Темный Страж

Глава 7 ~ Новая норма

Розалин

Когда Керес снова пришел за мной к ужину, его осанка изменилась. В его походке теперь прослеживалась поспешность, пока мы шли к столовой.

— Ты начала читать книги, предоставленные тебе? — спросил он обвиняющим тоном.

— Парочку, да, но они не объясняют, почему…

— Тебе не нужно знать, почему, — он резко остановился и повернулся ко мне, гримаса раздражения исказила его великолепное лицо. — Тебе просто нужно знать, что и как, — он скрестил руки, словно подтверждая свое раздражение.

Я уставилась на него, не в силах сформулировать слова, которые хотела сказать. Все, что приходило в голову, было недостаточно весомым.

— Это невозможно, Керес. Ты не можешь ожидать, что я уже все выучила. Я здесь всего два дня.

Он продолжил идти по коридору впереди меня.

— А значит, у тебя осталось всего шесть.

— Что? — пискнула я, стараясь догнать его. — Этого времени совершенно недостаточно, чтобы познакомиться с совершенно новым миром и культурой, и…

— Я сказал тебе, в день твоего прихода, что у тебя есть восемь дней, — он не замедлился, его широкие шаги напоминали мне, насколько он выше меня. — Я не думал, что ты не воспримешь меня всерьез.

Он без промедления сел на свое обычное место, и его ужин появился почти мгновенно. Тот Керес, что когда-то отодвигал для меня стул, официально исчез, уступив место этому новому, раздраженному мужчине. Его спокойное выражение лица превратилось в гримасу презрения.

— В тот день я была не в самом лучшем состоянии, знаешь ли. Все-таки меня вырвали из рук моей сестры.

Он метнул на меня такой взгляд, что я невольно отпрянула на спинку стула. Я ведь только начала думать, что мне не стоит его бояться. Но этот Керес, он больше походил на то, каким я представляла Темного Фейри: высокомерным, резким и безразличным.

— Нужно ли мне снова пройтись с тобой по списку? — он неотрывно смотрел на меня, ожидая ответа.

— Нет, — наконец сказала ему, глядя вниз на пустую тарелку. Я чувствовала себя капризным ребенком, которого только что отчитали. Мне двадцать восемь, для ребенка поздно, а он, далеко не мой отец. — Я помню.

— Хорошо, — он взял кусочек картофеля и попробовал аппетитно пахнущее рагу. — Потому что у меня нет времени водить тебя за руку, мисс Грин.

Я скрестила руки, но отказалась поднимать взгляд на него.

На что он тратит все свое время?

Я уже не спрашивала, потому что знала, что он не ответит. Он никогда не отвечал. Оставалось только гадать, кто настоящий Керес, этот, холодный и раздраженный, или тот, кто нес меня из жуткой комнаты с портретами. И я ненавидела то, что не знала, с кем из них мне предстоит обедать в следующий раз.

После того как призвала себе миску куда менее аппетитно пахнущего рагу, я ела, уставившись на бокал вина, пока мысли в голове запутывались еще больше.

Шесть дней.

Я все еще не привыкла призывать еду с помощью волшебного дома. Как же мне запомнить, когда кланяться, как обращаться к Фейри и где мне стоять.

— Каким бы все не казалось чужим, мисс Грин, — я подняла взгляд и увидела, что он смотрит на меня, а печальное выражение смягчало жесткие линии его лица. — Я уверен, что твое бесконечное любопытство на самом деле окажется полезным при Неблагом Дворе.

В его словах чувствовалось что-то недоброе, не соответствующее мягкости его голоса. В голову резко пришло осознание, что я все еще нахожусь в человеческом мире. Мне еще только предстояло увидеть настоящие ужасы Темных Фейри.

Мое сердце бешено забилось при одном лишь упоминании о Неблагом Дворе. Это место было лишь преддверием того, через что мне предстоит пройти. И внезапно поняла, что больше не голодна.

После моего катастрофического второго дня в этом странном месте я поняла, что мне не хватает храбрости снова покинуть свои покои. Вместо этого, когда вечер перетек в ночь, а усталость все еще не приходила, мне захотелось испытать границы возможностей Дома Привратника.

Керес сказал, что мне стоит лишь попросить, и получу все, что захочу. Если быть честной, не верила, что это возможно. Но после того, как за последние два дня Дом Привратника сотворил мне еду прямо на глазах, я начала предполагать, что это вполне реально.

Поставив руки на бедра, я стояла перед окном, глядя на черный, как смоль лес за стеклом, перебирая в голове все, чего могла бы пожелать. Бастиона, мою прежнюю жизнь, услышать еще хоть раз теплый смех сестры. Слезы защипали глаза, и я закрыла глаза.

Нет, нельзя думать обо всем, что потеряла. Я знала, ни одно волшебное место не сможет вернуть все это.

Первым делом я попросила лошадь. Подумала, что, возможно, смогу выбраться через окно и умчаться к ближайшей деревне, прежде чем Керес успеет меня найти.

Кто мог бы меня за это винить?

Жаровня на стене чуть потускнела, а затем снова вспыхнула, и в углу гостиной появилась прекрасная статуя лошади в натуральную величину, вылитая из того же черного металла, что и скульптуры у входа.

— Понятно. Значит, вот как это работает, — пробормотала я.

Возможно, я чувствовала себя немного глупо, разговаривая с Домом Привратника вслух, но это помогало справиться с одиночеством, которое терзало сердце.

Из любопытства, может, дело было в том, что я недостаточно ясно представила себе живое существо. И решила попросить что-нибудь менее… одушевленное.

Загадала яблоню, полную спелых яблок. Представила себе дерево из сада соседей, вспоминая, как Рене и я сидели в его тени. В ответ получила, самое странное дерево, что когда-либо видела. Ствол и ветви были словно сплетены из блестящего черного стекла. Листья, как и лес вокруг Дома Привратника, были совершенно черными. А яблоки, свисавшие с ветвей, имели тот же цвет, что и плод, который случайно вызвала во время первого ужина в столовой. Полуночное яблоко, как называл его Керес.

— Очень смешно, — сказала я, уперев руки в бока. — Оно хоть настоящее?

Я попыталась сорвать одно яблоко, но оно намертво прилипло к ветке.

Это скульптура, как и лошадь.

— Значит, ничего живого. Понятно.

Тогда решила попробовать что-нибудь попроще, пушистое одеяло. И, чтобы немного испытать границы возможного, представила его кремового цвета с узором зеленых лоз по краям. Дом Привратника дал мне одеяло, но оно было, как и все остальное здесь, черным. При ближайшем рассмотрении оказалось, что по краям действительно есть лозы, только темно-серые. Запустила пальцы в пушистую ткань и прижала ее к лицу, наслаждаясь мягкостью. По крайней мере, с пушистостью он угадал.

— Уже ближе, — сказала и укутываясь в одеяло, словно в плащ.

Я решила попробовать призвать еще одну вещь. Представила себе книгу сказок, которую так часто брала в библиотеке в Феннигсвилле, что библиотекарь в конце концов просто подарил ее мне. Даже не ожидала, что получится. Дом Привратника мог дать мне одеяло, но, судя по всему, не того цвета, который я себе представляла. Так что, вероятно, он не сможет создать именно ту книгу. Подумав, что он попросту проигнорировал мою просьбу, я повернулась, чтобы снова сесть, и увидела, что книга лежит на стуле.

Мои руки дрожали, когда взяла ее.

Неужели Дом Привратника дал мне мою настоящую книгу?

Я открыла обложку и пролистала до последней страницы, где когда-то написала свое имя, и там оно было. Пролистала остальные страницы и нашла свои заметки, сделанные на полях, и обведенные фразы, которые мне показались особенно интересными. Это была та самая книга о сказочных существах, полная причудливых историй и сложных иллюстраций.

Я плюхнулась в кресло, укуталась в одеяло и вдруг очень заинтересовалась чтением того, что давно запомнила наизусть.

— Спасибо, — прошептала я, прижимая книгу к груди. — Я прощаю тебя за лошадь и яблоню.

Может и ошибаюсь, но мне показалось, что по моей гостиной пронесся легкий ветерок. Он коснулся моих распущенных волос, от чего, те упали мне на лицо. Я не могла не улыбнуться. Это был Дом, а не человек. Но, надеюсь, после этого смогу перестать так его бояться.

Я дождалась, пока Керес придет за мной на завтрак. То, что он знал, когда мне нужна была его помощь проводника, вызывало тревогу. Он говорил, что способен чувствовать мои эмоции, но мог ли он ощущать их на расстоянии, через весь Дом Привратника?

Не решилась спросить. Особенно теперь, когда передо мной снова сидел мрачный, угрюмый Темный Фейри, тот самый, что ужинал со мной прошлым вечером. Он молча ел свои яйца и тосты, а когда закончил, просто наблюдал, как я доедаю сладкие пирожные со сливками. С каждой секундой мое сердце билось все быстрее.

— Сегодня я помогу тебе с этикетом, — его голос разрезал тишину.

Я подняла взгляд, чуть не подавившись последним куском.

— Прости… что?

— Ты говорила, что хочешь знать почему, — спокойно ответил он. — Но начнем лучше с что и как.

Несколько раз моргнула, пытаясь убедиться, что не сплю и мне это не снится.

— Ты ведь сказал, что у тебя нет времени нянчиться со мной.

Он фыркнул, а губы искривились в насмешливой ухмылке.

— Тогда тебе стоит быть благодарной, что нашел это время.

— Я… не думаю… — начала я, но он перебил.

— Это несложно, мисс Грин.

Щеки вспыхнули жаром.

Что он этим намекал?

Я резко поднялась из-за стола, но он остался сидеть, холодный взгляд не отрывался от моего лица.

— Ты, серьезно… — начала я, но он снова перебил

— Здесь достаточно места, — он встал с легкостью танцора и развернулся ко мне. — Начнем с простого реверанса.

— Я умею делать реверанс, — процедила, сжав челюсть.

Как он мог считать меня такой неотесанной?

Да, я из бедной семьи, из забытой деревни, но уж это-то общеизвестно.

— Тогда тебе будет легко, — его голос словно обволакивал меня и притягивал к нему, и напряжение, которое чувствовала еще мгновение назад, растаяло. Уступив место мягкому соблазну. — Королева Ведьм будет ждать, что ты будешь стоять на коленях, пока она не обратится к тебе, — продолжил он, протягивая ладонь, словно приглашая подойти ближе.

Вспышка ярости прошла по телу.

Он действительно хотел, чтобы я продемонстрировала свое умение?

— Я не думаю, что мне нужно…

— Мне все равно, что ты думаешь, мисс Грин, — отрезал он, подходя ближе, его глаза пылали раздражением. — Я хочу убедиться, что ты способна сделать реверанс и низкий поклон. Я выделил время, не заставляй меня пожалеть об этом.

Замерла, слишком пораженная, чтобы ответить. Горячая волна негодования смешалась с липким страхом. И, как будто сама себе назло, я опустилась в самый низкий реверанс, на какой только была способна, и замерла.

Он улыбнулся, холодно, без тени веселья, чуть задрав подбородок, глядя на меня сверху вниз.

Так мы и стояли, вечность, как мне казалось. Я не ожидала, что он заставит меня стоять в такой позе так долго. Когда ноги начали дрожать от напряжения, то поняла, что он ждет пока не выдержу и встану прежде, чем он разрешит. Пот выступил на лбу, но я упрямо держалась. И докажу, что он ошибается. Я должна.

Наконец он отвернулся. Я выпрямилась, и чуть не упала от усталости.

— По крайней мере, сносно, — сказал он, и в его голосе слышалась тень насмешки.

— Сносно? — я сделала шаг к нему на дрожащих ногах. — Сносно?

Он обернулся быстрее, чем ожидала, и его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от моего. Легкое свечение белого света в его глазах обдало холодной дрожью по спине,

— Сносно, — повторил он. — Она королева, а не Магистрат. Ты же не хочешь вспотеть при первой же встрече.

Его взгляд скользнул по мне сверху вниз, от лица до кончиков пальцев ног, и обратно, будто он рассматривал меня впервые. Он даже не пытался скрыть своего презрения.

— Это было… сносно.

Раскаленная ярость пронзила меня. Я медленно отступила, сжимая руки в кулаки. Все дело было в том, как он это сказал. В той самоуверенности, что звучала в каждом слове. Будто добрый Керес, которого видела днем ранее, был моей выдумкой.

Я ненавидела то, что мне было не все равно. Ненавидела, что часть меня скучала по нему. Но этот Керес, холодный и высокомерный, вызывал лишь злость, а с ней было проще.

Я выбежала из столовой не оглядываясь. Не заботясь о том, сколько своего драгоценного времени он потратил, играя со мной.

С меня было достаточно. Достаточно его. И этого места.

К обеду я уже успокоилась, но меньше всего на свете мне хотелось снова сидеть напротив Кереса. Он ждал меня в столовой, и его ледяное выражение лица сменилось мягкой улыбкой. Он казался совершенно другим человеком, и это сбивало с толку. Возможно, он понял, что зашел слишком далеко. Что мной нельзя помыкать даже ему, Темному Фейри.

В отличие от наших предыдущих встреч, теперь он проявлял интерес ко мне и моей жизни. Но после утреннего урока я не была уверена, что хочу делиться с ним хоть чем-то. К тому же мне совсем не хотелось говорить о прошлом, с которым я распрощалась навсегда.

— Ты пришла вместо своей сестры? — спросил он.

Трудно было не поддаться теплоте и искреннему любопытству в его голосе, не растопиться под дружелюбным выражением, озарившим его лицо. Как бы мне ни хотелось игнорировать, я уступила. Позлиться на себя за это могла и позже.

— Да, — ответила ему. — Она младше меня и… — не хотела рассказывать ему, что вдова и что моего мужа убил один из его сородичей. К тому же я все еще боялась, что нарушила какое-то правило, явившись сюда вместо настоящей избранницы. Не стоило добавлять к этому еще и факт, что была замужем. — Ее зовут Рене.

— Рене, — повторил он, и имя моей сестры прозвучало на его языке лениво и красиво.

— Прости, что солгала, когда пришла. Я боялась, что ее заберут сюда вместо меня. Хотя, наверное, тебе бы она понравилась больше. Она не стала бы засыпать тебя вопросами, — его брови приподнялись, и я, сама того не желая, продолжила тараторить. — Она красивая, куда красивее меня. С золотистыми волосами, нежная, женственная, и…

— Возможно, мне нравятся именно твои вопросы, мисс Грин, — перебил он.

Я не смогла выдержать тяжесть его взгляда и опустила глаза на тарелку, где оставалось наполовину съеденное блюдо. Снова жареный кролик, такой сочный и нежный, что я не могла представить, что он когда-нибудь мне наскучит. Чтобы сменить тему, попыталась придумать вопрос, который смогла бы ему задать и который не касался бы его магии, жутких фресок или чего-либо, связанного с другими девушками, которые были здесь до меня. Лгать себе было бы глупо, мне действительно было любопытно, кто он такой, этот Керес. Фейри способный за короткое время меняться от холодного, надменного до… почти заботливого.

— Ты всегда живешь здесь? — спросила я наконец.

— Дом Привратника мой дом, — ответил он. — Но значительную часть времени я провожу при дворе Королевы.

Я ошибочно думала, что ему нужно бывать в мире людей лишь для того, чтобы доставлять жертвы Королеве. Теперь же я начинала понимать, что быть Хранителем Портала, значит нечто гораздо большее.

— Ты единственный Хранитель?

— Между человеческим миром и Неблагим Двором — да, — произнес он с мягкой улыбкой. — И я занимаю этот пост уже довольно долго.

— А что для тебя значит довольно долго? — спросила я.

Он, кажется, собирался ответить, но лишь долго и пристально посмотрел на меня, а потом опустил взгляд на свою тарелку. Мышцы на его челюсти напряглись, словно он боролся с чем-то внутри. Тишина растянулась, и я не выдержала, отвела глаза, решив, что он так и не ответит. Наконец он откашлялся.

— Скажи, как ты проводила свои дни до того, как оказалась здесь?

— До того, как меня сюда затащили, ты хочешь сказать?

Он усмехнулся:

— Семантика.

Я скрестила руки на груди, уверенная, что раздражение ясно читается у меня на лице, но его это ничуть не смутило. Он продолжал смотреть на меня, дожидаясь ответа.

— Я помогала родителям на ферме.

— Звучит как тяжелая работа. А чем ты занималась в свободное время?

— Ты говоришь так, будто у людей полно свободного времени, — выпалила ему в ответ.

— А ты, похоже, думаешь, что Фейри ничего не делают, кроме как предаются жестокости.

Резко вдохнула, его ответ прозвучал так же остро, как и мой. Щеки вспыхнули жаром, и я опустила руки на колени под столом.

— А чем ты занимаешься в свободное время? — спросила я, и на этот раз действительно из любопытства.

Мне хотелось знать, что вообще может находить забавным Темный Фейри, Страж портала между человеческим миром и Неблагим Двором.

Он улыбнулся, опершись подбородком на ладонь.

— Боюсь, я спросил первым, мисс Грин.

— Хорошо, — буркнула, уставившись в бокал с вином. — Я читала. А еще любила иногда брать лошадь отца и долго ездить верхом. Но, учитывая, что мне нельзя покидать Дом Привратника, думаю, теперь это невозможно.

— У меня есть библиотека, — сказал он, сделав глоток вина. — Если хочешь, могу показать тебе ее. Можешь проводить там время. Если, конечно, не слишком боишься покидать свои покои.

Я сразу вспомнила ту комнату, куда он принес меня после того, как вытащил из ловушки Дома Привратника. Тогда так и не успела осмотреться, прежде чем он снова отвел меня в мои покои.

— Я была бы очень рада, — ответила ему.

Впервые с тех пор, как попала в это темное место, почувствовала настоящее волнение. И я бы солгала, если бы сказала, что мне не понравилось, как его лицо просветлело от приятной улыбки. В этом было что-то до ужаса милое, особенно в том, как он опустил взгляд на пустую тарелку, где еще мгновение назад лежал, пожалуй, самый аппетитный пастуший пирог из всех, что я когда-либо видела.

Он поднялся и, плавно ступая, повел меня за собой. На его лице покоилось доброжелательное спокойствие. Это был другой Керес, не тот, которого я видела прежде. В нем было что-то настоящее, искреннее, и именно это тревожило. Возможно, потому что к такому Кересу я могла бы привыкнуть… Осмелюсь сказать, даже полюбить его.

— Думаю, тебе понравится, — произнес он с теплотой, которой невозможно было не поверить.

Без намека на соблазнение. Без притворства, просто его настоящий голос. Он звучал так же, как тогда, у входа в Дом Привратника, когда я стояла, дрожа от страха, а его слова окутали меня, словно мелодия.

Я попыталась подавить дрожь тоски, пробежавшую по венам, и сосредоточилась на радостном волнении, которое охватило меня, пока следовала за ним из столовой. Библиотека, вот то, что я понимала. Не волшебная еда, не чудовищная фреска, не неестественно привлекательные Фейри. Просто ряды книг и, надеюсь, уютное место, где можно посидеть, помимо собственной комнаты.

Из главного зала мы повернули направо, а не налево, и остановились у открытой двери. Дневной свет лился на пол, смешиваясь с мягким сиянием жаровен. В воздухе чувствовалась свежесть, которая сразу наполнила комнату уютом, и я поспешила внутрь, закружившись на месте, словно маленькая девочка в новом платье. Щеки запылали, когда я поняла, что Керес все это время стоял у двери, прислонившись к стене, скрестив руки на груди. Он наблюдал за мной своими темными глазами и легкой, застенчивой улыбкой.

Я почти побежала к окну и остановилась, глядя наружу. Черные листья деревьев тесно прижимались к стенам Дома Привратника. Видимость была почти нулевая, но хотя бы сюда проникал дневной свет. Я снова повернулась, проходя к центру библиотеки, и с восхищением оглядела полки, уходящие до самого потолка.

— Это ведь то место, куда ты привел меня вчера, верно?

— Оно самое.

— Тогда я не была в состоянии оценить его.

— Дом Привратника не знал, что я приведу тебя тогда, — ответил он спокойно, — Иначе, возможно, он был бы чуть приветливее.

Я замерла, осознавая его слова. После всего, что произошло, начинала верить, что он действительно говорил о своем доме как о живом существе. Мысль о том, что я окружена самой магией, вызвала дрожь и россыпь мурашек по коже. Я быстро потерла руки, но Керес заметил это.

— Замерзла? — он двинулся ко мне, как волна, по теням, стекавшим из углов комнаты. Он провел ладонью над рогами, и тонкие нити тьмы сплелись в черный бархатный плащ. — Вот.

Он не стал ждать ответа, просто накинул плащ мне на плечи и наклонился, чтобы застегнуть серебряную застежку в форме змеи. Его лицо оказалось совсем рядом, дыхание касалось моей кожи. Когда он выпрямился, его взгляд встретился с моим, он был пристальный и тяжелый. Я была слишком ошеломлена его близостью, чтобы сказать, что мне вовсе не холодно.

Хотелось поблагодарить его, но я осеклась. В голове возникло какое-то смутное воспоминание о том, что я никогда не должна благодарить Фейри, никогда не должна быть им обязана, и заставило меня замолчать. Он отступил, как будто лишь заметил, как близко подошел, и вернулся к двери.

— Надеюсь, это место хоть немного утолит твое любопытство, — сказал он, поклонился и вышел, не добавив больше ни слова.

Я осталась стоять, не в силах двинуться, глядя на распахнутую дверь, в которой он только что исчез. Он был таким любезный, и вдруг исчез, как тень.

У меня стало только больше вопросов.