Темница страсти

ГЛАВА 3

— Ну и как ты жила эти годы, Хелен? — хрипло спросил он.

Ей захотелось закричать: как, он думает, она жила? Он что, считает, разбитое сердце — это смертельно? Думает, что она развалилась на части, которые так и не смогла потом собрать? Ну, так он ошибается. Хотя она была к тому близка. Но сумела собраться, и никогда никому больше не позволит сделать с ней то, что сделал он.

— У меня все хорошо. — Она пожала плечами, умудрившись говорить почти спокойно.

— Ты выглядишь, — Джос помолчал, — потрясающе.

Хелен показалось, что его низкий голос звучит напряженно. Скорее всего, она ошибается, потому что, если это так… Хелен быстро проглотила комок в горле, стараясь заглушить тоненький внутренний голос. Иначе, как она подозревала, ей грозит радостное возбуждение, что к добру не приведет. Нет. Она намерена твердо держать себя в руках и не допускать пустых надежд.

— Спасибо, — коротко ответила она и добавила, как ей казалось, вполне безразличным голосом — Давай сразу скажем, что к нам обоим годы были милостивы.

Джос на это заявление не отозвался, но Хелен заметила, как на мгновение его руки сжали баранку. Потом он включил зажигание, переключил передачи и вывел «ягуар» со стоянки. Хруст гравия под шинами легко заглушил ровное урчание мотора.

— Ну и чем ты теперь занимаешься? — спросил он, когда они выехали на главную дорогу. — Отец говорил, у тебя свое дело.

— Да. — Односложный ответ прозвучал резко, и она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Ей следует казаться равнодушной. Он ничего больше для нее не значит. — Да, у меня теперь, свой модный бутик.

Как же цивилизованно они оба себя вели! Хелен едва сдержала горький смех. Хорошие манеры, вежливый разговор. Их обоих неплохо воспитали.

— Я сама создаю модели одежды и продаю ее, — добавила она все с той же вежливостью.

— Меня это не удивляет. Тебя такие вещи всегда интересовали.

Нет! — резко возразил ему ее внутренний голос. Не говори о том, что было всегда. Не смей говорить. У тебя меньше, чем у кого-либо, прав на это.

Пытаясь сохранить спокойствие, она уставилась на мелькающие мимо ряды деревьев, ничего не видя. Ночной сумрак напоминал ей о том, что произошло тогда.

Снова наступила гнетущая тишина, и Джос вздохнул. Хелен не удержалась и взглянула на него, и на мгновение, прежде чем его глаза снова уставились на дорогу, их взгляды встретились в тесной духоте салона автомашины.

— И как идут у тебя дела? Преуспеваешь? — спросил он, и ей пришлось сделать усилие, чтобы вернуться к теме разговора.

— Вполне, — ответила она, подавляя желание рассказать ему, что совершенно неожиданно преуспела, что ее дело за последний год расширилось втрое и что теперь, начав заниматься одеждой для детей, ей непременно придется перевести свою фабрику в более просторное помещение.

— А где твой магазин? — поинтересовался Джос.

— На месте старого кафе, на углу, за пабом. Недавно магазинчик рядом закрылся, так что я объединила два помещения в одно. — Она замолчала.

— И давно ты этим занимаешься?

— Около восьми лет. Я начала с мелочей, потом попробовала пробиться на рынок. И мне повезло.

Зачем она все это говорит? Ведь у нее нет ни малейшего желания что-то ему рассказывать или произвести на него впечатление.

— А ты все еще работаешь на Уоррена? — Этот вопрос после небольшой паузы вырвался непроизвольно.

Джос поколебался, прежде чем ответить.

— Время от времени. Я выполняю для него отдельные работы. Но я, к счастью, вырвался из этой крысиной гонки, не занят там постоянно, — закончил он, и снова нависло тяжелое молчание. Тут он свернул на дорожку, ведущую к дому Меган.

Она с трудом скрыла вздох облегчения: теперь можно улизнуть.

— Спасибо, что подвез, — начала она, но Джос уже вышел из машины, обогнул ее и открыл дверцу для Хелен. Она вылезла и снова принялась благодарить.

— Не стоит, — отмахнулся он.

— Ну, тогда спокойной ночи. — Хелен направилась к двери, но помедлила, обнаружив, что Джос идет следом. Вопросительно подняв на него глаза, она в свете фонаря над дверью заметила, что он слегка поморщился.

— Я же сказал, что хочу повидать Меган, — напомнил он, но Хелен не сдавалась.

— Поздно. Она, скорее всего, легла спать, — начала она, и Джос поднес руку к свету, чтобы взглянуть на часы.

— Меган так рано ложится спать? А мне помнится, она никогда не отправлялась в постель раньше полуночи.

Он был прав, но Хелен не собиралась ему об этом сообщать.

— Не лучше ли тебе заехать утром?

— Для кого лучше? — мягко спросил он. — Для Меган? Или для тебя?

— Я… — Хелен проглотила комок в горле. — Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать, — удалось выдавить ей, но Джос продолжал в упор смотреть на нее.

— Мне кажется, понимаешь. Что-то подсказывает мне, что ты вовсе не рада меня видеть.

— А я должна радоваться? — Слова слетели с ее губ, прежде чем она успела прикусить язык. Она заставила себя подняться по ступенькам. — Одиннадцать лет — большой срок. Люди меняются, — наконец произнесла она.

— Случается. — Она споткнулась, услышав горечь в его голосе. — Но для этого одиннадцати лет вовсе не обязательно.

Тут она остановилась, взялась рукой за перила, чтобы не упасть, и снова услышала, как он вздохнул.

— Слушай, Хелен, мы ведь были друзьями. Почему бы нам не быть ими сейчас?

Его низкий голос ударил по самым болезненным и нежным струнам в ее душе.

— Почему мы не можем быть друзьями? — Разве он не понимает, что каждое его слово, как кинжалом вспарывает старые раны, которые так долго и трудно заживали? — Друзьями? — Хелен подавила недоверчивый смех и повернулась к нему лицом.

— Разве это так трудно? — Его глаза жгли ее даже с разделявшего их расстояния в несколько футов. Он провел рукой по волосам.

Хелен не могла отвести глаз от его сильной руки, от длинных пальцев, запутавшихся в густых темных волосах. Как зачарованная, она проследила, как он сунул руки в карманы джинсов, еще больше натянув их на бедрах, и почувствовала такую знакомую реакцию своего тела.

Долгие годы эти ее чувства спали. Ни один мужчина не мог возбудить в ней такое острое желание физической близости. Даже Иан.

Нет! Нельзя, чтобы все повторилось! Она не позволит ему, да и никому другому настолько завладеть ее чувствами.

Но кровь все равно бурлила в венах, тело предавало ее.

— Я думал, что после всех этих лет мы будем вести себя, как разумные взрослые люди.

— Разумные взрослые люди? — Она сделала еще одну попытку взять себя в руки. Неужели он полагает, что возраст играет какую-нибудь роль? Даже в семьдесят она все равно не простит ему его предательства!

— Слушай, Хелен… — Джос замолчал и вздохнул. — Ладно, давай согласимся, что ты не рада моему возвращению. Хотя почему… — Он раздраженно дернул рукой. — Ладно, проехали. Но я здесь и намерен остаться в городе еще на какое-то время…

Сердце Хелен болезненно сжалось. Что ж, грубо напомнила она себе, если она подсознательно и надеялась, что он лишь ненадолго заскочил в старые места, эта надежда погибла в зародыше. Она просто должна приучить себя к мысли, что ей время от времени придется с ним встречаться. Она должна заставить молчать свое сердце. Потому, что знала: если позволит ему приблизиться и снова очаровать ее, еще раз она такого не переживет.

— Мы же почти одна семья, — продолжил он, пожимая плечами. — Нам придется иногда видеть друг друга.

— Уверена, что наши встречи можно свести до минимума, — к своей радости, удалось вымолвить ей ровным голосом. — Ты ведь будешь работать, я тоже. Если мы поостережемся, нам совсем не надо будет встречаться. — Она заставила себя посмотреть на него и увидела, как сжались его губы и сузились глаза.

— Я бы предпочел не прибегать ни к каким ухищрениям. Мне кажется, мы должны вести себя по возможности нормально.

Хелен едва не рассмеялась. Нормально? Что он этим хочет сказать? Для нее и Джоса «нормально» означало проводить все время вместе, разговаривать, смеяться, любить друг друга. Однако, пока она решала, что ей ответить на это замечание, из холла раздался голос Меган:

— Это ты, Хелен?

— Да, это я, — ответила она и подошла к двери. Но Джос оказался там раньше.

— И она привела гостя! — крикнул он в дверь.

— Джос! — Меган в изумлении поднесла руку к горлу и сразу бросила быстрый тревожный взгляд на Хелен.

— Привет, Меган, — сказал Джос, и в голосе его послышалась несвойственная ему сдержанность.

В уголках глаз Меган появились морщинки, и она улыбнулась.

— Джос, — произнесла она ласково дрожащим голосом и протянула ему руки.

Джос обнял ее, приподнял и покружил, прежде чем поставить снова на пол.

— Я боялся, что ты после всех этих лет меня не узнаешь. Или не захочешь узнать.

— Как я могу не захотеть? — укорила она его. — И я слишком давно тебя знаю, чтобы забыть твое лицо. — Меган похлопала его по щеке и заглянула в глаза. — Но знаешь, Джос, ты изменился.

— Этого можно было ожидать, верно? — Джос рассмеялся. — Но надеюсь, твое нахмуренное лицо не означает, что я изменился к худшему?

— Конечно, нет. Ты настолько хорош собой, что можешь заставить птиц слететь к тебе с деревьев.

Джос широко улыбнулся, а губы Хелен сжались от негодования. Меган сказала чистую правду. И другие девушки не могли перед ним устоять. Но именно она, влипла сильнее всех.

— Рад это слышать, — пошутил Джос. — Ведь заранее не знаешь, когда тебе может понадобиться пара пташек.

Меган и Джос жизнерадостно рассмеялись. Они машинально направились через холл в кухню, а не в гостиную, куда обычно ведут гостя. Как будто он и не уезжал, с некоторым раздражением подумала Хелен.

Меган опустилась в свое любимое кресло, а Джос взглянул на Хелен, явно ожидая, пока она сядет, чтобы усесться самому.

— Давайте я сварю кофе, — предложила она, замешкавшись на пороге.

— Сказать по правде, я стосковался по чашке вашего настоящего кофе, — добродушно ответил Джос. — Такого хорошего кофе не пил с тех пор, как уехал.

— Я только что сварила свежий. — Меган собралась встать, но Хелен жестом велела ей оставаться на месте.

— Нет. Ты сиди и разговаривай с Джосом. Я сама разолью кофе.

Хелен прошла к старомодному буфету и принялась деловито снимать любимые фарфоровые кружки Меган с крючков. Но она не могла заставить себя не поглядывать искоса, на сидящего за выскобленным деревянным столом Джоса. Она испытала пронзительную боль, увидев, как он привычным жестом подвинул себе свой любимый стул. Он поступал так всегда, насколько Хелен могла помнить. До того дня, как уехал. Она сжала губы. Этого ей не забыть. Он их предал. Ее предал.

Она старалась не слушать, как Меган расспрашивает о перелете, затем об отце и мачехе. Не могла просто стоять и слушать, как он спокойно отвечает. Ей хотелось наброситься на него, выплеснуть хотя бы часть боли и гнева, раздирающих ее.

Она автоматически поставила кружки на стол, добавив к ним сахарницу и молочник, а также тарелку со свежевыпеченным печеньем. Джос его тоже любил…

— Ты не собираешься сесть, Хелен? — Его слова заставили ее отвлечься от своих мыслей. Она шагнула вперед, чтобы скрыть, как вздрогнула при звуке его голоса.

— Да, разумеется. Но извините меня, пожалуйста, я отлучусь на минутку в… хм… ванную, — торопливо пробормотала она и быстро вышла. Лишь очутившись в безопасности холла, она замедлила шаги и перевела дыхание.

— Мне жаль, что не удалось вернуться раньше, — услышала она слова Джоса и оперлась рукой о стену, чтобы не упасть. — Когда отец перебрался в, Штаты, я потерял всякую связь с вами, кроме редких писем Иана.

— Иан тебе писал? А я и не знала, — проговорила Меган.

Губы Хелен сжались. Что ж, она тоже не знала, и ее неприятно удивило, что Иан ее обманул.

— Насчет похорон, Меган, — продолжал Джос. — Я получил твое сообщение о несчастном случае и собрался, было лететь домой, но… — Он помолчал. — Кое-что случилось.

Хелен не стала слушать дальше, поспешив в ванную.

Значит, кое-что случилось и помешало ему прилететь на похороны Иана, того самого Иана, который был ему ближе брата. Наверняка какая-нибудь важная сделка, с горечью подумала она. И почему она решила, что может быть иначе? Джос не изменился. Одиннадцать лет назад его интересовала лишь собственная персона, и он до сих пор думает только о себе.

Она механически плеснула водой на лицо и вытерлась. Из зеркала над раковиной на нее глядело ее, не накрашенное лицо, и она нахмурилась.

Потерла пальцем небольшую морщинку между бровей. Она выглядела… Что ж, она выглядела на все свои двадцать восемь или даже старше. Определенно, той девчонки со свежим личиком, которую Джос здесь оставил, уже нет. Он должен был заметить эту перемену.

Хелен взволнованно повернулась, повесила полотенце и взялась за щетку для волос. Разве имеет значение, что думает Джос Уэйд? — насмешливо спросила она себя.

Она распустила пучок на затылке и расчесала спутавшиеся волосы щеткой. Потом снова скрутила их в пучок и потерла пульсирующие виски.

Теперь ей ничего не оставалось, как присоединиться к свекрови и гостю, и она решительно пересекла холл. У дверей кухни она снова помедлила, услышав слова Меган:

— А Шерри с тобой?

— Нет. — Ей послышалось, что Джос вздохнул. — Мы с ней давно расстались. Развелись. Из нашего брака не вышло ничего путного.

Раздался тяжелый вздох.

— Мне жаль это слышать, Джос, — мягко заметила она.

Хелен, ошеломленная, оцепенела. В душе забрезжила надежда, застав ее врасплох, но она тут же насмешливо одернула себя.

— Нам с, Шерри вообще не надо было жениться, — говорил тем временем Джос.

— Знать бы, где упадешь, соломки бы подстелил, — сочувственно откликнулась Меган.

— Наверное, ты права, — устало согласился он.

Хелен внезапно поняла, что не дышит. Когда же она заставила себя вздохнуть, грудь отозвалась болью.

— Наш брак продлился всего год. А пару лет назад мы, наконец, развелись, и, Шерри снова вышла замуж. Вроде бы она теперь счастлива. — Скрипнул стул. Видимо, Джос пошевелился. — Вот ведь, как иногда бывает.

— Да, случается, — согласилась Меган. — Но все же обидно, когда распадаются браки у молодых. А это так часто бывает в наше время.

Джос кивнул. Меган все продолжала ругать современные нравы, а Хелен стояла, тщетно пытаясь разобраться в своих чувствах после этих откровений.

Значит, брак с, Шерри не удался. Хелен хорошо помнила, какое потрясение пережила, узнав от отца Джоса о женитьбе сына на дочери Эшли Уоррена. Она помнила боль, которую испытывала, стараясь делать вид перед окружающими, будто ей это безразлично. Сама она уже была замужем и, предположительно, счастлива.

Теренс Уэйд поехал в, Штаты на свадьбу сына, а вернулся в Кемпси лишь за тем, чтобы быстренько собрать вещички, сдать коттедж и поторопиться в Америку, где он женился на вдове, с которой познакомился на свадьбе. С той поры Хелен ничего не знала ни о нем, ни о Джосе. Ни Меган, ни Иан о них никогда не говорили.

Маленькая искра надежды, тлевшая в душе Хелен, угасла, когда она узнала о женитьбе Джоса, и лишь Иан представлял, как тяжело она восприняла эту новость.

Бедный Иан! Он утешал ее, хорошо зная, что она никогда не будет относиться к нему так, как относилась к его более высокому, умному и красивому двоюродному брату. Хотя все шесть лет их брака она изо всех сил старалась полюбить его. Если все учесть, то ее можно было бы простить, испытай она радость, узнав, что Джос и, Шерри разошлись. Но она ничего не чувствовала. Какая ей разница, женат Джос или холост, уговаривала она себя. Наконец, собрав все свое мужество, она вошла в кухню.

Джос сразу же встал и подвинул ей кружку с кофе, когда она уселась, как можно дальше от него, у противоположной стороны стола. Но это оказалось стратегической ошибкой, поскольку стоило ей поднять глаза, и она встречала его взгляд.

— Кофе не остыл, детка? — Меган улыбнулась Хелен, а та покачала головой и послушно отпила глоток.

Взглянув поверх кружки на Джоса, она увидела, что он смотрит на нее из-под полуопущенных век. Она замерла и изо всех сил сжала пальцами ручку кружки.

Зазвонил телефон. Хелен вздрогнула и едва не выплеснула кофе себе на колени.

— Я подойду. — Меган поднялась и вышла, прежде чем Джос и Хелен успели пошевелиться.

После ее ухода напряжение в кухне возросло. Они смотрели друг на друга, не в силах отвести глаз.

Хелен не знала, как долго они так просидели. Ей показалось, что на его шее неровно пульсирует вена. А что было в его глазах? Отражение ее боли или его собственное страдание?

Глубоко в душе она знала, что ей на самом деле нужно. Ей безумно хотелось броситься в его объятия, прижаться к его сильному телу. Она почти ощущала, как это будет, чувствовала его чисто мужской запах, видела, как пляшут на их телах блики лунного света.

Да, в то время она его любила. Но когда Джос нужен был ей больше всего, он ее покинул.

Хелен с трудом отвела от него глаза. Почему, Джос, почему ты так поступил? Почему бросил меня? Слова эти так гулко звучали в ее голове, что ей даже показалось, будто она произнесла их вслух. Она быстро взглянула на него. Но он ничем не показал, что хоть что-то услышал.

Теперь на его лице застыло настороженное выражение, делавшее его чужим, непохожим на того Джоса, которого она любила так сильно и невинно.

Наверное, боль в его глазах ей померещилась. Но не ее воображение виновно в том, что она помнила его и на ощупь, и на вкус…

Желание причиняло ей, чуть ли не физическую боль, и она опустила ресницы, чтобы он не заметил, как действует на нее его близость. Когда же она снова подняла глаза, то с тревогой увидела, что он наклонился через стол и лицо его вовсе не бесстрастно.

— Хелен!

Казалось, он с трудом выговорил ее имя и протянул к ней руку. Она невольно подалась вперед, но помешала вошедшая Меган, которая быстро перевела взгляд с нее на племянника.

Хелен надеялась, что заливший ее обычно бледные щеки румянец не выдаст свекрови, как она едва не потеряла контроль над собой. Нервы ее гудели словно туго натянутые струны. Если бы Меган им не помешала, тогда бы Джос…

И что бы он сделал? — с горечью спросила она себя. Коснулся бы ее? Поцеловал? Нет! Только не все сначала! Она не сможет этого выдержать.

— Это был Грэг, — сообщила Меган. — Звонил по телефону, — добавила она, заметив непонимающие взгляды Хелен и Джоса. — Он проверял, благополучно ли Хелен добралась домой.

— А… — Хелен откашлялась. — Очень мило с его стороны.

— Да, очень мило, — сухо согласился Джос.

— Он любезно возит Хелен на собрания, — просияла Меган. — Грэг очень приятный молодой человек.

— Не сомневаюсь, — натянуто улыбнувшись, заметил он.

Меган не успела продолжить восхваление остальных достоинств Грэга, потому, что их внимание привлек шум у двери.