел Снегов и сел рядом со мной. – На мои просьбы эта повариха тоже не реагирует.

– Ты просто не в ее вкусе, – пошутила я.

– А консерв наш в ее вкусе, да?

– Консерв? – переспросила я.

– Это он так слово «консильери» вывернул, – заметил Глеб, лениво разламывая вилкой сырник со сгущёнкой. – Видимо, решил, что придумал мне гениальную «кличку».

– А разве нет? – хохотнул Макс и отправил в рот целый сырник.

– Темная покажет, что я думаю по поводу всех твоих дурацких погонял, – сощурив карие глаза, мстительно произнес Райский.

Снегов что-то ответил ему, но из-за сырника во рту мы не поняли ни слова.

– Приветики всем! – Позади Макса возникла Лера.

Смерив нас с Глебом презренным взглядом, она положила руки на плечи Снегова и ловким движением заползла своими пальцами прямо ему под футболку. Остатки недожеванного сырника выскочили изо рта Макса. Парень судорожно закашлял, и Лера заботливо похлопала его по спине.

– О чем так увлеченно чирикаете с утра пораньше? – спросила она, глядя только на Снегова.

Никто ей не ответил. Мы с Глебом не горели желанием, а Максим еще не отошел от приступа кашля. У него, бедного, даже слезы на глазах выступили.

– Не хочешь сесть с нами? – Клешни Леры вцепились в плечи Макса, и тот вздрогнул.

– Хорошо, – сдавленно ответил он.

Бросив на нас извиняющийся взгляд, Снегов взял поднос и ушел к столу, где уже сидела Беловская компания. Глеб проводил друга взглядом и пробормотал:

– И чем она его держит?

– Полагаю, тем самым, чего так хочется всем парням.

Я отложила вилку и, отодвинув в сторону недоеденные сырники, взяла апельсин. После бессонной ночи аппетита и так почти не было, а теперь он и подавно исчез.

– И чего же нам всем так хочется? – Райский с интересом уставился на меня.

– Ну, того самого. На букву «с». – Я отвела взгляд от Геба и принялась чистить апельсин.

– Ты про секс?

Я кивнула. Обсуждать это с Глебом было крайне неловко, но я сама заговорила об этом, пусть и намеком.

– Открою тебе страшную тайну, Натали. – Глеб всегда называл меня так, когда подтрунивал надо мной. Видимо, не забыл еще, как меня бесит эта вариация моего имени и пресловутая песня с таким же названием. – Не всем мужчинам нужен только секс.

– Угу, конечно, – буркнула я.

Кожура апельсина поддавалась плохо. Я смогла оторвать лишь пару маленьких кусочков и запачкать руки липким соком.

– Меня, например, – чуть тише произнес Глеб, – больше интересует сам человек, его личность. А физические удовольствия на втором месте.

Я слишком резко дернула за кожуру, и апельсин выскочил у меня из рук.

– Блин, – буркнула я, поймав укатившийся фрукт прямо у края стола.

– Давай я.

Рука Глеба неожиданно легла на мои, и от этого прикосновения я вздрогнула. Ладонь Райского на миг задержалась на моих пальцах, а затем он ухмыльнулся и забрал апельсин. Ловко поддев кожуру обратной стороной вилки, он принялся очищать фрукт.

У меня же в голове звенели его слова: «физическое удовольствие на втором месте».

Можно ли назвать мою реакцию на его прикосновение удовольствием? Это было неожиданно, волнительно и приятно. А еще мне не хотелось, чтобы он убирал свою руку от моей. Значит, все же удовольствие?

– Держи, – прервал мои мысли Глеб. Он смотрел на меня с легкой улыбкой и протягивал очищенный апельсин.

– Спасибо. – Потупив взгляд, я выхватила у него фрукт.

– Пойдешь на пляж? – поинтересовался Райский.

– Да, а ты? – не поднимая головы, спросила я.

– Конечно! Говорят, пруд стал чистым. Не терпится проверить. – Краем глаза я заметила, что Глеб повернул голову в сторону столика, где сидел Макс. – Интересно, ему удастся улизнуть от своей персональной надзирательницы?

После завтрака вожатые дали нам двадцать минут, чтобы подготовиться к походу на пляж. Максим исчез вместе с Беловой, и моя обида на него, которая уже как будто бы забылась, снова дала о себе знать. Мы с Глебом договорились встретиться у фикуса, но прошло уже больше пяти минут, а его все не было.

– Ты что тут топчешься? – спросил проходящий мимо Илья.

За ним спешили Соня, Кирилл и еще две девочки из нашего отряда.

– Жду Глеба.

– Ему мама позвонила, он позже придет, – сказал Кирилл.

– Идем с нами, – улыбнулась мне Соня.

Я кивнула и присоединилась к ребятам.

Соня, кстати, оказалась не вшивой. Об этом мне сообщил Кирилл по пути на пляж. Заговорщицки шепнул на ухо и добавил, что Белова – та еще лохудра.

На пляже уже было людно и шумно. Несмотря на то, что за прудом следил лагерь и чистил его на свои деньги, местным не запрещалось в нем купаться, и деревенские во всю пользовались этой привилегией.

Я расстелила на песке, сквозь который пробивалась трава, покрывало и кинула на него сумку, в которой лежала бутылка воды, солнцезащитный крем, пачка чипсов и книга, между страниц которой я положила фотографию родителей бабы Кати. Подумала, что, нежась на солнышке, мы с Глебом снова попытаемся понять, куда на самом деле ведет эта подсказка.

– Привет, Натали! – вальяжно донеслось сзади.

Я обернулась и увидела улыбающегося Игната.

– Привет, – поздоровалась я, с трудом не сморщившись от этого обращения.

– Поплыли на перегонки до середины пруда? – предложил он.

– Я не так хорошо плаваю, – призналась я.

– Тогда просто спокойно плывём, идет? – Игнат сверкнул ровными белыми зубами, демонстрируя обольстительную улыбку.

Меня она не впечатлила, однако я все равно согласилась поплавать с ним, ведь Максим был занят своей девушкой, а Глеб – телефонным разговором.

Пока мы плыли, Игнат не преставая болтал о себе, любимом. Его родители владели сетью магазинов бытовой техники и электроники, и Игнат хвастался, что он один из первых обзаводится последними новинками.

– Хочешь, покажу свой iPad? Он у меня в комнате.

– Нет, спасибо, – отказалась я.

– Почему? У нас же потом свободное время.

– Я планирую вернуться на пляж и получать витамин D.

– Тогда давай вместе пойдем на дискотеку? – промурлыкал почти мне в ухо Игнат.

– На дискотеку пойдем, – согласилась я.

Мы доплыли до буйков, и Игнат ухватился за один из них. Он был красивым парнем. Может, не таким уж добрым, как я сказала Глебу и Максу, но явно милым. Немного самовлюбленным, однако это качество свойственно всем детям богатых родителей. Игнат был мне симпатичен, и надо признать, что мне льстило его внимание ко мне, однако к этому парню меня совершенно не тянуло.

– Ну что, поплыли дальше? – предложил Игнат.

Я кивнула, и неспешно поплыла к противоположному берегу.

– Там какой-то мужик стремный сидит, – спустя некоторое время настороженно произнес Игнат. – Давай обратно.

Я посмотрела на берег и улыбнулась.

– Это не стремный мужик, это дядя Толя, рыбак.

– Ты знаешь местных? – удивился Игнат.

– В детстве я каждое лето проводила в Дубках, у бабушки и дедушки. – Я ускорилась и крикнула: – Привет, дядь Толь!

Рыбак поднял голову, улыбнулся и помахал нам!

– Привет, молодёжь!

Вспомнив о том, что он обещал рассказать свою версию произошедшего в деревне, я забыла про Игната и направилась к рыбаку.

– Мы вам, наверное, всю рыбу распугали, да? Простите, – сказала я, глядя на поплавок вдалеке.

– Да ничего, – отмахнулся дядя Толя. – Я все равно скоро собирался возвращаться.

– Из-за Лучка?

– Из-за него, ирода, – дядя Толя посмотрел мне за спину и крякнул.

Я обернулась и увидела, как Игнат гребет обратно к пляжу.

– Жених твой? – спросил рыбак.

– Не-а. – Я плюхнулась на теплую траву рядом с дядей Толей.

– Ну и хорошо. Ветреный он, по морде видно.

– Вы обещали про убийство рассказать, – напомнила я дяде Толе.

– Точно, – кивнул он и поставил удочку на рогатку. – Не убийство это, Наташа. Уверен, что баба Катя покончила с собой, а Серегу нашего ни за что обвинили. Но, я уверен, следствие будет справедливым.

– Самоубийство? – с недоверием в голосе произнесла я. – Она себя сама подушкой задушила?

– Скорее всего так и было. Старость – это и правда не радость, Наташк. А баба Катя еще и ходить не могла. Многие старики впадают в депрессию и кончают с собой.

– Ну, не знаю, – протянула я. – Ведь говорят, что ее отец где-то клад спрятал. Зачем ей с собой кончать, когда можно было того же Сергея попросить его найти.

– Кто такое говорит? – нахмурился Анатолий.

– Да вся деревня. Что, не правда? – я с интересом посмотрела на рыбака.

Хмыкнув, он буркнул:

– В свое время стольких было охотников за этим кладом. Кому не лень с лопатами ходили и везде все рыли, не хуже этой соседской болонки.

– Это шпиц, – поправила его я.

– Да все одно, – отмахнулся Анатолий.

– Значит, клада нет, – заключила я. – И баба Катя все про свою семью выдумала?

Анатолий качнул головой.

– Да нет, не все. Отец ее, Алексей, и правда на барина работал, а потом сбежал с его деньгами и его дочерью – единственным ребенком в семье, с которой пылинки сдували. Она тогда на сносях уже была, и барин, узнав об этом, чуть Алексея не убил. Вот они и сбежали. Надеялись, что смогут жить спокойно в деревне, но дочка барская вскоре умерла в родах. Алексей с горя чуть с ума не сошел, а потом, немного оправившись, засадил весь свой участок лилиями, в память о покойной жене. Жаль, ни одной не сохранилось. Баба Катя как слегла, так они и погибли.

– Ее мать лилии любила? – Мне сразу же вспомнилась первая строка стихотворения с фотографии.

– Любила или нет, я не знаю. – Анатолий почесал заросшую наполовину седой щетиной бороду. – Просто ее Лилией звали.

– Лилия?! – Я чуть не подпрыгнула от удивления. – Разве не Алефтина?

– Алефтина – это вторая жена Алексея. Мачеха бабы Кати.

– Он женился второй раз? – еще больше удивилась я.

– Ну да, – ответил Анатолий.

Кажется, мое волнение его немного озадачило.

– Эх, все мужики одинаковые! – в сердцах произнесла я, вспомнив строку из подсказки, где говорилось про обет безбрачия. – Не держат своих обещаний!

От досады я вырвала из земли пучок травы вместе с корнями и зашвырнула его в пруд.

– Ну-ну, не делай преждевременных выводов, Наташ.

Анатолий видимо решил, что моя досада связана с тем, что отец бабы Кати снова женился, однако вывод его был не совсем правильный. Помимо этого факта я была крайне возмущена тем, что мы за зря протоптались на кладбище. Могила нам нужна вовсе не Алефтины, а Лилии!

– Эй, Наташка-простоквашка! – оглушительно заорал знакомый голос.

От этого крика Анатолий вздрогнул так, что с него чуть не соскочила панамка. Я перевела взгляд на пруд и усмехнулась. Метрах в двадцати от нас торчали две знакомые головы – черноволосая и белобрысая.

– По твою душу плывут? – спросил Анатолий.

Привычная улыбка, с которой он почти не расставался, сошла с его лица, и теперь оно казалось мне незнакомым. Видимо, мы мужику окончательно всю рыбу перепугали.

– Ага. До свидания. И извините, что потревожили.

Анатолий ничего мне не ответил. Махнув ему рукой, я вошла в воду и поплыла навстречу ребятам.

– Как ты от Леры сбежал? – ехидно поинтересовалась я у Снегова, когда мы встретились.

– Она загорает и в воду лезть не хочет, – весело ответил Макс. Видимо, радовался, что Лера предпочитает не купаться, а загорать.

– Мне тут Анатолий кое-что любопытное рассказал. – Я уже не могла терпеть и хотела скорее поведать ребятам о совеем открытии. – Оказывается…

По всему пляжу раздалась сирена. От испуга я чуть не захлебнулась водой и пошла бы ко дну, если бы не чьи-то уверенные руки, которые схватили меня за талию и подтолкнули к поверхности.

– Райский, Снегов и Романова! – донесся до нас искаженный рупором голос Ильи. – Не заплывать за буйки!

– Урядник, блин, – буркнул сзади меня Глеб. Именно он схватил меня за талию и помог всплыть.

Свои руки он убрал не сразу, и я успела понять, что мне нравится, когда он меня касается.

– Илюха своей сиреной чуть собственную сестру не утопил, – фыркнул Максим.

– Сейчас он нас заметил, а когда я с Игнатом плыла, проворонил, – раздраженно сказала я.

– Он с медичкой заболтался, – поделился своим наблюдением Глеб. – Я когда пришел на пляж, он с ней сидел и ворковал.

– Твой старший братишка не иначе влюбился? – хохотнул Снегов.

Я кивнула, соглашаясь с ним.

– Похоже на то. Я его с ней застукала в медкабинете в первый день. Они стояли друг к другу близко-близко, и Илья у Марьяны из волос жучка вынимал.

– Какие невинности! – Макса мой рассказ рассмешил еще больше.

– Вот он и не спит ночами из-за любви, – добавил Глеб, тоже посмеиваясь. – Бродит по лагерю и ловит нарушителей. Если еще когда-нибудь будем убегать после отбоя, надо быть осторожнее.

– Кста-а-ати, – протянула я, вспомнив, о чем хотела рассказать ребятам. – Нам уже сегодня ночью надо будет совершить новую вылазку.

У обоих парней глаза на лоб вылезли от моего заявления. У Снегова так вообще даже глаз задергался.

– Ты разобралась с подсказкой? – понял меня Глеб.

Я радостно кивнула.

– Мы не ту могилу искали. Алефтина – не родная мать бабы Кати. Она – ее мачеха. А родную звали Лилией, она умерла в родах.

– Это, что, нам опять на кладбище чапать?! – фальцетом произнес шокированный Максим.

– Не хочешь, не иди. Тебя никто не заставляет.

Сказав это, я поднырнула и поплыла к берегу. От долгого пребывания в прохладном пруду я озябла, и теперь мне хотелось понежится на солнышке и перекусить чипсами.