Темный Страж

Глава 17 ~ Девяносто девять

Розалин

Я долго смотрела, как он спит.

Не знаю, сколько прошло времени, но заставить себя уйти так и не смогла. Ощущение его пальцев в моих волосах. То, как он мягко проводил ими по линии моей шеи, снова и снова. То, с такой теплотой он назвал меня — глупая смертная.

Рядом с ним было какое-то неописуемое спокойствие. Как будто он мог забрать часть моих эмоций и укротить их.

А теперь, когда мне было известно, что он не нарочно скрывал от меня правду, что он действительно не мог отвечать на мои вопросы, я хотела использовать каждое мгновение, которое у нас было.

В какой-то момент попыталась дотащить его до кровати, но он был неподъемным, и у меня не хватило сил. Тогда взяла одеяло со спинки одного из кресел в его гостиной и попыталась хотя бы уложить его поудобнее. Часы над дверью пробили полночь. Я взглянула на них с раздражением, вдруг осознав, что так и не спросила, почему мне нельзя ходить по Дому Привратника по ночам. Впрочем, даже если бы и спросила, Дом все равно не смог бы ответить. В тот единственный раз, когда нарушила это правило, он просто отчитает меня утром.

Опустила взгляд на его спящее лицо. Его губы были приоткрыты, длинные ресницы отбрасывали мягкую тень на скулы.

Матерь, какой же он красивый.

Я наконец начинала узнавать о нем, и это только усиливало жажду узнать его получше. Каждый слой раскрывал какой-то новый секрет, о котором и не мечтала узнать. Мой взгляд скользнул по изгибу его рогов, которые напоминали о том, что он Темный Фейри. Как легко мне было забыть о своей неприязни к его виду, когда он улыбался мне.

Прикусив нижнюю губу, я задумалась, будет ли все в порядке, если оставлю его одного.

Он бессмертен.

После ночи отдыха он будет в порядке. И все же колебалась.

А если он проснется, и я ему понадоблюсь?

Когда я подошла к двери, с каждым шагом горло сжималось сильнее. Закрыла глаза, чтобы унять тревогу. Мне нужно было дать ему отдохнуть. Прежде чем потеряю самообладание, я выскользнула, закрыв за собой дверь и услышав, как замок щелкнул. От этого зловещего звука меня пробрала дрожь страха. Возможно, это просто Дом Привратника сам защищает того, кто в нем живет.

Побежала по коридору к своей комнате, стараясь не замечать, как померкли жаровни и сгущаются тени. Закрыв дверь, еще долго стояла, прислонившись к ней спиной, оглядывая гостиную и пытаясь заметить, изменилось ли что-нибудь. Я не знала, почему мне казалось, что что-то изменилось. Но меня охватило непреодолимое чувство, что я не там, где должна быть. Хотя и была именно там, где должна была быть. Мне казалось, что сама как-то изменилась, но не могла понять, как именно.

Жаровня в моей спальне зажглась, в то время как та, что стояла в гостиной, наоборот, потухла почти до тлеющего уголька. Не слишком тонкий намек от Дома Привратника, что пора ложиться спать.

— Поняла, поняла, — сказала, глядя в потолок и пересекая комнату. — Уже иду. Ты такой настырный.

Жаровня вспыхнула чуть ярче, словно давая ответ, прежде чем снова померкла.

Я не удержалась от улыбки.

Быстро переоделась, забралась под уютное одеяло и плотно задернула балдахин кровати, для дополнительной безопасности. Но вместо того, чтобы быстро заснуть, просто лежала и вспоминала о губах Кереса на моих. О его руках, крепко прижимающих меня к его твердому телу. Прокручивала в голове эти образы и ощущения снова и снова.

Его слова словно были выжжены на моей коже:

Я хочу тебя… так сильно, что это мучительно.

Провела рукой по груди и ниже, тоскуя по его прикосновению.

Он был прав.

Это действительно было мучительно, так сильно хотеть и знать, что не можешь получить желаемое. Что-то сдерживало его. Он оттолкнул меня после поцелуя, пробормотав что-то о том, что ему не позволено…

Стараясь не думать об этом, ведь все равно не могла спросить.

Но что он имел в виду? Ему не позволено быть ни с кем? Или только со мной?

Слова из того клочка бумаги всплыли в памяти:

Я отказываюсь обречь еще одну деву на ту же судьбу, что постигла мою возлюбленную.

Сделала долгий медленный вдох, пытаясь успокоить огонь, разгорающийся в моей груди. Его голос звучал во мне, прежде чем его острые зубы вонзились в мою кожу. Коснулась шеи, того места, где он укусил, и тут же отдернула руку.

Кожа была ледяной!

В панике выбралась из кровати и подошла к зеркалу на туалетном столике. Из отражения на меня смотрели мои зеленые глаза и растрепанные волосы.

Что вообще мог найти во мне, ослепительный Фейри, способный пленить любую женщину, какую пожелает?

Потянула ворот халата, обнажая шею, и замерла. На коже виднелся темный след.

Не совсем синяк, но и на укус не похоже. Долго смотрела на него в зеркале, пытаясь понять, что это.

Может, какой-то магическое клеймо, о котором раньше я не знала? Метка, обозначающая меня как одну из дев Королевы Ведьм? А может, это остаток теневой магии Кереса, отпечаток, оставшийся после его укуса.

И снова мне пришлось довольствоваться неизвестностью. Но что-то изменилось, и это ощущение было невероятно сильным. Мне показалось, что какая-то недостающая часть меня наконец-то нашла свое место.

Утро не могло настать достаточно быстро.

Мне хотелось убедиться, что с Кересом все в порядке, после того как оставила спящим на полу в его покоях. Конечно же я знала, что это не единственная причина, по которой мне хотелось его увидеть, но упрямо внушала себе именно это. Пальцы нервно теребили края юбки, пока я изо всех сил старалась не свернуть к его дверям, а продолжала идти, как положено, в столовую.

Остановилась там, где главный коридор делился на два, и уставилась в сторону его покоев. Жаровня у его двери была потухшей. Покачала головой.

Это было глупо.

Он бредил, и не полностью осознавал, что делал. И все же у меня внутри все сжалось, стоило вспомнить, как его мягкий голос окутывал меня. Я по-прежнему чувствовала его пальцы на своих ключицах.

Неохотно повернулась к столовой. Решила, что если его там не будет, тогда пойду и проверю, все ли с ним в порядке. Но ведь уже завтра я покидаю этот дом. Мне нужно было привыкнуть к мысли, что больше не буду видеть его, и не думать о нем. Хотя сейчас это было единственное, что могла делать. Я должна была принять вероятность того, что он вовсе не собирался меня целовать. Что я просто оказалась рядом и была удобным объектом для удовлетворения нормальных мужских желаний. Что сама согласилась, когда ему понадобился момент близости в этом холодном одиноком месте.

Когда вошла в столовую, он уже был там. Стоял, сложив руки перед собой, с привычно безмятежным лицом, за которым он прятал все. Этого стоило ожидать. С учетом его вчерашнего состояния, вполне возможно, что он вообще ничего не помнил.

Его взгляд следил за мной, когда я пересекла столовую и села на свое обычное место. Старалась не замечать этого, и сосредоточилась на пустой тарелке, вызвав на завтрак сладкий хлеб и миску клубники. Когда взглянула на его тарелку, то чуть не упала со стула.

Он вызвал миску фруктов, похожую на ту, которую я вызвала в первый день. Ни яиц, ни тостов.

— Эм… прости, Керес?

Он поднял на меня глаза, вилка застыла на полпути ко рту, губы приоткрылись в ожидании.

— С тобой все в порядке?

— Прости? — переспросил он.

— Что ты ешь?

Он посмотрел на свою тарелку, как будто сам не был уверен, и положил вилку, позволяя кусочку упасть на стол.

— Я… не знаю.

Выражение искреннего замешательства на его лице заставило меня улыбнуться. Но я поспешно прикусила губу, стараясь остановиться. Он заметил это, нахмурился и, спустя мгновение, его лицо озарила теплая улыбка.

— Наверное, я думал о том, сколько вопросов ты мне задала, мисс Грин, — сказал он, опираясь локтями о стол и переплетая пальцы перед лицом. — Появились ли у тебя новые на сегодня?

Голодный блеск в его глазах заставил меня откинуться на спинку стула, в попытке сбежать.

Не сработало. Голова опустела. Я не могла придумать ни одного вопроса. Все, что мне пришло на ум, это его губы. Рука, державшая мое лицо. И его горячее тело, прижатом ко мне.

Его зрачки расширились, и он выпрямился.

— На самом деле, я должен извиниться за свое поведение, — сказал он, убрав руки со стола и положив их на колени, с очень неуверенным выражением лица. — Я не должен был…

— Все в порядке, — выдохнула я. — Я знаю, ты не хотел…

— Нет. Не все в порядке, — он сглотнул, избегая моего взгляда. — Я… — он закрыл глаза, будто ему нужно было собраться с мыслями.

— Правда, все хорошо, — сказала я, поднимаясь со стула, чувствуя, как жар поднимается к лицу. — Мне нужно идти.

Теперь, когда убедилась, что с ним все в порядке, желание уйти стало почти невыносимым. Я едва не поскользнулась, убегая, а завернув за угол, столкнулась с Кересом, который шагнул прямо из своих теней.

— Мисс Грин, — произнес он с лукавой улыбкой на губах. Этих чертовых губах, которые накануне вечером были такими мягкими и совершенными — Ты выглядишь так, будто увидела чудовище.

Сглотнула и сделала несколько шагов назад. Его тени расплелись вокруг него и поползли по полу ко мне.

— Керес, я… — я несколько раз моргнула, отчаянно пытаясь отвести от него взгляд, но не смогла.

— Можно, покажу тебе кое-что?

Смена темы была неожиданной. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он ждет ответа.

Что он мог показать мне, чего я еще не видела?

Хотя в этом его особняке хватало комнат с запертыми дверями. Он протянул мне руку так же, как в тот день, когда впервые провел меня через входные двери. Вспомнила, какой теплой была его ладонь, тогда как все остальное было страшным и чужим. Тогда я боялась, но все же решилась взять его за руку.

Я могла быть смелой и сейчас.

Он взял мою руку под свою и прижал к боку, ведя по коридору. Когда мы вошли в комнату, погруженную во мрак, по коже пробежали мурашки. Мне показалось, что я уже бывала здесь.

На дальней стене вспыхнула жаровня, и я едва не вскрикнула. Это была та самая комната, где меня заперли во второй день. Комната, полная рам, одни с портретами, другие с тревожными, темными силуэтами.

— Здесь ты оказалась во второй день, — тихо сказал он. — Галерея.

Он не отпускал моей руки. Напротив, держал ее крепко, прижимая к груди. Когда посмотрела на него, его взгляд был обращен к бесчисленным рамам.

— Их девяносто девять.

Девяносто девять?

Если я была права, это были портреты девушек, которых отправили к Королеве Ведьм. Я задрожала, гадая, был ли он Темным Фейри, который отвел их всех? Это значило, что он делает это уже пятьсот лет.

Пятьсот лет проклятия. Пятьсот лет одиночества и вынужденного подчинения. Пятьсот лет, в течение которых он пытался защищать их своей тьмой.

Я не могла придумать ни одного вопроса. Теперь, когда я знала, как многое он не в силах произнести. Мне было страшно даже спрашивать. Я просто стояла, ошеломленная, глядя на все эти лица, красивые, живые и застывшие в краске.

Девяносто девять девушек.

Он посмотрел на меня, в его взгляде читалась грусть. Будто он ждал, что я что-то спрошу. Но я не могла. Меня охватила тошнотворная сладкая печаль. Хотелось, чтобы я никогда ничего не спрашивала. Чтобы оставалась в благоговейном неведении, ела еду появившеюся с воздуха, а потом уходила в свою комнату, где могла бы спрятаться от всего.

Я не хотела больше ничего знать. Не хотела знать эту сторону истории. Сторону, где очень одинокий Керес был проклят и вынужден делать то, чего не хотел. Снова и снова.

Я напряглась. Он ведь говорил, что должен закончить мой портрет. Это был холст на его мольберте? Подошла к ближайшей картине, завороженная деталями. Лица были такими живыми, что казалось, стоит моргнуть, и девушки сойдут с полотна. Если все эти работы создал он…

— Это ты написал все эти картины? — спросила я наконец.

— Вот и вопросы, — улыбнулся он, обнажив удлиненные клыки.

Он не ответил. Просто отошел в сторону. Оставив меня одну, стоять и смотреть в глаза женщине, с которой мне вскоре предстоит встретиться.