Темнейший князь

Глава 3

Уильям повел свою «крайне озабоченную» соблазнительницу в вестибюль отеля, ее сладкий, земляной запах держал его на острие желания. «Как букет свежесрезанных цветов, смоченных ванилью и спрыснутых похотью».

Внешне он излучал непринужденную уверенность.

Внутри он кипел не только от возбуждения, но и от раздражения. Еще пять минут назад Сандэй «Санни» Лейн занимала предпоследнее место в его списке потенциальных дешифровщиков/спутниц жизни.

В момент, когда он ее заметил, его тело среагировало, мускулы напряглись и кровь закипела. Он переместил ее на вторую строчку. Формально оставалась еще одна женщина, у которой был большой опыт работы со сложными кодами. Затем Санни улыбнулась ему, искренне улыбнулась, и стала номером один. Никто не другой не вызывал в нем подобной реакции.

Если его дешифровщик являлся и спутницей жизни, его отреагировала бы на нее. На Санни.

«Она моя пара?» Она была красива, умна, с острым чувством юмора и пресыщенным внешним видом, что бросало ему вызов тысячью разными способами. Уильяму нравились вызовы.

Но он не думал, что Санни в свою очередь его желает. Женщины всегда на него набрасывались, но маленькая соблазнительница лишь частично излучала желание. В основном от нее исходила ярость. Почему? Он переспал с ней и забыл?

Какова бы ни была причина она точно не собиралась заниматься с ним сексом сегодня. Это значит… что? Она намеревалась напасть?

Инстинкты самосохранения кричали: «Уничтожь угрозу, любую угрозу. Даже в такой изысканной упаковке». Здравый смысл говорил: «Не делай ничего… пока». Если она его взломщик кодов и спутница жизни, он выяснит это так или иначе.

У его есть четырнадцать дней, прежде чем он сможет действовать. Четырнадцать дней. Две недели. Мгновение в масштабах времени.

Тогда, если она его единственная, она мертва.

Эта мысль заставила его остановиться. Сможет ли он пойти на такое?

— Что-то не так? — спросила она, вероятно пытаясь скрыть свое раздражение, но бесполезно.

Надеясь утихомирить горячее пламя ее ярости, он применил самое действенное оружие: обаяние. Когда они вновь пошли вперед, Уильям спросил:

— Ты когда-нибудь думала изменить написание своего имени с Сандэй на Сандей?

Ее голова наклонилась вбок, взгляд стал пристальным, а ярость разгорелась с новой силой. В данный момент он не мог разбудить в себе беспокойство. Ее движения, грациозные и эротичные. «Ходячий секс. Прекрасна во всех отношениях». Однако, вспомнив о своей роди роковой женщины, Санни изобразила радостную улыбку, и ему пришлось подавить смешок.

— Как ты узнал, как пишется мое имя? — спросила она, хлопая ресницами в, как она, скорее всего, считала, кокетливой манере. — Как ты узнал мое полное имя? Я же назвала только прозвище.

— Может быть, я пришел сюда ради встречи с тобой. — Он провел пальцем по бейджику на ее футболке. — Или прочитал.

— О. Верно. — Хлопанье ресниц прекратилось, когда она тяжело вздохнула. — Ты хочешь называть меня Сандей[1], потому что желаешь облизать меня как мороженое?

Ее теплый и густой голос окутал его, словно свежий мед. Хотя свежий мед никогда не напоминал ему о чистом сексе.

«О сексе, с Санни». Его мышцы напряглись с большей силой, и член затвердел за считаные секунды.

— Я расскажу все, что хочу с тобой сделать, как только мы доберемся до твоего номера.

Дрожь… трепет?.. пробежала по ее телу, вызвав волну жара в его венах. Пот выступил над его верхней губой. Впервые. Уильям раздраженно провел рукой по рту и стал смотреть вперед. К его ужасу, мозг отказывался думать о другом и сразу же представил Санни.

Она была невысокого роста… для него… около ста семидесяти семи сантиметров. Карманная бомба со сладкой загорелой кожей, яркими желтыми глазами и водопадом лазурных волг. Черты ее лица обладали кукольной нежностью, которую он находил очаровательной. На ее носу виднелась россыпь веснушек. Веснушки. Новый обязательный элемент для него. И ее тело… дерьмо! Тело этой женщины. Тонкокостная, но с великолепными изгибами, пышной грудью и широкими бедрами.

«Хочу ее. Хочу ее немедленно».

«Нельзя!»

Когда они вошли в вестибюль, яркий свет прогнал тени бара, Санни откинула челку, и он заметил выцветшую рубцовую ткань в виде кольца размером с четверть дюйма в центре лба.

Уильям нахмурился. Во-первых, когда он успел посмотреть на нее снова? Во-вторых, что нанесло такую идеальную рану округлой формы? В-третьих, откуда слабые синяки в форме полумесяца под налитыми кровью глазами? Признаки усталости?

— Ты пялишься, — огрызнулась она, затем нацепила еще одну фальшивую улыбку. — Прошу, продолжай.

Он прикусил язык, чтобы сдержать смех.

— Я так и планировал, любимица, но спасибо за разрешение.

Честно говоря, он не посчитал ее красоткой с первого взгляда. Или со второго. Или даже с третьего. Но что-то постоянно притягивало его взгляд, и с каждым разом пленял еще больше. Меньше чем за минуту она превратилась из некрасивой в хорошенькую, изысканную и крайне завораживающую. Поистине удивительный трюк. Магический? Возможно, на ней был гламур?

Нет, она не ведьма. У них другая энергия. Он подумал, что она относится к какой-то разновидности оборотней. Но к какой? К волкам, самой распространенной? Или к одному из редких видов, как драконы, шелки[2] или сирены? Нет, от нее не пахло как от морского или огнедышащего существа.

«Хватит! — Только одна деталь важна. — Она мой дешифровщик?»

Если нет, он может соблазнить ее. Сможет ли он, учитывая ее гнев?

Предвкушение ударило прямо в голову, опьяняя. «Вызов принят».

Когда они добрались до лифтов, он подвел Санни к компании из четырех человек. Два папы и две маленькие дочери. Перед тем, как Санни передумала и решила сбежать, он обнял ее за талию, положив руку на ее бедро.

К его радости, она растаяла в его объятиях. «Так идеально подходит». Допросить ее будет так же легко, как…

Нет. Праздновать слишком рано. Она выпрямилась и застыла, излучая напряжение.

Девочки заметили Санни и разинули рты.

— У тебя такие красивые волосы, — сказала старшая с глазами широкими, как блюдца.

— Самые красивые, какие я когда-либо видела! — пропищала младшая.

— Спасибо. — Просияв, Санни распушила волосы. — Хотите потрогать?

Они одновременно закричали:

— Да, да, да!

Когда Санни наклонилась, чтобы позволить девочкам погладить ее лазурные локоны, отцы снисходительно ухмыльнулись.

Грудь Уильяма сжалась. Он не думал, что это входило в ее план.

Он создал мысленный файл на каждую женщину из его списка и добавил новую деталь к профилю Санни. Простая. Милая. Красивая. Великолепная. Изысканная. Возбужденная, но борющаяся с этим. Остроумная. Уверенная. Немного юная. Добра к детям.

Что она о нем думала? Без сомнения, что он тоже изысканный. Также остроумный и уверенный в себе. Вероятно, совершенно зрелый. Определенно равнодушен к чужим детям. Ну, к большинству. У его друзей Мэддокса и Эшлин были близнецы… Урбан и Ивер… и Уильям любил маленьких засранцев больше жизни.

«О, у тебя будут дети. Достаточно, чтобы создать базу… опору… спортивную команду».

Уильям нахмурился и покачал головой, стараясь опровергнуть предсказание Кили. Он выбирает другой жизненный путь, спасибо большое.

Раздался звон. Двери лифта открылись, и четверка перед ними вошла внутрь. Уильям мягко подтолкнул Санни, направляя к задней части кабины.

Маленькие девочки стояли у панели с кнопками, горя желанием нажать нужные.

— Семнадцатый этаж, пожалуйста, — сказала она им.

Ох, ох, ох. Что это? Нотка нервозности в ее голосе?

Кабина дернулась и начала подниматься. Уильям держал в поле зрения каждого пассажира, чтобы не пропустить внезапную атаку. Некоторые бессмертные обладали способностью превращаться во что угодно или в кого угодно, включая детей.

На третьем этаже девочки вышли, помахав на прощанье рукой. Двери закрылись, оставив Уильяма и Санни внутри. Одних. Ее невероятный аромат наполнил воздух, отчего у него закружилась голова. Вся эта сладость смешалась с землистостью… Его кожа натянулась, кровь превратилась в реки лавы.

Он повернулся к ней лицом, не в силах сдержаться. Уильям нуждался… хотел… Черт возьми, он не знал!

Почему он не знал?

Он скрипнул зубами. Она сломала ему мозг — спутница ли Санни его жизни или нет. Если да, она была его дешифровщиком… и следующей жертвой, которая падет от его меча.

«Я не должен спать с женщиной, которую планирую убить… да?»

«Неа. Все в порядке». Уильям обычно не носил с собой моральный комплекс, он мешал. И Уильям мог ошибаться насчет Санни. Возможно, она не та, кого он искал.

Так почему же примитивное желание ее защитить так велико?

Ему пришлось напомнить себе об одном важном факте. «Я могу защитить ее и подставить под удар себя, или подставить ее под удар и защитить себя».

«Я выбираю себя. Всегда».

С тихим рычанием он сказал:

— Если ты используешь парфюм, никогда не прекращай.

Черт! Он хотел сказать, чтобы она выбросила флакон.

Санни повернулась к нему, на ее щеках расцвел румянец. Из-за страсти? Рычание стало громче.

— Я не использую парфюм, — прохрипела она.

О, да. От страсти. Воздух вокруг них сгустился, когда они задышали быстрее и тяжелее. Никто не отводил взгляд.

Он сделал шаг навстречу.

Она тоже.

При следующем вдохе ее соски потерлись об его футболку. Восхитительное трение. Он с трудом сдержал стон, его член пульсировал.

«Не теряй сосредоточенности. Думай о потенциальной угрозе».

Верно. Поцелуй отвлечет ее достаточно, чтобы стереть ярость из ее сознания и вытащить пули из пистолета на кольце. Затем он ее допросит. Если ему понравятся ее ответы, они смогут провести несколько часов в постели. Если нет…

Они все равно проведут несколько часов в постели.

Великолепный план. Без изъянов.

Он прижал ее к стене. Ее дыхание стало прерывистым, но она не выразила никаких протестов. Он прижал ее руки над головой. И все еще никаких протестов. Осмелев, он просунул ног между ее бедер, заставив развести их в стороны.

И не смог подавить рвущийся на волю стон.

В ее глазах вспыхнули зеленые, голубые и розовые искорки, когда она спросила:

— Прелюдия начнется в лифте?

— Для тебя. Это моя специальность.

Кем она была, черт возьми? Удерживая ее взгляд, Уильям уперся длиной в ее сердцевину…

— Какое хвастовство.

— Не хвастовство. Я действительно великолепен.

К его удовольствию она качнула бедрами ему навстречу. Черт! Его пронзило удовольствие. Он начал тяжело дышать.

«Пора встряхнуться. Сконцентрироваться!» Что он планировал сделать? О, да. Как можно незаметней вынул пули из ее пистолета на кольце.

— Другие девушки должно быть хорошо тебя завели, — сказала Санни, затаив дыхание.

— Какие другие девушки? — сказал он и подмигнул.

Уголок ее рта дернулся от искренней улыбки.

— Ты очень, очень хорош в этом.

— В этом?

— В флирте.

Уильям опустил взгляд на ее грудь, наблюдая, как ее соски напряглись для него. Ошибка. Он не смог не потереться об нее снова. И снова.

— Скоро я осыплю твои маленькие соски поцелуями. Они, должно быть, ноют.

Со стоном она обхватила его руку, которой он удерживал ее запястья. Санни впилась ногтями в его плоть, и он вздрогнул от осознания. «Она уже близко, а я еще даже ее не поцеловал».

Мужская гордость подлила масла в огонь похоти.

«Какого черта ты творишь? Забыл о цели?» Уильям покачал головой…

— Ты ошибаешься, сандей.

С остекленевшими глазами она выдохнула:

— Ошибаюсь?

— Насчет меня и флирта. Я не просто очень хорош. Я великолепен.

Санни уставилась на его губы. Пристально всмотрелась.

— Я должна тебя предупредить. На самом деле я плоха в постели. Например, могу заморозить твои яйца на неделю.

На его лице появилась снисходительная усмешка, та самая, которая обычно заставляла пульс женщины биться сильнее.

— В постели не может быть плохо, милая. Не со мной.

Румянец на ее щеках исчез, и искорки в глазах погасли, ее ярость вернулась в мгновение ока.

— Ты переспал с достаточным количеством женщин, чтобы знать наверняка? — спросила она обманчиво сладким голосом. — Сколько же их было? Давай. Хотя бы приблизительно.

Решив быть чрезмерно честным, Уильям сказал:

— Бесчисленно.

У него было больше любовниц, чем у любого другого бессмертного, которого он знал. Факт, который не вызывал в нем вину или стыд. Но и гордости не было. Это просто было, он сделал то, что сделал.

В голове он вел отсчет этажей, мимо которых они проезжали. Через несколько секунд должен быть шестнадцатый. А затем еще через несколько секунд семнадцатый. «Нужно больше времени».

Не отпуская Санни, он нажал шестнадцатый, желая выиграть минуту или около того, прежде чем они доберутся до места назначения.

Лифт остановился, и двери открылись. Там никто не ждал.

Он наклонился, его губы зависли над губами Санни.

— Добавить ли мне еще одну в список?

Ожидая ее ответа… вдыхая ее аромат… «уже пристрастился к ее запаху?»

Еще сотрясла более крупная дрожь.

— Да, — наконец прошептала она.

Не теряя времени, он прижался к ее губам один раз, дважды, а затем уже скользнул языком в ее рот. «Черт!» Слаще амброзии. На вкус она напоминала силу и умиротворение, две его любимые вещи.

Пристрастился? Да. теперь никаких вопросов и сожалений. «Хочу большего. Нуждаюсь».

«Получу это». Со стоном отчаяния он углубил поцелуй.

Нет, нет, нет. Никакого углубления. Не с ней, еще рано.

«Я должен оставаться отстраненным, пока не пойму с кем или чем имею дело».

«Здесь и сейчас дам ей немного, чтобы получить больше».

Но… она не лгала или преувеличивала. Она плохо целовалась. Ужасно. Слишком сильно втянула его язык, царапнула зубами и прикусила нежное место, пустив кровь.

Немного ошеломленный он поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Уильям ожидал увидеть возвращение румянца. Или улыбку, ясно указывающую на шутку. Но не увидел ничего. Ни намека на эмоции. Даже на прежнюю ярость.

«Неужели я теряю хватку?»

— Почему ты остановился? — спросила она не запыхавшись. — Ты так же плох в этом, как и я, так что мы идеально подходим друг другу в каком-то роде.

Он… что?

— Я не плох и докажу это, — поклялся он. И вновь наклонился.

Уильям целовал ее со всем мастерством, которое приобрел во время много векового блуда, питая ее страстью. Она вновь ответила на поцелуй, но оставалась напряженной и деревянной, словно отстраненной.

И все же он чувствовал… Нет, невозможно. Но вдруг? Молния вспыхнула в его венах, что он обычно испытывал во время приступов бешенства. Здесь и сейчас он держал свой норов под контролем. Тогда что послужило причиной? Санни? Потому что она его спутница жизни?

Ледяные пальцы страха поползли по его спине.

Затем произошло чудо. Она расслабилась, перестав всасывать его язык. Перестала кусаться и обмякла. Через несколько секунд его охватило острое желание. Ему казалось, что он жаждал ее вечно, и это только усиливало страх.

Дзынь. Двери лифта открылись на семнадцатом этаже.

Черт возьми! Все только начало налаживаться. Тот факт, что он должен был сам остановиться… Теперь в нем вспыхнул гнев, и рычание зародилось в груди. Уильям вздернул голову и проскрежетал:

— Какой номер?

Она закончат начатое, затем вернуться к их разговору.

— Последняя справа, — сказала ему Санни, еще больше запыхавшись.

Уильям переплел их пальцы, вывел ее в коридор и быстрым шагом направился к месту назначения. Она открыла ключом дверь и вошла первой пружинистой походкой.

Либо она хотела его, либо его что-то ждало за дверью. Готовый ко всему он вошел вслед за ней и быстро осмотрелся. Маленькая комната. Бежевые стены. Типовые художественные произведения. Двуспальная кровать с плюшевым белым одеялом. Никакого оружия. За исключением температуры. Она установила термостат на отметку «жарче, чем в аду».

На его лбу выступили капельки пота, внутри все закипело. Отлично. Рагу из Уильяма на подходе.

Позади него с щелчком закрылась дверь.

Санни развернулась, ее рот открылся и закрылся.

— Но я… она… я не понимаю.

— Чего ты не понимаешь?

— Ее здесь нет. Почему?

— Ее?

Раскроет ли Санни свою истинную цель сейчас или подождет, пока…

Она резко обернулась с поднятой рукой, кулак сжат, а пистолет смотрел ему в лицо. Ладно. Значит сейчас.

— Отлично, — сказала она. — Я сделаю все сама.

Ни разу за все столетия женщина не наставляла на него пистолет после поцелуя. После того как переспит с ним, да. Такое случалось один, или дюжину, раз. Он сбился со счета. Очевидно, у него отвратительное чувство такта. Многие женщины предлагали ему обратиться за помощью. И он бы так и сделал, если бы его волновало чужие мнение.

— Я знаю, кто ты, — рявкнула Санни. — Уильям Темный, также известный как Вечно Похотливый и Растопитель Трусиков. Сын Гадеса и брат Люцифера. Грязь! Сколько деревень ты с братом разграбил за столетия? Скажи! И не лги. Я пойму.

Он вздрогнул при слове «грязь».

«Маленькая сучка».

Но неважно. Своей вспышкой она успокоила его гордость, объяснив свое сопротивление его чарам, свой гнев и свою обиду. Она вела мысленную борьбу, пытаясь подорвать его веру в себя и заставить пересмотреть прежнее мнение, и все это для того, чтобы наказать его за якобы прошлые проступки.

К сожалению для нее Уильям преуспел в ментальных войнах. Он побеждал всегда.

— Сколько деревень я разграбил? Опять же бесчисленно. — Он прислонил плечом к стене в расслабленной позе. — А что? Я разграбил твою?

— Да! Нет! Тьфу. Возможно. Я жила в Реальности Мифстика.

Наконец. Информация.

— Я никогда не был в Реальности Мифстика.

Там обитали многие существа из мифов и легенд, например драконы, минотавры и могучие пегасы.

— Ты когда-нибудь помогал своему брату планировать атаку на деревню в Мифстике?

— Нет.

Он помогал планировать Люциферу другие атаки? Да. Множество раз. Впоследствии он сожалел о всех.

— Но… но… Ты лжешь мне. Должен лгать. Я не знаю как, но другого объяснения нет. Так что скажи мне, почему ты это сделал… в этот раз правду… или я выстрелю в твое прелестное личико.

Уильям похлопал себя по покрытым щетиной щекам.

— Ты считаешь меня прелестным? — Когда она вскрикнула, он решил сменить тему. — Чем ты собираешься в меня выстрелить?

Он старался не ухмыляться, но потерпел неудачу, когда вытащил патроны из кармана.

Она его шокировала, широко улыбнувшись, отчего его грудь вновь сжалась.

— Ты думаешь, что оттюльпанил меня, — сказала она, ухмыльнувшись шире него. — Но я отслеживала каждое твое движение во время нашего жалкого поцелуя и знала, когда ты извлек пули. К сожалению для тебя я уже перезарядила.

— Оттюльпанил? — Уильям поневоле восхитился ее бравадой, но также взбесился. Она посмела угрожать ему, принцу тьмы? Она получит урок. — Тогда выстрели в меня. — Пули были лишь небольшой помехой. Как мухи. — Или находишь меня слишком привлекательным, чтобы причинить вред?

Как далеко она зайдет?

Если она действительно та, кого он искал, ему пригодится это знание.

— Уверена, некоторые женщины находят тебя сносным, — усмехнулась она, давая понять, что находит тех женщин идиотками.

Оскорбление достигло цели, заставив Уильяма зарычать. Очевидно, его гораздо сильнее заботило мнение других, чем он думал.

— Ох. Задело, да? — Покачав кулаком в его направлении, они приказала: — Прекрати хорохориться и начинай говорить. Что мои люди когда-либо сделали тебе и твоей семье?

Санни реально нажмет на курок? Сначала он решил: «Ни за что», — а через секунду уже передумал: «Черт, да».

— Кто твои люди? Что за твои люди?

Игнорируя его вопрос, она рявкнула:

— Зачем ты вообще грабил деревни?

На этот вопрос ответ был прост.

— В прошлом, если кто-то угрожал мне, я убивал его, как и всю его семью и друзей, чтобы помешать другим отомстить за смерть.

Он сделал это признание без стыда. Ладно! С небольшой ноткой стыда.

— Мы никогда тебе не угрожали. Мы проводили свои дни, помогая всем нуждающимся.

— В последний раз повторяю я не планировал или не участвовал в уничтожении какой-либо деревни в Мифстике. — Но Люцифер мог это сделать, просто прикинувшись Уильямом. Сукин сын! Его бывшему брату нравилось вешать на других свои худшие поступки. — Ты видела меня там?

— Ну. Я… — Она запнулась. — Нет, — проскрежетала Санни. — Не видела. Никто не видел.

Его охватило замешательство, и он нахмурился.

— Так почему решила, что я лгу? Почему я должен нести за это ответственность?

— Из-за боевого клича твоего брата. «За Уильяма!»

Наэлектризованные спирали ярости развернулись внутри него. «Я убью его».

— Он обвинил меня во многих вещах. Я никогда не просил его убивать ради меня. Всегда сам все делал.

— Тогда почему ты не убил его?

«Я пытаюсь!» Вместо того, чтобы озвучивать свою неудачу, он прикрыл веки. «Посмотрите на меня… ослабил бдительность…»

— Если ты собираешься выстрелить в мое… как ты сказала? о, да. В мое прелестное личико. Если собираешься выстрелить независимо от моего ответа, то у меня нет никакого стимула делиться информацией.

Она улыбнулась самой порочной, самой злой улыбкой, которую он когда-либо видел, и, казалось, каким-то образом вернула к жизни его омертвевшее сердце.

— Тебе нужен стимул? — промурлыкала она. — Вот он. Скажи мне, что я желаю знать, и я убью тебя быстро и безболезненно. Не скажешь, и я причиню тебе такую боль, какую ты еще никогда прежде не испытывал.

Еще одна угроза. В отличие от других он не боялся боли. Что его по-настоящему пугало? Ее влияние на его уже колотящееся сердце.

— Что именно ты хочешь знать? Местонахождение Люцифера?

Санни коротко кивнула.

— Да. Но сначала мы обсудим причину, по которой ты пришел на конференцию. Убить кого-то, как того требует твоя темная натура?

В сущности…

— Я здесь, чтобы найти дешифровщика, который может работать с магическими кодами. Если ты та самая, я убью, чтобы тебя защитить. В течение двух недель. Итак. Я покажу тебе фото, и ты скажешь мне, сможешь ли перевести символы в слова.

У нее образовалась складка над переносицей.

— Почему такой конкретный временной промежуток? — Затем она покачала головой и топнула ногой. — Нет! Ты снова обманываешь. Каким-то образом. Фото, вероятно, пропитано ядом.

Еще один пункт нужно добавить в её досье. Нет, два пункта. Плохо целуется и чертовски мнительна. Две причины для твердого отказа. Так почему с каждой секундой она привлекает его все больше?

«Спутница жизни…»

«Нет, нет. Не уверен».

— Хорошо. Новый план, — проскрежетал Уильям. — Я подарю тебе оргазм, или двенадцать. Насытившись, ты расслабляешься. Расслабившись, ты четко думаешь. Тогда ты признаешь, что я лучший любовник из тех, кто у тебя был, и мы покончим с этим разграблением деревни.

Ему всегда удавалось довести женщину до оргазма, и он не собирался проваливаться сегодня.

— Дай мне подумать над твоим предложением… думаю… нет. Я не заинтересована в том, чтобы притворяться.

— Притворяться? Притворяться! — Он сжал кулаки. — Гарантирую, твои стринги уже мокрые.

Её ухмылка вернулась, и она шла ей не меньше, чем злая улыбка.

— Стринги? Умоляю. Я с гордостью могу сказать, что ношу исключительно бабушкины трусы. Я не собираюсь ради кого-то засовывать кусок ткани себе в задницу, а кружево чешется. Мне нравится хлопок и полная закрытость.

«Как, черт возьми, она довела меня до белого каления в таких трусах?»

— Сегодня твой счастливый день. Я проведу ускоренный курс по Уильяму 101. Ты узнаешь меня получше и поймешь, что я всегда говорю правду, поскольку мне плевать на мнение окружающих. Так или иначе он достучится до этой женщины… и заставит её отчаянно нуждаться в его прикосновениях. — Я люблю любые игры. Видео. На сообразительность. Настольные. Постельные. Я зарезал столько же друзей, сколько и врагов, только за насмешки, и я никогда не оставляю врага в живых.

— Хватит! — Она снова потрясла кольцом с пистолетом. — В этот раз шрам на ее лбу засветился мягким белым светом. «Завораживающе». -Ему казалось, он уже видел этот свет раньше, давным-давно. Но где? И что это значит? «Думай!» — Ты предполагаешь, что эти детали не дадут мне выстрелить в тебя, потому что я начну видеть в тебе живое существо, а не мишень. Но я никогда не буду видеть ничего кроме грязи.

Уильям снова вздрогнул.

— Тогда стреляй в меня, — повторил он. — Сделай это!

«Если она моя спутница жизни, то я ее спутник». Она не сможет причинить вред своему мужчине. Немногие бессмертные могли. «Я, конечно, исключение».

— Я выстрелю. Не думай, что не смогу. — Злая ухмылка вернулась. Санни направила пистолет на его пах. — Все еще хочешь, чтобы я выстрелила?

Он закатил глаза, мысленно аплодируя ее духу.

— Как будто никто раньше не стрелял по моим мужским причиндалам. — Надеясь смутить ее, Уильям сказал: — Ах, я понял причину замены. Ты плохой стрелок и нуждаешься в цели побольше. Неудивительно, что ты выбрала мой член.

— Точно подмечено, — сказала она, вновь направляя дуло на его лицо. — Нет ничего больше твоего эго.

Он сделал шал ближе, не испытывая страха.

— Мое время ценно, а ты тратишь его впустую. Пристрели меня уже к чертям или убери пистолет.

Бомба на букву ч заставила ее ахнуть от… удивления?

— Ты можешь ругаться в моем присутствии. Ругаться и лгать.

— Детка, я знаю я все грязные словечки.

Стоит ему разоружить её сейчас или подождать? Игнорируя обычные звуки — жужжание вентилятора, капанье воды или топот сверху — он прислушался к ее сердцебиению. Сердце колотилось так тяжело и так быстро. Это не сердцебиение хладнокровного убийцы.

Подождите.

Решение укрепилось, когда от её опьяняющего запаха у него закружилась голова. Он бы ее поцеловал, обучив искусству поцелуя, и она бы сама опустила оружие. Затем заставит ее молить об оргазме. Оргазме, который он мог бы… мог!.. гарантировать, после того как она извинится за свою враждебность.

В Уильяме вспыхнуло возбуждение. «Я заполучу эту женщину».

— Тебе больше нечего сказать? — спросила она резко.

— Разденься, и я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

Странное спокойствие снизошло на нее, а рука перестала дрожать. Ровным голосом она сказала:

— Я предупредила тебя и дала шанс поговорить. Теперь же ты умрешь.

Он удивленно отступил. Эта женщина застрелит кого угодно… и ему это нравилось. Ему она нравилась.

Хотел ее? Нет. Нуждался. Его терзало желание, которое нельзя игнорировать, нельзя оставить на потом. Он жаждал. «Изголодался».

«Затащи ее в постель. С остальным разберемся позже». Да! Очередной безупречный план.

Он показал свою самую великолепную улыбку, готовясь соблазнять. Тогда. В ту же самую секунду. Характер ее магии тоже изменился, от милой и невинной к темной и угрожающей.

Он неправильно понял эту женщину с самого начала, так?

— Санни, — начал он.

— Прощай, Уильям!

Бум.

Боль пронзила его лицо и быстро распространилась по всему телу. Его мир погрузился во тьму. Колени подогнулись, и он рухнул, приземлившись с глухим стуком.

Пока он лежал там, шок пробирал его до костей. Она сделал это, сексуальная маленькая сучка действительно нажала на курок.

Санни не могла быть его спутницей жизни, а значит, она не могла быть его дешифровщиком. А значит, он мог делать с ней все, что пожелает. Но…

Он хотел знать, что она станет делать дальше.

Уильям отрешился от своей ярости к ней… ненадолго… и притворился мертвым. По крайней мере, все обрело смысл. Её странная магия оборотня. Её иногда милая, иногда злая личность. Одурманивающий голос. Сладкий, земляной аромат. Склонность к поеданию листьев. Да, он заметил, как Санни жевала растение в баре. Её попытка превратить слово тюльпан в непристойность. Способность отличить правду от лжи. Маленький круг на лбу.

Уильям только что нашел оборотня-единорога.

Это не очень хороший поворот. Единороги из мифа: «Смотри, как сею счастье по всей земле». Единороги из реальности: «Я убью тебя и станцую на твоей крови».

Она обладала силой убивать богов.

«Если уж на то пошло, она могла быть моей спутницей жизни». Санни просто не хотела его так сильно, как он хотел её.

Черт. Черт! «И что мне теперь делать?»