Темнейшая магия (ЛП)

Глава 23 Мэддокс

Мэддокс в изумлении стоял возле принцессы и ее покойных родственников и не мог произнести ни слова. Кассия нахмурилась:

— Ты слышал, о чем я попросила тебя?

— Мы все слышали. — ответил за него Барнабас. — И наш ответ — нет.

— Мне кажется, я спрашивала Мэддокса. — сказала Кассия. Аксел и Хак стояли за ней и напряженно смотрели на него.

— А мне кажется, я дал за него верный ответ. — снова ответил Барнабас, его голос был лишен сочувствия и дружелюбия. — Вы не можете всерьез просить о таком.

— Я никогда еще не была настолько серьезна. — сказала Кассия возмущенно. — Это моя семья! Единственная семья, которую я знаю, которую у меня отобрало злобное существо, провозгласившее себя богиней. Я не просилась быть наследницей трона, приговоренная к вечным скитаниям из — за ее неумолимой ярости. Я не была угрозой для Валории. Я спокойно жила, как и любой другой нормальный человек, но она отобрала все у меня. А моя семья мертва из — за меня, потому что они умерли, защищая меня!

Ее голос прервался, затем она продолжила уже более спокойно.

— Я …я смотрела, как страж перерезал моей сестре горло…как они убивали отца и мать, пока те умоляли пощадить. Пощадить меня, а не их… Они храбро и самоотверженно смотрели незаслуженной смерти в лицо. Они не должны были умереть.

— Мне очень жаль, принцесса. — мягко сказала Лиана. — но вы должны понять, что то, о чем вы просите, то, о чем вы говорите — не естественно. И не правильно.

— О, неправильно? А это как назвать? — Кассия указала на мешок, который Лиана держала в руках. Его верх был приоткрыт, поэтому все видели Эла. Он моргнул.

— Ваше Величество, — обратился он, его голос звучал глухо, но искренне, — Я, кажется…аномалия.

— Не будем вдаваться в неприятные детали, — сказал Барнабас твердо, — и я определенно не хочу казаться дерзким или неприятным, но Эл был, хм, только что умершим, когда воскресили его голову. Ваша же семья…их души находятся вне тел уже три года.

— Меня не волнует, сколько времени прошло. — резко прервала Кассия. — Твой сын могущественный, самый могущественный среди всех этих ведьм. Поэтому я прошу, нет, я требую, чтобы он использовал свою магию и вернул мне мою семью.

Барнабас покачал головой.

— Нет. Я не пойду на такой риск.

Ее глаза гневно сверкнули.

— Ты. не пойдешь?

— Простите, принцесса, но Барнабас опасается за мою душу. — обьяснил Мэддокс, наконец обретая голос. — Сила моей магии…она неизвестна даже мне.

— Тогда выясни, насколько ты сильный. — настаивала она.

Барнабас бросил быстрый взгляд на Аксела и Хака.

— А что вы думаете о просьбе вашей юной принцессы? Видите ли вы, как вижу я, насколько это опасно?

Аксел стоял молча и смотрел вперед, не встречаясь с взглядом Барнабаса, как великолепно вышколенный страж.

— Я поддерживаю любой приказ, отданный принцессой. И прямо сейчас она приказала твоему сыну использовать его магию и вернуть ее семью в мир живых.

— Если ты сделаешь это для меня, — продолжила Кассия, но ее голос стал более просящим и отчаянным, — я сделаю для тебя все, что угодно. Я пойду хоть на край мира, чтобы помочь тебе уничтожить Валорию или любых твоих врагов. Пожалуйста.

— Принцесса, простите, но я вынуждена согласиться с Барнабасом. — сказала Лиана, неловко поглядывая на тела. — Магия, которой обладает Мэддокс…редкая. Насколько редкая, настолько и опасная. Использовать ее, чтобы оживить даже не одного человека, а трех… для него так же пагубно, как и забрать чью — то жизнь. Его душа скорее всего так очернеет, что не будет возврата.

— Ты говоришь лишь о вероятном, но наверняка не знаешь. — принцесса снова повернулась к Мэддоксу. — Мэддокс, я говорю с тобой. Только с тобой. Не позволяй этим двоим отвечать за тебя. Я знаю, ты понимаешь, каково это терять кого — то, кого сильно любишь, как утрата прожигает бесконечную пустоту в твоем сердце. Я вижу это в твоих глазах.

— Да, я понимаю. — ответил Мэддокс. Ведь сегодня утром он проснулся с мыслями о Дамарис и знал, что впереди его еще ждут дни, подобные этому, наполненные тоской и печалью по матери. — Я хотел оживить маму. Я умолял Барнабаса позволить мне. Но после того, как решительно и непоколебимо выстоял в нашем споре, я знаю, что он прав. Не только потому, что это причинит вред моей душе… просто нет подтверждения, что она будет такой, как прежде. Незадолго до ее убийства я случайно поднял из могил целое кладбище скелетов, и это было… — он качнул головой, его лицо исказилось, когда он вспомнил весь ужас, ощущаемый в тот день и сомнения, что именно он призвал тех существ из могил, нарушив их покой. — Я. я не могу этого сделать для вас, принцесса. Пожалуйста, поймите, что то, о чем вы просите — невозможно.

— Я вижу, — тихо сказала она. — Тогда кажется, у нас безвыходное положение.

— Что вы имеете в виду, принцесса? — спросил Барнабас, его взгляд мгновенно стал подозрительным. — Мне хочется верить, вы не измените свое мнение о путешествии с нами на юг.

Глаза Кассии блеснули гневом.

— Меня не волнует трон. И никогда не волновал. Все, чего я хочу — это вернуть семью, а победить монстра, сотворившего это, лишь добавит радости. Единственная причина, по которой я пошла бы к другому монстру — это оказать Валории маленький визит отмщения. Но вы отказываетесь помочь мне, и поэтому я отказываюсь помогать вам.

— Ладно. — резко бросил Барнабас. — Лиана, Мэддокс, идем. Мы больше не можем позволить себе тратить время в этом пустом месте.

— Хорошо! — закричала Кассия, по ее щекам текли слезы. Она схватила со стола кувшин с сухими цветами и швырнула в Барнабаса, который тот отбросил рукой. — Уходите и никогда не возвращайтесь! Я всех вас ненавижу!!

Они сразу покинули дом. Мэддокс шел, пошатываясь на дрожащих ногах. Они оставили за собой столько горя. Он чувствовал себя ужасно виноватым за то, что не смог ей помочь.

— Вы забрали из таверны все, что вам нужно? — спросил Барнабас.

— Да. Нам не нужно туда возвращаться. — сдержанно ответила Лиана.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил Мэддокс, оглядываясь через плечо. Разъяренная принцесса и ее два стража вышли из дома и стояли посредине дороги, смотря им вслед. — Уходим без нее? Я мог бы попробовать сделать то, что она хочет…

— Черт побери, мальчишка! — прорычал Барнабас, — Ты что, не слышал меня? Я сказал нет!

Мэддокс остановился, его ослепил гнев.

— Я уже устал от того, что ты принимаешь решения за меня.

— Дейсвительно?

— Да.

— Ох, — вздохнул Эл. — Пожалуйста, прекратите эту ссору. Из — за нее у меня начинается жуткая головная боль.

— Ты хочешь сказать, что рискнул бы своей душой, чтобы поднять души людей, которых никогда не встречал? — сердито спросил Барнбас.

— Но принцессе это важно. Они важны для нее.

— Мне жаль так говорить, но принцесса явно сошла с ума от горя. Она не способна мыслить разумно.

— Барнабас, моя магия сильна. И я могу ее контролировать. Ты же недавно сам сказал.

Барнабас сухо рассмеялся.

— Правда, что ли? Юный Мэддокс Корсо вдруг начал контролировать свою магию? Что — то новенькое для меня.

Мэддокс яростно уставился на отца. Он устал, что с ним обращаются как с маленьким непослушным ребенком.

Лиана покашляла, привлекая к себе внимание.

— Давайте уйдем из этой деревни, прежде чем принцесса изменит решение и отправит кого — нибудь вслед за нами. Да?

Барнабас усмехнулся с издевкой.

— Группа путников, состоящая из ведьмы и мага испугалась маленькой девчушки и сопутствующих ей безмозглых громил? Как же печально для всех нас.

Лиана сузила глаза в ответ.

— Не надо срываться на мне.

— Нет? Скажи — ка мне, Лиана, почему мы до сих пор не видели и намека на твою магию с вечера нашей встречи? Ни одной искорки, чтобы помочь разжечь костер? Я начинаю думать, что уловкой было не только предсказание. Все истории о бессмертных и их воображаемых близнецах…ты бы стала писарем получше Эла.

— Это возмутительно. — фыркнула голова. — Я — величайший писарь Митики, и за ее пределами тоже. Я лично был избран Ее Сиятельством!

— До того как она снесла тебе голову! — прокричал Барнабас прямо ему в лицо. Эл дернулся и от страха прикрыл глаза, а Барнабас продолжал бушевать. — Мне сопутствуют идиоты! Довольно! Я сам пойду к Клеионе. Вы можете найти какое — нибудь безопасное место и дождаться меня, пока я сам обо всем позабочусь и со всем разберусь.

Только Барнабас отвернулся от них, как прямо под его ногами вспыхнула стена огня.

— Думаешь, и это уловка? — прошипела Лиана.

Мэддокс улыбнулся.

— Великолепная работа.

Лиана приподняла бровь.

— Как думаешь, достаточно, чтобы выжечь горделивое самомнение из твоего отца?

Барнабас медленно повернулся, на его лице застыла кривая улыбка.

— Все понятно. Это не уловка.

Внезапно, как бы отвечая на проявление магии Лианы, над солнечной деревней потемнело небо. Они подняли головы вверх и посмотрели на сгущающиеся над ними грозовые тучи. Эл нахмурился.

— У меня странное предчувствие, что сейчас начнется…

Как будто по команде хлынул дождь. Он лил потоком, сразу потушив огонь Лианы.

— Буря. — закончил Эл.

Барнабас тихо выругался.

— Мы не можем уйти. Нам придется укрыться где — то, пока он не закончится.

— Отлично. — сказала Лиана.

— Мы? — небрежно возмутился Мэддокс. — Нам необходимо укрыться? Я думал, ты уходишь отсюда в одиночестве?

Барнабас вздохнул.

— Прости, Мэддокс, что я так предвзято отношусь к твоей магии и тому, что ты можешь сделать. Но когда ты воскрешал голову Элу, то, что я увидел…сильно беспокоит меня.

Лиана нахмурилась и откинула длинные волосы назад.

— А что именно ты видел?

— Его глаза. — Барнабас повернул свое обеспокоенное лицо к ней. — Глаза Мэддокса. Они стали…черными. Совсем черными. Это длилось всего мгновение, но я не могу даже описать, насколько это пугает.

— Что? — Мэддокс тряхнул головой. — Ты никогда мне этого не говорил. Я не чувствовал подобного. Да, я ощущал свою магию, и это было… это…

— Тебе было хорошо. — закончила Лиана, теперь и в ее глазах светилась тревога.

Мэддокс согласно кивнул.

— Ты не должен использовать свою магию, чтобы снова воскресить кого — то. — предупредила она. — И никогда не убивать ею.

Он воспринял ее серьезный тон с недоумением.

— Как ты можешь быть настолько уверенной?

— Важно то, что я полностью в этом уверена. — сразу ответила девушка. — Пожалуйста, пообещай мне, что никогда снова не используешь ее.

— Не хотелось бы прерывать, — вздохнул Алькандер. — Но я думаю, я тону.

— Ой, Эл, прости! — Лиана положила его так, чтобы он мог дышать и Эл ответил благодарной улыбкой.

Мэддокс уставился на голову, мысли лихорадочно витали в голове. Здесь был Эл: не более чем голова, у него не было даже легких, но все же он дышал. Отрубленная голова, способная жить без тела. Он сделал это с Элом, и все оказалось не очень сложно. Что же странная магия течет в нем? Где его границы? А если она такая плохая, такая опасная и темная, тогда почему ему было хорошо, когда он пользовался ею?

Внезапно начала дрожать и сотрясаться земля, почти сбив Мэддокса с ног. Он покачал головой и устоял перед очередным землетрясением.

— Что происходит? — прокричал он сквозь шум.

— Дождь и землетрясение. — ответил Барнабас, затем громко выругался. — Не к добру.

— Нам нужно уходить. — твердо сказала Лиана. — Сейчас же.

Откуда — то со стороны дороги они услышали крик. Кричала принцесса Кассия. Мэддокс повернулся на голос. Все бежали к принцессе и теперь окружили ее, защищая у дома. Он смотрел, как две фигуры направляются к наследнице. А за ними следовала армия из сотни человек в красных одеждах. Они шли, и дождь расходился над их головами, чтобы они оставались сухими.

Сердце Мэддокса упало, когда он смог получше рассмотреть. Первой фигурой оказалась та, которую он опасался: Валория, в своем малиновом одеянии с длинным шлейфом. Она держала руки по бокам, выставив ладони, на которых светились символы воды и земли. Элементная магия кружила вокруг нее золотистыми огоньками. А справа от нее шел Горан.

Мэддокс сжал кулаки. В нем сразу начала подыматься волна магии, наполняя его холодной темнотой и четкой решимостью.

— Не смей! — рыкнул Барнабас. — Что я только что говорил тебе?

— Он должен умереть. Они оба заслуживают этого.

— Согласен, но не от твоей руки. Не от твоей магии. Мэддокс, посмотри на меня. А черт возьми! Не заставляй меня делать это!

Но Мэддокс проигнорировал его. Он не видел другого пути. И не видел никого другого кроме двоих убийц, окруживших Кассию и ее людей. Это был его шанс….

И получил пощечину от Барнабаса. Боль оглушила его. Он убийственным взглядом посмотрел на отца. Никто не смел ударить его с тех пор как не стало Ливиуса, который с помощью побоев держал парня послушным. Поэтому он ненавидел Ливиуса всей душой.

— Прости. — в голосе Барнабаса было столько сожаления. — Правда, прости. Я не хотел, но должен был тебя остановить.

Мэддокс просто смотрел на него, ледяное желание убить и уничтожить понемногу начало оттаивать.

— Не убивай Барнабаса! — кричал Эл Мэддоксу. — Он только пытается помочь!

Эта мольба заставила Мэддокса сделать вздох. Неужели он выглядел так, словно собирался убить отца? Словно убьет его за одну оплеуху?

В памяти сразу всплыло воспоминание о кошмаре, в котором он видел Бэкку и самого себя с черными глазами. Он сделал шаткий шаг назад.

— Не собираюсь я его убивать.

Жажда крови ушла и он понял, что не желает убивать любого другого.

— Хорошо. Тогда можно я сделаю скромное предложение? — спросил Эл. — Бежим! И очень быстро!

— Согласен. — отозвался Барнабас.

Лиана лишь кивнула, они повернулись и побежали по уличной дороге, практически размытой от дождя мимо деревьев к кромке леса, видневшейся впереди в сотне шагов. Другие селяне вышли из лавок и домов посмотреть, что происходит, вглядываясь в пелену дождя. Что-то блестящее выпало из кармана Барнабаса, и он сразу остановился.

— Что ты делаешь? — спросила Лиана впереди.

— Кольцо! Я не могу его оставить.

Неужели Барнабас действительно держал кольцо все это время в кармане? Мэддокс уже и забыл о нем, но теперь лишь подумал, как глупо со стороны отца относится так беспечно к тому, чем он настолько дорожит.

— Быстрей! — крикнул он, когда Барнабас наконец схватил серебряную цепочку, поднимая с земли.

— Они заметили нас! — крикнула Лиана.

Мэддокс обернулся и увидел, что Валория и Горан оттиснули людей принцессы и теперь спешно направились к ним. Они были так близко, что Мэддокс увидел улыбку на лице Валории.

Приближаясь к ним, она вытянула вперед руку с символом земли и он начал сиять. Земля еще раз задрожала, затем раскололась перед ним, создавая большой провал, снова напомнивший Мэддоксу его сон. Соображая, что же делать дальше, он перепрыгнул через увеличивающийся провал.

С противоположной стороны налетел сильнейший порыв ветра, обрушившийся на Валорию и Горана, набирая мощь по мере приближения к ним. Он ударил богиню и ее палача с силой урагана, отбросив их назад шагов на пятьдесят, а затем впечатав в каменный дом.

— Что, черт побери, это было? — крикнул Барнабас настолько громко, что его было слышно через завывания ветра.

— Не имею понятия. — выдохнул Мэддокс. — Но давай не будем задерживаться и выяснять. Пошли.

И они побежали по грязной дороге прочь, на Мэддокса снова нахлынула вина за то, что они оставили Кассию. Все же, хоть она и сошла с ума, но сражалась за право на жизнь, и он надеялся, что принцесса сумела сбежать, пока Валория решила вначале поохотиться на Мэддокса.

Они бежали дальше и дальше, устали так, что у них не было даже сил говорить, пока наконец не достигли края, где деревня пересекается с лесом. Но и тут они не остановились. Буря словно следовала за ними, легкие и ноги Мэддокса болели, моля о передышке, их одежда начала сохнуть под пробивавшимися лучами солнца. Барнабас вел их по трудному пути, намеренно пытаясь сбить любого, кто последует за ними.

Мэддокс бежал, пока не перестал чувствовать ноги так, что не мог сделать ни единого шага. Поблизости блеснул ручеек и он понял, что очень хочет пить.

— Хватит. — сказал он, задыхаясь. — Мне нужно отдохнуть хотя бы минуту.

К его удивлению, Барнабас прислушался. Он замедлил шаг, затем и вовсе остановился, Лиана шла за ним и они вместе повернулись к Мэддоксу. Он наклонился немного вперед, опираясь ладонями о колени и показывая, насколько устал.

— Мэддокс, я думал, они схватят нас. — выдавил он. — Я думал, что все кончено.

— Но это не так. — возразил Мэддокс.

— Да, не так. — Барнабас потянулся и крепко обнял его. — Прости меня за то, что я тебя ударил. Мне очень жаль.

Мэддокс был так удивлен неожиданным объятием, что начал смеяться.

Тогда я прощаю тебя.

Барнабас обхватил лицо сына руками, на его лице легко читалась боль и одновременно облегчение.

— Я думал, ты попытаешься убить их.

— Я хотел.

— Но не убил.

— Нет.

— Хорошо. — кивнул Барнабас. — Очень хорошо.

Мээддокс удивленно покачал головой.

— Я думал, это наша главная цель.

— Не такой дорогой ценой.

Лиана молча наблюдала за ними, ее лицо озаряла усталая, но милая улыбка и она прижимала мешок с Элом к груди. Барнабас взглянул на нее и вздохнул.

— А что касается тебя, ты — еще большая проблема, чем я предполагал.

— Проблема для тебя? — спросила она возмущенно, ее улыбка превратилась в яростную. — Что это…?

Барнабас преодолел расстояние между ними в два шага, прижал девушку к себе и поцеловал. Она удивленно вздохнула, но не оттолкнула его. Мэддокс моргнул. Он не ожидал этого.

— Э-э, простите? — крикнул Эл, зажатый между ними. — Не могу…дышать…помогите!

Барнабас отстранился и посмотрел на Лиану, теперь взгляд его помрачнел. Эл сделал несколько шумных вдохов, а пораженная Лиана отошла назад, прижав подрагивающие пальцы к губам.

— Возможно, тебе тоже следует получить пощечину. — выдавила она.

— Если ты помнишь, это Эл предложил, чтобы мы поцеловались. Он вложил эту идею мне в голову, так что вини его.

— Ах, — сказала она, кивая. — Значит, это Эл виноват во всем.

— Полностью. — отозвался Барнабас, широко улыбаясь.

— Подождите, — возмутился Эл. — Ты поцеловал ее? Я ничего отсюда не вижу!

Барнабас проигнорировал его слова.

— Теперь давайте продолжим наш путь. Мы найдем лошадей, повозку. Если поспешим, то достигнем дворца богини через полтора дня. А так как у нас на хвосте те двое, то чем быстрее мы отправимся, тем лучше.

Лиана ответила ему улыбкой, Мэддокс согласно кивнул, а Эл отчаянно вздохнул и они продолжили путь. Барнабас шел впереди, Лиана и Мэддокс почти бежали, стараясь не отставать от его быстрого шага. Пока они шли, облегчение от слов Барнабаса и того, что они достигли леса, начали потихоньку ослабевать, и парень задумался о неприятностях сегодняшнего дня.

Он был так слаб, более чем встревожен и неуверен в их миссии. Как можно оставаться уверенным в том, что они достигнут цели, если их успех зависел целиком от того, согласится ли одна ненавистная богиня помочь уничтожить другую? Именно сегодня они нашли и потеряли принцессу, снова стали наживкой для злобной Валории и убийцы Дамарис — во всем этом невозможно найти надежду.

Но потом он вспомнил, что именно сегодня Барнабас впервые обнял его и сказал, что гордится им. Сегодня старый упрямец Барнабас пошел еще дальше — он поцеловал Лиану. Если эти два события не показывают, что еще есть надежда, тогда Мэддокс не знал, как еще ее можно обрести.

— Знаете, — начал Эл. — Я начинаю понимать, что Ее Сиятельство не пришла сюда извиниться за мою казнь и принести меня обратно во дворец.

Мэддокс чувствовал боль и сожаление за бедного Эла, и его странная надежда окрепла.

Барнабас повернулся к мешку в руках Лианы.

— Мне жаль, Эл, но ты прав. Валория приходила не за этим.

Мэддокс был рад, что отец сказал это мягко. Эл вздохнул.

— Я понял.

— Не расстраивайся. — утешила Лиана, прижимая мешок поближе. — Ты теперь с нами. Я думаю, это намного лучше, чем несколько дней назад.

— Да. — согласился Эл. — Правда. И я должен крепко держаться за надежду на лучшее будущее.

Барнабас взглянул на Мэддокса, который печалился по поводу обещания воссоединить Эла с его телом. Мэддокс не думал, что у него это получится. Призвать сознание мертвого человека — это одно, а полностью соединить Эла с его телом…он не был так уверен.

— Которое вскоре наступит. — сказала Лиана. — А теперь давайте найдем лошадей, чтобы мы могли спокойно продолжить путь на юг?

Мэддокс не мог не согласиться и только собрался сделать шаг вперед, как Барнабас остановил его, вытянув руку, приказывая остановиться.

— Ш-ш. — прошипел Барнабас.

— Что случилось? — шепотом спросил Мэддокс.

— Я слышу что-то, кого — то, проходящего рядом.

Все четверо замерли, Мэддокс выпрямился вслушиваясь. И он тоже услышал: хруст веток, приближающиеся шаги. Юный маг сжал кулаки и инстинктивно призвал магию. Почувствовав, как она наполняет его, он пообещал себе, что никого не убьет, а лучше всего направит ее так, чтобы потенциальный противник потерял сознание.

Шум стал громче, и у Мэддокса не осталось сомнений, что за ними кто-то идет. Барнабас знаком приказал им всем спрятаться за густой листвой, чтобы увидеть, кто это.

Наконец показалась фигура. Силуэт был хрупким и по мере его приближения Мэддокс понял, что это девушка — привлекательная девушка с длинными светлыми волосами. На ней было черное платье (поразительно короткое), открывающее ее колени и стройные ноги.

Внезапно, будто почувствовав, что за ней наблюдают, она остановилась в десяти шагах от них и повернула к ним голову. В мгновение их взгляды встретились.

Он не мог оторваться от этих глаз. Они казались темнее в тени деревьев, но он знал их настоящий цвет — яркий голубой.

— Мэддокс! — выдохнула девушка.

Его глаза удивленно смотрели на нее, кулаки разжались и он прислонился к дереву, будто боялся, что упадет. Юное лицо озарила счастливая улыбка, когда он смог произнести всего одно слово:

— Бэкка!